Но между ними все еще оставалось одно препятствие: это был Райс Реддинг.
Казалось, что в отношении Лорен Адриан обладал особым чутьем. Он знал, о чем она собирается говорить, знал, как это будет болезненно. Он вновь не дал ей заговорить.
— Если у меня и были сомнения насчет того, каким я был ослом, то Реддинг показал мне это до боли ясно, — сказал он со странной улыбкой. — Он рассказал мне о том, что было ставкой в вашей игре… Он сказал, что из всех женщин, которых он когда-либо встречал, ты единственная настоящая леди.
Лорен широко раскрыла глаза.
— Он также сказал, что я тебя не стою и выразил предположение, что его более нежный подход в конце концов завоюет тебя.
Он произнес это, поддразнивая ее, но в то же время в его глазах были вопрос и неуверенность, которые причиняли ей боль.
Она крепко сжала его руки и произнесла слова, которых он долго ждал.
— Я люблю тебя, Адриан. Я люблю тебя так сильно, что мне от этого больно…
Ее прерывающийся голос сказал ему даже больше, чем ее слова.
Рука Адриана погладила ее лицо, коснулась уголков ее глаз, где собрались слезы. Слезы от стольких переполнявших ее чувств: горя, сожаления, надежды, счастья. Она похищала его сердце кусочек за кусочком, пока оно не стало принадлежать ей полностью.
— Я пытался найти тебя в Лондоне, но ты уже уехала.
Он понимал, что ей хотелось это знать. Она задумчиво посмотрела на него.
— Мне сказали, что ты уехал. Я боялась, что потеряла тебя… Я хотела тебе объяснить… Но тебя не было и здесь.
— У нас с Реддингом произошла довольно болезненная стычка, — сказал Адриан, и глаза его весело заблестели. — В конце концов нам обоим пришлось несладко. Я был два дня без сознания, а у него была сломана рука.
Он усмехнулся, видя, что Лорен удивлена и испугана.
— Он заботился обо мне, к нашему обоюдному удивлению. И когда я окончательно пришел в себя, я отправился к тебе и узнал, что ты уехала. Райс и я стали своего рода партнерами, пытаясь тебя разыскать.
— Райс?
Она была шокирована.
— Я отдал ему купленный мной корабль как часть платы за Риджли, а он, в свою очередь, бесплатно довез меня до Нассау.
Лорен не могла этого понять.
— Райс здесь?
— Он собирается ходить к южанам. Здесь большая часть моей команды, сам я выхожу из игры, так что у него будет лучшая команда. Он говорит, что хорошая игра доставляет ему удовольствие. Я искренне пытался его разубедить, — добавил Адриан.
Лорен не могла не улыбнуться. Он выглядел довольным собой, словно мальчуган, которому удалось подбить своего ничего не подозревающего приятеля на выполнение нудной работы, описывая ее прелести.
— Ты не стал его разубеждать, — обвинила его она, но глаза ее смеялись.
Он только улыбнулся.
— Райс Реддинг вполне в состоянии о себе позаботиться. В то время как тебе…
Она слегка обиженно взглянула на него.
— …нужен муж, — спокойно закончил он.
Глаза ее стали еще больше, а губы сложились столь неотразимо, что их невозможно было игнорировать. Их губы встретились, и его язык прекрасно знал свое дело. Закончив поцелуй, Адриан сделал паузу, давая ей возможность ответить.
— Меня должны будут называть миледи? — осторожно спросила она.
— Моя леди, — ответил он, покусывая ее ухо.
— А я смогу играть в карты и вызволять людей из тюрьмы?
— Совершенно нормальное поведение для Кэботов, — усмехаясь, сказал он. — В конце концов, у тебя ведь нет обезьяны с дурными манерами.
— Теперь есть, — сказала она с сияющими глазами, отдавая свою руку, свое сердце и свою душу Адриану.
И они были так заняты друг другом, что никто из них не обратил внимания на маленькое умное личико, радостно глядевшее на них с дерева.
Эпилог
— Война закончена!
Адриан, одетый в рубашку и бриджи из плотной ткани, читал только что полученное письмо.
Он приехал с поля, чтобы поесть, и несмотря на то, что май в Англии был прохладным, рубашка его прилипла к телу.
Он не щадил себя, и сейчас на полях стали проявляться результаты работы, казавшейся бесконечной.
За годы неумелого управления имение растеряло работников. Постепенно, в течение полутора лет, Адриан подыскал добросовестных людей и в конце концов в поместье появились признаки улучшения. Денег по-прежнему не хватало. Почти все накопления Адриана ушли на то, чтобы выкупить родовое гнездо, а банкиры пока еще не доверяли имени Кэбот. Но постепенно из хаоса возникал порядок, и каждое улучшение было победой.
И они добивались этого вместе.
Он продолжил читать письмо сэра Джайлза. В нем говорилось о том, что вестей от Райса нет, но что им следует надеяться на то, что с ним ничего не случилось. Было известно, что Райс вырвался из лап янки. Бог знает, как он это сделал, ведь у него не было Лорен.
Лорен засмеялась.
— Может быть, он затеял игру с ничего не подозревающей стражей?
Она немного подвинулась на скамье, где ждала его. Она любила это место за обилие роз.
Дом сейчас выглядел прекрасно. Сквозь занавески, которые она сама сшила с помощью одной из двух оставшихся служанок, лился солнечный свет. И Сократ был очень доволен жизнью. Здесь было множество деревьев, так что он навсегда был обеспечен корой и листьями, и множество комнат, которые можно было обследовать. Вздорная сторона его натуры находила удовлетворение в том, что он отравлял жизнь экономке.
Лорен почувствовала нежное пожатие руки Адриана и испытала тихую радость, которую ей всегда давало его присутствие. Все же оставалось много грусти. Война была окончена, но ее влияние скажется на нескольких поколениях. Она подумала о Мелиссе и Рэндалле, о Клее, который попал в плен в одном из последних рейсов в Уилмингтон, о капитане конфедератов, которого она встретила в Виргинии — жив ли ей? В конце концов она подумала о мистере Филлипсе, чьим манипуляциям теперь пришел конец.
Для некоторых война закончилась. В частности, для Лорен, за которую ходатайствовал Джереми и с которой мистер Филлипс согласился снять все обвинения. Для других война никогда не закончится. Лорен снова подумала о Мелиссе, о дневнике которой она недавно рассказала Адриану. Она знала, что когда-нибудь она отошлет дневник семье Мелиссы. Они должны знать о тех страданиях, которые она перенесла ради своей любви к Рэндаллу.
Она улыбнулась, когда Адриан положил руку ей на живот. Когда он почувствовал мощный толчок, на его лице отразилось удовлетворение.
Лорен считала, что так толкаться может только мальчик.
Однако Адриан утверждал, что такой решительной может быть только ее дочь.
Она посмотрела на его лицо, на это сильное бронзовое лицо, которое она любила больше жизни, и увидела, как на его суровых губах медленно появляется улыбка. У него был вид человека, добившегося своей заветной мечты. Он был счастлив.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101