Подполковник нахмурился.
– Опять самодеятельность! – удрученно произнес он. – Почему ничего не доложили?
– Я хотел утром, но вы были заняты, готовились к докладу и меня не приняли, – с кажущимся простодушием ответил Стабиньш.
Майор Ваболе с бумагами в руках переминался у стола, терпеливо ожидая возможности продолжать.
Прокурор, глянув на майора, снова прибегнул к помощи металлического карандаша, постучав им по графину:
– Товарищи! Мы слушаем сообщение эксперта. Продолжайте, пожалуйста.
Майор еще раз переступил с ноги на ногу и продолжил:
– Утром мы закончили анализ краски. Окраска машины заводская, подвергалась воздействию мороза и холода. Краска относительно свежая, примесей ржавчины не обнаружено. Судя по всему, машина выпущена минувшей зимой.
– Это уже лучше! – потер руки подполковник. – Остается проверить, какие предприятия и строительные организации республики получали новые ЗИЛ-130 с белым передком, сравнить рисунок шин с имеющимися образцами. Оказывается, мы уже недалеко от цели. Молодец, майор! – Лиепниекс хотел не столько похвалить Ваболе, сколько показать, какие способные люди работают под его руководством. Он надеялся на быстрое и оперативное раскрытие преступления, что позволило бы с блеском отрапортовать вышестоящим инстанциям.
Напрасные мечты! Розниекс уже видел во всем этом деле множество подводных камней. Наезд на женщину сильно смахивает на тщательно обдуманное убийство. А если так, то виновного удастся схватить не так-то скоро.
Установить личность погибшей было поручено Стабиньшу, и сейчас прокурор вызвал «к доске» его. Улдис поправил портупею, покосился, в порядке ли погоны. На этот раз он был в форме. Улдис всегда заботился о внешнем виде, в особенности когда становился центром внимания, а еще более – если рядом находились женщины.
– В Пиекрастес ее никто не ждал. Местные жители ее не знают. Мы предъявили фотографию. Она приезжая, знакомых или родственников здесь у нее тоже нет, – лаконично доложил он.
– Если только она не была душевнобольной, то, безусловно, существуют люди, которым известно, зачем она приехала, – деловито заметил Розниекс. – У каждой поездки, как у веревки, два конца. Из ниоткуда в никуда ездят только в сказках.
– Об этом происшествии жители Пиекрастес проинформированы хорошо, – сказал Стабиньш. – Однако никто ничего не сообщил.
– Может быть, те, кто знает, не заинтересованы открывать это?
– Пока такие не обнаружены, – кратко ответил Стабиньш, собираясь сесть.
– Товарищ Стабиньш! – в противоположность Лиепниексу, прокурор никогда и никого не называл по званию. – Насколько я понял, женщина приехала рижским поездом. Значит, ищите в Риге.
– Поезд шел из Тукумса, – сразу же откликнулся Стабиньш. – В Риге пересесть на него можно было из десятков других поездов и автобусов. Я связался с рижанами и попросил проверить, не исчезала ли похожая женщина в Риге и в других городах, откуда поезда прибывают в Ригу во второй половине дня: Москве, Ленинграде, Таллинне… Ребята обещали не тянуть. Но пока ответа нет.
Стабиньш так и не сел, ожидая очередного вопроса.
– Таллинн, Таллинн… – у Розниекса возникла какая-то ассоциация с этим городом. – Ну да, на ней было эстонское белье.
На эту мысль Стабиньш отреагировал сразу, как хороший футболист на точный пас.
– А также польский плащ, английские туфли, а в руке – японский складной зонтик! – четко перечислил он. – Так что можно значительно расширить район розыска. Сегодня же напишу рапорт, чтобы нас с Розниексом командировали в Варшаву, Лондон и Токио!
Женщины в углу захихикали. Лиепниекс бросил на подчиненного укоризненный взгляд. Но Улдис не смутился.
– Я хотел сказать, – столь же уверенно продолжал он, – что на пострадавшей была кружевная блузка фирмы «Ригас Апгербс». Новый фасон, только что запущенный в производство.
– Думаешь, такую нельзя купить в Москве, Ленинграде или Таллинне? – с сомнением спросил Розниекс.
– Думаю, что без чемодана ни один пассажир не поедет из Риги дальше, чем в Пиекрастес.
– Без сумочки женщины вообще из дому не выходят. Однако никто такой сумочки у пострадавшей не видел. А то, что карманы у нее оказались совершенно пустыми, свидетельствует о том, что сумочка должна быть, – Розниекс пожал плечами. – Что касается чемодана, то она могла оставить его в камере хранения на вокзале в Риге. Надо проверить, не находятся ли там и сейчас какие-то вещи, положенные в день происшествия.
«И все же она не приезжая, – ощутил уверенность Розниекс. – Это чувствуется по виду, манере одеваться. Да и само происшествие в какой-то мере подтверждает это. В нем завязались узлом какие-то неизвестные нам обстоятельства, и концы вряд ли уходят слишком уж далеко».
Его мысли прервал майор.
– Товарищи правы, – примирительно проговорил он. – Пострадавшая не ехала издалека. Я направил на экспертизу ее обувь, и только что получил ответ из лаборатории.
«Хитрый старикан наш Ваболе! Никогда не бросает на стол все козыри разом, а выдает понемножку, в зависимости от игры. И делает это не спеша, словно бы без всякого умысла, на самом же деле с умным расчетом. Ему нравится потомить других ожиданием. Ну-ка, что он там еще раскопал?»
– Обнаруженная на подошвах земля по консистенции – городская: много сажи, асфальта и типично городской пыли. Следовательно, товарищи, больше внимания Риге. Призовите на помощь печать, радио, телевидение. Кто-нибудь да отзовется.
Кубулис повернулся к Лиепниексу.
– Сколько времени потребуется, чтобы раскрыть преступление?
Лиепниекс расправил плечи.
– Три дня! – уверенно произнес он. – Ну если с запасом – неделя. Уже ведь почти все ясно. Где искать машину – известно, откуда приехала пострадавшая – тоже. Остается связать концы, и дело сделано. Да, по-моему, в деле и с самого начала не было ничего сложного. Надо только форсировать розыск!
Розниекс досадливо скривился.
«Этому деятелю всегда все ясно. В голове у него все разложено по полочкам и абзацам, как в армейском дисциплинарном уставе. Идеальный порядок. И ничто никогда не переоценивается, не подвергается сомнению. Черное – черное, белое – белое, контуры всегда четки, смешения цветов не существует. Все запрограммировано, как в счетной машине. Ну, погоди, дружок, сейчас я тебе подпорчу настроение…»
Розниекс резко встал, зацепив пуговицей пиджака за стол. Все повернулись к нему.
– Не надо бросать непродуманные обещания, как песок против ветра, – сказал он, – нам же в глаза попадет. Мы не должны связывать себя обязательствами и сроками. Дело это намного сложнее, чем кажется со стороны. И никому иному, как нам со Стабиньшем придется в нем разбираться. – Он старался сдерживаться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50