Правда, из душа сначала выскочил очаровательный черный скорпиончик, а затем уже полилась вода. К тому же лес тут был гуще и более влажный, чем на Масайе, поэтому москиты давали себя знать. (По-английски mosquito — это обычный комар, а наши зоологи называют так маленьких кусачих мушек Phlebotomus, похожих на сибирского мокреца. Различие в терминологии приводит к изрядной путанице. Я буду пользоваться русскими названиями.) Но все равно эта полянка в тени огромных деревьев нам очень понравилась. Поставив палатку, мы долго гуляли по лесу с фонариком, любуясь на светлячков и слушая загадочные голоса местной фауны.
О голосах тропического леса можно написать отдельную книгу, и не одну.
Разобраться в них трудно — не всегда удается даже отличать песни насекомых от птичьих или обезяньих. С одной точки за ночь можно услышать крики 5-6 видов сов и 20-30 видов сверчков. Все вместе звучит удивительно красиво.
На дорожке мы нашли молоденькую гремучую змейку. Ее погремушка состояла всего из двух звеньев, так что она, видимо, только один раз перелиняла за свою недолгую жизнь. (От каждой сброшенной шкурки остается одно дополнительное звено погремушки, правда, они часто теряются, так что точно определить возраст змеи таким способом нельзя).
Чуть дальше попался коралловый аспид. Пока не увидишь его живьем, трудно поверить, что змея может быть так ярко окрашена. Аспиды полагаются на свою предупреждающую окраску (чередование алых, черных и желтых колец) и довольно медлительны. Позже я научился спокойно брать их в руки. Змеи-подражатели, которые не ядовиты, но окрашены так же (их здесь несколько видов), пытаются копировать и неторопливые движения аспида. Но если враг подходит слишком близко, нервы у них обычно не выдерживают, и они пытаются поскорей удрать.
Вообще-то змей в лесах тропической Америки намного меньше, чем, скажем, в Уссурийской тайге или горах Туркмении. В сухих лесах редко удается найти больше одной-двух за ночь, а во влажных я иногда не видел их по нескольку дней подряд, хотя специально искал.
В Центральной Америке их несколько больше, чем в Южной, особенно ядовитых.
Ядовитые змеи проникли сюда из Азии в третичном периоде и успели образовать много новых видов, а в Южную Америку они расселились позже, и пока их там очень мало — всего 7 родов, впятеро меньше, чем в Африке или Азии. Тем не менее ходить босиком по траве безлунной ночью лучше все-таки с фонариком.
Утром нас разбудил «концерт» черных ревунов (Alouatta villosa) — великолепные басовые завывания, волнами накатывающиеся со всех сторон. Увидеть этих обезьян гораздо труднее, чем услышать, потому что они держатся очень высоко в кронах и почти не спускаются вниз. Зато в Санта-Росе постоянно встречаются небольшие белоголовые капуцины (Cebus capucinus), живущие на меньшей высоте. Нам несколько раз попадались их стайки, пока мы спускались по разбитой грунтовке к побережью.
Миновав полосу мангровых зарослей, мы вышли на берег океана. Широкий пляж, обрамленный лохматыми кокосовыми пальмами, тянулся на много километров в обе стороны, и нигде не было ни души, только белые крабы-привидения сновали по мокрому песку, да цепочки бурых пеликанов порой пролетали мимо, плавно скользя над самой водой. Мощные валы прибоя один за другим катились к нам от горизонта, подгоняемые свежим ветром. Мы тут же скинули одежду, вбежали в теплую белую пену и упали на мягкий песок, распугав маленьких салатовых крабов-плавунцов. Не знаю, как Юлька, а я только в тот момент впервые за три дня по-настоящему почувствовал, что все это не сон, а восхитительная реальность.
На широте тропиков бывает намного жарче, чем на экваторе, а этот день выдался и вовсе знойный. Только под вечер мы выползли на берег и, поставив в лесочке палатку, приступили к изучению окрестностей.
Неподалеку обнаружилась небольшая лагуна с ярко-зеленой водой, уходившая вглубь таинственных мангровых зарослей. Между морем и лагуной стояла табличка «Осторожно! Местообитание крокодилов!» Нам так хотелось узнать, что скрывается за поворотом лагуны, что мы захватили на всякий случай дубинку и медленно поплыли по неподвижной глади среди обнажившихся в отлив корней мангровых деревьев. Крокодилов нигде не было видно, лишь голубые цапли и белые ибисы изредка вспархивали с веток. По илистым отмелям бегали желтоватые манящие крабы, размахивая огромными левыми клешнями, которые выполняют у них функцию сигнальных флажков. На корнях сидели крошечные черные крабики в белых звездочках, а по лесу, шурша сухими листьями, пробирались тяжелые розовые сухопутные крабы.
Я заплыл в сплетение корней и вдруг встретился взглядом с уставившимся на меня из-под воды маленьким серо-зеленым крокодильчиком. Подняв глаза повыше, я увидел второго, покрупней — он притаился на низкой ветке. Еще шаг — и бедняга в страхе ринулся в воду. Тут мы поняли, что крокодилы существуют на самом деле, и вернулись на пляж.
Наступил отлив, и на обнажившейся полосе мокрого песка маленькие бурые крабики принялись выкладывать вокруг своих норок причудливые узоры из песчаных шариков.
Хотя крабы, видимо, не так давно появились на нашей планете и почти не отличаются друг от друга по строению, многочисленные виды их занимают поразительно разнообразные экологические ниши. Эти существа кажутся очень перспективными с точки зрения эволюции. Через несколько десятков или сотен лет, когда люди исчезнут с лица Земли и вызванное ими очередное массовое вымирание закончится, крабы, возможно, станут подлинными хозяевами морей и берегов.
Впрочем, сейчас очень трудно предсказать, кто из современных нам животных даст начало самым процветающим группам в следующий геологический период.
Недалеко от нашей палатки остановилось еще несколько компаний. Между палатками бродили здоровенные серые игуаны и странные птицы — каракары (Polyborus plancus), родственники соколов. Когда-то в юности, помню, я писал про них научную работу в биологическом кружке Московского зоопарка. Но мне тогда и в голову не приходило, что они стащат у меня из сумки последний апельсин!
Тут выяснилось, что душ на стоянке не работает, а столовая, на которую мы рассчитывали, закрыта. У Юльки вдруг ни с того ни с сего испортилось настроение.
Напрасно я объяснял, что воду можно набрать в лагуне, а на ужин зажарить игуану.
Вот и пойми после этого женщин!
По натуре я человек мягкий и добрый, и мне проще оказаться один на один с разъяренным слоном, чем с всхлипывающей девушкой. Как раз в тот момент, когда желание немедленно утопиться в болоте стало у меня почти непреодолимым, я увидел симпатичную молодую парочку, направляющуюся к припаркованному в тени фикуса джипенку.
— Уже уезжаете? — спросил я как бы между прочим.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81