И от Кости, и от Леши!
— Не смей обвинять мою девочку, не тебе рассуждать о морали! По крайней мере, она не отбивает чужих мужей!
Наконец-то обе женщины высказались до конца.
Маша с Алешей вернулись домой. Маша стала раскладывать вещи.
— Забавное у тебя полотенце. С именем, — заметила она.
— А мы с Костей в детстве всегда спорили, путали, где чье. Вот нам мама и стала именные покупать, — объяснил Алеша.
— Еще мокрые… — Маша стряхнула полотенце.
— Надо повесить на улице… — предложил Алеша.
— Нет. Я заберу их с собой и высушу дома, чтобы никто не заметил. Это же наш секрет, — Маша озорно улыбнулась и положила полотенце в пакет.
— А завтра мы снова пойдем на море? — с надеждой спросил Леша.
— Если полотенца высохнут, — пообещала Маша.
— Маша, я серьезно. Пойдем?
— Конечно. Тебе ведь понравилось?
— Очень. Маша, я сегодня был так счастлив! — Алеша просто сиял. — В воде я как будто парил в воздухе, это было как во сне.
— Это прекрасно. Если летаешь во сне, значит, растешь. Алеша засмеялся.
— Ты опять шутишь. А ты здаешь, я даже немного пожалел, что я не рыба.
— Рыба? — переспросила Маша. — Фу! Такая скользкая, противная.
— Зато рыбе не нужны ноги. В воде я чувствовал себя таким же, как раньше. Как будто я такой же, как все.
— Леша, ты и есть такой, как все. Даже лучше…
— Но, к сожалению, действительность говорит мне о другом, — Алеша погрустнел.
— О чем?
— Она каждую секунду напоминает мне о том, что я… инвалид.
— Не говори так!
— К сожалению, забыть об этом я не могу.
— Но ведь, когда ты плаваешь, ты об этом забываешь? — спросила Маша.
—Да.
— Значит, когда-нибудь сможешь забыть совсем. Ты поправишься, Леша.
Как только Ирина вошла в квартиру, Яков бросился к ней:
— Ну, что там? Что происходит в порту?
— Если одним словом — катастрофа. Корабль трясут по полной схеме, вся милиция города участвует в операции, никого не пускают, команда сидит на корабле.
Яков без сил опустился в кресло, морщась:
— Черт, сердце…
— Сейчас!
Ирина достала из склянки пузырек и накапала из него в стакан с водой. Яков выпил.
— Тебе нельзя так переживать, Яша. С твоим сердцем…
— Да черт с ним, с сердцем! Рассказывай дальше. Они что-нибудь нашли? — волновался Яков.
— Не похоже.
— Слава богу, значит, есть еще надежда. Кто же мог стукнуть? Кто знал об этом, кроме участников перевозки? — размышлял Яков.
— А почему ты уверен, что нас кто-то заложил? Может, это случайность? — удивилась Ирина.
— Подумай сама: вся милиция города — на один корабль, который вернули в порт! Нет, дорогая, таких случайностей не бывает…
— Да, похоже, ты прав. Но кто это сделал? Что ты на меня так смотришь? Ты хочешь сказать, что это я сама себя сдала милиции? — завелась она.
— Нет, конечно, нет, что ты. Я подумал — может, ты кому случайно сказала… в разговоре… — неуверенно начал Яков, но жена его прервала:
— Я не такая дура, чтобы болтать о подобных вещах. Подумай лучше о себе — может, сам кому растрепал?
— Ира, это даже не смешно!
Тогда хватит болтать ерунду, давай думать, откуда утекла информация, — предложила Ирина. — Послушай, а может, это все из-за Кости? Ведь он же был на борту. Вдруг он у них под колпаком? Ты ведь совершенно его не знаешь, мало ли что он за фрукт.
— Ну, он все-таки твой родственник… — протянул Яков.
— Это что, гарантия его честности? — недоверчиво фыркнула Ирина.
— Конечно, нет. Честные люди не занимаются контрабандой. Но я не думаю, что он связан с милицией. Не тот человек, поверь моему опыту. Я разбираюсь в людях…
— Вижу, как ты разбираешься. А если они его сейчас возьмут, придавят хорошенько и он тебя сдаст? — спросила его жена.
Яков отмахнулся:
— И что с того? Я ему в лицо рассмеюсь и скажу, что ему все приснилось. Будет всего лишь мое слово против его. Отпечатков моих пальцев нигде нет, я прикасаюсь к товару только в перчатках. Я лично нигде не светился, а пальчики на пакете только Костины, так что нам бояться нечего.
— Как это нечего? Ты в своем уме? Если они найдут камни, мы все потеряем! — Ирина упала в кресло, закрыв лицо руками. — Предлагаешь сидеть сложа руки? И смотреть, как наши денежки уплывают из-под носа?!
— Еще ничего не уплывает, — возразил Яков.
— Я видела это собственными глазами! Не сегодня-завтра они их обнаружат! Я смотрю, тебя ничего не волнует! Я из-за этих камней столько вынесла! Я сто раз свободой рисковала!.. А ты готов все упустить! Какой же ты мужик?! Ты — просто тряпка! — кричала в запале Ирина.
— Ира, ну почему ты сразу переходишь на личности? Это не интеллигентно.
Но она не унималась:
— А кто мне говорил, что все организует?! Кто говорил, что у него все под контролем?! И что теперь ты мне скажешь? «Ирочка, не волнуйся»? Ты ничего не можешь! Ничего! Какая я дура, что связалась с тобой, беспомощным идиотом. Вот и сиди себе дома. А я буду действовать.
И она кинулась к выходу.
— Куда ты собралась? Опять в порт? — заволновался Яков.
— Нет. Пойду навещу сестренку. Я хотя бы выясню, почему остановили корабль. И что там вообще происходит. Полина должна знать, ведь это — корабль ее мужа.
— Только, Ирочка, поаккуратнее, пожалуйста. Чтобы никто ничего не заподозрил… — попросил ее муж.
— Спасибо за совет, — язвительно ответила Ирина. — Без тебя бы я не поняла. Счастливо оставаться, организатор!
Подавленный Яков не нашелся что ответить.
* * *
Буравин, Самойлов и следователь напряженно ждали, пока таможня сделает свое дело. Когда к следователю подошел таможенник со списком команды в руке, тот, не глядя, взял документы:
— Проверили?
— Да. Отсутствует один член экипажа, — доложил таможенник.
—Кто?
— Константин Самойлов. Повисла неловкая пауза.
— Что значит — менеджера нет на судне? Он что, за борт спрыгнул? — недоуменно спросил следователь.
— Выясняем… Все бумаги на груз и маршрут на месте. Проверили — все в порядке, — отрапортовал таможенник.
— Обыщите все судно. Если Константин Самойлов найдется — немедленно ко мне. Свободны, — Буряк повернулся к Самойлову.
— И где же твой сын, Боря? — спросил он.
— Я знаю об этом столько же, сколько и ты, — удивленно пожал плечами Самойлов.
— Ты позвонил ему на борт и предупредил? Неужели ты не понимаешь, что прятать его сейчас — просто глупо! Ведь ты не помогаешь, а только вредишь своему сыну! — объяснил следователь.
Самойлов зло уставился на него.
— Я повторяю, что не имею понятия о местонахождении сына, — сказал он, чеканя каждое слово. — И потом, ты ведь уверял, что остановил судно для повторного досмотра. Так пожалуйста — у тебя все документы на руках. Судно перед тобой. Зачем тебе Костя?
— Он — официальное лицо на судне и обязан присутствовать при досмотре, — объяснил следователь.
— Не морочь мне голову, Гриша.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90
— Не смей обвинять мою девочку, не тебе рассуждать о морали! По крайней мере, она не отбивает чужих мужей!
Наконец-то обе женщины высказались до конца.
Маша с Алешей вернулись домой. Маша стала раскладывать вещи.
— Забавное у тебя полотенце. С именем, — заметила она.
— А мы с Костей в детстве всегда спорили, путали, где чье. Вот нам мама и стала именные покупать, — объяснил Алеша.
— Еще мокрые… — Маша стряхнула полотенце.
— Надо повесить на улице… — предложил Алеша.
— Нет. Я заберу их с собой и высушу дома, чтобы никто не заметил. Это же наш секрет, — Маша озорно улыбнулась и положила полотенце в пакет.
— А завтра мы снова пойдем на море? — с надеждой спросил Леша.
— Если полотенца высохнут, — пообещала Маша.
— Маша, я серьезно. Пойдем?
— Конечно. Тебе ведь понравилось?
— Очень. Маша, я сегодня был так счастлив! — Алеша просто сиял. — В воде я как будто парил в воздухе, это было как во сне.
— Это прекрасно. Если летаешь во сне, значит, растешь. Алеша засмеялся.
— Ты опять шутишь. А ты здаешь, я даже немного пожалел, что я не рыба.
— Рыба? — переспросила Маша. — Фу! Такая скользкая, противная.
— Зато рыбе не нужны ноги. В воде я чувствовал себя таким же, как раньше. Как будто я такой же, как все.
— Леша, ты и есть такой, как все. Даже лучше…
— Но, к сожалению, действительность говорит мне о другом, — Алеша погрустнел.
— О чем?
— Она каждую секунду напоминает мне о том, что я… инвалид.
— Не говори так!
— К сожалению, забыть об этом я не могу.
— Но ведь, когда ты плаваешь, ты об этом забываешь? — спросила Маша.
—Да.
— Значит, когда-нибудь сможешь забыть совсем. Ты поправишься, Леша.
Как только Ирина вошла в квартиру, Яков бросился к ней:
— Ну, что там? Что происходит в порту?
— Если одним словом — катастрофа. Корабль трясут по полной схеме, вся милиция города участвует в операции, никого не пускают, команда сидит на корабле.
Яков без сил опустился в кресло, морщась:
— Черт, сердце…
— Сейчас!
Ирина достала из склянки пузырек и накапала из него в стакан с водой. Яков выпил.
— Тебе нельзя так переживать, Яша. С твоим сердцем…
— Да черт с ним, с сердцем! Рассказывай дальше. Они что-нибудь нашли? — волновался Яков.
— Не похоже.
— Слава богу, значит, есть еще надежда. Кто же мог стукнуть? Кто знал об этом, кроме участников перевозки? — размышлял Яков.
— А почему ты уверен, что нас кто-то заложил? Может, это случайность? — удивилась Ирина.
— Подумай сама: вся милиция города — на один корабль, который вернули в порт! Нет, дорогая, таких случайностей не бывает…
— Да, похоже, ты прав. Но кто это сделал? Что ты на меня так смотришь? Ты хочешь сказать, что это я сама себя сдала милиции? — завелась она.
— Нет, конечно, нет, что ты. Я подумал — может, ты кому случайно сказала… в разговоре… — неуверенно начал Яков, но жена его прервала:
— Я не такая дура, чтобы болтать о подобных вещах. Подумай лучше о себе — может, сам кому растрепал?
— Ира, это даже не смешно!
Тогда хватит болтать ерунду, давай думать, откуда утекла информация, — предложила Ирина. — Послушай, а может, это все из-за Кости? Ведь он же был на борту. Вдруг он у них под колпаком? Ты ведь совершенно его не знаешь, мало ли что он за фрукт.
— Ну, он все-таки твой родственник… — протянул Яков.
— Это что, гарантия его честности? — недоверчиво фыркнула Ирина.
— Конечно, нет. Честные люди не занимаются контрабандой. Но я не думаю, что он связан с милицией. Не тот человек, поверь моему опыту. Я разбираюсь в людях…
— Вижу, как ты разбираешься. А если они его сейчас возьмут, придавят хорошенько и он тебя сдаст? — спросила его жена.
Яков отмахнулся:
— И что с того? Я ему в лицо рассмеюсь и скажу, что ему все приснилось. Будет всего лишь мое слово против его. Отпечатков моих пальцев нигде нет, я прикасаюсь к товару только в перчатках. Я лично нигде не светился, а пальчики на пакете только Костины, так что нам бояться нечего.
— Как это нечего? Ты в своем уме? Если они найдут камни, мы все потеряем! — Ирина упала в кресло, закрыв лицо руками. — Предлагаешь сидеть сложа руки? И смотреть, как наши денежки уплывают из-под носа?!
— Еще ничего не уплывает, — возразил Яков.
— Я видела это собственными глазами! Не сегодня-завтра они их обнаружат! Я смотрю, тебя ничего не волнует! Я из-за этих камней столько вынесла! Я сто раз свободой рисковала!.. А ты готов все упустить! Какой же ты мужик?! Ты — просто тряпка! — кричала в запале Ирина.
— Ира, ну почему ты сразу переходишь на личности? Это не интеллигентно.
Но она не унималась:
— А кто мне говорил, что все организует?! Кто говорил, что у него все под контролем?! И что теперь ты мне скажешь? «Ирочка, не волнуйся»? Ты ничего не можешь! Ничего! Какая я дура, что связалась с тобой, беспомощным идиотом. Вот и сиди себе дома. А я буду действовать.
И она кинулась к выходу.
— Куда ты собралась? Опять в порт? — заволновался Яков.
— Нет. Пойду навещу сестренку. Я хотя бы выясню, почему остановили корабль. И что там вообще происходит. Полина должна знать, ведь это — корабль ее мужа.
— Только, Ирочка, поаккуратнее, пожалуйста. Чтобы никто ничего не заподозрил… — попросил ее муж.
— Спасибо за совет, — язвительно ответила Ирина. — Без тебя бы я не поняла. Счастливо оставаться, организатор!
Подавленный Яков не нашелся что ответить.
* * *
Буравин, Самойлов и следователь напряженно ждали, пока таможня сделает свое дело. Когда к следователю подошел таможенник со списком команды в руке, тот, не глядя, взял документы:
— Проверили?
— Да. Отсутствует один член экипажа, — доложил таможенник.
—Кто?
— Константин Самойлов. Повисла неловкая пауза.
— Что значит — менеджера нет на судне? Он что, за борт спрыгнул? — недоуменно спросил следователь.
— Выясняем… Все бумаги на груз и маршрут на месте. Проверили — все в порядке, — отрапортовал таможенник.
— Обыщите все судно. Если Константин Самойлов найдется — немедленно ко мне. Свободны, — Буряк повернулся к Самойлову.
— И где же твой сын, Боря? — спросил он.
— Я знаю об этом столько же, сколько и ты, — удивленно пожал плечами Самойлов.
— Ты позвонил ему на борт и предупредил? Неужели ты не понимаешь, что прятать его сейчас — просто глупо! Ведь ты не помогаешь, а только вредишь своему сыну! — объяснил следователь.
Самойлов зло уставился на него.
— Я повторяю, что не имею понятия о местонахождении сына, — сказал он, чеканя каждое слово. — И потом, ты ведь уверял, что остановил судно для повторного досмотра. Так пожалуйста — у тебя все документы на руках. Судно перед тобой. Зачем тебе Костя?
— Он — официальное лицо на судне и обязан присутствовать при досмотре, — объяснил следователь.
— Не морочь мне голову, Гриша.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90