Скрипнув зубами, Макклейн застыл на месте.
— Кендалл, хитрая лисичка, отыскала самого подходящего ублюдка-южанина. Ты, как всегда, удобно устроилась, а, Кендалл?
Все произошло в считанные секунды… Грохот распахнутой настежь двери, крики, резкий, скрипучий голос. На мгновение Брент взглянул в глаза Кендалл — всего на мгновение, но его взгляд успел выразить все: убежденность в ее злокозненном предательстве, злость и холодную, беспредельную ярость…
Но нельзя было терять ни секунды. Быстрый как молния, Брент попытался вскочить, чтобы, набросившись на врага, отнять у него ружье или погибнуть в схватке. Однако ему не помогли ни быстрота, ни ловкость, ни ярость — противник явился на борт во всеоружии, а он, Брент Макклейн, доверил свою бдительность этой…
Кендалл, Кендалл… Прекрасная незнакомка с медовыми волосами, с тайной в синих глазах и необыкновенным даром соблазнительницы.
Он так и не увидел нападавшего или нападавших, Брент мог бы поклясться, что их было несколько, — как на его голову обрушился сильный удар прикладом, пронзила страшная боль, и весь мир погрузился во тьму.
Какой-то миг в Бренте мучительно билась единственная неотвязная мысль: какой же он болван, как мог он, умудренный опытом, попасть в такую примитивную ловушку! Голый и безоружный, он превратился в легкую добычу, а эта ведьма и правда все точно рассчитала. Как она ловко сыграла роль сирены-соблазнительницы! Недаром этот подонок со скрипучим голосом назвал ее хитрой лисичкой…
Но что с экипажем? Господи, что же делать? Сознание неумолимо ускользало, мир заволакивала чернота, и последнее, что мелькнуло в мозгу Макклейна, была мысль о мщении: если он останется жив, то найдет этих людей, найдет и ее, Кендалл Мур. Она горько пожалеет, что родилась на свет. Помоги ему Бог, эта ведьма заплатит за все, дорого заплатит…
Брент впал в беспамятство и не слышал, что говорил обладатель скрипучего голоса. Ворвавшийся в каюту неизвестный был высок, статен, темноволос. На лице выделялась полоска усов и аккуратно подстриженная борода. Его можно было бы назвать красивым, если бы не глаза: холодные, серо-голубые, колючие — воплощенная пустота, подчеркивавшая жестокость, которая исказила привлекательные, казалось бы, черты лица.
— Ты, сука, — тихо и вкрадчиво произнес он, — да я просто убью тебя!
Схватив за плечи бесчувственное тело Макклейна, человек сбросил его на пол. Грубо дернув Кендалл за руку, он заставил ее подняться, и в тот же миг, сбитая с ног, она ударилась затылком о переборку.
Несмотря на неимоверную боль, Кендалл не издала ни звука — не вскрикнула и не застонала.
Она гордо вскинула голову. Лицо начало заплывать кровоподтеком.
— Я ненавижу тебя, Джон, — холодно произнесла она. — И рано или поздно уйду от тебя.
Вне себя от ярости, Джон снова ударом наотмашь опрокинул Кендалл на пол.
И собрался ударить еще раз, но вмешался другой человек, бывший до сих пор немым свидетелем происходящего. Он тронул Джона за плечо:
— Джон, я помог тебе найти Кендалл, но не могу видеть, как ты избиваешь ее. Нам надо уходить отсюда.
— Мы не уйдем отсюда до тех пор, пока я не выброшу за борт этого подлого мятежника, — проговорил Джон. Его губы сложились в мерзкую ухмылку, когда он пнул сапогом бесчувственное тело капитана.
Трейвис Диленд, вздрогнув от отвращения, прошел мимо своего старого приятеля и протянул Кендалл одеяло. Пробормотав слова благодарности, та с трудом поднялась на ноги. Она завернулась в одеяло и повернулась к Джону:
— Если ты убьешь этого человека, Джон, я найду способ привлечь тебя к суду за убийство. Тебя повесят.
— Джон, — спокойно произнес Трейвис, — это действительно будет убийство.
— Но этот ублюдок — мятежник! — рявкнул Джон.
— Войны еще нет, — запротестовал Трейвис.
— Но она непременно начнется, — взорвался Джон, — и этот подонок возглавит флот южных предателей! — Он перевел взгляд, полный ненависти, на Кендалл. — К тому же, мисс Южная Красотка, когда я со всем этим покончу, ты мало, чем будешь отличаться от мертвеца. Какая разница: висеть за одно убийство или за два?
— Джон…
— Не волнуйся, я не стану ее убивать — она нужна мне невредимой. Ей крупно повезло. Приди мы на несколько минут позже, я мог бы убить их обоих совершенно безнаказанно, а так…
Кендалл внезапно умоляюще взглянула на Трейвиса. В ее глазах промелькнул упрек:
— Трейвис, как ты мог?! Неужели ты заставишь меня вернуться к нему?
Трейвис ощутил, как сжалось от боли сердце. Он мельком взглянул на Джона — в глазах приятеля застыло выражение хищника, убийцы. Он посмотрел на Кендалл. В ее глазах была непреклонная гордость. Трейвиса охватила глубокая, невыносимая печаль. Ведь было время, когда Джон Мур был хорошим, добрым человеком, умел смеяться, и смог бы дать своей жене всю ту любовь, ласку и нежность, которых она заслуживала…
Разве справедлив Бог, который столь жестоко обошелся с Джоном, допустив, чтобы болезнь, от которой погибла его мужественность, поразила разум и совесть, сделала его зверем в человеческом обличье!
Бедняжка Кендалл!.. Она-то знала этого человека, которому ее продали за добрый кусок земли, как бездушное и жестокое чудовище. Разве можно винить ее за то, что она стремится сбежать от своего мужа? Но… Трейвис знает Джона всю жизнь и постоянно молит Бога, чтобы тому стало лучше. Трейвис никогда не видел, чтобы Мур бил свою жену! Впрочем, он и не осознавал, насколько все плохо в супружеской жизни Джона и Кендалл. А теперь еще ее застали с чужим мужчиной…
Он грустно посмотрел на Кендалл и покачал головой.
— Джон — твой муж. Ты… должна вернуться к нему. — Джон поднял с пола одежду Кендалл и швырнул ей этот ворох шелка и кружев.
— Одевайся, да поживее, пока я не передумал и не убил тебя вместе с твоим любовником-южанином!
Вся, дрожа, Кендалл подхватила одежду и, забившись в угол, начала торопливо одеваться, изредка украдкой поглядывая на капитана-южанина, который лежал, не подавая признаков жизни. Кендалл от души молила Бога, чтобы удар по голове не оказался смертельным.
«Прости меня, прости!.. — мысленно повторяла она. — Прости за то, что втравила тебя в эту страшную историю, прости, что я никогда не смогу тебя забыть. Ты стал единственной радостью в моей жизни, как мне теперь жить?»
Она резко повернулась, когда Джон склонился над распростертым на полу телом и, крякнув, взвалил на плечо тяжелого, мускулистого капитана Макклейна. — Придержи ее, Трейвис, я сейчас вернусь.
Сгибаясь под тяжестью ноши, Джон вышел из каюты. В панике Кендалл попыталась вырваться из рук Трейвиса:
— Трейвис, останови его! Я получила то, что заслужила, но этот человек ни в чем не виноват.
— Тихо, Кендалл, — старался успокоить ее Трейвис.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116
— Кендалл, хитрая лисичка, отыскала самого подходящего ублюдка-южанина. Ты, как всегда, удобно устроилась, а, Кендалл?
Все произошло в считанные секунды… Грохот распахнутой настежь двери, крики, резкий, скрипучий голос. На мгновение Брент взглянул в глаза Кендалл — всего на мгновение, но его взгляд успел выразить все: убежденность в ее злокозненном предательстве, злость и холодную, беспредельную ярость…
Но нельзя было терять ни секунды. Быстрый как молния, Брент попытался вскочить, чтобы, набросившись на врага, отнять у него ружье или погибнуть в схватке. Однако ему не помогли ни быстрота, ни ловкость, ни ярость — противник явился на борт во всеоружии, а он, Брент Макклейн, доверил свою бдительность этой…
Кендалл, Кендалл… Прекрасная незнакомка с медовыми волосами, с тайной в синих глазах и необыкновенным даром соблазнительницы.
Он так и не увидел нападавшего или нападавших, Брент мог бы поклясться, что их было несколько, — как на его голову обрушился сильный удар прикладом, пронзила страшная боль, и весь мир погрузился во тьму.
Какой-то миг в Бренте мучительно билась единственная неотвязная мысль: какой же он болван, как мог он, умудренный опытом, попасть в такую примитивную ловушку! Голый и безоружный, он превратился в легкую добычу, а эта ведьма и правда все точно рассчитала. Как она ловко сыграла роль сирены-соблазнительницы! Недаром этот подонок со скрипучим голосом назвал ее хитрой лисичкой…
Но что с экипажем? Господи, что же делать? Сознание неумолимо ускользало, мир заволакивала чернота, и последнее, что мелькнуло в мозгу Макклейна, была мысль о мщении: если он останется жив, то найдет этих людей, найдет и ее, Кендалл Мур. Она горько пожалеет, что родилась на свет. Помоги ему Бог, эта ведьма заплатит за все, дорого заплатит…
Брент впал в беспамятство и не слышал, что говорил обладатель скрипучего голоса. Ворвавшийся в каюту неизвестный был высок, статен, темноволос. На лице выделялась полоска усов и аккуратно подстриженная борода. Его можно было бы назвать красивым, если бы не глаза: холодные, серо-голубые, колючие — воплощенная пустота, подчеркивавшая жестокость, которая исказила привлекательные, казалось бы, черты лица.
— Ты, сука, — тихо и вкрадчиво произнес он, — да я просто убью тебя!
Схватив за плечи бесчувственное тело Макклейна, человек сбросил его на пол. Грубо дернув Кендалл за руку, он заставил ее подняться, и в тот же миг, сбитая с ног, она ударилась затылком о переборку.
Несмотря на неимоверную боль, Кендалл не издала ни звука — не вскрикнула и не застонала.
Она гордо вскинула голову. Лицо начало заплывать кровоподтеком.
— Я ненавижу тебя, Джон, — холодно произнесла она. — И рано или поздно уйду от тебя.
Вне себя от ярости, Джон снова ударом наотмашь опрокинул Кендалл на пол.
И собрался ударить еще раз, но вмешался другой человек, бывший до сих пор немым свидетелем происходящего. Он тронул Джона за плечо:
— Джон, я помог тебе найти Кендалл, но не могу видеть, как ты избиваешь ее. Нам надо уходить отсюда.
— Мы не уйдем отсюда до тех пор, пока я не выброшу за борт этого подлого мятежника, — проговорил Джон. Его губы сложились в мерзкую ухмылку, когда он пнул сапогом бесчувственное тело капитана.
Трейвис Диленд, вздрогнув от отвращения, прошел мимо своего старого приятеля и протянул Кендалл одеяло. Пробормотав слова благодарности, та с трудом поднялась на ноги. Она завернулась в одеяло и повернулась к Джону:
— Если ты убьешь этого человека, Джон, я найду способ привлечь тебя к суду за убийство. Тебя повесят.
— Джон, — спокойно произнес Трейвис, — это действительно будет убийство.
— Но этот ублюдок — мятежник! — рявкнул Джон.
— Войны еще нет, — запротестовал Трейвис.
— Но она непременно начнется, — взорвался Джон, — и этот подонок возглавит флот южных предателей! — Он перевел взгляд, полный ненависти, на Кендалл. — К тому же, мисс Южная Красотка, когда я со всем этим покончу, ты мало, чем будешь отличаться от мертвеца. Какая разница: висеть за одно убийство или за два?
— Джон…
— Не волнуйся, я не стану ее убивать — она нужна мне невредимой. Ей крупно повезло. Приди мы на несколько минут позже, я мог бы убить их обоих совершенно безнаказанно, а так…
Кендалл внезапно умоляюще взглянула на Трейвиса. В ее глазах промелькнул упрек:
— Трейвис, как ты мог?! Неужели ты заставишь меня вернуться к нему?
Трейвис ощутил, как сжалось от боли сердце. Он мельком взглянул на Джона — в глазах приятеля застыло выражение хищника, убийцы. Он посмотрел на Кендалл. В ее глазах была непреклонная гордость. Трейвиса охватила глубокая, невыносимая печаль. Ведь было время, когда Джон Мур был хорошим, добрым человеком, умел смеяться, и смог бы дать своей жене всю ту любовь, ласку и нежность, которых она заслуживала…
Разве справедлив Бог, который столь жестоко обошелся с Джоном, допустив, чтобы болезнь, от которой погибла его мужественность, поразила разум и совесть, сделала его зверем в человеческом обличье!
Бедняжка Кендалл!.. Она-то знала этого человека, которому ее продали за добрый кусок земли, как бездушное и жестокое чудовище. Разве можно винить ее за то, что она стремится сбежать от своего мужа? Но… Трейвис знает Джона всю жизнь и постоянно молит Бога, чтобы тому стало лучше. Трейвис никогда не видел, чтобы Мур бил свою жену! Впрочем, он и не осознавал, насколько все плохо в супружеской жизни Джона и Кендалл. А теперь еще ее застали с чужим мужчиной…
Он грустно посмотрел на Кендалл и покачал головой.
— Джон — твой муж. Ты… должна вернуться к нему. — Джон поднял с пола одежду Кендалл и швырнул ей этот ворох шелка и кружев.
— Одевайся, да поживее, пока я не передумал и не убил тебя вместе с твоим любовником-южанином!
Вся, дрожа, Кендалл подхватила одежду и, забившись в угол, начала торопливо одеваться, изредка украдкой поглядывая на капитана-южанина, который лежал, не подавая признаков жизни. Кендалл от души молила Бога, чтобы удар по голове не оказался смертельным.
«Прости меня, прости!.. — мысленно повторяла она. — Прости за то, что втравила тебя в эту страшную историю, прости, что я никогда не смогу тебя забыть. Ты стал единственной радостью в моей жизни, как мне теперь жить?»
Она резко повернулась, когда Джон склонился над распростертым на полу телом и, крякнув, взвалил на плечо тяжелого, мускулистого капитана Макклейна. — Придержи ее, Трейвис, я сейчас вернусь.
Сгибаясь под тяжестью ноши, Джон вышел из каюты. В панике Кендалл попыталась вырваться из рук Трейвиса:
— Трейвис, останови его! Я получила то, что заслужила, но этот человек ни в чем не виноват.
— Тихо, Кендалл, — старался успокоить ее Трейвис.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116