— Вы можете сдержать свои обещания, капитан Хэзэрд. Да, вы можете осуществить свои благородные намерения и перенести уроки приготовления пищи в вашу прекрасную постель! — Она сожалела о сказанном, едва то или иное слово в запальчивости слетало с ее губ. Чувствуя себя оскорбленной до глубины души, Алекс с возмущением видела, как улыбка расплывается по его порочно красивому лицу.
— Мне кажется, что у вас удивительный ход рассуждений, леди Алекс.
— Но вы выбрали меня не за мои рассуждения, капитан Хэзэрд, и нам обоим это известно! — дерзко отрезала она.
Она попыталась ускользнуть от него, но он положил руки ей на плечи. Ему не следовало этого делать.
Алекс преодолела затрудненное дыхание и снова в упор посмотрела на него. Он впился горящим взглядом в ее глаза. Казалось, время остановилось на несколько долгих мгновений.
И тогда разум вновь уступил искушению. Отбросив к черту всякую осторожность, Джонатан с силой привлек ее к себе. Она, задыхаясь, издала замирающий крик рожденного испугом протеста, подняла руки, чтобы толкнуть его в грудь, но высвободиться из его объятий не смогла. Его мощные руки охватили, подобно тискам, ее гибкую фигуру, а рот впился в ее губы с такой пленительной яростью, что она почувствовала, что ее ноги вот-вот подкосятся.
«Милосердные небеса, только бы все не повторилось!»
Так думала Алекс, внутри которой боролись протест и желание. У нее закружилась голова. Когда он ее целовал, крепко и страстно, из самых глубин ее естества волнами распространялось по телу точно такое же тепло, какое она ощущала минувшей ночью. Она оказалась слишком чувствительной к прикосновениям его каменного торса, к его мужскому запаху и к жару, который исходил от его сильного, налитого мускулами тела.
Ее руки трепетали, когда она непроизвольно положила их ему на плечи. Ее уста приоткрылись под страстным нажимом его губ, и она, не удержавшись, слабо застонала, когда язык Джонатана стал жадно ласкать ее рот. У нее не осталось времени подумать, не было времени вспомнить чувство вины и унижения, испытанное ею при их первом поцелуе. На этот раз объятия стали вспышкой, зажегшей пламя, в котором горели их тела.
И к черту любые последствия!
Она опять застонала, когда его руки стали нетерпеливо опускаться вниз по ее телу. Его сильные пальцы скользили по округлым выпуклостям ее ягодиц и делали это все интимнее, побуждая ее еще теснее прижиматься к нему. Ее лицо запылало, когда она ощутила несомненные свидетельства того, что его плоть пробудилась, и она едва не задохнулась, когда он приподнял ее, а она позволила его горячим, как бы оставлявшим после себя клеймо губам опуститься вдоль своего шелковистого затылка туда, где у самого основания шеи с тревожащей частотой бился пульс. Его рот опускался все ниже, к ее соблазнительной груди, стиснутой тугим корсажем. Она вновь и вновь задерживала дыхание, чувствуя, будто кровь в ее венах превращается в жидкое пламя.
Молча капитулировав, она льнула к нему, обвивая руками его мощную шею. Она томно смежила глаза, ее голова откинулась назад, и ей казалось, что мир куда-то исчез, а проснувшееся желание поработило ее. Это было безумие — полнейшее, дурманящее безумие, но у нее не было ни сил, ни стремления освободиться от него.
Раздавшийся за дверью звук приближающихся шагов безжалостно вернул обоих к реальности. Алекс пыталась восстановить дыхание, поспешно, хотя и без большого желания высвободившись из его объятий. Она оперлась одной непослушной рукой о стену, другую же прижала к сердцу, громко стучавшему в ее груди. Встретив глубокий взгляд Джонатана, ее глаза наполнились смесью страсти и замешательства. А он, прежде чем повернуть голову в сторону женщины, прервавшей их пылкие объятия, еще раз пронзительно посмотрел на Алекс.
— О, я… я не знала, что вы здесь, капитан, — запинаясь произнесла, открыв дверь, Тилли. Ее удивленный взгляд переходил с Джонатана на Алекс и обратно. Хотя Тилли и не могла не обратить внимания на раскрасневшуюся Алекс, она промолчала. Как только хозяин ушел, Тилли закрыла дверь и, извиняясь, улыбнулась Алекс.
— Я бы пришла раньше, но Джеми — это мой старший сын — принялся ловить ящерицу и в результате поранил себе палец. Ничего страшного не случилось, но я должна была обнять и успокоить его. А потом мой младший, Вилл, поднял такой крик, требуя обеда, что его бедный отец должен был вернуться на работу, успев съесть только кусок холодного мяса. Я надеюсь, что вы меня ждали не слишком долго, мисс?
— Нет, — пробормотала Алекс, — я ждала вас не слишком долго. — Молча покачивая головой, она рассеянно добралась до кухонного стола и упала на стоявший рядом стул.
— Ну что ж, я рада, что это так. Но тем не менее я предполагаю, что Малдун ждет горячей еды даже в том случае, если от нее отказался капитан. — Она уселась и начала подбирать нужные продукты. Она частенько бросала взгляд на свою молодую компаньонку, и глаза ее были полны молчаливого, понимающего сочувствия. Никакими силами ее нельзя было бы заставить забыть то, что она увидела, открыв дверь. Но она об этом не расскажет даже своему Сету. Ведь это может вызвать у него самые дурные подозрения, и тогда сплетен не миновать.
Все еще потрясенная встречей с Джонатаном, Алекс некоторое время продолжала сидеть молча, поглощенная своими мыслями. Она не могла поверить, что все повторилось вновь. Как она была малодушна, если позволила ему прикоснуться к ней подобным образом!
Она зарделась от смущения. Но, Боже мой, ведь она сама хотела, чтобы он поступил так. Она хотела, чтобы он схватил ее в свои объятия и целовал до тех пор, пока она не забудет все, кроме него. Воспоминания об этом теперь были еще более постыдными и вызывали еще большее смущение, чем те, о которых она пыталась позабыть на протяжении всего дня.
В ее душе нарастала паника. «Что произойдет в следующий раз?» — думала она. Ведь она не была какой-то вульгарной девкой, с которой можно было бы забавляться. Ни в коем случае! Она была леди Александра Синклер. Она никоим образом не принадлежала к Бори. Она вообще не имела никакого отношения к Австралии. И уж совсем определенно она не принадлежала какому-то надменному, зеленоглазому американцу, который обращался с ней столь бесцеремонно и неуважительно.
Она должна бежать. Сейчас же. Пока не будет слишком поздно.
Встав со стула, она, как сомнамбула, прошла мимо Тилли, чтобы занять место у раковины. Она едва понимала, что делает, когда стала накачивать насосом воду в котелок.
«Сейчас у нас приготовлен полный фургон товаров, который завтра с рассветом отправится в Сидней».
Когда она внезапно вспомнила слова Финна Малдуна, ее рука остановилась на полпути, а глаза засверкали вновь обретенной решимостью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78