Перед тем как победить, Слепой Мунц наверняка лишится очков и палки.
В партере были только стоячие места, но Джимми легко протиснулся сквозь живую массу тел, проложив себе дорогу острыми локтями.
— Ого! — Квадратный детина радостно набросился на него. — Сколько лет, сколько зим! Ты где пропадал?
Джимми молча вручил парню, имя которого не мог вспомнить или вообще никогда не знал, бутылку с пивом. Тот обнял его за плечи и, допив пиво, бросил за спину бутылку, с грохотом упавшую на бетонный пол. Парень хмуро взглянул на Гейджа и сплюнул. Выругавшись, незнакомец удалился.
Джимми невольно подумал о дурных знаках. Шакал неуклюже плюхнулся на ковер. Мунц бродил по рингу, выискивая палочкой противника. Толпа подсказывала ему направление: «Налево!.. Направо!.. Не сюда, туда!» Шакал сорвал очки Мунца и швырнул их толпе.
Джимми посмотрел на часы. Интересно, что наденет Оливия и поцелуются ли они в губы при встрече. Он настолько погрузился в мысли о ней, что лишь в последний момент ощутил движение за своей спиной.
— Добрый вечер, Акула, — не оборачиваясь, процедил он.
— Как-нибудь расскажешь мне, Джимми, как это у тебя выходит, — усмехнулся Акула, и Гейдж почувствовал тепло его дыхания у себя на шее. — Интересно узнать твой секрет.
— Я никогда его не раскрою. — Джимми решительно развернулся и посмотрел в черные неподвижные глаза своего собеседника.
Джимми отличался большим ростом, но Акула казался чуть ли не вдвое выше и крупнее его, эдакий человек-гора в блестящем черном костюме и с гладко выбритой головой. С обеих сторон шеи у него было вытатуировано по молнии. Издалека они напоминали жабры.
— Давненько тебя не видели, почти год. Я помню точно, потому что Маклен тогда еще лежал в больнице. Ты пришел его навестить и принес в палату бутылку виски. Врач был вне себя — он ведь запретил любое спиртное. Маку до сих пор так и не разрешили пить. Но ведь твои благие намерения не становятся от этого менее похвальными.
— А откуда ты знаешь о моих намерениях?
Акула одарил его пустым взглядом немигающих глаз, таким же, как у любой из его тезок. Его лоб был мокрым от пота, а в гладком черепе отражались красные огни арены.
— История с Яйцом тоже произошла год назад. Он снова тебе написал?
Джимми отрицательно качнул головой.
— Копы считают, что это был всего лишь чей-то глупый розыгрыш, — сказал он.
— Жаль.
— Тебе жаль?
— Серийный убийца — разве тебя не впечатляет размах?! — Акула ладонью стряхнул пот на пол. — Копы просто прикрывают собственные задницы. Зуб даю, Яйцо сейчас посмеивается над ними.
— Не исключено.
— А почему бы нам не отправиться в офис и не порадовать Маклена. Он уже встал с инвалидного кресла, передвигается на костылях. Хоть на человека стал похож! В отличие от этого кретина, — кивнул Акула на Слепого Мунца, ковыляющего по рингу. — Да ладно тебе, пойдем. Пропустим по стаканчику, как в старые добрые времена. У меня на стенах новые акварели, в рамочках и все такое. Я учусь...
— Не сегодня.
— Что, Джимми, свидание запланировал? Любовная встреча? — Акула вытянул шею, став от этого еще огромнее. — Я знаю твою избранницу?
— Нет. — Джимми увидел свое отражение в пустых глазах Акулы.
— Я тебя видел с одной, тогда у Руби, помнишь? Ты еще вроде не хотел нас знакомить, — задумчиво произнес Акула. — Она что, замужем?
— Не уверен, что помню, о ком ты говоришь.
— Ах ты, дамский угодник! Как это мило! — Акула щелкнул пальцами. — Ее звали Оливия.
— Ах эта...
Акула кивнул.
— Как раз перед твоим отъездом.
— Да, она была ничего, — равнодушно заметил Джимми. — Мы встретились пару раз.
— Ты извращенец. Прекрасная женщина, прелестная! — причмокнул Акула. — Я бы ее с удовольствием отведал. У тебя не осталось телефончика?
— Слушай, — Джимми сверлил взглядом лысый череп Акулы, — а я никогда не замечал вены у тебя на голове. Похоже на Ориноко в сезон дождей.
Акула тронул рукой бугристый затылок:
— Оро... что?
— Ориноко. Это река в Южной Америке. Очень извилистая, длинная и впадает в Атлантический океан. На карте она выглядит точь-в-точь как твоя вена, — язвительно хмыкнул Джимми. — Боже, а какая же она грязная! Ты себе не представляешь, сколько всякого дерьма плавает в водах Ориноко: горы гниющего мусора, дохлые обезьяны, раздутые от солнца...
Акула уставился на Гейджа. Молнии на его шее нервно подергивались, словно собираясь лопнуть.
— Ну, я никогда не был силен в географии, — проговорил он наконец, — поэтому придется поверить тебе на слово.
Слепой Мунц уделал Шакала! Джимми этого не видел. Рефери считал: «Раз! Два! Три!» Бой окончен. Противник повержен.
Глава 2
— Ты меня втянешь в неприятности, Джимми!
— Раньше тебя это не останавливало, — ответил Гейдж, открывая окно, издавшее пронзительный скрип. Джонатан поменял замок на двери, но окно не закрывалось как следует уже лет двадцать. Джимми высунулся до половины и оглянулся на Оливию. Та стояла в лунном свете, одетая в легкое платье, а голые плечи, несмотря на теплую ночь, были покрыты «гусиной» кожей.
— Мне не страшно, — словно оправдываясь, сказала Оливия, придерживая подол, — просто я одета не по случаю.
Подоконник был низким, но когда Оливия залезала в дом, Джимми увидел кусочек белоснежного шелкового белья под ее платьем. Ему всегда больше нравилось красное. Нет, он не жаловался. Оливия постриглась после их разрыва. Раньше волосы локонами падали ей на плечи, как у молодой Шер, обрамляя узкое личико и подчеркивая огромные глаза. Теперь голова топорщилась короткими кудряшками. А еще она сменила духи. Джимми надеялся, что она оставила сережку в пупке. Они стояли совсем рядом, не двигаясь.
— В чем дело? — спросила Оливия.
Изменились не только ее внешность и парфюм, все было куда серьезнее, и Джимми знал это. Непринужденную грацию и жизнерадостность сменили осторожность, предусмотрительность и даже некоторая расчетливость. Раньше ей нравились риск, скорость, секс в необычных местах. Вместе они ничего не боялись, поддавались искушению и сходили с ума. И вроде не так уж много времени прошло, но и его оказалось достаточно.
Джимми уехал из Калифорнии под предлогом срочной работы. Он взялся писать брошюру о мировом турне местной группы «Янк», чей альбом, представлявший собой смесь типичного хип-хопа с техно, стал трижды платиновым. Джимми не нравилась ни сама группа, ни ее музыка: он просто получил предложение поработать от самого вокалиста. Оливии же сказал, что вернется сразу, как закончится турне. Она дала ему понять, что ждать не собирается. Глаза ее гневно сверкали. Джимми, натянуто улыбнувшись, ответил, что и не просит ее об этом. Просто не хочет, чтобы Оливия в кого-нибудь влюбилась. А четыре месяца спустя она вышла замуж за его родного брата.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66
В партере были только стоячие места, но Джимми легко протиснулся сквозь живую массу тел, проложив себе дорогу острыми локтями.
— Ого! — Квадратный детина радостно набросился на него. — Сколько лет, сколько зим! Ты где пропадал?
Джимми молча вручил парню, имя которого не мог вспомнить или вообще никогда не знал, бутылку с пивом. Тот обнял его за плечи и, допив пиво, бросил за спину бутылку, с грохотом упавшую на бетонный пол. Парень хмуро взглянул на Гейджа и сплюнул. Выругавшись, незнакомец удалился.
Джимми невольно подумал о дурных знаках. Шакал неуклюже плюхнулся на ковер. Мунц бродил по рингу, выискивая палочкой противника. Толпа подсказывала ему направление: «Налево!.. Направо!.. Не сюда, туда!» Шакал сорвал очки Мунца и швырнул их толпе.
Джимми посмотрел на часы. Интересно, что наденет Оливия и поцелуются ли они в губы при встрече. Он настолько погрузился в мысли о ней, что лишь в последний момент ощутил движение за своей спиной.
— Добрый вечер, Акула, — не оборачиваясь, процедил он.
— Как-нибудь расскажешь мне, Джимми, как это у тебя выходит, — усмехнулся Акула, и Гейдж почувствовал тепло его дыхания у себя на шее. — Интересно узнать твой секрет.
— Я никогда его не раскрою. — Джимми решительно развернулся и посмотрел в черные неподвижные глаза своего собеседника.
Джимми отличался большим ростом, но Акула казался чуть ли не вдвое выше и крупнее его, эдакий человек-гора в блестящем черном костюме и с гладко выбритой головой. С обеих сторон шеи у него было вытатуировано по молнии. Издалека они напоминали жабры.
— Давненько тебя не видели, почти год. Я помню точно, потому что Маклен тогда еще лежал в больнице. Ты пришел его навестить и принес в палату бутылку виски. Врач был вне себя — он ведь запретил любое спиртное. Маку до сих пор так и не разрешили пить. Но ведь твои благие намерения не становятся от этого менее похвальными.
— А откуда ты знаешь о моих намерениях?
Акула одарил его пустым взглядом немигающих глаз, таким же, как у любой из его тезок. Его лоб был мокрым от пота, а в гладком черепе отражались красные огни арены.
— История с Яйцом тоже произошла год назад. Он снова тебе написал?
Джимми отрицательно качнул головой.
— Копы считают, что это был всего лишь чей-то глупый розыгрыш, — сказал он.
— Жаль.
— Тебе жаль?
— Серийный убийца — разве тебя не впечатляет размах?! — Акула ладонью стряхнул пот на пол. — Копы просто прикрывают собственные задницы. Зуб даю, Яйцо сейчас посмеивается над ними.
— Не исключено.
— А почему бы нам не отправиться в офис и не порадовать Маклена. Он уже встал с инвалидного кресла, передвигается на костылях. Хоть на человека стал похож! В отличие от этого кретина, — кивнул Акула на Слепого Мунца, ковыляющего по рингу. — Да ладно тебе, пойдем. Пропустим по стаканчику, как в старые добрые времена. У меня на стенах новые акварели, в рамочках и все такое. Я учусь...
— Не сегодня.
— Что, Джимми, свидание запланировал? Любовная встреча? — Акула вытянул шею, став от этого еще огромнее. — Я знаю твою избранницу?
— Нет. — Джимми увидел свое отражение в пустых глазах Акулы.
— Я тебя видел с одной, тогда у Руби, помнишь? Ты еще вроде не хотел нас знакомить, — задумчиво произнес Акула. — Она что, замужем?
— Не уверен, что помню, о ком ты говоришь.
— Ах ты, дамский угодник! Как это мило! — Акула щелкнул пальцами. — Ее звали Оливия.
— Ах эта...
Акула кивнул.
— Как раз перед твоим отъездом.
— Да, она была ничего, — равнодушно заметил Джимми. — Мы встретились пару раз.
— Ты извращенец. Прекрасная женщина, прелестная! — причмокнул Акула. — Я бы ее с удовольствием отведал. У тебя не осталось телефончика?
— Слушай, — Джимми сверлил взглядом лысый череп Акулы, — а я никогда не замечал вены у тебя на голове. Похоже на Ориноко в сезон дождей.
Акула тронул рукой бугристый затылок:
— Оро... что?
— Ориноко. Это река в Южной Америке. Очень извилистая, длинная и впадает в Атлантический океан. На карте она выглядит точь-в-точь как твоя вена, — язвительно хмыкнул Джимми. — Боже, а какая же она грязная! Ты себе не представляешь, сколько всякого дерьма плавает в водах Ориноко: горы гниющего мусора, дохлые обезьяны, раздутые от солнца...
Акула уставился на Гейджа. Молнии на его шее нервно подергивались, словно собираясь лопнуть.
— Ну, я никогда не был силен в географии, — проговорил он наконец, — поэтому придется поверить тебе на слово.
Слепой Мунц уделал Шакала! Джимми этого не видел. Рефери считал: «Раз! Два! Три!» Бой окончен. Противник повержен.
Глава 2
— Ты меня втянешь в неприятности, Джимми!
— Раньше тебя это не останавливало, — ответил Гейдж, открывая окно, издавшее пронзительный скрип. Джонатан поменял замок на двери, но окно не закрывалось как следует уже лет двадцать. Джимми высунулся до половины и оглянулся на Оливию. Та стояла в лунном свете, одетая в легкое платье, а голые плечи, несмотря на теплую ночь, были покрыты «гусиной» кожей.
— Мне не страшно, — словно оправдываясь, сказала Оливия, придерживая подол, — просто я одета не по случаю.
Подоконник был низким, но когда Оливия залезала в дом, Джимми увидел кусочек белоснежного шелкового белья под ее платьем. Ему всегда больше нравилось красное. Нет, он не жаловался. Оливия постриглась после их разрыва. Раньше волосы локонами падали ей на плечи, как у молодой Шер, обрамляя узкое личико и подчеркивая огромные глаза. Теперь голова топорщилась короткими кудряшками. А еще она сменила духи. Джимми надеялся, что она оставила сережку в пупке. Они стояли совсем рядом, не двигаясь.
— В чем дело? — спросила Оливия.
Изменились не только ее внешность и парфюм, все было куда серьезнее, и Джимми знал это. Непринужденную грацию и жизнерадостность сменили осторожность, предусмотрительность и даже некоторая расчетливость. Раньше ей нравились риск, скорость, секс в необычных местах. Вместе они ничего не боялись, поддавались искушению и сходили с ума. И вроде не так уж много времени прошло, но и его оказалось достаточно.
Джимми уехал из Калифорнии под предлогом срочной работы. Он взялся писать брошюру о мировом турне местной группы «Янк», чей альбом, представлявший собой смесь типичного хип-хопа с техно, стал трижды платиновым. Джимми не нравилась ни сама группа, ни ее музыка: он просто получил предложение поработать от самого вокалиста. Оливии же сказал, что вернется сразу, как закончится турне. Она дала ему понять, что ждать не собирается. Глаза ее гневно сверкали. Джимми, натянуто улыбнувшись, ответил, что и не просит ее об этом. Просто не хочет, чтобы Оливия в кого-нибудь влюбилась. А четыре месяца спустя она вышла замуж за его родного брата.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66