Время от времени оборачивалась, но, поскольку не могла подозревать о преследовании, видела позади себя только мрак, такой же, как впереди.
Странная штука — жизнь. Часто мы только и делаем, что вводим в заблуждение других, уверенные, будто всех перехитрили. Помня об этом, Рейф тоже посматривал назад, не удлинилась ли их цепочка еще на одного человека. Но, похоже, он замыкал парад.
Вскоре Рейф, к своему неудовольствию, обнаружил, что Мегги, по всей видимости, направляется к Андерсону. Впереди открывалась площадь дю Каррусель с величественной аркой, увенчанной четырьмя конными статуями из собора Святого Марка в Венеции. У монумента копошился народ. В неверном свете факелов Рейф разглядел фигуры рабочих на арке. Стучали молотки, работали зубила, скрежетание металла эхом отдавалось на площади. Подрядчиком работ выступал офицер в форме британской армии. Решив пощадить национальные чувства французов, Веллингтон распорядился демонтировать памятник ночью. Оставалось надеяться, что старый Луи проспит столь прискорбное событие. Работы проходили буквально у него под окнами.
Мегги замешкалась, видимо, решая, что лучше: пройти через площадь или обойти ее.
Вдруг Рейф услышал за спиной цокот копыт. Обернувшись, увидел всадника в форме национальной французской гвардии, который, вынырнув из боковой улочки, во весь опор скакал к площади. В тот же момент послышались выкрики, хотя он мог и ошибиться, так как каменные колодцы средневековых улочек сильно искажали звук.
Рейф вжался в стену. Гвардеец проскакал мимо, не заметив его, следом за ним хлынули разъяренные парижане. Толпа ревела, словно раненый зверь, ощетинившийся, навостривший когти, оскаливший зубы.
Никто из этого озверевшего человеческого месива не заметил Рейфа, хотя тот был всего лишь в нескольких дюймах от них и единственным его укрытием служил навес над входной дверью какого-то дома.
Увидев в толпе гвардейцев, рабочие побросали инструменты и поспешно стали слезать с арки. Оказавшись внизу, они быстро шмыгнули в распахнутую для них дверь дворца Тюильри. В данном случае роялисты проявили провидческую мудрость, не дав толпе растерзать рабочих. Неизвестно, что предпринял бы Веллингтон, если бы узнал, что британцы погибли при попустительстве французского короля.
События, происходящие на площади, отвлекли внимание Рейфа, и он потерял из виду Мегги. Встревоженный, Кэндовер вышел из укрытия и, прокладывая себе путь локтями, направился туда, где видел ее последний раз. Человека, который шел следом за Мегги, тоже не было видно. Рейф даже не пытался скрываться. Одет он был достаточно скромно и ничем не выделялся среди других обывателей, пришедших поглазеть на бесплатное зрелище.
Крики раздались слева от небольшой аллеи. Один из голосов показался Рейфу знакомым, он даже разобрал слова:
— Это английский шпион, один из воров шайки Веллингтона!
Разочарованные бегством рабочих, те из зевак, кто был поближе к аллее, двинулись туда в поисках новых развлечений. И вдруг истошный женский крик прорезал воздух, перекрывая ропот толпы.
Мегги!
Рейф рванулся на голос, прокладывая путь локтями, тумаками, чем только можно. Ему щедро возвращали назад тычки и подзатыльники, но он не чувствовал боли.
Кэндовер был уже почти в эпицентре событий, когда услышал треск разрываемой ткани. Знакомый голос восхищенно присвистнул:
— Глядите, баба! Толпа ответила дружным ревом. Рейф растолкал двух подвыпивших юнцов и увидел наяву то, что предстало перед его мысленным взором во время беспорядков в театре.
Мегги свалили на землю, но она все еще отбивалась, пиналась, размахивала ножом. Сквозь разорванную одежду проглядывали плечо и левая грудь, и даже в неверном свете уличных фонарей Рейф разглядел гримасу смертного страха, застывшую на лице любимой.
Какой-то проходимец в потрепанной одежде пытался схватить ее за руку, но Мегги воткнула клинок ему в ладонь. Из раны хлынула кровь, и мужчина, грязно ругаясь, отступил.
Конец ее сопротивлению положил жестокий удар кованым сапогом в висок. Мегги потеряла сознание, обмякла, рука ее разжалась и выпустила нож.
Ударивший ее мужчина подошел к ней, перевернул на спину, разорвал на груди рубашку и грубо схватил грудь. Рейф взглянул в обезображенное шрамом ухмыляющееся лицо негодяя и узнал Генри Лемерсье.
— Придется тебе подождать своей очереди, мой друг, — сказал капитан. — Я первый увидел ее, но не беспокойся, тут на всех хватит.
Схватив Мегги за руки, Лемерсье поволок жертву в темную часть аллеи. Прочие соискатели женского тела чуть отступили назад, высвобождая пространство.
Сейчас все решала стремительность. Рейф выскочил из толпы, схватил Лемерсье за горло и выхватил Мегги, воспользовавшись тем, что француз ослабил хватку.
Поднимая ее, Рейф почувствовал тяжесть во внутреннем кармане плаща. Не иначе пистолет. Едва ли один выстрел мог спасти ее от толпы, а вот ему он может оказаться кстати. Перекидывая безжизненное тело через плечо, Рейф незаметно переложил пистолет к себе. Теперь оставалось одно — как можно быстрее скрыться с площади, уповая на то, что толпа среагирует не слишком быстро.
Не успел он пробежать и десяти ярдов, как услышал позади себя нарастающий рев.
— Это еще один шпион Веллингтона! — кричал Лемерсье. — Держите обоих!
Камень ударил Рейфа в плечо, едва не сбив с ног. Оглянувшись, он увидел, что толпа, ведомая Лемерсье, надвигается.
С таким грузом Рейф не мог далеко убежать. Оставалась надежда лишь на чудо. Вытащив из кармана пистолет, он одной рукой взвел курок. На мгновение ему захотелось пустить эту единственную пулю Мегги в сердце, только бы избавить от страшной участи быть растерзанной толпой, но он вовремя остановил себя, решив, что не имеет права лишать ее жизни даже из лучших побуждений. Рейф поднял пистолет, спокойно и уверенно прицелился, словно собирался бить по мишени в тире.
Только бы пистолет был заряжен…
Пистолет дернулся в его руке от отдачи, и время замедлило свой бег.
Рейф мог бы поклясться, что видел, как пуля просверливает воздух, вращаясь на лету… долго-долго, пока наконец не достигла цели, вонзившись Лемерсье между глаз. Похоть на лице француза сменилась удивлением, шоком…
Потом в разные стороны брызнули кровь и осколки кости, выбитые пулей. Капитан осел и повалился на руки своим соратникам. С потерей предводителя толпа сникла, разом растеряв весь энтузиазм.
Рейф не стал тратить времени на пустое созерцание. Вновь подхватив Мегги, он по боковым аллейкам, окружающим площадь, свернул направо, затем налево, решившись передохнуть только минут через пять. Погони не было. Рейф мог бы сказать со всей откровенностью, что ни одной унции Мегги он не счел бы лишней и хотел бы ее всю, до последнего грамма, но правда состояла и в том, то Мегги не была пушинкой, поэтому ноги Кэндовера дрожали от напряжения, а плечи горели.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94
Странная штука — жизнь. Часто мы только и делаем, что вводим в заблуждение других, уверенные, будто всех перехитрили. Помня об этом, Рейф тоже посматривал назад, не удлинилась ли их цепочка еще на одного человека. Но, похоже, он замыкал парад.
Вскоре Рейф, к своему неудовольствию, обнаружил, что Мегги, по всей видимости, направляется к Андерсону. Впереди открывалась площадь дю Каррусель с величественной аркой, увенчанной четырьмя конными статуями из собора Святого Марка в Венеции. У монумента копошился народ. В неверном свете факелов Рейф разглядел фигуры рабочих на арке. Стучали молотки, работали зубила, скрежетание металла эхом отдавалось на площади. Подрядчиком работ выступал офицер в форме британской армии. Решив пощадить национальные чувства французов, Веллингтон распорядился демонтировать памятник ночью. Оставалось надеяться, что старый Луи проспит столь прискорбное событие. Работы проходили буквально у него под окнами.
Мегги замешкалась, видимо, решая, что лучше: пройти через площадь или обойти ее.
Вдруг Рейф услышал за спиной цокот копыт. Обернувшись, увидел всадника в форме национальной французской гвардии, который, вынырнув из боковой улочки, во весь опор скакал к площади. В тот же момент послышались выкрики, хотя он мог и ошибиться, так как каменные колодцы средневековых улочек сильно искажали звук.
Рейф вжался в стену. Гвардеец проскакал мимо, не заметив его, следом за ним хлынули разъяренные парижане. Толпа ревела, словно раненый зверь, ощетинившийся, навостривший когти, оскаливший зубы.
Никто из этого озверевшего человеческого месива не заметил Рейфа, хотя тот был всего лишь в нескольких дюймах от них и единственным его укрытием служил навес над входной дверью какого-то дома.
Увидев в толпе гвардейцев, рабочие побросали инструменты и поспешно стали слезать с арки. Оказавшись внизу, они быстро шмыгнули в распахнутую для них дверь дворца Тюильри. В данном случае роялисты проявили провидческую мудрость, не дав толпе растерзать рабочих. Неизвестно, что предпринял бы Веллингтон, если бы узнал, что британцы погибли при попустительстве французского короля.
События, происходящие на площади, отвлекли внимание Рейфа, и он потерял из виду Мегги. Встревоженный, Кэндовер вышел из укрытия и, прокладывая себе путь локтями, направился туда, где видел ее последний раз. Человека, который шел следом за Мегги, тоже не было видно. Рейф даже не пытался скрываться. Одет он был достаточно скромно и ничем не выделялся среди других обывателей, пришедших поглазеть на бесплатное зрелище.
Крики раздались слева от небольшой аллеи. Один из голосов показался Рейфу знакомым, он даже разобрал слова:
— Это английский шпион, один из воров шайки Веллингтона!
Разочарованные бегством рабочих, те из зевак, кто был поближе к аллее, двинулись туда в поисках новых развлечений. И вдруг истошный женский крик прорезал воздух, перекрывая ропот толпы.
Мегги!
Рейф рванулся на голос, прокладывая путь локтями, тумаками, чем только можно. Ему щедро возвращали назад тычки и подзатыльники, но он не чувствовал боли.
Кэндовер был уже почти в эпицентре событий, когда услышал треск разрываемой ткани. Знакомый голос восхищенно присвистнул:
— Глядите, баба! Толпа ответила дружным ревом. Рейф растолкал двух подвыпивших юнцов и увидел наяву то, что предстало перед его мысленным взором во время беспорядков в театре.
Мегги свалили на землю, но она все еще отбивалась, пиналась, размахивала ножом. Сквозь разорванную одежду проглядывали плечо и левая грудь, и даже в неверном свете уличных фонарей Рейф разглядел гримасу смертного страха, застывшую на лице любимой.
Какой-то проходимец в потрепанной одежде пытался схватить ее за руку, но Мегги воткнула клинок ему в ладонь. Из раны хлынула кровь, и мужчина, грязно ругаясь, отступил.
Конец ее сопротивлению положил жестокий удар кованым сапогом в висок. Мегги потеряла сознание, обмякла, рука ее разжалась и выпустила нож.
Ударивший ее мужчина подошел к ней, перевернул на спину, разорвал на груди рубашку и грубо схватил грудь. Рейф взглянул в обезображенное шрамом ухмыляющееся лицо негодяя и узнал Генри Лемерсье.
— Придется тебе подождать своей очереди, мой друг, — сказал капитан. — Я первый увидел ее, но не беспокойся, тут на всех хватит.
Схватив Мегги за руки, Лемерсье поволок жертву в темную часть аллеи. Прочие соискатели женского тела чуть отступили назад, высвобождая пространство.
Сейчас все решала стремительность. Рейф выскочил из толпы, схватил Лемерсье за горло и выхватил Мегги, воспользовавшись тем, что француз ослабил хватку.
Поднимая ее, Рейф почувствовал тяжесть во внутреннем кармане плаща. Не иначе пистолет. Едва ли один выстрел мог спасти ее от толпы, а вот ему он может оказаться кстати. Перекидывая безжизненное тело через плечо, Рейф незаметно переложил пистолет к себе. Теперь оставалось одно — как можно быстрее скрыться с площади, уповая на то, что толпа среагирует не слишком быстро.
Не успел он пробежать и десяти ярдов, как услышал позади себя нарастающий рев.
— Это еще один шпион Веллингтона! — кричал Лемерсье. — Держите обоих!
Камень ударил Рейфа в плечо, едва не сбив с ног. Оглянувшись, он увидел, что толпа, ведомая Лемерсье, надвигается.
С таким грузом Рейф не мог далеко убежать. Оставалась надежда лишь на чудо. Вытащив из кармана пистолет, он одной рукой взвел курок. На мгновение ему захотелось пустить эту единственную пулю Мегги в сердце, только бы избавить от страшной участи быть растерзанной толпой, но он вовремя остановил себя, решив, что не имеет права лишать ее жизни даже из лучших побуждений. Рейф поднял пистолет, спокойно и уверенно прицелился, словно собирался бить по мишени в тире.
Только бы пистолет был заряжен…
Пистолет дернулся в его руке от отдачи, и время замедлило свой бег.
Рейф мог бы поклясться, что видел, как пуля просверливает воздух, вращаясь на лету… долго-долго, пока наконец не достигла цели, вонзившись Лемерсье между глаз. Похоть на лице француза сменилась удивлением, шоком…
Потом в разные стороны брызнули кровь и осколки кости, выбитые пулей. Капитан осел и повалился на руки своим соратникам. С потерей предводителя толпа сникла, разом растеряв весь энтузиазм.
Рейф не стал тратить времени на пустое созерцание. Вновь подхватив Мегги, он по боковым аллейкам, окружающим площадь, свернул направо, затем налево, решившись передохнуть только минут через пять. Погони не было. Рейф мог бы сказать со всей откровенностью, что ни одной унции Мегги он не счел бы лишней и хотел бы ее всю, до последнего грамма, но правда состояла и в том, то Мегги не была пушинкой, поэтому ноги Кэндовера дрожали от напряжения, а плечи горели.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94