— Выходит, она прилетела прямо сюда. Не понимаю, как она вообще смогла подняться в воздух, ведь она должна была родить с минуты на минуту!
— Должно быть, лишь сила духа удержала ее в мире живых: Как только родились близнецы, она заснула и продолжала спать все эти годы.
— Значит, Ишбель проспала последние шестнадцать лет?
— Несколько лет назад, когда сюда пришла Хан’дерин, она ворочалась, но проснулась только на прошлой неделе, когда Драконья Звезда снова появилась на небосклоне. Я, как обычно, расчесывал ее волосы, когда она внезапно заворочалась и открыла глаза. Это была радостная неожиданность! Пятнадцать лет я ухаживал за ней, и все это время она спала как младенец.
— Как она чувствовала себя, когда проснулась?
— Ужасно. Понимаешь, я забыл, что она проспала целых шестнадцать лет. Все, что она помнила, были кровь, огонь и предательство Ри, которому мы верно служили. И, разумеется, смерть Хан’гарада. Гибель возлюбленного, это последнее, что она запомнила.
Мегэн почувствовала, как в ее душе пробуждается старая боль. По ее морщинистым щекам заструились слезы. Закрыв лицо руками, она попыталась успокоиться, но долго сдерживаемое горе в конце концов, прорвало плотину.
Через некоторое время она почувствовала, что Фельд гладит ее по плечу, и услышала его неуклюжие утешения.
— Ну, полно, полно, ты намочишь мою книгу, а она слишком редкая и ценная, чтобы поливать ее слезами. Я знаю, что ты сделала, но разве у тебя был выбор? Ты спасла себя и Ишбель, а если бы тебе немножко повезло, ты уничтожила бы Банри. Это было бы добрым делом, хоть мне и больно говорить, что убийство может быть добрым делом.
— Мать драконов сказала мне, что Хан’гарад не погиб, — сообщила Мегэн, нетерпеливо вытирая морщинистое лицо.
— Правда? Что ж, драконы не лгут, хотя иногда так поворачивают слова, что становится невозможно понять, где правда, а где ложь. Не понимаю, как он мог остаться в живых после того, как земля разверзлась прямо у него под ногами, но ведь Банри выжила и ее змея-служанка вместе с ней. Случались и более странные вещи. Возьми хотя бы пробуждение Ишбель. Только что она спала, и вот уже проснулась и глядит своими огромными голубыми глазами. Она знала, что нужна тебе, Мегэн, хоть я и не понимаю, откуда. Я пробовал удержать ее здесь, даже попытался уложить обратно, но она слишком сильна, чтобы я смог с ней справиться. Такая крошка, как Ишбель, слишком сильна для меня! Ох, старею я, старею. Она отбивалась, как эльфийская кошка, а, вырвавшись, бросилась из окна своей комнаты! Я решил, что она помешалась от горя и хочет покончить с собой.
— Я всегда был болваном. Чтобы Ишбель Крылатая погибла выпрыгнув из окна! Она закружилась в воздухе как пушинка и унеслась прочь, а я глядел ей вслед, пока она не скрылась за Проклятыми Пиками. Я не находил себе места, пока она не вернулась, а юная Хан’дерин была вынуждена отмечать шестнадцатилетие в одиночестве. Я чувствовал, что не найду себе места, пока Ишбель не вернется домой, хотя она, вернувшись, бросилась в объятья сна, а вовсе не мои. — Старый колдун вздохнул, снял очки и протер их подолом своей мантии.
Мегэн и ее старый друг Фельд проговорили далеко за полночь. Он рассказывал ей о жемчужинах здешней библиотеки, собранной колдунами-близнецами, Фудхэганом и Сорхой. Фельд заявил, что в ней хранится несколько рукописей, принесенных ими из Альбы, Иного Мира через Великий Переход. Написанные по большей части на латыни, одном из священных языков Другого Мира, они читались с большим трудом, но Фельд не собирался отступать перед этой трудностью.
— Близнецы жили в гармонии с драконами, летали на них и строили для них Великую Лестницу. Фудхэган был великим художником и мастером на все руки — и к тому же непревзойденным магом. Это он построил дворец драконов, Башни Роз и Шипов, да и многие другие башни. Книги в этой библиотеке рассказывают о магических деяниях, в которые почти невозможно поверить. Я едва начал что-то понимать после пятнадцати лет, проведенных здесь.
Внезапно на Мегэн навалилась невыносимая усталость. Глаза у нее начали слипаться. Она опустила голову на руки и задремала под монотонный говорок Фельда, повествующего о сокровищах библиотеки. Проснулась она только тогда, когда он, смущенно извиняясь, погладил ее по плечу и предложил показать ее комнату.
Первая за неделю ночь в теплой и мягкой постели сотворила чудо — Мегэн проснулась почти счастливой. Хотя они с Фельдом никогда не были особенно дружны в Башне Двух Лун, встреча со старым знакомым очень обрадовала колдунью. Кроме того, она была счастлива увидеть огромное хранилище знаний, которое в один прекрасный день может помочь восстановить Башни. Встреча с Хан’дерин тоже была чудом, ибо в ней, возможно, крылась сила, равная силе Изабо. Мегэн умылась и заплела седые косы, мечтая о поражении Банри и новых Башнях.
В дверь вошла Хан’дерин, неся поднос с горячей кашей и чаем. На ней была просторная белая блуза, а голову венчала белая шапка с длинными меховыми хвостами, полностью закрывавшими волосы. Старая ведьма улыбнулась ей.
— Я рада, что пришла сюда, — сказала она. — Это замечательно — найти забытые Башни Роз и Шипов целыми и хранящими знание. Столько знаний и умений было нами утрачено. Фельд сказал, что здесь есть книги, попавшие в наш мир во время Великого Перехода!
— Так значит, остальные Башни действительно разрушены?
— Думаю, что все, — ответила Мегэн. — Я посылала туда голубей и пыталась услышать их волшебные пруды на случай, если кто-нибудь вернулся туда после Сожжения, но не получила ответа. Я спрашивала во всех городах и деревнях Верхнего Рионнагана, все говорят, что Башни лежат в руинах, и в них живут только вороны да крысы. Надеюсь, что когда-нибудь мы снова отстроим их, но сейчас это всего лишь груды камня.
Хан’дерин пожала плечами.
— Я все равно не верила в их существование, — сказала она. — Впервые я услышала о ведьмах, когда пришла сюда, в Проклятую Долину и встретилась с Фельдом. Он пытается учить меня, но что у меня общего с ведьмами?
— Многое, я надеюсь, — сказала Мегэн. Хан’дерин не пошевелилась.
— Я не хочу слышать того, что ты собираешься мне сказать. Мегэн была удивлена и несколько обижена.
— Почему?
— Зажигающей Пламя приснился сон, в котором я покидала Хребет Мира и отправлялась в далекое путешествие. Я не хочу уходить.
И снова Мегэн убедилась в том, что обращаться с Хан’дерин следует очень осторожно.
— Разве сны твоей прабабки не говорят правду?
— Сны показывают то, что может случиться. Мы сами решаем, сделать ли их явью.
— И что же приснилось Зажигающей Пламя?
— Ей приснилось, что я встречусь лицом к лицу с моей тенью.
— И что, по-твоему, это может значить?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112