— Шериф прокашлялся и с неохотой добавил: — Ему прострелили ногу, а потом прикончили в упор. Хладнокровное убийство, никаких сомнений. Я просто хотел предупредить всех на тот случай, если кто-нибудь встретит в округе чужаков.
Мэри Джо медленно переваривала услышанное. Уэйд Фостер сделал попытку предупредить ее, но она не была готова к таким подробностям.
— И вы не догадываетесь, кто это сделал?
— В том-то вся и чертовщина, — ответил шериф. — Никто ничего не слышал и не видел. Возможно, это простое ограбление, и убийца давным-давно скрылся, но я хочу быть уверен, что все предупреждены.
— Благодарю вас, — сказала Мэри Джо.
— Мне не нравится, что женщина и ребенок будут одни, — сказал он. — Один из моих людей может остаться у вас, заночевать в сарае.
Мэри Джо покачала головой.
— Муж научил меня стрелять не хуже любого мужчины, и если до того дойдет, я не буду сомневаться, — сказала она. — Джефф тоже хорошо стреляет. А Джейк предупредит нас о приближении любого чужака. Но все равно, спасибо.
— Что ж, раз у вас все в порядке… — он замолк на полуслове.
— Спасибо, что заехали, шериф.
Мэри Джо понимала, что следовало бы предложить им угощение, хотя бы кофе, но это было слишком рискованно. Она уже начала закрывать дверь, когда шериф вновь заговорил:
— Каждые два дня я буду присыпать к вам кого-нибудь.
— В этом нет нужды.
— Просто для моего спокойствия, — сказал он, слегка улыбнувшись.
Мэри Джо попробовала улыбнуться в ответ, но у нее ничего не получилось. Она чувствовала себя последней лгуньей.
Расскажи ему, потребовал внутренний голос. Расскажи ему об убийце, который лежит в твоей спальне.
Но слова не шли с языка. Она просто кивнула в знак благодарности. Глядя, как шериф и его помощники садятся на лошадей и уезжают, Мэри Джо подумала, не совершила ли она только что крупнейшую ошибку в своей жизни.
Глава 4
— Ты ведь не думаешь, что он убийца, правда, ма?
Джефф смотрел на мать умоляющими глазами.
Мэри Джо не знала, что ответить.
«Хладнокровное убийство, никаких сомнений, — звенели в ее голове слова шерифа. — Ему прострелили ногу, а потом прикончили в упор».
Уэйд Фостер сам признался, что убил троих.
А она поинтересовалась: «Они того заслуживали?»
Ей теперь не верилось, что она могла такое спросить. Неужели хоть один человек заслуживает, чтобы его вот так убили?
Но Уэйд Фостер привел ее в смятение. Что-то подталкивало Мэри Джо броситься вслед отряду и вернуть его. Вместо этого она посмотрела на Джеффа.
— Я не знаю, — честно призналась Мери Джо. — Он слишком слаб, чтобы отправиться в путь даже с чьей-нибудь помощью.
— Я не думаю, чтобы он убил кого-нибудь, — сказал Джефф.
Мэри Джо пожалела, что не разделяет его уверенности. Ей вдруг стало холодно, но вовсе не оттого, что в открытую дверь дул холодный ветер. Она закрыла дверь, заперла ее на засов. Настала пора получить ответы на вопросы, которые она не решалась задать.
Она потянула носом воздух и ясно почувствовала залах горелого. Печенье!
Мэри Джо поспешила на кухню. Из печи валил густой дым. Она выдернула противень с печеньем, которое почти все обуглилось. Две штуки почернели меньше остальных.
Мэри Джо закусила губу, чувствуя, что не просто расстроилась. Она посмотрела на руки, увидела, как они дрожат, и поняла, что это вовсе не из-за печенья. Она легко может замесить новую порцию. Все равно в такую погоду ей больше нечем заняться.
Разве что лошадью незнакомца. Отряд не нашел ее, иначе Мэтт Синклер обязательно сказал бы, да и поиски вел бы более настойчиво.
Что она делает, пряча убийцу? Человека, который застрелил другого не в порыве гнева, а с хладнокровным расчетом. Застрелил в упор. А она волнуется, что отряд, обнаружив лошадь убийцы, вернется. И найдет его самого!
Почему она защищает его? Ведь этим она старит под угрозу сына, себя, все, что пыталась здесь построить.
Мэри Джо отставила противень и повернулась к Джеффу.
— Возможно, ты еще спасешь парочку.
— А как же раненый? Ему нужно поесть.
— Я готовлю ему бульон. — Мэри Джо услышала, как в ее голосе прозвучало нетерпение — или это был страх? Взглянув в лицо Джеффу, она туг же пожалела об этом. — А пока отнесу ему стакан молока, — сказала она. — Ты поешь печенья, какое найдешь. Позже я приготовлю окорок.
В доме было свежее молоко от их коровы Цирцеи — первого приобретения на ранчо. Мэри Джо налила из кувшина полную кружку, подошла к двери спальни и, постучав, через несколько секунд открыла ее, Уэйд Фостер снова сидел на краю кровати, укрывшись до пояса простыней. Бледное напряженное лицо покрывал пот. Рот был мрачно сжат. Должно быть, он встал и подошел к двери, чтобы послушать.
— Почему вы им не сказали?
Закрыв дверь, она прислонилась к косяку.
— Не знаю.
Он прищуренно разглядывал ее, стиснув зубы.
— Вы говорили, что убили троих, — она сказала то, что не могла не сказать.
Выражение его лица не изменилось. Он ждал, не проронив ни слова.
— Шериф сказал, что нашел человека, застреленного в упор. Это вы…
— Да, — бесстрастно ответил он.
— Почему? Он собирался убить вас?
— Он молил меня о смерти, мэм, — холодно ответил Фостер. — Я подошел к нему, приставил ружье к горлу и выстрелил.
Глаза его ожили от гнева, боли и вызова. Она увидела, что все эти чувства борются в нем, сливаясь в один яростный поток.
— Пусть ваш сын вернет отряд, мэм, — сказал он.
— Мне пока не доводилось сталкиваться с человеком, который бы так стремился попасть на виселицу.
Она попыталась справиться с дрожью в голосе. Не показывай ему свою слабость. Но она знала, что он говорит ей не всю правду. Не мог же он получить эти рамы после того, как убил человека. Он ведь сам был ранен, почти смертельно, и ему, должно быть, понадобились последние силы, чтобы поднять ружье и выстрелить. Так почему же он теперь пытается спровоцировать ее, призывая вернуть шерифа? Неужели ему действительно хочется умереть?
— Уверен, вам пока не доводилось сталкиваться и с хладнокровным убийством. — Голос его звучал сурово. — Так, кажется, выразился шериф.
— А как по-вашему следовало бы выразиться? — спросила она.
— Точно так, как сказал шериф, миссис Вильямс — хладнокровное убийство. Тот старатель стрелял в меня, но это не меняет дела. Он все равно должен был умереть. Он уже разрядил свое оружие и стоял на коленях. А я подошел к нему, приставил ружье к его горлу и нажал курок. Теперь ваше любопытство удовлетворено?
— Нет, — ответила она. — Я хочу знать, почему.
— Какое это имеет значение? Убийца есть убийца.
— Для меня имеет значение, — сказала она.
Не может быть, чтобы она так ошиблась на чей-то счет. Мэри Джо увидела, как на его щеке задергался мускул. Раненый задрожал всем телом, с усилием удерживаясь на краю кровати, пытаясь справиться с буйством чувств, внезапно накативших на него.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96
Мэри Джо медленно переваривала услышанное. Уэйд Фостер сделал попытку предупредить ее, но она не была готова к таким подробностям.
— И вы не догадываетесь, кто это сделал?
— В том-то вся и чертовщина, — ответил шериф. — Никто ничего не слышал и не видел. Возможно, это простое ограбление, и убийца давным-давно скрылся, но я хочу быть уверен, что все предупреждены.
— Благодарю вас, — сказала Мэри Джо.
— Мне не нравится, что женщина и ребенок будут одни, — сказал он. — Один из моих людей может остаться у вас, заночевать в сарае.
Мэри Джо покачала головой.
— Муж научил меня стрелять не хуже любого мужчины, и если до того дойдет, я не буду сомневаться, — сказала она. — Джефф тоже хорошо стреляет. А Джейк предупредит нас о приближении любого чужака. Но все равно, спасибо.
— Что ж, раз у вас все в порядке… — он замолк на полуслове.
— Спасибо, что заехали, шериф.
Мэри Джо понимала, что следовало бы предложить им угощение, хотя бы кофе, но это было слишком рискованно. Она уже начала закрывать дверь, когда шериф вновь заговорил:
— Каждые два дня я буду присыпать к вам кого-нибудь.
— В этом нет нужды.
— Просто для моего спокойствия, — сказал он, слегка улыбнувшись.
Мэри Джо попробовала улыбнуться в ответ, но у нее ничего не получилось. Она чувствовала себя последней лгуньей.
Расскажи ему, потребовал внутренний голос. Расскажи ему об убийце, который лежит в твоей спальне.
Но слова не шли с языка. Она просто кивнула в знак благодарности. Глядя, как шериф и его помощники садятся на лошадей и уезжают, Мэри Джо подумала, не совершила ли она только что крупнейшую ошибку в своей жизни.
Глава 4
— Ты ведь не думаешь, что он убийца, правда, ма?
Джефф смотрел на мать умоляющими глазами.
Мэри Джо не знала, что ответить.
«Хладнокровное убийство, никаких сомнений, — звенели в ее голове слова шерифа. — Ему прострелили ногу, а потом прикончили в упор».
Уэйд Фостер сам признался, что убил троих.
А она поинтересовалась: «Они того заслуживали?»
Ей теперь не верилось, что она могла такое спросить. Неужели хоть один человек заслуживает, чтобы его вот так убили?
Но Уэйд Фостер привел ее в смятение. Что-то подталкивало Мэри Джо броситься вслед отряду и вернуть его. Вместо этого она посмотрела на Джеффа.
— Я не знаю, — честно призналась Мери Джо. — Он слишком слаб, чтобы отправиться в путь даже с чьей-нибудь помощью.
— Я не думаю, чтобы он убил кого-нибудь, — сказал Джефф.
Мэри Джо пожалела, что не разделяет его уверенности. Ей вдруг стало холодно, но вовсе не оттого, что в открытую дверь дул холодный ветер. Она закрыла дверь, заперла ее на засов. Настала пора получить ответы на вопросы, которые она не решалась задать.
Она потянула носом воздух и ясно почувствовала залах горелого. Печенье!
Мэри Джо поспешила на кухню. Из печи валил густой дым. Она выдернула противень с печеньем, которое почти все обуглилось. Две штуки почернели меньше остальных.
Мэри Джо закусила губу, чувствуя, что не просто расстроилась. Она посмотрела на руки, увидела, как они дрожат, и поняла, что это вовсе не из-за печенья. Она легко может замесить новую порцию. Все равно в такую погоду ей больше нечем заняться.
Разве что лошадью незнакомца. Отряд не нашел ее, иначе Мэтт Синклер обязательно сказал бы, да и поиски вел бы более настойчиво.
Что она делает, пряча убийцу? Человека, который застрелил другого не в порыве гнева, а с хладнокровным расчетом. Застрелил в упор. А она волнуется, что отряд, обнаружив лошадь убийцы, вернется. И найдет его самого!
Почему она защищает его? Ведь этим она старит под угрозу сына, себя, все, что пыталась здесь построить.
Мэри Джо отставила противень и повернулась к Джеффу.
— Возможно, ты еще спасешь парочку.
— А как же раненый? Ему нужно поесть.
— Я готовлю ему бульон. — Мэри Джо услышала, как в ее голосе прозвучало нетерпение — или это был страх? Взглянув в лицо Джеффу, она туг же пожалела об этом. — А пока отнесу ему стакан молока, — сказала она. — Ты поешь печенья, какое найдешь. Позже я приготовлю окорок.
В доме было свежее молоко от их коровы Цирцеи — первого приобретения на ранчо. Мэри Джо налила из кувшина полную кружку, подошла к двери спальни и, постучав, через несколько секунд открыла ее, Уэйд Фостер снова сидел на краю кровати, укрывшись до пояса простыней. Бледное напряженное лицо покрывал пот. Рот был мрачно сжат. Должно быть, он встал и подошел к двери, чтобы послушать.
— Почему вы им не сказали?
Закрыв дверь, она прислонилась к косяку.
— Не знаю.
Он прищуренно разглядывал ее, стиснув зубы.
— Вы говорили, что убили троих, — она сказала то, что не могла не сказать.
Выражение его лица не изменилось. Он ждал, не проронив ни слова.
— Шериф сказал, что нашел человека, застреленного в упор. Это вы…
— Да, — бесстрастно ответил он.
— Почему? Он собирался убить вас?
— Он молил меня о смерти, мэм, — холодно ответил Фостер. — Я подошел к нему, приставил ружье к горлу и выстрелил.
Глаза его ожили от гнева, боли и вызова. Она увидела, что все эти чувства борются в нем, сливаясь в один яростный поток.
— Пусть ваш сын вернет отряд, мэм, — сказал он.
— Мне пока не доводилось сталкиваться с человеком, который бы так стремился попасть на виселицу.
Она попыталась справиться с дрожью в голосе. Не показывай ему свою слабость. Но она знала, что он говорит ей не всю правду. Не мог же он получить эти рамы после того, как убил человека. Он ведь сам был ранен, почти смертельно, и ему, должно быть, понадобились последние силы, чтобы поднять ружье и выстрелить. Так почему же он теперь пытается спровоцировать ее, призывая вернуть шерифа? Неужели ему действительно хочется умереть?
— Уверен, вам пока не доводилось сталкиваться и с хладнокровным убийством. — Голос его звучал сурово. — Так, кажется, выразился шериф.
— А как по-вашему следовало бы выразиться? — спросила она.
— Точно так, как сказал шериф, миссис Вильямс — хладнокровное убийство. Тот старатель стрелял в меня, но это не меняет дела. Он все равно должен был умереть. Он уже разрядил свое оружие и стоял на коленях. А я подошел к нему, приставил ружье к его горлу и нажал курок. Теперь ваше любопытство удовлетворено?
— Нет, — ответила она. — Я хочу знать, почему.
— Какое это имеет значение? Убийца есть убийца.
— Для меня имеет значение, — сказала она.
Не может быть, чтобы она так ошиблась на чей-то счет. Мэри Джо увидела, как на его щеке задергался мускул. Раненый задрожал всем телом, с усилием удерживаясь на краю кровати, пытаясь справиться с буйством чувств, внезапно накативших на него.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96