Он улыбался, явно гордясь своей сообразительностью.
Грей тяжело вздохнул, удивленный откровенностью Сесила.
– Если бы пальто доставили Митчелу до исчезновения Уильяма, мы бы арестовали его и судили за убийство брата. Неужели вы позволили бы, чтобы его осудили только ради спасения жизни Билли?
Подавшись вперед, Сесил положил руки на стол и с гордостью ответил:
– Митчел никогда бы не позволил такому случиться. Он умеет выйти с честью из любой ситуации, совсем как я и они... – Он подбородком показал на портреты предков.
Вместо того чтобы бесцельно оспаривать логику Сесила, Грей перешел к истинной цели своего визита:
– Помогая Билли, вы сами совершили несколько преступлений...
– Нам совершенно ни к чему обсуждать это сегодня. И арестовать меня вы тоже не сможете. Генри и Эван Бартлетт уже заверили меня, что это дело не в вашей юрисдикции. Кроме того, признания Билли ничего не стоят, потому что при его допросе не присутствовал адвокат. У вас не было права допрашивать его без присутствия адвоката.
– Но при этом присутствовала его мать, и она дала свое согласие.
– Кэролайн не в таком состоянии, чтобы судить здраво, не говоря уже о вещах, касающихся Билли. Вы зря тратите время...
– Я вполне могу позволить себе потратить еще одну минуту, – ледяным тоном заверил Грей, многозначительно глядя на часы в оправе орехового дерева на письменном столе Сесила. – С вашей стороны будет весьма мудро позволить мне потратить эту минуту и выслушать меня очень внимательно, потому что в моей власти вывести вас отсюда в наручниках.
Сесил откинулся на спинку стула и оскорбленно свел брови, но все же промолчал.
– Генри Бартлетт говорит вам то, что вы хотите слышать. Версия, которую я буду отстаивать в суде, такова: в тот уик-энд Билли поехал на ферму с отцом, заранее намереваясь его убить, а это означает, что замысел преступления созрел в округе Кук. Генри может затянуть это дело на год или больше, пытаясь изменить мотив преступления и заставить Билли отказаться от своих показаний, но, поверьте, рано или поздно я настою на своем, и вы предстанете перед судом как сообщник Билли. Ну а за это время папарацци примутся за вас по-настоящему, вытащив из шкафов все фамильные скелеты, накопившиеся там за последние сто лет.
Лицо Сесила оставалось бесстрастным, но тонкие пальцы сжимались и разжимались.
– Если сделаете Генри одолжение, отправившись на тот свет еще до того, как дело попадет в суд, он, вероятно, посоветует Билли изменить показания и заявить, что это вы убили Уильяма и убедили бедного мальчика взять вину на себя. В конце концов, вы будете мертвы, а платить жалованье Генри придется Билли, так к чему адвокатишке и дальше защищать вашу репутацию?
Говоря это, он пристально наблюдал за реакцией Сесила. Минуты шли, и крошечный маятник на часах мерно ходил взад-вперед.
– Что вы предлагаете в качестве альтернативы?
– Я не стану обвинять вас в сообщничестве, а вы позволите судебной системе округа Кук поступить с Билли по справедливости. Он несовершеннолетний и уже потому отделается легче, чем следовало бы.
– Но у него должны быть лучшие защитники в стране!
– Я не требую, чтобы вы оставили Билли без защиты. Просто прошу: пусть он ответит за содеянное сейчас, а не через два года.
Сесил снова поколебался, прежде чем кивнуть.
– И еще одно, – добавил Грей, вставая. – Каким образом погиб Эдвард? Он звонил вам за час до того, как выброситься с балкона. Вы уверяли, что говорили о совещании, на котором должны были присутствовать на следующее утро. Но все было не так. Или вы задавались вопросом: уж не Митчел ли помог ему перелезть через перила?
Сесил поднялся, очевидно, решив положить конец неприятной беседе.
– Он был, как всегда, пьян и сказал, что хочет попрощаться, потому что жизнь стала ему невыносима. Я ответил то, что отвечал всегда, когда он приставал ко мне с подобными вещами. Велел ему взять себя в руки. Не думал, что на этот раз он твердо вознамерился сделать то, что обещал. Я так долго слушал это омерзительное нытье, что перестал обращать на него внимание.
Глава 37
Кейт поставила кружки с дымящимся горячим шоколадом на поднос рядом с гигантской миской хорошо промасленного поп-корна – традиционное угощение для зимних кинопросмотров, которые они с Холли устраивали два раза в месяц.
Предстояло отнести поднос в гостиную. Кейт старательно обошла Макса, развалившегося перед журнальным столиком. Холли, стоя у шкафа с кассетами, вопросительно посмотрела на подругу.
– Как насчет «Памятного романа»? – спросила она, поднимая кассету.
– Спасибо, у меня уже был один, который я стараюсь забыть.
Холли невесело усмехнулась и снова стала рыться в кассетах.
– Поверить не могу, каким же подонком оказался твой Уайатт! На вечере он вел себя как последний негодяй!
Кейт и сама не верила. Но Митчел ясно дал понять, что презирает ее, а это могло означать одно: он с самого начала в грош ее не ставил, даже когда занимался любовью на Сен-Мартене.
– Он просто псих, – решила Холли, облекая мысли Кейт в слова.
– Либо псих, – кивнула Кейт, пытаясь свести разговор к шутке – либо не слишком любит, когда над ним подсмеиваются. – И, резко сменив тему, спросила: – Как насчет «Дня свадьбы»?
– При условии, что ты не будешь перематывать пленку до сцены танцев, где Майкл Бабл поет «Покачивайся».
– Заметано.
Холли вставила кассету и села на диван рядом с Кейт. С минуту они сидели молча, положив ноги в толстых носках на журнальный столик и набросив на плечи пледы.
– Мне будет не хватать наших киношных вечеров, – призналась Холли, захватив горсть попкорна из миски.
– Ты это о чем? – удивилась Кейт, потянувшись к кружке с шоколадом.
– О том, что не могу представить себя сидящей между тобой и Эваном с миской поп-корна в руках. Вы уже назначили дату?
– Мы еще даже не спали вместе, – покачала головой Кейт.
– Почему? Ты вернулась три недели назад.
– Мы оба согласились, что необходимо время пережить то, что я натворила на Сен-Мартене, прежде чем начать все заново.
Холли ошарашенно уставилась на нее:
– Хочешь сказать, что с тех пор он ни разу не выразил желания пометить территорию?
– Это в тебе говорит ветеринар, – хмыкнула Кейт, закатывая глаза, после чего глотнула шоколада и отставила кружку.
– Уверена, что он не наказывает тебя тем, что специально держится на расстоянии?
– Совершенно. Вчера он повел меня ужинать и сказал, что хочет потом остаться и провести со мной ночь. Но...
– Но...
– В разгар ужина мне стало нехорошо. Сильно тошнило, и голова кружилась. Честно говоря, мне и сейчас не по себе. Не пойму, что со мной творится. Последние дни еле на ногах держусь, чувствую себя ужасно усталой, и все время хочется спать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112
Грей тяжело вздохнул, удивленный откровенностью Сесила.
– Если бы пальто доставили Митчелу до исчезновения Уильяма, мы бы арестовали его и судили за убийство брата. Неужели вы позволили бы, чтобы его осудили только ради спасения жизни Билли?
Подавшись вперед, Сесил положил руки на стол и с гордостью ответил:
– Митчел никогда бы не позволил такому случиться. Он умеет выйти с честью из любой ситуации, совсем как я и они... – Он подбородком показал на портреты предков.
Вместо того чтобы бесцельно оспаривать логику Сесила, Грей перешел к истинной цели своего визита:
– Помогая Билли, вы сами совершили несколько преступлений...
– Нам совершенно ни к чему обсуждать это сегодня. И арестовать меня вы тоже не сможете. Генри и Эван Бартлетт уже заверили меня, что это дело не в вашей юрисдикции. Кроме того, признания Билли ничего не стоят, потому что при его допросе не присутствовал адвокат. У вас не было права допрашивать его без присутствия адвоката.
– Но при этом присутствовала его мать, и она дала свое согласие.
– Кэролайн не в таком состоянии, чтобы судить здраво, не говоря уже о вещах, касающихся Билли. Вы зря тратите время...
– Я вполне могу позволить себе потратить еще одну минуту, – ледяным тоном заверил Грей, многозначительно глядя на часы в оправе орехового дерева на письменном столе Сесила. – С вашей стороны будет весьма мудро позволить мне потратить эту минуту и выслушать меня очень внимательно, потому что в моей власти вывести вас отсюда в наручниках.
Сесил откинулся на спинку стула и оскорбленно свел брови, но все же промолчал.
– Генри Бартлетт говорит вам то, что вы хотите слышать. Версия, которую я буду отстаивать в суде, такова: в тот уик-энд Билли поехал на ферму с отцом, заранее намереваясь его убить, а это означает, что замысел преступления созрел в округе Кук. Генри может затянуть это дело на год или больше, пытаясь изменить мотив преступления и заставить Билли отказаться от своих показаний, но, поверьте, рано или поздно я настою на своем, и вы предстанете перед судом как сообщник Билли. Ну а за это время папарацци примутся за вас по-настоящему, вытащив из шкафов все фамильные скелеты, накопившиеся там за последние сто лет.
Лицо Сесила оставалось бесстрастным, но тонкие пальцы сжимались и разжимались.
– Если сделаете Генри одолжение, отправившись на тот свет еще до того, как дело попадет в суд, он, вероятно, посоветует Билли изменить показания и заявить, что это вы убили Уильяма и убедили бедного мальчика взять вину на себя. В конце концов, вы будете мертвы, а платить жалованье Генри придется Билли, так к чему адвокатишке и дальше защищать вашу репутацию?
Говоря это, он пристально наблюдал за реакцией Сесила. Минуты шли, и крошечный маятник на часах мерно ходил взад-вперед.
– Что вы предлагаете в качестве альтернативы?
– Я не стану обвинять вас в сообщничестве, а вы позволите судебной системе округа Кук поступить с Билли по справедливости. Он несовершеннолетний и уже потому отделается легче, чем следовало бы.
– Но у него должны быть лучшие защитники в стране!
– Я не требую, чтобы вы оставили Билли без защиты. Просто прошу: пусть он ответит за содеянное сейчас, а не через два года.
Сесил снова поколебался, прежде чем кивнуть.
– И еще одно, – добавил Грей, вставая. – Каким образом погиб Эдвард? Он звонил вам за час до того, как выброситься с балкона. Вы уверяли, что говорили о совещании, на котором должны были присутствовать на следующее утро. Но все было не так. Или вы задавались вопросом: уж не Митчел ли помог ему перелезть через перила?
Сесил поднялся, очевидно, решив положить конец неприятной беседе.
– Он был, как всегда, пьян и сказал, что хочет попрощаться, потому что жизнь стала ему невыносима. Я ответил то, что отвечал всегда, когда он приставал ко мне с подобными вещами. Велел ему взять себя в руки. Не думал, что на этот раз он твердо вознамерился сделать то, что обещал. Я так долго слушал это омерзительное нытье, что перестал обращать на него внимание.
Глава 37
Кейт поставила кружки с дымящимся горячим шоколадом на поднос рядом с гигантской миской хорошо промасленного поп-корна – традиционное угощение для зимних кинопросмотров, которые они с Холли устраивали два раза в месяц.
Предстояло отнести поднос в гостиную. Кейт старательно обошла Макса, развалившегося перед журнальным столиком. Холли, стоя у шкафа с кассетами, вопросительно посмотрела на подругу.
– Как насчет «Памятного романа»? – спросила она, поднимая кассету.
– Спасибо, у меня уже был один, который я стараюсь забыть.
Холли невесело усмехнулась и снова стала рыться в кассетах.
– Поверить не могу, каким же подонком оказался твой Уайатт! На вечере он вел себя как последний негодяй!
Кейт и сама не верила. Но Митчел ясно дал понять, что презирает ее, а это могло означать одно: он с самого начала в грош ее не ставил, даже когда занимался любовью на Сен-Мартене.
– Он просто псих, – решила Холли, облекая мысли Кейт в слова.
– Либо псих, – кивнула Кейт, пытаясь свести разговор к шутке – либо не слишком любит, когда над ним подсмеиваются. – И, резко сменив тему, спросила: – Как насчет «Дня свадьбы»?
– При условии, что ты не будешь перематывать пленку до сцены танцев, где Майкл Бабл поет «Покачивайся».
– Заметано.
Холли вставила кассету и села на диван рядом с Кейт. С минуту они сидели молча, положив ноги в толстых носках на журнальный столик и набросив на плечи пледы.
– Мне будет не хватать наших киношных вечеров, – призналась Холли, захватив горсть попкорна из миски.
– Ты это о чем? – удивилась Кейт, потянувшись к кружке с шоколадом.
– О том, что не могу представить себя сидящей между тобой и Эваном с миской поп-корна в руках. Вы уже назначили дату?
– Мы еще даже не спали вместе, – покачала головой Кейт.
– Почему? Ты вернулась три недели назад.
– Мы оба согласились, что необходимо время пережить то, что я натворила на Сен-Мартене, прежде чем начать все заново.
Холли ошарашенно уставилась на нее:
– Хочешь сказать, что с тех пор он ни разу не выразил желания пометить территорию?
– Это в тебе говорит ветеринар, – хмыкнула Кейт, закатывая глаза, после чего глотнула шоколада и отставила кружку.
– Уверена, что он не наказывает тебя тем, что специально держится на расстоянии?
– Совершенно. Вчера он повел меня ужинать и сказал, что хочет потом остаться и провести со мной ночь. Но...
– Но...
– В разгар ужина мне стало нехорошо. Сильно тошнило, и голова кружилась. Честно говоря, мне и сейчас не по себе. Не пойму, что со мной творится. Последние дни еле на ногах держусь, чувствую себя ужасно усталой, и все время хочется спать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112