Вы же обещали не входить в мою спальню, пока я сама вас не приглашу!
— А вы обрадовались, что укрылись от меня за запертыми дубовыми дверьми, миледи? — Барон сардонически расхохотался. — Святая наивность! Вы забыли, что заключили договор с дьяволом. Впрочем, я вас успокою: раз я дал слово не претендовать на ваше ложе, то сдержу его. Расслабьтесь, Ванесса, не нужно меня бояться. Иногда мне становится скучно и одиноко и хочется пошутить.
Она вытаращила глаза, проклиная себя за глупость. Как могла она забыть, что оказалась в чертогах сатаны! Разве проникать неведомым путем в спальню своей доверчивой гостьи ночью и гипнотизировать ее взглядом — это не дьявольские замашки? Но он не на ту нарвался! Ванесса преодолела страх и воскликнула:
— Вам не запугать меня! Я вас не боюсь!
— Успокойтесь, миледи! Зачем скрежетать зубами и сверкать глазками? Если позволите, я докажу вам, что преисполнен лучших намерений, — миролюбиво сказал барон, кривя рот в усмешке. — Но вы, по-моему, упорно не хотите мне верить.
— И не без оснований, милорд!
— Что ж, я попытаюсь вас переубедить!
Ванесса переступила с одной босой ноги на другую, не решаясь попросить его немедленно выйти вон.
Барон скользнул по ней изучающим взглядом и повторил:
— Не бойтесь, я не собираюсь вас сегодня обольщать! Присаживайтесь поудобнее возле камина, мне хочется с вами побеседовать. Ведь я пришел, чтобы вас поблагодарить.
— За что? — в очередной раз изумленно воскликнула Ванесса.
— Я навестил после ужина Оливию. Она согласилась лечиться у доктора Андерхилла.
— Рада это слышать, — сказала Ванесса.
— Как вам удалось сломить ее упрямство? — спросил Дамиен.
— Очень просто! Я сыграла на ее чувстве долга перед семьей: напомнила ей, что своим отказом лечиться она повергает вас в отчаяние. Полагаю, что Оливия согласилась воспользоваться услугами врача больше ради вас, чем себя самой. Должна вам сказать, барон, что она не винит вас в своих злоключениях.
— Возможно. Но она наверняка злится на меня за то, что я пренебрегал ею все эти годы. И как я ни старался загладить свою вину перед ней за месяцы, минувшие после случившегося с ней несчастья, мне так и не удалось растопить лед отчуждения. — Дамиен горестно покачал головой и, тяжело вздохнув, продолжил: — Вы же сумели всего за несколько минут преобразить ее! Я был потрясен, застав сестру за чтением Шекспира! За все время, пока она лежала в постели после своего неудачного падения с лестницы в трактире, она впервые взяла в руки книгу. Поэтому я приношу вам свою искреннюю благодарность, миледи.
— Это только начало, — заметила Ванесса. — Ей предстоит трудная и долгая борьба с недугом.
— Это правда, — кивнул барон и, залпом опустошив рюмку, спросил: — Откуда вам известно, что Оливия не равнодушна к поэзии?
— От моего брата, — ответила она.
Дамиен стиснул зубы, однако воздержался от проклятий в адрес ее беспутного родственничка и, натянуто улыбнувшись, сказал, указывая рукой на шезлонг:
— Присаживайтесь, миледи! У вас озябнут ноги. Согрейте их у камина.
Смущенная его напоминанием о ее голых ногах, Ванесса села напротив него, почему-то вспомнив, что в последний раз испытывала схожее волнение, когда сидела с бароном на диванчике. Пытаясь отогнать воспоминания о его жарких поцелуях и волнующих ласках, она поджала ноги и плотнее укуталась в покрывало.
В спальне воцарилось молчание. Барон наполнил рюмку коньяком из хрустального графинчика, с удовольствием выпил и, крякнув, уставился на потрескивающие в камине уголья. Его глаза подернулись мечтательной дымкой. Казалось, он забыл о существовании Ванессы, перенесясь в мыслях в неведомую даль. Отблески пламени придавали суровость его лицу, фигура в полумраке казалась грозной. Все это не могло не наполнить Ванессу тревожным предчувствием. Искренен ли был барон в своих заверениях не принуждать ее к выполнению взятых на себя амурных обязательств или нет, они продолжали ее угнетать. И ей не оставалось ничего другого, как утешаться мыслью, что она страдает во спасение своей семьи и родового поместья. Ведь не согласись она стать любовницей Князя Порока, ее бедные родственники очутились бы на улице без средств к существованию. Что ж, сказала себе Ванесса, она выполнит свои обязательства. Но вот только почему барон не торопится завести с ней разговор? Не в силах терпеть его надменное молчание, она с вызовом спросила:
— Ну и о чем же вы хотели поговорить со мной, барон?
— Поговорить? — Дамиен удивленно вскинул брови. — Право, я с большим удовольствием послушал бы вас! Ведь я так мало о вас знаю! — Он вновь налил себе коньяку и облизнул губы.
— Что именно вас интересует? — косясь на рюмку в его руке, спросила Ванесса.
Барон пожал плечами:
— Все! Например, довольно странно, почему мы с вами не познакомились раньше. Вы ведь жили в Лондоне, не так ли? Однако на балах я вас не встречал. Иначе я бы обратил на вас внимание.
Ванесса невольно улыбнулась:
— Я была слишком молода и скромна, чтобы привлечь к себе внимание вашей светлости. Однако я вас прекрасно помню. С вашим именем всегда был связан громкий скандал. Однажды, например, в высшем обществе Лондона целую неделю обсуждали сцену, которую вам устроила разгневанная любовница в клубе на Сент-Джеймс-стрит, застав вас там в компании девицы легкого поведения.
Барон презрительно ухмыльнулся:
— Прошу вас впредь не напоминать мне об этом, миледи! Мне это неприятно. Вам и самой вряд ли доставит удовольствие упоминание о скандалах, связанных с именем вашего покойного мужа. Не секрет, что сэр Роджер прослыл жуиром, мотом и дуэлянтом.
— Я бы не хотела развивать эту тему, — поморщившись, сказала Ванесса. — Даже воспоминания о нем мне противны.
— Почему же вы согласились стать его женой? Ванесса отвела взгляд и неохотно ответила после долгого молчания:
— Исключительно ради своей семьи, разумеется! Брак с ним казался моим родителям выгодной партией, отец настаивал на нем. Дело в том, что он в ту пору был в стесненных финансовых обстоятельствах, а Роджер только что вступил в права наследства и сорил деньгами.
— Вы хотите сказать, что ваш отец даже не спросил вашего мнения по столь важному вопросу?
Ванесса взглянула ему в глаза и воскликнула:
— Барон, вы готовы на любые жертвы ради своей сестры! Точно так же пожертвовала собой и я ради своей семьи. Неужели это трудно понять?
— Кроме сэра Роджера, вам никто не предлагал руку и сердце? — спросил Дамиен.
— Видите ли, барон, в ту пору Роджер еще вел себя достойно и не кутил напропалую. — Ванесса вздохнула. — Лучше поговорим о чем-нибудь другом! Мне неприятно вспоминать то тяжелое время.
— Хорошо. Только вначале заключим соглашение:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78
— А вы обрадовались, что укрылись от меня за запертыми дубовыми дверьми, миледи? — Барон сардонически расхохотался. — Святая наивность! Вы забыли, что заключили договор с дьяволом. Впрочем, я вас успокою: раз я дал слово не претендовать на ваше ложе, то сдержу его. Расслабьтесь, Ванесса, не нужно меня бояться. Иногда мне становится скучно и одиноко и хочется пошутить.
Она вытаращила глаза, проклиная себя за глупость. Как могла она забыть, что оказалась в чертогах сатаны! Разве проникать неведомым путем в спальню своей доверчивой гостьи ночью и гипнотизировать ее взглядом — это не дьявольские замашки? Но он не на ту нарвался! Ванесса преодолела страх и воскликнула:
— Вам не запугать меня! Я вас не боюсь!
— Успокойтесь, миледи! Зачем скрежетать зубами и сверкать глазками? Если позволите, я докажу вам, что преисполнен лучших намерений, — миролюбиво сказал барон, кривя рот в усмешке. — Но вы, по-моему, упорно не хотите мне верить.
— И не без оснований, милорд!
— Что ж, я попытаюсь вас переубедить!
Ванесса переступила с одной босой ноги на другую, не решаясь попросить его немедленно выйти вон.
Барон скользнул по ней изучающим взглядом и повторил:
— Не бойтесь, я не собираюсь вас сегодня обольщать! Присаживайтесь поудобнее возле камина, мне хочется с вами побеседовать. Ведь я пришел, чтобы вас поблагодарить.
— За что? — в очередной раз изумленно воскликнула Ванесса.
— Я навестил после ужина Оливию. Она согласилась лечиться у доктора Андерхилла.
— Рада это слышать, — сказала Ванесса.
— Как вам удалось сломить ее упрямство? — спросил Дамиен.
— Очень просто! Я сыграла на ее чувстве долга перед семьей: напомнила ей, что своим отказом лечиться она повергает вас в отчаяние. Полагаю, что Оливия согласилась воспользоваться услугами врача больше ради вас, чем себя самой. Должна вам сказать, барон, что она не винит вас в своих злоключениях.
— Возможно. Но она наверняка злится на меня за то, что я пренебрегал ею все эти годы. И как я ни старался загладить свою вину перед ней за месяцы, минувшие после случившегося с ней несчастья, мне так и не удалось растопить лед отчуждения. — Дамиен горестно покачал головой и, тяжело вздохнув, продолжил: — Вы же сумели всего за несколько минут преобразить ее! Я был потрясен, застав сестру за чтением Шекспира! За все время, пока она лежала в постели после своего неудачного падения с лестницы в трактире, она впервые взяла в руки книгу. Поэтому я приношу вам свою искреннюю благодарность, миледи.
— Это только начало, — заметила Ванесса. — Ей предстоит трудная и долгая борьба с недугом.
— Это правда, — кивнул барон и, залпом опустошив рюмку, спросил: — Откуда вам известно, что Оливия не равнодушна к поэзии?
— От моего брата, — ответила она.
Дамиен стиснул зубы, однако воздержался от проклятий в адрес ее беспутного родственничка и, натянуто улыбнувшись, сказал, указывая рукой на шезлонг:
— Присаживайтесь, миледи! У вас озябнут ноги. Согрейте их у камина.
Смущенная его напоминанием о ее голых ногах, Ванесса села напротив него, почему-то вспомнив, что в последний раз испытывала схожее волнение, когда сидела с бароном на диванчике. Пытаясь отогнать воспоминания о его жарких поцелуях и волнующих ласках, она поджала ноги и плотнее укуталась в покрывало.
В спальне воцарилось молчание. Барон наполнил рюмку коньяком из хрустального графинчика, с удовольствием выпил и, крякнув, уставился на потрескивающие в камине уголья. Его глаза подернулись мечтательной дымкой. Казалось, он забыл о существовании Ванессы, перенесясь в мыслях в неведомую даль. Отблески пламени придавали суровость его лицу, фигура в полумраке казалась грозной. Все это не могло не наполнить Ванессу тревожным предчувствием. Искренен ли был барон в своих заверениях не принуждать ее к выполнению взятых на себя амурных обязательств или нет, они продолжали ее угнетать. И ей не оставалось ничего другого, как утешаться мыслью, что она страдает во спасение своей семьи и родового поместья. Ведь не согласись она стать любовницей Князя Порока, ее бедные родственники очутились бы на улице без средств к существованию. Что ж, сказала себе Ванесса, она выполнит свои обязательства. Но вот только почему барон не торопится завести с ней разговор? Не в силах терпеть его надменное молчание, она с вызовом спросила:
— Ну и о чем же вы хотели поговорить со мной, барон?
— Поговорить? — Дамиен удивленно вскинул брови. — Право, я с большим удовольствием послушал бы вас! Ведь я так мало о вас знаю! — Он вновь налил себе коньяку и облизнул губы.
— Что именно вас интересует? — косясь на рюмку в его руке, спросила Ванесса.
Барон пожал плечами:
— Все! Например, довольно странно, почему мы с вами не познакомились раньше. Вы ведь жили в Лондоне, не так ли? Однако на балах я вас не встречал. Иначе я бы обратил на вас внимание.
Ванесса невольно улыбнулась:
— Я была слишком молода и скромна, чтобы привлечь к себе внимание вашей светлости. Однако я вас прекрасно помню. С вашим именем всегда был связан громкий скандал. Однажды, например, в высшем обществе Лондона целую неделю обсуждали сцену, которую вам устроила разгневанная любовница в клубе на Сент-Джеймс-стрит, застав вас там в компании девицы легкого поведения.
Барон презрительно ухмыльнулся:
— Прошу вас впредь не напоминать мне об этом, миледи! Мне это неприятно. Вам и самой вряд ли доставит удовольствие упоминание о скандалах, связанных с именем вашего покойного мужа. Не секрет, что сэр Роджер прослыл жуиром, мотом и дуэлянтом.
— Я бы не хотела развивать эту тему, — поморщившись, сказала Ванесса. — Даже воспоминания о нем мне противны.
— Почему же вы согласились стать его женой? Ванесса отвела взгляд и неохотно ответила после долгого молчания:
— Исключительно ради своей семьи, разумеется! Брак с ним казался моим родителям выгодной партией, отец настаивал на нем. Дело в том, что он в ту пору был в стесненных финансовых обстоятельствах, а Роджер только что вступил в права наследства и сорил деньгами.
— Вы хотите сказать, что ваш отец даже не спросил вашего мнения по столь важному вопросу?
Ванесса взглянула ему в глаза и воскликнула:
— Барон, вы готовы на любые жертвы ради своей сестры! Точно так же пожертвовала собой и я ради своей семьи. Неужели это трудно понять?
— Кроме сэра Роджера, вам никто не предлагал руку и сердце? — спросил Дамиен.
— Видите ли, барон, в ту пору Роджер еще вел себя достойно и не кутил напропалую. — Ванесса вздохнула. — Лучше поговорим о чем-нибудь другом! Мне неприятно вспоминать то тяжелое время.
— Хорошо. Только вначале заключим соглашение:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78