Существует и реально осязаемая обратная связь: народ с ущербной исторической памятью, народ, охаивающий свою историю от начала до конца, вряд ли имеет историческую перспективу.
Итак, в порядке рабочего определения можно сказать, что народ есть социальная целостность, характеризующаяся общей исторической судьбой и отражающей ее исторической памятью, общей верой и единой идеей, общей исторической перспективой.
В процессе своего становления и развития народ проходит качественно различающиеся между собой ступени-состояния. Одним из таких социально-психологических состояний, уже, давно привлекшем к себе внимание историков, философов, социальных психологов, является состояние толпы. При этом надо иметь в виду, что понятие "толпа" в литературе Нового и Новейшего времени употребляется в двух смыслах - широком и узком. Широкий смысл его мы уже, по сути дела, обозначили: под толпой понимается социально-психологическое состояние, либо предшествующее формирование народа, либо означающее его деградацию. В узком смысле толпой называют группу людей, стоящих друг к другу "лицом к лицу" или находящихся в "непосредственном соприкосновении", а не любое сообщество людей, такое, как нация, каста, общественный класс, вообще какой-нибудь "коллектив, слишком большой, чтобы собраться вместе" [1]. Интересно, что первоначально, например, у Платона, широкий и узкий смысл совпадали - проектируемое им идеальное государство должно было представлять собой маленький полис численностью около 5 тыс. человек с тем, чтобы все знали друг друга, и они-то и есть "охлас", то есть толпа, власть которой (охлократия) расценивается Платоном как наихудшая форма государственного правления. Впоследствии, с образованием так назы
297
ваемых "больших обществ", узкий и широкий смысл рассматриваемого понятия разошлись довольно значительно.
1 Рюде Дж. Народные низы в истории. С. 20.
И тем не менее во многих существенных своих характеристиках понятие толпы как более или менее ограниченной группы лиц и толпы как социально-психологического состояния народа накладываются друг на друга. Возьмем хотя бы такие черты толпы, как легкая возбудимость, способность развить относительно большую энергию (правда, на непродолжительное время), неустойчивость и мобильность в сочетании с трудной предсказуемостью действий, шараханьем из крайности в крайность. Согласуется ли эта характеристика с встречающейся в литературе оценкой толпы, как спящих, апатичных, рутинных, косных масс? Анализ показывает, что в данном случае мы имеем дело не с несовместимостью или нарушением логического закона тождества, а с разными этапами в развитии самой толпы. Свойства апатичности, рутинности и т.п. относятся к еще не пробужденным массам. Пробудившись же, массы не в одночасье перестают быть толпой. Тогда-то и рождаются "малые толпы" - стихийные бунтари и мятежники.
Превращение широких народных масс из толпы в народ является одним из наиболее значимых результатов цивилизационного процесса. Под этим углом зрения предстоят еще большие междисциплинарные исследования механизма такого превращения с использованием всего обширного историко-философского наследия. В частности, начавшийся еще в 60-е годы пересмотр точки зрения на место и роль народнической идеологии в истории русской и вообще социологической мысли должен быть продолжен и распространен на их концепцию толпы. Главный недостаток этой концепции заключен отнюдь не в обращении к понятию "толпа". Более того: тщательный, глубокий анализ характерных черт масс, стоящих на уровне толпы, является несомненной заслугой народников и важной ступенью в развитии "социологии масс", берущей свое начало еще от Ф. Бэкона (в частности, от его рассуждений о предрассудках толпы и площади). Беда же народничества - в неспособности научно определить механизм превращения толпы в народ. Для народничества толпа, по сути дела, всегда остается толпой, даже в том случае, если она пробуждена критически мыслящими личностями и идет за ними: она движется и действует именно как толпа - идет за критически мыслящей личностью куда угодно. Отследить процесс превращения толпы в народ, представляющий, в отличие от толпы, совокупность личностей - задача, поставленная марксизмом в ходе критики народничества, до конца не решена и сегодня.
А между тем как раз сегодня ее решение чрезвычайно актуально, ибо позволит понять, кто же мы по своему нынешнему социально-психологическому состоянию, способны ли мы, как народ, оказать определяющее воздействие на выбор пути нашего дальнейшего исторического развития.
298
Если отбросить ложный стыд, то мы в лучшем случае где-то на начальном этапе превращения из толпы в народ, способный на прогрессивные преобразования. Многие десятилетия сталинизма и застоя основательно поработали над тем, чтобы народ, поднявшийся к вершинам социального творчества, народ-энтузиаст, народ-победитель вернуть к состоянию толпы. В этом направлении воздействовали не только насильственная коллективизация и голод, массовые репрессии - воздействовала вся социально-психологическая обстановка, сложившаяся в связи с господством бюрократического режима, "казарменного социализма". Элементы ханжества, лицемерия, утрата личной инициативы, приспособленчество, привычка жить по указке сверху, подозрительность и недоверие к людям получили широкое распространение. А ведь это и есть те психологические черты, которые наряду с апатией, рутинностью, непробужденностью, во многом характеризуют состояние толпы. Именно это наше состояние тормозит проведение любых реформ - как прогрессивных, так и реакционных. В то же время оно создает реальную основу для возникновения бунтов - локальных или всеобщих, но всегда необузданных и жестоких.
Выползание из состояния толпы отнюдь не прямолинейный процесс. Ведь движет его прежде всего самовоспитание масс на собственном социальном опыте, а опыт этот далеко не однозначен и включает в себя наряду с положительными моментами (существенными сдвигами в политическом сознании масс) и моменты отрицательные. К последним относятся нарастающая в массах тенденция "опоры на собственные ноги", то есть интенсификации своей трудовой деятельности, подключения к спекуляции, использования протекционистских связей во имя самого элементарного выживания.
Пока социальная философия не понимала и не признавала определяющей роли экономического фактора, материального производства в жизни и развитии общества, она не могла прийти и к выводу о решающей роли в историческом процессе тех, кто производит материальные блага, - народных масс. В таком случае историю должны творить выдающиеся, "критически мыслящие" личности законодатели, полководцы, ученые и т.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132
Итак, в порядке рабочего определения можно сказать, что народ есть социальная целостность, характеризующаяся общей исторической судьбой и отражающей ее исторической памятью, общей верой и единой идеей, общей исторической перспективой.
В процессе своего становления и развития народ проходит качественно различающиеся между собой ступени-состояния. Одним из таких социально-психологических состояний, уже, давно привлекшем к себе внимание историков, философов, социальных психологов, является состояние толпы. При этом надо иметь в виду, что понятие "толпа" в литературе Нового и Новейшего времени употребляется в двух смыслах - широком и узком. Широкий смысл его мы уже, по сути дела, обозначили: под толпой понимается социально-психологическое состояние, либо предшествующее формирование народа, либо означающее его деградацию. В узком смысле толпой называют группу людей, стоящих друг к другу "лицом к лицу" или находящихся в "непосредственном соприкосновении", а не любое сообщество людей, такое, как нация, каста, общественный класс, вообще какой-нибудь "коллектив, слишком большой, чтобы собраться вместе" [1]. Интересно, что первоначально, например, у Платона, широкий и узкий смысл совпадали - проектируемое им идеальное государство должно было представлять собой маленький полис численностью около 5 тыс. человек с тем, чтобы все знали друг друга, и они-то и есть "охлас", то есть толпа, власть которой (охлократия) расценивается Платоном как наихудшая форма государственного правления. Впоследствии, с образованием так назы
297
ваемых "больших обществ", узкий и широкий смысл рассматриваемого понятия разошлись довольно значительно.
1 Рюде Дж. Народные низы в истории. С. 20.
И тем не менее во многих существенных своих характеристиках понятие толпы как более или менее ограниченной группы лиц и толпы как социально-психологического состояния народа накладываются друг на друга. Возьмем хотя бы такие черты толпы, как легкая возбудимость, способность развить относительно большую энергию (правда, на непродолжительное время), неустойчивость и мобильность в сочетании с трудной предсказуемостью действий, шараханьем из крайности в крайность. Согласуется ли эта характеристика с встречающейся в литературе оценкой толпы, как спящих, апатичных, рутинных, косных масс? Анализ показывает, что в данном случае мы имеем дело не с несовместимостью или нарушением логического закона тождества, а с разными этапами в развитии самой толпы. Свойства апатичности, рутинности и т.п. относятся к еще не пробужденным массам. Пробудившись же, массы не в одночасье перестают быть толпой. Тогда-то и рождаются "малые толпы" - стихийные бунтари и мятежники.
Превращение широких народных масс из толпы в народ является одним из наиболее значимых результатов цивилизационного процесса. Под этим углом зрения предстоят еще большие междисциплинарные исследования механизма такого превращения с использованием всего обширного историко-философского наследия. В частности, начавшийся еще в 60-е годы пересмотр точки зрения на место и роль народнической идеологии в истории русской и вообще социологической мысли должен быть продолжен и распространен на их концепцию толпы. Главный недостаток этой концепции заключен отнюдь не в обращении к понятию "толпа". Более того: тщательный, глубокий анализ характерных черт масс, стоящих на уровне толпы, является несомненной заслугой народников и важной ступенью в развитии "социологии масс", берущей свое начало еще от Ф. Бэкона (в частности, от его рассуждений о предрассудках толпы и площади). Беда же народничества - в неспособности научно определить механизм превращения толпы в народ. Для народничества толпа, по сути дела, всегда остается толпой, даже в том случае, если она пробуждена критически мыслящими личностями и идет за ними: она движется и действует именно как толпа - идет за критически мыслящей личностью куда угодно. Отследить процесс превращения толпы в народ, представляющий, в отличие от толпы, совокупность личностей - задача, поставленная марксизмом в ходе критики народничества, до конца не решена и сегодня.
А между тем как раз сегодня ее решение чрезвычайно актуально, ибо позволит понять, кто же мы по своему нынешнему социально-психологическому состоянию, способны ли мы, как народ, оказать определяющее воздействие на выбор пути нашего дальнейшего исторического развития.
298
Если отбросить ложный стыд, то мы в лучшем случае где-то на начальном этапе превращения из толпы в народ, способный на прогрессивные преобразования. Многие десятилетия сталинизма и застоя основательно поработали над тем, чтобы народ, поднявшийся к вершинам социального творчества, народ-энтузиаст, народ-победитель вернуть к состоянию толпы. В этом направлении воздействовали не только насильственная коллективизация и голод, массовые репрессии - воздействовала вся социально-психологическая обстановка, сложившаяся в связи с господством бюрократического режима, "казарменного социализма". Элементы ханжества, лицемерия, утрата личной инициативы, приспособленчество, привычка жить по указке сверху, подозрительность и недоверие к людям получили широкое распространение. А ведь это и есть те психологические черты, которые наряду с апатией, рутинностью, непробужденностью, во многом характеризуют состояние толпы. Именно это наше состояние тормозит проведение любых реформ - как прогрессивных, так и реакционных. В то же время оно создает реальную основу для возникновения бунтов - локальных или всеобщих, но всегда необузданных и жестоких.
Выползание из состояния толпы отнюдь не прямолинейный процесс. Ведь движет его прежде всего самовоспитание масс на собственном социальном опыте, а опыт этот далеко не однозначен и включает в себя наряду с положительными моментами (существенными сдвигами в политическом сознании масс) и моменты отрицательные. К последним относятся нарастающая в массах тенденция "опоры на собственные ноги", то есть интенсификации своей трудовой деятельности, подключения к спекуляции, использования протекционистских связей во имя самого элементарного выживания.
Пока социальная философия не понимала и не признавала определяющей роли экономического фактора, материального производства в жизни и развитии общества, она не могла прийти и к выводу о решающей роли в историческом процессе тех, кто производит материальные блага, - народных масс. В таком случае историю должны творить выдающиеся, "критически мыслящие" личности законодатели, полководцы, ученые и т.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132