Это была Кира. Она подошла к окну, чтобы задернуть шторы, но не успела. Сзади к ней подошел Джейсон и крепко обнял. Девушка обернулась к нему, и они слились в поцелуе. Их объятие было таким страстным, что они, казалось, могли бы растопить весь выпавший за ночь снег.
Люсьен отвернулся от окна и вернулся в комнату. Кит последовала за ним. Ей не следовало наблюдать за этой сценой дальше. Все, что происходило между ними, было предназначено только для них двоих.
— Мне жаль, что ты это видела, Кит. Тебе, наверное, кажется, что тебя все бросили, — сказал Люсьен, пристально взглянув на девушку. В его глазах появился яркий блеск. — Ты пришла ко мне потому, что почувствовала себя одиноко, когда Кира ушла к возлюбленному, ведь так?
— Господи, да нет же, — воскликнула Кит с отчаянием.
Она должна пробиться сквозь стену, которую Люсьен воздвигал между ними, и она это сделает.
— Ты прав, — сказала она. — Близнецы очень близки между собой, и у них очень высокие требования К эмоциональной близости. Но разве только общее рождение и проведенное вместе детство могут неразрывно связывать двух человек? Разве только кровная близость по-настоящему прочна? Конечно, это прекрасно — иметь сестру-близнеца. Я очень люблю Киру и понимаю, какое сильное чувство связывало тебя с Элинор. Но у близнецов свои, особенные связи. В них есть и достоинства и недостатки. И я надеюсь… я верю… страсть может создать другую, но не менее глубокую и сильную связь. Мне не хватает духовной близости точно так же, как и тебе, Люсьен. И я тоже считала, что никогда не смогу выйти замуж, потому что ни один мужчина не сможет заменить мне Киру. Я никогда не представляла себе, что смогу встретить такого человека, как ты. Только с тобой я поняла, что такое любовь к мужчине, и какая прочная связь может возникнуть между влюбленными.
Глаза Стрэтмора зажглись золотым блеском. Он хотел ее. В этом Кит не сомневалась. Но интуитивно она понимала, что он уже отказался от всех надежд на будущее. Он не хотел начинать все сначала, потому что боялся вновь потерять, боялся новой боли. Он не хотел больше рисковать.
Единственное, что могло сломать выстроенные Люсьеном барьеры, это сила страсти. Кит поднесла руку к горлу и развязала шнурок. Соболиная накидка скользнула к ее ногам, и девушка осталась в манящем и вызывающем наряде, который надела у лорда Мэйса. Искра страсти, готовая вот-вот разгореться в костер, пробежала между ними.
— Не делай этого, Кит, — сдержанно сказал Люсьен. — Такая любовь создает только иллюзию близости, и она исчезает так же быстро, как снег под весенним солнцем.
— Конечно, тебе это известно лучше, чем мне, — ответила Кит. — Но физическое удовлетворение тоже очень важно. И разве мы не стремимся к этому, и ты и я?
Лицо Стрэтмора приобрело неподвижность каменной статуи.
— Так тебе нужен приятель на одну ночь? Это не ко мне. Пойди и поищи кого-нибудь еще.
— Ты не прав, — голос у девушки задрожал. — Ради Бога, выслушай меня. Кира была самым важным в моей жизни. Конечно, я любила и маму, и тетю Джейн, родных и друзей. Но это совсем другое чувство. Ведь я смогла пережить мамину смерть. А вот если бы погибла Кира, я просто перестала бы существовать.
Их взгляды встретились, и Кит заговорила снова.
— Теперь в моей жизни двое таких людей. Я нуждаюсь в тебе не меньше, чем в Кире. И ты всегда будешь на первом месте в моем сердце. В нем хватит места для вас двоих.
— Нет, милая. Даже если мы оба хотим одного и того же, этого еще недостаточно, — ответил Люсьен с тоской в голосе.
— Ты прав. Одного желания недостаточно, — не сдавалась Кит, — но мы должны преодолеть все преграды. Мы сможем это сделать.
Недаром Кит играла роль Касси Джеймс. Она вспомнила все приемы обольстительной женщины и пошла навстречу Стрэтмору. Каждый ее шаг был кокетливым вызовом и искушением. Черный шелк обтягивал ее бедра и грудь.
— Может быть, начнем все сначала? — спросила Кит.
— Я не хочу еще раз тебя потерять, — ответил Стрэтмор. Грудь его тяжело вздымалась, как будто он только что пробежал большую дистанцию.
Кит протянула руку ему навстречу, но он не принял ее. Неужели все кончено? Нет, не может быть. Все ее сердце принадлежит ему.
Позже они не могли вспомнить, кто из них сделал первый шаг навстречу другому. Это было как внезапный порыв ветра. Они сжали друг друга в объятиях, его губы прижались к ее губам в страстном поцелуе, в который Люсьен вложил все свое отчаяние, страх потерять и надежду вновь обрести возлюбленную. Кит понимала, какие мучительные сомнения разрывали его сердце, ведь с ней происходило то же самое. В ее ответном поцелуе страсть сплелась с мольбой и клятвой верности.
Отчаяние таяло под натиском всепобеждающей страсти.
— Господи, Кит, — прошептал Люсьен, освобождая груди девушки от стягивающих жестких ремешков, — ни один смертный не сможет устоять перед тобой!
— Так не сопротивляйся, милый, — прошептала она в ответ.
Затрещал шелк срываемого платья, с треском отлетали пуговицы, одежда была отброшена в сторону — в ней не было никакой необходимости. Их души и тела были обнажены и стремились к полному слиянию. Страсть была средством, близость — целью. Плоть прижималась к плоти, влажный горячий пот одного из них смешивался с потом другого, запах мускуса окутывал их разгоряченные тела, дыхание их сливалось.
Раньше, в минуты любви, Кит всегда пыталась отстраниться духовно, боясь полностью раствориться в своем чувстве и потерять независимость. На этот раз все глупые предрассудки были отброшены. Она вся принадлежала ему, все уголки ее души и тела были открыты для возлюбленного. Если Кира была вторым «я» Кит, то Люсьен стал теперь ее душой.
Люсьен боялся этого страстного порыва отнюдь не меньше, чем желал его. Страсть, поверхностная и не затрагивающая самых интимных глубин души, отталкивала его. Но на этот раз все было по-другому. Кит вся раскрылась перед ним, ее нежные руки и губы отвечали на все его сокровенные желания. Она понимала все его страхи и надежды так же хорошо, как и он — ее. Их соединила любовь, яркая и жаркая, как солнце. Апофеоз их физической близости символизировал слияние их душ. Когда напор страсти иссяк, они долго лежали неподвижно, обнявшись и прижавшись друг к другу. Ее лоб прижимался к его колючей щеке, его дыхание шевелило ее волосы. Люсьен боялся пошевелиться. А вдруг все это только сон, он проснется — и все исчезнет? Но Кит была реальностью, очаровательной, женственной реальностью. Девушка повернулась на спину и лениво сказала:
— А ты знаешь, что твои глаза меняют цвет? Когда ты счастлив, твои глаза становятся золотыми.
Люсьен улыбнулся. Эта фраза была очень характерной для Кит.
— А я всегда считал, что они похожи на два обычных ореха.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106
Люсьен отвернулся от окна и вернулся в комнату. Кит последовала за ним. Ей не следовало наблюдать за этой сценой дальше. Все, что происходило между ними, было предназначено только для них двоих.
— Мне жаль, что ты это видела, Кит. Тебе, наверное, кажется, что тебя все бросили, — сказал Люсьен, пристально взглянув на девушку. В его глазах появился яркий блеск. — Ты пришла ко мне потому, что почувствовала себя одиноко, когда Кира ушла к возлюбленному, ведь так?
— Господи, да нет же, — воскликнула Кит с отчаянием.
Она должна пробиться сквозь стену, которую Люсьен воздвигал между ними, и она это сделает.
— Ты прав, — сказала она. — Близнецы очень близки между собой, и у них очень высокие требования К эмоциональной близости. Но разве только общее рождение и проведенное вместе детство могут неразрывно связывать двух человек? Разве только кровная близость по-настоящему прочна? Конечно, это прекрасно — иметь сестру-близнеца. Я очень люблю Киру и понимаю, какое сильное чувство связывало тебя с Элинор. Но у близнецов свои, особенные связи. В них есть и достоинства и недостатки. И я надеюсь… я верю… страсть может создать другую, но не менее глубокую и сильную связь. Мне не хватает духовной близости точно так же, как и тебе, Люсьен. И я тоже считала, что никогда не смогу выйти замуж, потому что ни один мужчина не сможет заменить мне Киру. Я никогда не представляла себе, что смогу встретить такого человека, как ты. Только с тобой я поняла, что такое любовь к мужчине, и какая прочная связь может возникнуть между влюбленными.
Глаза Стрэтмора зажглись золотым блеском. Он хотел ее. В этом Кит не сомневалась. Но интуитивно она понимала, что он уже отказался от всех надежд на будущее. Он не хотел начинать все сначала, потому что боялся вновь потерять, боялся новой боли. Он не хотел больше рисковать.
Единственное, что могло сломать выстроенные Люсьеном барьеры, это сила страсти. Кит поднесла руку к горлу и развязала шнурок. Соболиная накидка скользнула к ее ногам, и девушка осталась в манящем и вызывающем наряде, который надела у лорда Мэйса. Искра страсти, готовая вот-вот разгореться в костер, пробежала между ними.
— Не делай этого, Кит, — сдержанно сказал Люсьен. — Такая любовь создает только иллюзию близости, и она исчезает так же быстро, как снег под весенним солнцем.
— Конечно, тебе это известно лучше, чем мне, — ответила Кит. — Но физическое удовлетворение тоже очень важно. И разве мы не стремимся к этому, и ты и я?
Лицо Стрэтмора приобрело неподвижность каменной статуи.
— Так тебе нужен приятель на одну ночь? Это не ко мне. Пойди и поищи кого-нибудь еще.
— Ты не прав, — голос у девушки задрожал. — Ради Бога, выслушай меня. Кира была самым важным в моей жизни. Конечно, я любила и маму, и тетю Джейн, родных и друзей. Но это совсем другое чувство. Ведь я смогла пережить мамину смерть. А вот если бы погибла Кира, я просто перестала бы существовать.
Их взгляды встретились, и Кит заговорила снова.
— Теперь в моей жизни двое таких людей. Я нуждаюсь в тебе не меньше, чем в Кире. И ты всегда будешь на первом месте в моем сердце. В нем хватит места для вас двоих.
— Нет, милая. Даже если мы оба хотим одного и того же, этого еще недостаточно, — ответил Люсьен с тоской в голосе.
— Ты прав. Одного желания недостаточно, — не сдавалась Кит, — но мы должны преодолеть все преграды. Мы сможем это сделать.
Недаром Кит играла роль Касси Джеймс. Она вспомнила все приемы обольстительной женщины и пошла навстречу Стрэтмору. Каждый ее шаг был кокетливым вызовом и искушением. Черный шелк обтягивал ее бедра и грудь.
— Может быть, начнем все сначала? — спросила Кит.
— Я не хочу еще раз тебя потерять, — ответил Стрэтмор. Грудь его тяжело вздымалась, как будто он только что пробежал большую дистанцию.
Кит протянула руку ему навстречу, но он не принял ее. Неужели все кончено? Нет, не может быть. Все ее сердце принадлежит ему.
Позже они не могли вспомнить, кто из них сделал первый шаг навстречу другому. Это было как внезапный порыв ветра. Они сжали друг друга в объятиях, его губы прижались к ее губам в страстном поцелуе, в который Люсьен вложил все свое отчаяние, страх потерять и надежду вновь обрести возлюбленную. Кит понимала, какие мучительные сомнения разрывали его сердце, ведь с ней происходило то же самое. В ее ответном поцелуе страсть сплелась с мольбой и клятвой верности.
Отчаяние таяло под натиском всепобеждающей страсти.
— Господи, Кит, — прошептал Люсьен, освобождая груди девушки от стягивающих жестких ремешков, — ни один смертный не сможет устоять перед тобой!
— Так не сопротивляйся, милый, — прошептала она в ответ.
Затрещал шелк срываемого платья, с треском отлетали пуговицы, одежда была отброшена в сторону — в ней не было никакой необходимости. Их души и тела были обнажены и стремились к полному слиянию. Страсть была средством, близость — целью. Плоть прижималась к плоти, влажный горячий пот одного из них смешивался с потом другого, запах мускуса окутывал их разгоряченные тела, дыхание их сливалось.
Раньше, в минуты любви, Кит всегда пыталась отстраниться духовно, боясь полностью раствориться в своем чувстве и потерять независимость. На этот раз все глупые предрассудки были отброшены. Она вся принадлежала ему, все уголки ее души и тела были открыты для возлюбленного. Если Кира была вторым «я» Кит, то Люсьен стал теперь ее душой.
Люсьен боялся этого страстного порыва отнюдь не меньше, чем желал его. Страсть, поверхностная и не затрагивающая самых интимных глубин души, отталкивала его. Но на этот раз все было по-другому. Кит вся раскрылась перед ним, ее нежные руки и губы отвечали на все его сокровенные желания. Она понимала все его страхи и надежды так же хорошо, как и он — ее. Их соединила любовь, яркая и жаркая, как солнце. Апофеоз их физической близости символизировал слияние их душ. Когда напор страсти иссяк, они долго лежали неподвижно, обнявшись и прижавшись друг к другу. Ее лоб прижимался к его колючей щеке, его дыхание шевелило ее волосы. Люсьен боялся пошевелиться. А вдруг все это только сон, он проснется — и все исчезнет? Но Кит была реальностью, очаровательной, женственной реальностью. Девушка повернулась на спину и лениво сказала:
— А ты знаешь, что твои глаза меняют цвет? Когда ты счастлив, твои глаза становятся золотыми.
Люсьен улыбнулся. Эта фраза была очень характерной для Кит.
— А я всегда считал, что они похожи на два обычных ореха.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106