Год спустя, после того как мать уехала из Аркадии, она повторно вышла замуж, а спустя еще два года погибла в автокатастрофе. Все это Андреа было известно давно.
– Ох, пап, я не знаю. Тут все иначе. Сэм вовсе не такой, как ты. Он ни за что никогда не простит меня.
– Ну да, это твоя жизнь, и мне хотелось бы, чтобы ты осознала это.
Бак замолчал и неуклюже заковылял вниз по холму, тяжело опираясь на трость, которой теперь пользовался вместо костылей. Дойдя до ограды, он остановился и, не оборачиваясь, сказал:
– Энди, ты же знаешь, я терпеть не могу вмешиваться в чужую жизнь. Я понимаю, что у тебя свои собственные проблемы, но думаю, мне хотелось бы сейчас прокатиться до Луизы Роберте.
– Сейчас? – удивилась Андреа.
– Именно! – решительно ответил Бак. – Ты слышала фразу: «Врач – исцелись сам»? Я, пожалуй, воспользуюсь своим собственным советом.
Андреа проводила отца до дома. Взяв портмоне и ключи, она направилась, было к дверям, но потом остановилась и снова бросилась в спальню, прошлась расческой по волосам, подкрасила губы. Себе она сказала, что просто решила проверить, глядя в зеркало, не заплаканы ли у нее глаза.
Когда они подъехали к дому Луизы, Андреа спросила отца:
– Мне потом заехать за тобой, Бак?
– Не надо. Я вернусь, наверное, даже не сегодня, а завтра. Я думаю, мне стоит сказать тебе, что и Луиза из тех, кто в личной жизни когда-то сделал не тот выбор. Может быть, у меня сейчас появился еще один шанс. Тебе тоже стоит подумать об этом, Энди.
Луиза? Андреа улыбнулась. Этот союз, Бак и Луиза, показался ей вполне уместным.
Она выпустила отца наружу и не спускала с него глаз до тех пор, пока он не скрылся в дверном проеме дома Луизы. Потом медленно выехала на своем «Бронко» на дорогу. Может быть Бак действительно прав, и ей следует попытать счастья? Андреа повернула машину в сторону дома Хайнсов. Ей казалось, что прошла целая вечность с тех пор, как она дождливой ночью впервые заехала сюда.
И тут же, как по мановению волшебной палочки, вдалеке прогрохотал раскат грома, и вспышка молнии расколола ночное небо. Приближалась гроза.
Андреа предполагала, что в доме Сэма будет темно, но когда подъехала ближе, то увидела слабый свет, просачивающийся между деревьев. Даже в темноте ей удалось разглядеть, что ставни на окнах были совсем недавно выкрашены ярко-желтой краской.
Порыв ветра ворвался на крыльцо дома, отчего свежевыкрашенные качели закачались взад и вперед. Сердце Андрее вдруг радостно забилось. Сэм был все еще здесь. Она долго сидела в машине, не зажигая света, пытаясь мысленно составить план действий, но в голове все перепуталось. Ей стало ясно, что придется просто войти в дом в надежде, что и он пожелает воспользоваться последним шансом.
Дрожа от волнения, Андреа поднялась по ступенькам крыльца черного хода. Она постучала в дверь, потом толкнула ее. На этот раз дверь оказалась не заперта. Волна радости и умиротворения захлестнула Андреа.
– Добрый вечер, шеф. Что же вы не заходите?
На какую-то долю секунды в темноте мелькнул огонек сигареты, а потом исчез. Она успела заметить, что Сэм без рубашки, а на поясе у него надето что-то белое, вроде передника.
Андреа распахнула дверь и вошла внутрь.
– Ты куришь, – как-то беспомощно проговорила она. – Я даже не знала об этом.
– А я и не курил раньше.
Теперь Андреа захлестнула волна неуверенности. В тишине ей было слышно его дыхание, а ее сердце колотилось так сильно, что, казалось, мужчина, стоявший напротив, слышит это. Мысли ее затуманились, и в голову лезли какие-то глупости.
– Я рад, что ты пришла.
– А я думала, что ты уже уехал.
Где-то вдалеке раздался крик ночной птицы. Андреа никогда еще не чувствовала себя такой слабой и неуверенной, не знающей, что делать.
– Черт побери! – Отбросив сигарету, Сэм кинулся на кухню.
От этого его резкого движения Андреа невольно вскрикнула. Из середины дома послышался пронзительный скрип, потом крик и… какой-то непонятного происхождения шум.
– Чтоб им пусто было! Сгорело!..
Андреа отправилась на кухню, привлеченная раздававшимися оттуда звуками. Представшая ее взору картина, не вписывалась ни в какие рамки. По всему полу кухни и по всем шкафам был рассыпан тонкий слой муки. Везде валялись смятые пустые пакеты из-под полуфабриката шоколадного печенья. На кухонном столе в беспорядке стояли открытая банка маргарина, полупустая банка с сахаром, почти полностью опорожненная галлоновая бутыль молока, какие-то коробочки, баночки, пакетики, тарелки, стаканы… Господи, откуда все это взялось в его доме?
Посередине всего этого кухонного разгрома стоял Сэм Фарли – босой, в заляпанных мукой джинсах и кокетливо завязанном белом переднике. Интересно, зачем ему этот передник, подумала Андреа, если он руки все равно вытирает о штаны?
У ног Сэма валялся противень, а дюжина пригоревших печений рассыпалась по всей кухне. Сэм поднял глаза, и на его лице было написано полнейшее отчаяние.
– Я их сжег.
– Сэм, что ты здесь делаешь?
– А на что, по-твоему, это похоже? Пеку печенье. Такое, как раньше пекла моя бабушка.
Он нагнулся и принялся наводить порядок, сваливая все и в без того переполненное мусорное ведро, в котором виднелись липкие, недопеченные комки теста – результаты его предыдущих неудачных попыток.
Андреа медленно огляделась по сторонам. На полках, на обеденном столе, на подоконнике – везде – стояли тарелки и тарелочки с разнообразными сортами и видами печенья.
– Ой, Сэм! К чему тебе все это печенье?
– Разумеется к лимонаду, к чему же еще?
– Ах, да. И как это я сразу не догадалась?
– А еще они хорошо идут под музыку, да еще когда сидишь на парадном крыльце.
– И как долго ты собираешься осваивать эту кулинарную премудрость?
– Скажем так – если окрестным птицам мое печенье нравится, то ближайшую пару лет голод им не грозит. Вот уж никогда не думал, что печь печенье – это целая наука.
Он подошел к столу и принялся расставлять по местам свои продуктовые запасы.
– Хорошо, что ты все-таки, наконец, выбралась ко мне. У меня остался последний мешок сахара.
– Наконец выбралась к тебе? Ты хочешь сказать, что ждал моего прихода?
– Ждал. Часом раньше, часом позже. Это то самое доверие, о котором ты мне постоянно твердила. По-моему, тебе удалось убедить меня. Вот поэтому я запасся терпением и стал ждать.
Сэм поставил противень с печеньем на стол и, отведя взгляд в сторону, произнес:
– Андреа Флеминг, ты согласна выйти за меня замуж?
Девушку охватило чувство невообразимого счастья. Он ждал ее, знал, что она придет! Ей показалось, что сейчас из ее глаз брызнут слезы.
– Да, Сэм Фарли, я согласна выйти за тебя замуж.
Где-то рядом прогромыхал раскат грома. Порыв ветра ударил в окна кухни.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43
– Ох, пап, я не знаю. Тут все иначе. Сэм вовсе не такой, как ты. Он ни за что никогда не простит меня.
– Ну да, это твоя жизнь, и мне хотелось бы, чтобы ты осознала это.
Бак замолчал и неуклюже заковылял вниз по холму, тяжело опираясь на трость, которой теперь пользовался вместо костылей. Дойдя до ограды, он остановился и, не оборачиваясь, сказал:
– Энди, ты же знаешь, я терпеть не могу вмешиваться в чужую жизнь. Я понимаю, что у тебя свои собственные проблемы, но думаю, мне хотелось бы сейчас прокатиться до Луизы Роберте.
– Сейчас? – удивилась Андреа.
– Именно! – решительно ответил Бак. – Ты слышала фразу: «Врач – исцелись сам»? Я, пожалуй, воспользуюсь своим собственным советом.
Андреа проводила отца до дома. Взяв портмоне и ключи, она направилась, было к дверям, но потом остановилась и снова бросилась в спальню, прошлась расческой по волосам, подкрасила губы. Себе она сказала, что просто решила проверить, глядя в зеркало, не заплаканы ли у нее глаза.
Когда они подъехали к дому Луизы, Андреа спросила отца:
– Мне потом заехать за тобой, Бак?
– Не надо. Я вернусь, наверное, даже не сегодня, а завтра. Я думаю, мне стоит сказать тебе, что и Луиза из тех, кто в личной жизни когда-то сделал не тот выбор. Может быть, у меня сейчас появился еще один шанс. Тебе тоже стоит подумать об этом, Энди.
Луиза? Андреа улыбнулась. Этот союз, Бак и Луиза, показался ей вполне уместным.
Она выпустила отца наружу и не спускала с него глаз до тех пор, пока он не скрылся в дверном проеме дома Луизы. Потом медленно выехала на своем «Бронко» на дорогу. Может быть Бак действительно прав, и ей следует попытать счастья? Андреа повернула машину в сторону дома Хайнсов. Ей казалось, что прошла целая вечность с тех пор, как она дождливой ночью впервые заехала сюда.
И тут же, как по мановению волшебной палочки, вдалеке прогрохотал раскат грома, и вспышка молнии расколола ночное небо. Приближалась гроза.
Андреа предполагала, что в доме Сэма будет темно, но когда подъехала ближе, то увидела слабый свет, просачивающийся между деревьев. Даже в темноте ей удалось разглядеть, что ставни на окнах были совсем недавно выкрашены ярко-желтой краской.
Порыв ветра ворвался на крыльцо дома, отчего свежевыкрашенные качели закачались взад и вперед. Сердце Андрее вдруг радостно забилось. Сэм был все еще здесь. Она долго сидела в машине, не зажигая света, пытаясь мысленно составить план действий, но в голове все перепуталось. Ей стало ясно, что придется просто войти в дом в надежде, что и он пожелает воспользоваться последним шансом.
Дрожа от волнения, Андреа поднялась по ступенькам крыльца черного хода. Она постучала в дверь, потом толкнула ее. На этот раз дверь оказалась не заперта. Волна радости и умиротворения захлестнула Андреа.
– Добрый вечер, шеф. Что же вы не заходите?
На какую-то долю секунды в темноте мелькнул огонек сигареты, а потом исчез. Она успела заметить, что Сэм без рубашки, а на поясе у него надето что-то белое, вроде передника.
Андреа распахнула дверь и вошла внутрь.
– Ты куришь, – как-то беспомощно проговорила она. – Я даже не знала об этом.
– А я и не курил раньше.
Теперь Андреа захлестнула волна неуверенности. В тишине ей было слышно его дыхание, а ее сердце колотилось так сильно, что, казалось, мужчина, стоявший напротив, слышит это. Мысли ее затуманились, и в голову лезли какие-то глупости.
– Я рад, что ты пришла.
– А я думала, что ты уже уехал.
Где-то вдалеке раздался крик ночной птицы. Андреа никогда еще не чувствовала себя такой слабой и неуверенной, не знающей, что делать.
– Черт побери! – Отбросив сигарету, Сэм кинулся на кухню.
От этого его резкого движения Андреа невольно вскрикнула. Из середины дома послышался пронзительный скрип, потом крик и… какой-то непонятного происхождения шум.
– Чтоб им пусто было! Сгорело!..
Андреа отправилась на кухню, привлеченная раздававшимися оттуда звуками. Представшая ее взору картина, не вписывалась ни в какие рамки. По всему полу кухни и по всем шкафам был рассыпан тонкий слой муки. Везде валялись смятые пустые пакеты из-под полуфабриката шоколадного печенья. На кухонном столе в беспорядке стояли открытая банка маргарина, полупустая банка с сахаром, почти полностью опорожненная галлоновая бутыль молока, какие-то коробочки, баночки, пакетики, тарелки, стаканы… Господи, откуда все это взялось в его доме?
Посередине всего этого кухонного разгрома стоял Сэм Фарли – босой, в заляпанных мукой джинсах и кокетливо завязанном белом переднике. Интересно, зачем ему этот передник, подумала Андреа, если он руки все равно вытирает о штаны?
У ног Сэма валялся противень, а дюжина пригоревших печений рассыпалась по всей кухне. Сэм поднял глаза, и на его лице было написано полнейшее отчаяние.
– Я их сжег.
– Сэм, что ты здесь делаешь?
– А на что, по-твоему, это похоже? Пеку печенье. Такое, как раньше пекла моя бабушка.
Он нагнулся и принялся наводить порядок, сваливая все и в без того переполненное мусорное ведро, в котором виднелись липкие, недопеченные комки теста – результаты его предыдущих неудачных попыток.
Андреа медленно огляделась по сторонам. На полках, на обеденном столе, на подоконнике – везде – стояли тарелки и тарелочки с разнообразными сортами и видами печенья.
– Ой, Сэм! К чему тебе все это печенье?
– Разумеется к лимонаду, к чему же еще?
– Ах, да. И как это я сразу не догадалась?
– А еще они хорошо идут под музыку, да еще когда сидишь на парадном крыльце.
– И как долго ты собираешься осваивать эту кулинарную премудрость?
– Скажем так – если окрестным птицам мое печенье нравится, то ближайшую пару лет голод им не грозит. Вот уж никогда не думал, что печь печенье – это целая наука.
Он подошел к столу и принялся расставлять по местам свои продуктовые запасы.
– Хорошо, что ты все-таки, наконец, выбралась ко мне. У меня остался последний мешок сахара.
– Наконец выбралась к тебе? Ты хочешь сказать, что ждал моего прихода?
– Ждал. Часом раньше, часом позже. Это то самое доверие, о котором ты мне постоянно твердила. По-моему, тебе удалось убедить меня. Вот поэтому я запасся терпением и стал ждать.
Сэм поставил противень с печеньем на стол и, отведя взгляд в сторону, произнес:
– Андреа Флеминг, ты согласна выйти за меня замуж?
Девушку охватило чувство невообразимого счастья. Он ждал ее, знал, что она придет! Ей показалось, что сейчас из ее глаз брызнут слезы.
– Да, Сэм Фарли, я согласна выйти за тебя замуж.
Где-то рядом прогромыхал раскат грома. Порыв ветра ударил в окна кухни.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43