— Так вот для чего эти дыры, — пробормотал Серегил, рассматривая из кустов храм.
В загадочные отверстия оказались вогнаны толстые столбы, которые теперь окружали сухую впадину, к которой сходились трещины в камне. Несколько человек все еще убирали оттуда ветки и мусор.
— Над храмом сколько угодно удобных мест для стрельбы, но держу пари, они поставят там стражу, — прошептал Алек.
— Что-нибудь придумаем. Бешар наверняка будет в центре, за этими столбами. Присмотри себе позицию, с которой тебе удобнее всего будет в нее стрелять.
— Не беспокойся. В эту суку я попаду откуда угодно.
Серегил удивленно взглянул на Алека и прочел на его лице суровость, которой никогда раньше не было.
Скоро к храму из лагеря подошли еще несколько человек, и Серегил и Алек поспешили обратно в свое убежище. Микам оказался там раньше их. Он прижал палец к губам и показал на Нисандера, стоящего на коленях в центре круга, образованного танцующими белыми искрами. Круг был очищен от хвои, и на утоптанной земле Нисандер начертил сложные переплетающиеся символы.
Прикрыв глаза, маг спокойно чертил в воздухе сияющие магические знаки. Он разделся до пояса, его руки, грудь и лицо тоже были покрыты выписанными синими чернилами знаками. Горизонтальная черта, проведенная черной краской по лицу, словно повязка на глазах, придавала волшебнику несвойственный ему варварский вид. Перед Нисандером лежал лук Алека и колчан со стрелами, окруженные чашами, палочками из слоновой кости, свитками пергамента.
Алек и Серегил замерли на границе сверкающего круга, но Нисандер знаком поманил всех внутрь. Оказавшись за чертой, они ощутили запах магии, мешающийся с сосновым ароматом, словно еле заметный экзотический запах специй из буфета, где они когда-то хранились.
— Затмение скоро начнется, — сказал Нисандер и потянулся за кисточкой и чашей с черной краской. — Черта на лице и вокруг глаз спасет вас от слепоты, даже когда солнце совсем исчезнет. Если пленимарцы не примут таких же предосторожностей, это может оказаться нам на руку. Нисандер провел широкую полосу на лицах всех троих и отставил чашу.
— А теперь дайте мне ваше оружие.
Используя разные краски, Нисандер нарисовал на каждом клинке несколько маленьких символов. Дольше всего он трудился над рапирой Серегила, покрыв ее волшебными знаками от острия до рукояти; как только рисунок был закончен, он вспыхнул ярким светом и стал невидимым.
— Для чего это все? — спросил Микам, разглядывая свой клинок.
— Необходимая магическая предосторожность. Дирмагнос — не единственная, кто будет защищен колдовством. Встаньте на колени рядом и протяните руки.
Поставив всех тесным кружком, Нисандер нарисовал на ладонях Серегила, Микама, Алека и собственных концентрические круги черной, красной, коричневой и синей краской, потом велел поднять руки и прижать ладони к ладоням соседей. Серегил оказался справа от волшебника, Алек слева, Микам замкнул цепь.
В тот момент, когда руки сомкнулись, четверка внезапно ощутила жар и покалывание во всем теле; волосы встали дыбом, глаза заслезились. Всех одновременно охватил озноб, потом странные ощущения прекратились.
Нисандер первым опустил руки.
— Сделано.
Краска на ладонях исчезла. На ее месте оказался сложный рисунок красных и золотых линий.
— Великая сигла Ауры, — пробормотал Серегил, касаясь своей левой ладони.
— Что это, какое-то защитное колдовство? — спросил Микам.
— От ран оно тебя не защитит. Зато охранит твою душу, — объяснил Нисандер. — Если кто-то из нас будет сегодня убит, он не достанется Пожирателю Смерти. Знак на ладони со временем исчезнет, но защита останется навсегда.
Серегил с кривой улыбкой разглядывал свои ладони. — Что ж, об одном по крайней мере мы теперь можем не беспокоиться.
В этот момент меньше чем в двух милях от них Бека Кавиш, привязывая своего коня там же, где были привязаны остальные, ощутила резкий озноб во всем теле.
— С тобой все в порядке, лейтенант? — спросил Рилин, вместе с которым она только что вернулась из разведки.
— Должно быть, через мою тень проползла змея. — Странное чувство прошло так же быстро, как и возникло, оставив после себя лишь легкое покалывание в руках. Разминая пальцы, Бека двинулась туда, где, спрятавшись в овраге, ее ждали Бракнил и остальные.
За час до полудня еле заметная изогнутая темная тень легла на нижний край солнечного диска.
— Начинается, — прошептал Серегил. Они с Микамом, спрятавшись в густых кустах, наблюдали за храмом.
Сухая впадина на берегу бухты была освобождена от плавника и сухих водорослей и расписана белыми символами, которых Серегил и Микам никогда раньше не видели. Магические знаки виднелись и между четырнадцатью столбами, вставленными в отверстия в камне; весь храм охватывал огромный нарисованный на земле краской квадрат.
Жертвы будущего жертвоприношения, окруженные стражниками, сгрудились на скалах выше по склону. Чуть в стороне от толпы под присмотром двоих солдат Тилдуса стоял Теро. Он был в мантии мага, но под широкими рукавами на запястьях узника Серегил заметил блеск металла.
— Что ж, он жив, но снова во власти врагов.
— Жаль, — пробормотал Микам. — Нам бы его помощь пришлась кстати.
Впереди пленников выстроились двадцать солдат с незажженными факелами в руках. Рядом стояла жаровня, и от нее вился благовонный дымок.
На белом валуне сидел, изучая старинный пергамент, Мардус, одетый ради торжественного обряда с невероятной пышностью; под развевающимся черным плащом золотой насечкой сверкали латы.
Серегил и Микам увидели, как из-за деревьев появилась дирмагнос. Меркнущий солнечный свет засверкал на драгоценных камнях, которыми было расшито ее одеяние.
— Что за славная парочка! — Микам снова взглянул на солнце. — Нисандер говорил, что затмение продлится около часа. И похоже, ты был прав: прилив совпадает с ним по времени. Вода уже достигла вчерашнего уровня и продолжает прибывать.
— Тогда пошли. Время заняться последними приготовлениями.
Иртук Бешар опустила иссохшую руку на плечо Мардуса.
— Противостояние началось, господин.
Мардус поднял глаза от документа, который изучал.
— Ах да. Тилдус!
— Здесь, господин! — Бородатый капитан старался всегда оказаться рядом с хозяином в нужный момент.
— Сообщи всем: затмение началось. Напомни людям, что нельзя смотреть на солнце, особенно когда затмение станет полным.
Тилдус поспешно отдал честь и направился к своим солдатам.
Прилив медленно гнал волны все выше, постепенно подбираясь к впадине, и вместе с ним прилетел теплый ветерок, пахнущий водорослями и солью.
Скоро он запахнет кровью, с удовлетворением подумал Мардус.
Когда все пленимарцы заняли отведенные им места, Мардус поднялся и вошел в храм;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152