Поэтому они и были такими удачливыми проводниками, поэтому их и не поймали, как других. Из тех, кого схватили, некоторые были убиты на месте. Остальные отбывали сроки в тюрьме; некоторые там и умерли. Так как Кэм был черным, то ни он, ни Квинн не сомневались, какая судьба его ждет. С другой стороны, для Квинна наиболее вероятной перспективой будет долгое тюремное заключение, если его поймают, хотя он знал, что предпочел бы смерть.
— Мы доберемся до девушки, — повторил он. Кэм казался застенчивым.
— Не знаю, что в Дафне такого…
— Ты слишком долго был один, Кэм.
— Наверное, — сказал Кэм. — Она хорошенькая.
Квинн задумчиво посмотрел на Кэма. Сам он не хотел крепкой связи с женщиной. Однажды он был обманут, и результат был катастрофическим. Может, у Кэма будет по-другому.
— Да, — согласился Квинн. — Я тебе клянусь, мы освободим ее в течение трех месяцев.
Кэм улыбнулся. Улыбка по-прежнему очень редко появлялась на его губах. Он кивнул. Капитан никогда его не разочаровывал.
— А как наши гости внизу? — сменил тему Квинн.
— Я проверял час назад. Они там ничего, как могут. Но там жутко.
Квинн знал также, что маленькая потайная комната была лишь одним из множества неудобств, которые приходилось претерпевать его тайным пассажирам. В Каире их в упаковочных ящиках перегрузят на речное суденышко, которое доставит их вдоль границы Иллинойса в Огайо. Оттуда Подпольная дорога вела в Канаду… Это было долгое и опасное путешествие, и на его участок пути нельзя было брать маленьких детей. Один больной ребенок, один всхлип могли бы разрушить всю сеть.
Дафна зачесала волосы мисс Мередит наверх, не переставая удивляться, почему ее новая хозяйка настаивает, чтобы такие чудесные волосы были испорчены смешными кудряшками и шпильками. Но она не была достаточно храброй, чтобы об этом спросить. Она обнаружила, что белые люди — совсем другие и часто вытворяют странные вещи. Она давно научилась не задавать вопросов, не задумываться о приказаниях, которые ей отдавались. А просто повиноваться им. Если мисс Мередит хочет, чтобы ее голова выглядела, как тарелка с колбасками, значит, ей, Дафне, надо положить все усилия и сделать то, что от нее требуется. Она сделает все, чтобы ее снова не продали. Ей всякий раз становилось дурно от страха, как только она вспоминала об аукционе.
Ей понадобилось собрать все свое мужество, чтобы спросить у мисс Мередит, нельзя ли ей подняться на палубу, если она уже больше не нужна. Это был очень храбрый поступок, но назавтра они покидали пароход, а ей так хотелось опять увидеть этого большого и мягкого человека.
— Конечно, — сказала мисс Мередит с быстрой улыбкой.
— Спасибо, мисс, — сказала Дафна и выскочила за дверь прежде, чем ее хозяйка могла бы передумать.
На палубе она с удовольствием вдохнула свежего воздуха. Она взглянула вверх и заметила, что небо стало густого, глубокого синего цвета. Ярко сияли звезды, и полная луна висела высоко-высоко.
Интересно, подумала она, где этот человек по имени Кэм.
Она вспомнила шрамы на его спине и возненавидела человека, который их оставил, человека, который владел этим пароходом. Она видела, что Кэм работает больше, чем кто-либо другой, его мускулы перекатывались под дешевой хлопчатобумажной одеждой, его глаза были темными и скрытными. Если только он не разговаривал с ней. Тогда они становились ласковыми.
Дафна понимала, что с ее стороны неразумно думать о Кэме. В вопросах любви у нее не было права сказать свое слово. Она была вещью. По ее щекам побежали слезы и она закрыла глаза, пытаясь перестать плакать.
Рука, сильная и мозолистая, мягко коснулась ее лица и вытерла с него слезинки, и Дафна открыла глаза. Это был он.
До этой минуты она не представляла, как сильно ей хотелось, чтобы он пришел, как она боялась, что он не придет.
— Мне надо идти, — прошептала она, делая шаг назад.
— Не сейчас, — сказал он, взяв ее за руку. Он вел ее к корме парохода, где были сложены тюки хлопка, и с усилием стал пробираться между ними, пока не нашел укромное местечко.
Он помог ей сесть, а затем сел сам, неловко сложив свои длинные руки и ноги. Но ее руку он так и не выпустил. Другой рукой он погладил ее по щеке.
— Ты очень хорошенькая, — сказал он наконец.
Она застыла, и Кэм почувствовал, что она замыкается в себе.
— Все в порядке, — успокоил он ее. — Я не сделаю ничего плохого. Я тебя не обижу.
Она сжалась в комочек. Она боялась его, боялась тех чувств, которые он вызывал, и того, что после завтрашнего Дня она больше никогда его не увидит.
Дафна почувствовала его руки и испугалась, что он начнет ее тискать, но ничего такого не произошло. Наоборот, ей было очень уютно. Внезапно в самой глубине ее души появилась боль. Она сможет противостоять всему, кроме этой нежности, которая так скоро исчезнет.
По-птичьи быстро она вскочила на ноги, но Кэм, несмотря на свой рост, оказался столь же проворен.
— В чем дело? — спросил он.
— Разве твой хозяин не будет тебя искать? — ответила она вопросом на вопрос.
Он немного помолчал.
— Он в кают-компании.
Мягкие карие глаза заглянули в его темные, почти черные.
— Ты его ненавидишь?
Кэм положил руку ей на плечо.
— Ненавижу всех, кто держит рабов, — сказал он с напряжением.
— Это он так… твою спину?
Лицо Кэма стало грубым, его глаза, казалось, загорелись. Ни следа мягкости в нем не осталось. Он ничего не сказал, но по его лицу и напряженному молчанию Дафна поняла ответ.
— Я тоже его ненавижу, — сказала она зло. — Я их всех ненавижу.
Кэм вздрогнул. Ему очень не хотелось говорить неправду о капитане, но такая игра была серьезной частью их защиты. Когда все дело только началось, они с капитаном решили, что Кэм будет притворяться рабом Квинна. Полосы на его спине были лишним доказательством того, что капитан твердый приверженец рабства.
— Понимаю, — наконец сказал он мягко.
Дафна внимательно посмотрела вокруг, прежде чем вслух высказать эту свою мысль:
— Ты когда-нибудь… хотел… убежать? Кэм рассмеялся с не наигранной горечью.
— Дважды, — ответил он. — В первый раз меня выпороли. Во второй раз они изуродовали мне лодыжку, чтобы я больше не смог убежать.
— Он! — с ужасом воскликнула Дафна, опять имея в виду капитана парохода.
Кэм пожал плечами. Ему не нравилось видеть в ее глазах ненависть к единственному другу, который у него был, но сейчас с этим ничего нельзя было поделать. Потом она все узнает. Потом, когда это будет безопасно.
— Ты попробуешь… еще раз?
Кэм опять не знал, что сказать. Как много можно открыть? Он хотел подготовить ее к тому дню, чтобы она предпринимала что-нибудь сама. Это было крайне опасно.
— Не без помощи друзей.
— Есть… помощь?
— Я слышал, что есть.
Ее глаза стали большими:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110
— Мы доберемся до девушки, — повторил он. Кэм казался застенчивым.
— Не знаю, что в Дафне такого…
— Ты слишком долго был один, Кэм.
— Наверное, — сказал Кэм. — Она хорошенькая.
Квинн задумчиво посмотрел на Кэма. Сам он не хотел крепкой связи с женщиной. Однажды он был обманут, и результат был катастрофическим. Может, у Кэма будет по-другому.
— Да, — согласился Квинн. — Я тебе клянусь, мы освободим ее в течение трех месяцев.
Кэм улыбнулся. Улыбка по-прежнему очень редко появлялась на его губах. Он кивнул. Капитан никогда его не разочаровывал.
— А как наши гости внизу? — сменил тему Квинн.
— Я проверял час назад. Они там ничего, как могут. Но там жутко.
Квинн знал также, что маленькая потайная комната была лишь одним из множества неудобств, которые приходилось претерпевать его тайным пассажирам. В Каире их в упаковочных ящиках перегрузят на речное суденышко, которое доставит их вдоль границы Иллинойса в Огайо. Оттуда Подпольная дорога вела в Канаду… Это было долгое и опасное путешествие, и на его участок пути нельзя было брать маленьких детей. Один больной ребенок, один всхлип могли бы разрушить всю сеть.
Дафна зачесала волосы мисс Мередит наверх, не переставая удивляться, почему ее новая хозяйка настаивает, чтобы такие чудесные волосы были испорчены смешными кудряшками и шпильками. Но она не была достаточно храброй, чтобы об этом спросить. Она обнаружила, что белые люди — совсем другие и часто вытворяют странные вещи. Она давно научилась не задавать вопросов, не задумываться о приказаниях, которые ей отдавались. А просто повиноваться им. Если мисс Мередит хочет, чтобы ее голова выглядела, как тарелка с колбасками, значит, ей, Дафне, надо положить все усилия и сделать то, что от нее требуется. Она сделает все, чтобы ее снова не продали. Ей всякий раз становилось дурно от страха, как только она вспоминала об аукционе.
Ей понадобилось собрать все свое мужество, чтобы спросить у мисс Мередит, нельзя ли ей подняться на палубу, если она уже больше не нужна. Это был очень храбрый поступок, но назавтра они покидали пароход, а ей так хотелось опять увидеть этого большого и мягкого человека.
— Конечно, — сказала мисс Мередит с быстрой улыбкой.
— Спасибо, мисс, — сказала Дафна и выскочила за дверь прежде, чем ее хозяйка могла бы передумать.
На палубе она с удовольствием вдохнула свежего воздуха. Она взглянула вверх и заметила, что небо стало густого, глубокого синего цвета. Ярко сияли звезды, и полная луна висела высоко-высоко.
Интересно, подумала она, где этот человек по имени Кэм.
Она вспомнила шрамы на его спине и возненавидела человека, который их оставил, человека, который владел этим пароходом. Она видела, что Кэм работает больше, чем кто-либо другой, его мускулы перекатывались под дешевой хлопчатобумажной одеждой, его глаза были темными и скрытными. Если только он не разговаривал с ней. Тогда они становились ласковыми.
Дафна понимала, что с ее стороны неразумно думать о Кэме. В вопросах любви у нее не было права сказать свое слово. Она была вещью. По ее щекам побежали слезы и она закрыла глаза, пытаясь перестать плакать.
Рука, сильная и мозолистая, мягко коснулась ее лица и вытерла с него слезинки, и Дафна открыла глаза. Это был он.
До этой минуты она не представляла, как сильно ей хотелось, чтобы он пришел, как она боялась, что он не придет.
— Мне надо идти, — прошептала она, делая шаг назад.
— Не сейчас, — сказал он, взяв ее за руку. Он вел ее к корме парохода, где были сложены тюки хлопка, и с усилием стал пробираться между ними, пока не нашел укромное местечко.
Он помог ей сесть, а затем сел сам, неловко сложив свои длинные руки и ноги. Но ее руку он так и не выпустил. Другой рукой он погладил ее по щеке.
— Ты очень хорошенькая, — сказал он наконец.
Она застыла, и Кэм почувствовал, что она замыкается в себе.
— Все в порядке, — успокоил он ее. — Я не сделаю ничего плохого. Я тебя не обижу.
Она сжалась в комочек. Она боялась его, боялась тех чувств, которые он вызывал, и того, что после завтрашнего Дня она больше никогда его не увидит.
Дафна почувствовала его руки и испугалась, что он начнет ее тискать, но ничего такого не произошло. Наоборот, ей было очень уютно. Внезапно в самой глубине ее души появилась боль. Она сможет противостоять всему, кроме этой нежности, которая так скоро исчезнет.
По-птичьи быстро она вскочила на ноги, но Кэм, несмотря на свой рост, оказался столь же проворен.
— В чем дело? — спросил он.
— Разве твой хозяин не будет тебя искать? — ответила она вопросом на вопрос.
Он немного помолчал.
— Он в кают-компании.
Мягкие карие глаза заглянули в его темные, почти черные.
— Ты его ненавидишь?
Кэм положил руку ей на плечо.
— Ненавижу всех, кто держит рабов, — сказал он с напряжением.
— Это он так… твою спину?
Лицо Кэма стало грубым, его глаза, казалось, загорелись. Ни следа мягкости в нем не осталось. Он ничего не сказал, но по его лицу и напряженному молчанию Дафна поняла ответ.
— Я тоже его ненавижу, — сказала она зло. — Я их всех ненавижу.
Кэм вздрогнул. Ему очень не хотелось говорить неправду о капитане, но такая игра была серьезной частью их защиты. Когда все дело только началось, они с капитаном решили, что Кэм будет притворяться рабом Квинна. Полосы на его спине были лишним доказательством того, что капитан твердый приверженец рабства.
— Понимаю, — наконец сказал он мягко.
Дафна внимательно посмотрела вокруг, прежде чем вслух высказать эту свою мысль:
— Ты когда-нибудь… хотел… убежать? Кэм рассмеялся с не наигранной горечью.
— Дважды, — ответил он. — В первый раз меня выпороли. Во второй раз они изуродовали мне лодыжку, чтобы я больше не смог убежать.
— Он! — с ужасом воскликнула Дафна, опять имея в виду капитана парохода.
Кэм пожал плечами. Ему не нравилось видеть в ее глазах ненависть к единственному другу, который у него был, но сейчас с этим ничего нельзя было поделать. Потом она все узнает. Потом, когда это будет безопасно.
— Ты попробуешь… еще раз?
Кэм опять не знал, что сказать. Как много можно открыть? Он хотел подготовить ее к тому дню, чтобы она предпринимала что-нибудь сама. Это было крайне опасно.
— Не без помощи друзей.
— Есть… помощь?
— Я слышал, что есть.
Ее глаза стали большими:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110