– Мы не знаем, выпустят ли они его. Если нет, он там умрет от голода.
– Знаешь, старик, это твоя проблема. Мы уезжаем, даже если мне придется самому вести этот дурацкий автобус.
– Креозоты еще и на две мили не подошли. Нам нужно только придумать безопасный способ отпереть дверь, а потом спокойно ехать к гостинице.
– Слишком опасно. Как только ты откроешь дверь, он оттуда вырвется и проломит тебе голову.
– О’кей, Мартин, дай мне минуту подумать… Ладно. Выводи колонну на дорогу. Следуй маршрутом, который Ребекка составила перед… в общем, по этому маршруту. Я догоню.
Дел-Кофи смотрел на него, не веря.
– Ты хочешь рисковать жизнью, чтобы выпустить сумасшедшего гада, который тебя убьет, если дать ему хоть полшанса? Что ж, это твои похороны.
Дел-Кофи залез в автобус и завел мотор.
Дэйв повернулся ко мне:
– Ник, одолжишь мне “сегуна”? Когда я выпущу старика, то догоню колонну и ты получишь машину обратно.
– Ты чертовски рискуешь. Если с тобой что-нибудь случится, все эти ребята будут по уши в дерьме.
– Ты не беспокойся. Я придумаю, как выпустить этого типа, не подставляя шею.
– Тогда давай я останусь и тебе помогу.
Это его удивило и тронуло. Он посмотрел на меня:
– Спасибо, Ник. Я тебе благодарен. Послушай, лучше, если у нас будет еще одна пара рук, я спрошу Курта, не захочет ли он с нами.
– А надо ли? Он с виду крутой, но напугать его просто.
– Да нет, он справится.
Дэйв пошел к голове колонны искать Курта, а я вернулся к “сегуну” и велел Саре и ее сестрам пересесть к Дел-Кофи в головной автобус. Потом я подогнал “сегуна” к амбару.
Мы планировали остаться еще на пару дней, пока не пройдет потрясение от смерти Ребекки и двух самоубийств. Но, как и многие другие планы, этот разлетелся в прах перед лицом реальности.
Дэйв Миддлтон собственными руками похоронил всех троих на ближайшем кладбище. Когда он ехал обратно на ферму, он заметил, что семейство Креозотов накапливается на холме в двух милях от фермы. Ничего не оставалось, как подниматься и ехать. Толпа могла за полчаса перекрыть дорогу от фермы.
Я смотрел на колонну от дверей сарая и видел, как колонна выезжает на дорогу. Я был уверен, что Дел-Кофи не станет нас ждать. Без жестких указаний Ребекки Кин с заднего сиденья он вдавит газ в пол, оставив всю колонну догонять кто во что горазд.
– Что ты с ним хочешь сделать?
– Слэттер?
– А ты думал кто? Твоя блядская фея-крестная? – Слэттер появился из тени в конце сарая как воспоминание о кошмаре. – Так что с ним будет?
– Это мы с Дэйвом и хотим сообразить. А чего ты не уехал с колонной?
– Знаешь что? Тебе надо его убить. Налей на него солярки через дыру в крыше и брось спичку.
– Нет. Мы придумаем, как открыть дверь, чтобы он никого из нас при этом не убил. Отчего ты не в автобусе, Слэттер?
Он посмотрел на меня своими злобными глазами. Это было ему трудно, но он думал.
– Атен, что твои родители с тобой сделали?
– Ничего. Меня не было дома, когда это случилось.
– Тогда они будут тебя искать. Когда поймают, зарежут к херам.
– Они меня не найдут.
– Найдут, Атен. Они от тебя не отстанут, пока ты жив.
– Ага, а почем ты знаешь?
Слэттер уставился на меня, потом показал на запертую кладовую:
– Потому что этот сумасшедший хмырь – мой отец.
С этими словами Слэттер сплюнул на пол и вышел во двор.
Кому бы другому я бы сказал: я тебе сочувствую. Только не Слэттеру: я просто смотрел ему вслед, в его татуированную шею, а он шел, покуривая сигаретку.
Я заглянул через щель в кладовую.
Боже всемогущий!
Я отпрыгнул во двор, и сердце у меня колотилось паровым молотом.
Оправившись от шока, я заглянул снова. На этот раз осторожно. Ожидая это увидеть.
Мистер Креозот, Слэттер-старший, стоял с той стороны двери. Горящие глаза смотрели в мои. Он просто стоял и глядел, и губы шевелились, будто он мне говорил о чем-то, что его взволновало. Как будто он чувствовал, что вот-вот что-то случится.
– Ник! – Дэйв решительно шагнул в сарай, а за ним угрюмо следовал Курт. – Ник, Креозоты двинулись! По моим подсчетам, у нас пятнадцать минут, чтобы освободить этого джентльмена и убраться. Таг нам поможет?
– Вряд ли. Ты знаешь, что это его отец?
– Господи Боже мой, нет. Он хочет, чтобы мы попробовали взять его с собой?
– Нет, этого он не хочет. На самом деле он хотел бы сделать из старика факел.
– Прости его. Господь. Ладно… об этом будем думать позже. Сейчас надо просто отпереть дверь – и можно идти.
Курт стоял в дверях, глядя в направлении семьи Креозотов.
– Они движутся, Дэйв. Они уже дошли до перекрестка.
– Не бойся, Курт, – сказал Дэйв. – У нас еще есть десять минут. Слушай, вот как мы сделаем. Открой замок – тихо, привяжи веревку к ручке засова – вон там. Потом пропусти ее через балку и привяжи к машине. Садимся в машину, я тяну веревку, она вытаскивает засов – и мистер Креозот на свободе. У кого ключ?
Мы переглянулись.
– Чертова мать! – Курт побелел. – Я забыл попросить его у Дел-Кофи! Он его увез!
Я чуть не дал этому кретину по морде. Он и так уже испытывал мое терпение. Утром я слышал, как он еще с кем-то ржал, когда Дэйв делал деревянные кресты на могилы Певучих Сестриц и Ребекки.
Он тогда хихикнул сквозь отвисшую губу:
– Можешь их назвать Висючими Сестрицами.
– Курт, в доме есть связка ключей. Принеси. Там может быть запасной.
Курт покрылся потом:
– Времени нет! Эти гадские психи уже идут по полям! Они через пять минут здесь будут!
– Пяти минут нам хватит. Мы все еще цивилизованны – и не оставляем людей в запертой камере умирать от голода. Принеси ключи.
Курт, ругаясь, побежал в дом. Я заметил, что Таг забрался на заднее сиденье и оттуда на нас смотрит без всякого выражения на лице.
Орда была в полумиле от нас. Они лезли через изгородь темной волной. Дэйв очень щедро выдал им пять минут до нас добраться. Я бы дал три.
Привязать веревку к засову, перебросить через балку и пропустить в переднее окно машины заняло не больше минуты. Я поведу машину, а Дэйв вытащит засов, сидя в машине и вне опасности.
Прибежал Курт, пыхтя отвислыми губами.
– Они уже на мосту, Дэйв! Теперь совсем близко. Нам надо…
– Будь добр, Курт, сядь в машину. – У Дэйва тоже терпение подходило к концу. – Назад, рядом с Тагом. Дальше мы с Ником справимся. Ник, пожалуйста, попробуй ключи.
Тех ключей было на кольце штук двадцать, а руки у меня были, как мороженые сосиски. Я сунул первый ключ. Ну, первый раз счастливый… Блин. Ключ повернулся, но не зацепил механизм замка. Пробуй, Ник, еще.
Кровь колотилась в ушах. Я все поглядывал через плечо на дорожку. В любую минуту она может заполниться лунатиками, жаждущими наших шкур.
– Не волнуйся. Ник, я прослежу.
На шестом ключе я был готов бросить. Вдруг это показалось мне бессмысленным упражнением – выпускать психа.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80
– Знаешь, старик, это твоя проблема. Мы уезжаем, даже если мне придется самому вести этот дурацкий автобус.
– Креозоты еще и на две мили не подошли. Нам нужно только придумать безопасный способ отпереть дверь, а потом спокойно ехать к гостинице.
– Слишком опасно. Как только ты откроешь дверь, он оттуда вырвется и проломит тебе голову.
– О’кей, Мартин, дай мне минуту подумать… Ладно. Выводи колонну на дорогу. Следуй маршрутом, который Ребекка составила перед… в общем, по этому маршруту. Я догоню.
Дел-Кофи смотрел на него, не веря.
– Ты хочешь рисковать жизнью, чтобы выпустить сумасшедшего гада, который тебя убьет, если дать ему хоть полшанса? Что ж, это твои похороны.
Дел-Кофи залез в автобус и завел мотор.
Дэйв повернулся ко мне:
– Ник, одолжишь мне “сегуна”? Когда я выпущу старика, то догоню колонну и ты получишь машину обратно.
– Ты чертовски рискуешь. Если с тобой что-нибудь случится, все эти ребята будут по уши в дерьме.
– Ты не беспокойся. Я придумаю, как выпустить этого типа, не подставляя шею.
– Тогда давай я останусь и тебе помогу.
Это его удивило и тронуло. Он посмотрел на меня:
– Спасибо, Ник. Я тебе благодарен. Послушай, лучше, если у нас будет еще одна пара рук, я спрошу Курта, не захочет ли он с нами.
– А надо ли? Он с виду крутой, но напугать его просто.
– Да нет, он справится.
Дэйв пошел к голове колонны искать Курта, а я вернулся к “сегуну” и велел Саре и ее сестрам пересесть к Дел-Кофи в головной автобус. Потом я подогнал “сегуна” к амбару.
Мы планировали остаться еще на пару дней, пока не пройдет потрясение от смерти Ребекки и двух самоубийств. Но, как и многие другие планы, этот разлетелся в прах перед лицом реальности.
Дэйв Миддлтон собственными руками похоронил всех троих на ближайшем кладбище. Когда он ехал обратно на ферму, он заметил, что семейство Креозотов накапливается на холме в двух милях от фермы. Ничего не оставалось, как подниматься и ехать. Толпа могла за полчаса перекрыть дорогу от фермы.
Я смотрел на колонну от дверей сарая и видел, как колонна выезжает на дорогу. Я был уверен, что Дел-Кофи не станет нас ждать. Без жестких указаний Ребекки Кин с заднего сиденья он вдавит газ в пол, оставив всю колонну догонять кто во что горазд.
– Что ты с ним хочешь сделать?
– Слэттер?
– А ты думал кто? Твоя блядская фея-крестная? – Слэттер появился из тени в конце сарая как воспоминание о кошмаре. – Так что с ним будет?
– Это мы с Дэйвом и хотим сообразить. А чего ты не уехал с колонной?
– Знаешь что? Тебе надо его убить. Налей на него солярки через дыру в крыше и брось спичку.
– Нет. Мы придумаем, как открыть дверь, чтобы он никого из нас при этом не убил. Отчего ты не в автобусе, Слэттер?
Он посмотрел на меня своими злобными глазами. Это было ему трудно, но он думал.
– Атен, что твои родители с тобой сделали?
– Ничего. Меня не было дома, когда это случилось.
– Тогда они будут тебя искать. Когда поймают, зарежут к херам.
– Они меня не найдут.
– Найдут, Атен. Они от тебя не отстанут, пока ты жив.
– Ага, а почем ты знаешь?
Слэттер уставился на меня, потом показал на запертую кладовую:
– Потому что этот сумасшедший хмырь – мой отец.
С этими словами Слэттер сплюнул на пол и вышел во двор.
Кому бы другому я бы сказал: я тебе сочувствую. Только не Слэттеру: я просто смотрел ему вслед, в его татуированную шею, а он шел, покуривая сигаретку.
Я заглянул через щель в кладовую.
Боже всемогущий!
Я отпрыгнул во двор, и сердце у меня колотилось паровым молотом.
Оправившись от шока, я заглянул снова. На этот раз осторожно. Ожидая это увидеть.
Мистер Креозот, Слэттер-старший, стоял с той стороны двери. Горящие глаза смотрели в мои. Он просто стоял и глядел, и губы шевелились, будто он мне говорил о чем-то, что его взволновало. Как будто он чувствовал, что вот-вот что-то случится.
– Ник! – Дэйв решительно шагнул в сарай, а за ним угрюмо следовал Курт. – Ник, Креозоты двинулись! По моим подсчетам, у нас пятнадцать минут, чтобы освободить этого джентльмена и убраться. Таг нам поможет?
– Вряд ли. Ты знаешь, что это его отец?
– Господи Боже мой, нет. Он хочет, чтобы мы попробовали взять его с собой?
– Нет, этого он не хочет. На самом деле он хотел бы сделать из старика факел.
– Прости его. Господь. Ладно… об этом будем думать позже. Сейчас надо просто отпереть дверь – и можно идти.
Курт стоял в дверях, глядя в направлении семьи Креозотов.
– Они движутся, Дэйв. Они уже дошли до перекрестка.
– Не бойся, Курт, – сказал Дэйв. – У нас еще есть десять минут. Слушай, вот как мы сделаем. Открой замок – тихо, привяжи веревку к ручке засова – вон там. Потом пропусти ее через балку и привяжи к машине. Садимся в машину, я тяну веревку, она вытаскивает засов – и мистер Креозот на свободе. У кого ключ?
Мы переглянулись.
– Чертова мать! – Курт побелел. – Я забыл попросить его у Дел-Кофи! Он его увез!
Я чуть не дал этому кретину по морде. Он и так уже испытывал мое терпение. Утром я слышал, как он еще с кем-то ржал, когда Дэйв делал деревянные кресты на могилы Певучих Сестриц и Ребекки.
Он тогда хихикнул сквозь отвисшую губу:
– Можешь их назвать Висючими Сестрицами.
– Курт, в доме есть связка ключей. Принеси. Там может быть запасной.
Курт покрылся потом:
– Времени нет! Эти гадские психи уже идут по полям! Они через пять минут здесь будут!
– Пяти минут нам хватит. Мы все еще цивилизованны – и не оставляем людей в запертой камере умирать от голода. Принеси ключи.
Курт, ругаясь, побежал в дом. Я заметил, что Таг забрался на заднее сиденье и оттуда на нас смотрит без всякого выражения на лице.
Орда была в полумиле от нас. Они лезли через изгородь темной волной. Дэйв очень щедро выдал им пять минут до нас добраться. Я бы дал три.
Привязать веревку к засову, перебросить через балку и пропустить в переднее окно машины заняло не больше минуты. Я поведу машину, а Дэйв вытащит засов, сидя в машине и вне опасности.
Прибежал Курт, пыхтя отвислыми губами.
– Они уже на мосту, Дэйв! Теперь совсем близко. Нам надо…
– Будь добр, Курт, сядь в машину. – У Дэйва тоже терпение подходило к концу. – Назад, рядом с Тагом. Дальше мы с Ником справимся. Ник, пожалуйста, попробуй ключи.
Тех ключей было на кольце штук двадцать, а руки у меня были, как мороженые сосиски. Я сунул первый ключ. Ну, первый раз счастливый… Блин. Ключ повернулся, но не зацепил механизм замка. Пробуй, Ник, еще.
Кровь колотилась в ушах. Я все поглядывал через плечо на дорожку. В любую минуту она может заполниться лунатиками, жаждущими наших шкур.
– Не волнуйся. Ник, я прослежу.
На шестом ключе я был готов бросить. Вдруг это показалось мне бессмысленным упражнением – выпускать психа.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80