— Григорий, — сказала она. — Вы знаете, где я работаю и чем я занимаюсь. Вы знаете, чего я… чего мы с Конни хотим. У вас ведь есть какое-то предложение, иначе бы вы сюда не приехали. Изложите его. Поговорим прямо.
Григорий Алексеевич согласно кивнул:
— Такой разговор и мне больше нравится.
Он допил кофе и аккуратно положил салфетку на стол.
— Вы с Конрадом достойная молодая пара. Вам надо жить вместе, и я рад помочь вам устроиться. Говорю это не только от своего имени. Но наше правительство озабочено тем, что Западная Германия ведет шпионаж против нашей страны. Среди тех людей, которые к нам приезжают и которых мы радушно принимаем, к сожалению, много разведчиков. И это влияет на настроения в обществе. Мы обязаны доказать советскому правительству, что вы настоящий друг нашей страны.
— Что же я должна для этого сделать? — настороженно спросила Кристи.
— Ничего, — тут же ответил Григорий Алексеевич. — Если можете, расскажите подробно о себе.
Кристи несколько растерялась
— Что же вас интересует?
— Все, — засмеялся он. — Я ведь государственный служащий, я должен составить отчет и дать свои рекомендации. Мне бы очень помогло, если бы я мог вас охарактеризовать как можно подробнее.
Они проговорили до самого обеда. Им пришлось сделать перерыв, когда Конни, тактично молчавший, начал озабоченно ерзать и принюхиваться к соблазнительным запахам, доносившимся с кухни. Григорий Алексеевич бросил на него понимающий взгляд и объявил, что Конни пора кормить.
— Я отведу вас в хорошее место. Здесь в городе, как и во всей Австрии, неплохо кормят, — сказал Григорий Алексеевич. — У вас в служебной столовой вы так не пообедаете.
— Это точно, — согласилась Кристи. — Правда, обычно я стараюсь есть поменьше, но кухня в ведомстве скучная.
— Наверное, для начальства есть спецбуфет? — предположил Григорий Алексеевич.
— Да, — подтвердила Кристи. — Но наш главный начальник предпочитает обедать где-нибудь в городе.
— Насколько я слышал, — заметил Григорий Алексеевич, — ваш Вилли Кайзер больше интересуется выпивкой, чем закуской.
— Такие разговоры ходят по ведомству, — сказала Кристи. — Но я думаю, что ему недолго сидеть на этом месте.
— Почему? — удивился Григорий Алексеевич. — У него такая хорошая репутация в вашей стране.
— Все это ничего не стоит, — возразила Кристи и пересказала то, чему была свидетельницей в последний день накануне отпуска. — Уверена, его выставят со скандалом, потому что, по слухам, он вместе с дружками где-то напивается и ходит к проституткам. Жена от него ушла.
— У всех бывают скандалы с начальством, — сочувственно заметил Григорий Алексеевич, который, видимо, не принял её рассказа всерьез.
Он поднялся.
— Приглашаю вас пообедать, а потом я вас покину, потому что у меня есть кое-какие дела.
Он подал Кристи меховую шубку и распахнул перед ней дверь.
— Теперь я понимаю, почему в кафе можно провести всю жизнь, — сказал он. — Австрийцы так, собственно, и делают. Сидят здесь целыми днями, читают газеты, беседуют. Привычка сидеть в кафе добавила к австрийскому национальному характеру несвойственную вам, немцам, восточную созерцательность. А вы знаете, что кофейные зерна попали в Австро-Венгерскую империю из Турции?
Вечером в кабинете начальника Первого главного управления КГБ СССР состоялось экстренное совещание. Четыре генерала уже собирались разъехаться по домам, когда их пригласили к начальнику.
Поблескивая очками, начальник главка начал совещание ровно в десять часов вечера.
— Я думаю, что операция «Побег» должна быть проведена как можно скорее. Я почти уверен, что наш герой созрел для решительного разговора.
— Мы полностью готовы, причем к любому варианту, — сказал генерал Калганов. — Ждем приказа.
— Кстати, что он пьет? — поинтересовался начальник советской разведки.
— Бурбон, хороший бурбон, — ответил один из его заместителей.
— Позаботьтесь о том, чтобы у них был достаточный запас виски, — распорядился начальник разведки. — Если на оперативном складе нет, свяжитесь с нашей резидентурой в Западном Берлине, пусть завтра же закупят пару ящиков и пришлют с курьером.
Начальник разведки собрал документы в тонкую папку.
— Председатель утвердил план операции и подписал приказ. Все надо будет сделать в это воскресенье.
Австрию можно поделить на две части. В одной царит пиво, окруженное грудами шпика и свиных колбас. В другой правит вино.
— Южная Штирия, где мы с вами находимся, это винодельческий район, — говорил Григорий Алексеевич, заказывая вино к ужину.
Кристи с удовольствием пила вино, Конни слушал рассказы Григория Алексеевича о штирийских виноградниках, но предпочитал пиво. Он дул кружку за кружкой. Немногословный по природе, в присутствии московского начальника он и вовсе замолчал. Это нисколько не смущало Кристи. Конни был серьезным и надежным человеком, настоящим мужчиной, на которого можно положиться. Именно такой мужчина нужен любой женщине.
Выпитое подействовало на Григория Алексеевича благотворно. Он заказал на десерт клубнику со сливками, мороженое, кусок фруктового торта для Кристи. Сам он пил кофе с коньяком и благодушествовал.
— Подумать только, молодым австрийцам жизнь на родине кажется скучноватой. А почему? Потому что в Австрии все в порядке. Это страна, в которой никогда ничего не происходит. Ни террористических актов, ни политических землетрясений. Здесь люди ни за что не сражаются, а просто живут. И они ещё недовольны.
Григорий Алексеевич засмеялся. Глупость австрийцев была очевидной.
— Скажу вам откровенно, Кристи, — сказал он, — в Австрии Карлу Марксу и марксистам делать нечего: здесь царит социальный мир. В Австрии даже забастовок не бывает.
Ложась спать, Кристи ехидно сказала Конни, который искал свои тапочки под кроватью:
— Твой Григорий, видно, не очень преданный член партии, если ему так нравится жизнь в капиталистической Австрии.
Кристи даже не подозревала, до какой степени она была права. Игорь Мокеевич Федоровский, полковник из управления нелегальной разведки, был счастлив вновь вернуться к оперативной работе. Это поездка в Вену была первой за пятнадцать лет заграничной командировкой.
В субботу утром глава ведомства по охране конституции Вилли Кайзер вылетел в Западный Берлин на совещание по юридическим вопросам. Правительство ГДР заявило протест по этому поводу: Западный Берлин не входит в состав ФРГ и западногерманские политики не имеют права рассматривать его как свою территорию. Протест был ритуальным, и внимания на него никто не обратил.
Вилли Кайзер мог бы и не участвовать в совещании, но в Западном Берлине жил его врач Ульрих Шуман. Они вместе учились в школе, Ульрих закончил медицинский институт, перебрался в Западный Берлин и завел там частную практику.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62