Мать замерла. Потом слегка улыбнулась.
— Да. Знала.
— Вы обе состояли в организации «Цепь Мириам»?
— Тебе сказала об этом Надя?
— Нет. Я прочитал ее «Дневник». Где она пишет об… этом.
— Чужие дневники и письма читать нехорошо. Паша едва не грохнул кулаком по стойке Юлии Кирилловны. Она — что? Ему нотации читает?! Они стояли друг напротив друга. Спокойная, невозмутимая мать. И Паша с горящими щеками. И руками, сжатыми в кулаки.
— Больше ты ничего не хочешь сказать? — прохрипел он.
— А что я должна говорить? — удивление матери было почти естественным.
— Об организации вампиров. О Марголиной, которую похитили. О трупах актрис… Ты не хочешь поделиться со мной информацией?
Мать качнула головой:
— Это все не для тебя.
— Поэтому ты и подослала ко мне Надин, чтобы я стал таким же чудовищем, как ты?!
— Не говори ерунды!
— Ты хочешь сказать, что ты — невиновна? Белая и пушистая!
— Паша! Ты как был большим ребенком, так им и остался. Я тебя не трогала. И в свои дела не втягивала. Ты живешь как хочешь. Разве этого мало?
— А чем занимаешься ты — скажи на милость? Пьешь кровь невинных жертв?!
Мать поморщилась.
— Только не говори словами, за которые тебе потом будет стыдно.
— Кому?! Мне?! А тебе?
— Паша, — снисходительно сказала мать. — То, что ты говоришь, — детский лепет. Никакого заговора вампиров нет.
— А трупы Сугробовой, Розен, Горностаевой? И кто убил Надин?
— Як этому не причастна.
— А кто причастен?
— Давай договоримся, что все сказанное останется между нами. Мы же взрослые люди. Да, есть группа людей, связанных между собой определенными интересами. Связями, нужными знакомствами. Сейчас, чтобы преуспеть, нужно входить в некий клан, который подтолкнет тебя наверх и защитит в случае надобности. Называй это как угодно — союз, группа, мафия… Это существует везде. На телевидении, в шоу-бизнесе, в политических структурах.
— Но там же не пьют кровь…
— Откуда ты знаешь, чем там занимаются? Не будь наивным. А потом, раз я тебе рассказываю об этом, значит, доверяю. Я же могла все отрицать.
— Не могла. Я все прочитал в «Дневнике» Надин!
— Тогда не перебивай меня, а выслушай! Я — практикующий психолог, психиатр. Мне нужна хорошая клиентура. Так просто она с неба не свалится. Мне ее поставляют. В обмен на некоторые услуги.
— Какие?
— Я же просила — не перебивай! Разные. Это очень сложно объяснить. Иногда я оказываю консультации нужным людям, лечу их родных… — Мать запнулась.
Пашу осенило:
— А потом продаешь эту информацию! Тем, кто готов за нее заплатить.
— Можно сказать и так. Это бизнес. А он по определению чистым не бывает.
— Хорошо, допустим, это так. А проект «Цепь Мириам»?
— Это идея одного очень крупного бизнесмена, который помешался на бессмертии и омоложении. Он и придумал все это, — сказала мать.
— Пить кровь девушек?
— Я в это не вникала…
— Послушай… — Паша с холодным любопытством посмотрел на мать. — Но тебе хоть было жаль их? Почему ты во все это ввязалась?
— Я тебе уже говорила. Для успешной карьеры и больших денег нужно, чтобы ты стал частью какой-нибудь системы, организации. Сам по себе человек, будь он хоть семи пядей во лбу, ничего не добьется. А я всегда была честолюбива. Интересовалась последними научными достижениями в своей области. Я не просто хороший специалист. Я — суперпрофи! И говорю это без хвастовства. Я владею лучшими методиками и техниками. В том числе и магическими приемами. У меня есть к этому определенные склонности и задатки.
— Это благодаря наследственности? Бабушка у меня, кажется, нормальная, — съязвил Паша.
Возникла пауза.
— Нет. Это — другое. Когда ты был маленьким, мы с отцом часто любили ходить в горы. Мы были альпинистами. И однажды сорвались. Отец разбился насмерть. Я чудом осталась жива. Я попала в какую-то странную пещеру. И пролежала там без сознания несколько дней. Пока меня не нашли. И с тех пор во мне проснулись мощные силы, энергия. Как будто изнутри мне был дан некий толчок. Моя карьера пошла в гору. Я познакомилась с разными интересными людьми. Они стали рекомендовать меня своим друзьям и знакомым, помогать мне…
— Понятно, — с горечью сказал Паша. — Обо мне ты не подумала. Что я в один прекрасный момент все узнаю и… лишусь матери. Я для тебя — пустое место.
Мать невольно съежилась, как от удара.
— Зачем ты… так? Ты — мой сын.
— Не знаю, — глухо сказал Паша. — Кто я теперь — не знаю. А этот — главный монстр, — кто он?
— Я не имею права об этом говорить, — отрезала мать.
— Ясно: круговая порука! Обет молчания! Кто проговорится — умрет! — Паша набрал в грудь воздуха и выпалил: — Где сейчас Лариса Марголина?
— Не знаю. Она убежала.
Сердце Паши подпрыгнуло от радости. Убежала! Это уже кое-что! Приятная новость среди всего этого нагромождения кошмаров и ужаса.
Наступило молчание. Паша смотрел в одну точку. Не на мать. В сторону. Он как будто бы решал мучительную проблему. Мать шевельнулась.
— И что ты думаешь делать? — спросила она. Паша перевел взгляд на мать.
— Делать? — переспросил он. — Не знаю. Наверное, пойду в милицию и расскажу все.
— Что именно?
Паша нахмурился. А что он действительно мог сказать? Имя заказчика и виновника убийств он не знает. Рассказать правду о своей матери? О прошлом Надин? И в то же время оставить все как есть — нельзя.
— Неужели ты предашь собственную мать? — вопрос был как удар хлыстом.
Паша взвился.
— Раньше надо было думать! — бросил он. — До того, как ты связалась с этой бандой!
— Это было необходимо.
— Я уже слышал твои аргументы. Меня они не убедили.
Ситуация была патовая. И что делать — Паша не знал. Однако сама мысль, что все останется по-старому, была просто бредовой. Как он мог ежедневно встречаться с матерью, ужинать с ней, разговаривать о повседневных делах… То, что он узнал, встало непреодолимой преградой между ними. Пропастью, через которую невозможно перепрыгнуть. Паша приложил руку колбу. Голова раскалывалась.
— Я не могу с тобой жить. И видеть тебя. И простить — не могу.
Мать сделала шаг к нему. Паша машинально отступил назад. Если бы она прикоснулась к нему — он, наверное, заорал бы.
— Хорошо. — В темных глазах матери застыла печаль. — Я уеду. Надолго. Может быть, навсегда. До тех пор, пока… ты не захочешь меня видеть.
Горькая улыбка тронула Пашины губы. Внезапно он принял решение.
— Хорошо. Я ничего не скажу о тебе. Это все останется в тайне. Только уезжай, — чуть ли не взмолился он. — И поскорее. Прямо сейчас!
— Мне надо заехать домой и собраться. А что мы скажем бабушке?
Это «мы» резануло Пашу. Он вдруг понял, что этого «мы» уже никогда не будет. Что он потерял мать. Навсегда. Никогда больше он не сможет относиться к ней как к матери. Как к самому близкому и родному существу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79