Он ведь ожидал, что она ему откажет, — так зачем было просить? И почему ему так необходимо снова попасть в Анклав? Почему он не пожелал ничего ей объяснить? А она, значит, должна была ему помочь только потому, что он попросил? Да, потому, что проклятый Ключ сказал ему, что не пустит в Анклав, если только его не будет сопровождать Дженн…
Стиснув зубы и зажмурившись, Дженн попыталась отогнать вопросы, все возникавшие и возникавшие в ее мозгу. Слишком это напоминало ей дни, последовавшие за ее арестом…
Нет. Она ведет себя по-детски, несправедливо. Даже если Роберт не пожелал сообщить ей свои резоны, они у него, несомненно, были, — и к тому же очень весомые. Но… но ведь она теперь не может свободно располагать собой, не может ему помочь, и ему следовало бы это знать. Ее долг — защитить их сына… нет, ее сына. У Роберта есть и другие помощники. А у Эндрю, кроме нее, нет никого.
Несмотря на свой гнев и разочарование, она все-таки приняла правильное решение. Дженн была в этом уверена.
Разве не так?
Дверь в ее комнату отворилась, но колдовское зрение уже предупредило Дженн, что ее посетитель — отец Джон.
— Разве вы не спуститесь к ужину?
— Нет. — Дженн открыла глаза и снова заметалась по комнате. — То есть да. Через минуту.
Отец Джон подошел к ней и успокоительно коснулся ее руки.
— Что-нибудь случилось?
Дженн на мгновение остановилась, взглянула на священника, потом отвернулась. Весь ее внутренний мир рушился, и она не знала, как этому помешать.
— Дженн!
— Я… — Слова застревали у нее на языке, но Дженн знала, что должна продолжать: отец Джон заслуживает того, чтобы знать правду. — Я видела в городе Роберта. — Она снова повернулась к отцу Джону, но тот не обнаружил удивления, только слегка побледнел. — Он говорил со мной в церкви — мысленно, конечно. Он хотел, чтобы я помогла ему вернуться в Анклав.
— Ох… — Отец Джон, со своей обычной деликатностью, никак больше не откликнулся на ее слова.
— Конечно, я отказалась, — быстро продолжала Дженн. — Что еще могла я ему ответить?
— Безусловно, ничего. Он был один?
Дженн отвернулась и принялась теребить вышивание, оставленное ею на столе.
— Он сказал, что с ним Маккоули.
— Вы не собираетесь мысленно поговорить с Финлеем?
— Не думаю, что такое мне удастся. Слишком велико расстояние. Но вы ведь можете послать сообщение с гонцом?
— Конечно, могу. Как жаль, что только вы трое обладаете даром мысленной речи и что Роберт не может связаться с Финлеем напрямую.
Раздался стук в дверь, но прежде чем Дженн успела ответить, в комнату ворвался маленький черноволосый мальчик и с криком уткнулся в юбку Дженн:
— Мама! Мама, спаси меня! За мной гонится чудовище!
Дженн опустилась на колени и обхватила малыша руками. Эндрю поднял голову и взглянул на нее озорными синими глазами. Никакого чудовища, конечно, не было: просто такова была любимая уловка ребенка, когда ему надоедало ждать мать. Дженн старалась постепенно отучить Эндрю от этой привычки, но в данный момент шалость сына оказалась удобным выходом и для нее самой.
Она поцеловала Эндрю и взяла его на руки. Мальчик стал уже слишком тяжелым для нее, но Дженн продолжала так делать ради удовольствия ощутить близость малыша.
— Ты уже выучил свой урок?
Выразительные глаза Эндрю стали серьезными, и он с опаской оглянулся на отца Джона.
— Нет еще.
— Но ты же знаешь: через несколько дней приедет твой дядя Лоренс, а он очень любит говорить об истории. Что же ты будешь делать, если не сможешь ответить на его вопросы?
Эндрю поднял брови — так похоже на Роберта, что сердце Дженн заныло.
— Я что-нибудь выдумаю.
— Нет, так не годится!
Эндрю захихикал, и Дженн не могла не улыбнуться тоже. Она опустила мальчика на пол, но продолжала держать его за руку. Снова повернувшись к отцу Джону, она спросила:
— Вы считаете, что с моей стороны было неправильно отказать?
Джон покачал головой, но лицо его осталось непроницаемым.
— Решать вам — ведь и риск был бы ваш. Я понимаю ваши сомнения.
— Но все же вы считаете, что я поступила неправильно. Отец Джон двинулся к двери.
— Пришлите ко мне Эндрю, когда пойдете вниз, и мы с ним доделаем уроки.
* * *
Нэш налил себе еще вина; серебряный кубок оказался полон до краев, и ему пришлось наклониться, чтобы отпить, не пролив. Стол был давно накрыт для ужина, и Ичерн уже уселся на свое место, недовольно ворча. За годы знакомства Нэш научился притворяться, будто слушает, на самом деле отдаваясь своим мыслям.
Как удается ему, находясь в одном доме с ней, сохранять безразличный вид, когда предвкушение встречи заставляет так трепетать сердце? Даже ожидание ее появления — наслаждение, каждый его момент — драгоценность.
Дверь отворилась, и явился предмет его обожания; Дженнифер была в платье нежного розового цвета, подчеркивавшего белизну ее кожи, блеск волос и сияние глаз. Она улыбнулась Нэшу, и сердце того забилось от радости.
Кровь и пламя! Сколько еще предстоит ему вздыхать по своей красавице, словно деревенскому мальчишке?
— Добрый вечер, господа. — Дженнифер заняла свое место за маленьким столом между двумя мужчинами. Столовая была хорошо натоплена, прекрасные гобелены на стенах не позволяли сквознякам гулять по комнате, а в камине между двумя окнами с мелкими стеклами уютно потрескивал огонь. Когда подали первое блюдо, Дженнифер продолжала: — Так вы останетесь у нас до завтра и отправитесь на соколиную охоту, советник?
— Не получится, — проворчал Ичерн. — Птицы болеют. Этот паршивый птичник не держал их в тепле, так что Нэшу придется подождать до следующего раза.
Дженнифер подняла брови, но не выразила вслух своего разочарования; вместо этого она переменила тему:
— Когда я сегодня была на рынке, я видела в гавани корабль незнакомого мне вида.
— Вы знаете, откуда он?
— Мне пришлось спросить. Это оказалась галера из Эстерии.
Нэш кивнул и поднял кубок.
— Они нечасто появляются здесь. Насколько мне известно, эстерийцы смертельно боятся пиратов.
— Их нельзя за это упрекать, — пробормотал Ичерн, все внимание которого было поглощено едой. — Только за прошлый год мы потеряли шесть кораблей.
— Галера из Эстерии, — заметил Нэш, — должна была, наверное, доставить ковры. Клянусь, в этой стране не умеют делать ничего другого, только выращивать овец и ткать ковры. Им больше нечего вывозить, да и вообще — за многие годы эта нация так и не стала цивилизованной.
— Вы там бывали? — спросила Дженнифер, умело направляя беседу так, чтобы исключить из нее своего супруга.
— Несколько раз, главным образом по делам Гильдии. У нее не особенно много опорных пунктов в Эстерии, хотя мы уже не одно столетие изо всех сил пытаемся там закрепиться.
— Вы хотите сказать, что изо всех сил пытаетесь взять под свой контроль производство ковров, — без колебаний решила Дженнифер.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145