У нее была очень изящная фигура, и если бы не унаследованные от отца длинноватый нос и тонкие губы, ее можно было бы назвать красавицей, несмотря на возраст.
Уильям Сесил кашлянул.
Катарина сообразила, что стоит, разинув рот, словно деревенщина, и присела в реверансе. Ее лицо залилось краской. Когда она выпрямилась, то заметила взгляд королевы, на мгновение обращенный к Лэму О'Нилу. Взгляд был холодным, царственным, и все же в нем мелькнула какая-то искра. Ее внимание снова обратилось к пылавшей от стыда Катарине.
Так вы с вашим отцом замышляете заговор против нас?
Катарина ахнула, ощущая, что земля уходит из-под ее ног.
— Я… простите, я не расслышала.
— Вы слышали. Вы состоите в заговоре против английской короны вместе со своим отцом?
Катарина опешила. Ей бы в голову не пришло, что ее могут обвинить в заговоре… в измене!
Нет! Ваше величество, как только вы могли подумать такое!
Елизавета оглядела Катарину с головы до ног.
Если Владыка Морей встречается ночью с Джеральдом Фитцджеральдом и при этом присутствует дочь последнего, я должна предполагать самое худшее.
Катарина приоткрыла рот и невольно взглянула на Лэма. Он был совершенно спокоен. Этот болван даже стоял небрежно, расставив ноги! Его поза не выглядела напряженной даже с рукой на перевязи. Неужели он не собирается ничего сказать, чтобы отмести эти опасные обвинения, пока они не зашли слишком далеко?
Владыка…я хочу сказать, Лэм О'Нил, захватил меня в море. Он встретился с моим отцом, чтобы потребовать выкуп, и ничего более! Уверяю вас! — Катарина вспыхнула, потому что солгала — и на этот раз королеве Англии!
Королева не спускала глаз с Катарины.
Но для чего еще вы сами были там, если не для того, чтобы замыслить измену?
У Катарины кровь отхлынула от лица. Она отчаянно пыталась найти какой-нибудь правдоподобный ответ.
Я его упросила… я шесть долгих лет не видела отца!
Елизавета продолжала разглядывать Катарину. Незаметно было, чтобы ее взгляд хоть немного смягчился. Потом она повернулась к Лэму.
Это верно, мошенник? Он улыбнулся.
Я захватил французский торговый корабль, даже не помышляя о таком призе, ваше величество. И вам наверняка известен обычай морей. Добыча принадлежит мне. Я отправился к Фитцджеральду требовать выкуп, ничего более.
Катарина переводила взгляд с чуть заметно улыбающегося Лэма на королеву, губы которой оставались плотно сжатыми.
Это совершенно неправдоподобная история. — В голосе королевы слышалось предостережение.
Лэм блеснул обаятельной улыбкой.
Леди умеет настоять на своем и быть убедительной. Я не видел большого вреда в том, чтобы она сопровождала меня к своему отцу.
Королева уставилась на него.
— А ей был нанесен вред, Лэм?
— Почти никакого. — Он склонил голову.
Катарина все еще не оправилась от ужаса и не была уверена в том, что Лэму удалось отвести обвинение в заговоре. Кроме того, она ничего не понимала. Что здесь происходит? Может подумать, что королева знает Лэма, что она даже чуть-чуть благоволит к нему. Но этого не может быть, ведь Лэм пират.
— Ваше величество, мне не нанесли вреда, — быстро сказала Катарина. — О'Нил говорит чистую правду, и я умоляю вас меня освободить.
Елизавета повернулась к Катарине, которая слишком поздно осознала, что вмешалась в их разговор.
Вы защищаете этого человека после всего того, что он с вами сделал?
Катарина вспыхнула.
— Ваше величество, я девственна. Он оставил мне мою невинность, и за это я ему благодарна.
— До чего вы благородны, — вполголоса произнесла королева, обращаясь к Лэму. — Но ваша репутация основана не на благородстве и не на мягкосердечии. — Она обратилась к Катарине. — Вы его защищаете. Дебриз сказал, что вы неравнодушны к Лэму.
Нет! — выкрикнула Катарина. — Он не нравится мне, нисколько не нравится!
Елизавета мрачно поглядела на нее, словно не веря ни единому ее слову.
— Он похитил меня, когда я возвращалась домой, и ясно дал мне понять… — Катарина вдруг смолкла. Она не могла заставить себя сказать все правду, сказать, что Лэм намеревался сделать ее своей любовницей.
— И что же этот мошенник дал вам ясно понять? — требовательно спросила королева.
От ее резкого тона Катарина вся съежилась
Язык проглотили? — воскликнула королева. — Отвечайте!
Катарина страшно побледнела. Она была не в силах произнести ни слова.
Лэм выступил вперед и спокойно сказал:
Я попросил леди Фитцджеральд стать моей любовницей. Поскольку у нее нет покровителя, я с радостью возьму эту роль на себя.
Королева, только мельком взглянув на Катарину, холодно уставилась на Лэма и произнесла:
— Вы нисколько не изменились, Лэм. Но ваши пиратские манеры становятся чересчур наглыми.
— Я искренне сожалею, если причинил вам неудобства, — сказал Лэм.
— Вот уж в чем я сомневаюсь! — воскликнула королева. — Выходит, вся эта затея была только игрой? Требовать выкупа, зная, что он не может быть уплачен, удовлетворить желание молодой девушки повидать отца и, когда с этим будет покончено, сделать ее своей любовницей?
— Ваше величество, всем известно, что я заядлый игрок. Он склонил голову, в углах его рта играла улыбка. — Неужели кто-то мог бы найти возражения против такой игры? Уж точно не Фитцджеральд, который сейчас в опале. И не брат Катарины, которому всего два года. Конечно же и не ее мачеха, которой не нужны соперницы в собственном доме.
Катарина заморгала. Она впервые услышала о своем маленьком брате. Королева встала.
Негодяй! — Видно было, что она в ярости. — Мы возражаем! Вы зашли слишком далеко в своих играх! А эта ваша затея вызывает подозрение! Наглый мерзавец!
Лэм резко выпрямился и громко сказал:
Я бы никогда не стал замышлять измену против вас, Бет.
Катарина испугалась, решив, что теперь Лэма немедленно бросят в Тауэр за столь неуважительное обращение к королеве.
Елизавета широко раскрытыми глазами жестко уставилась на Лэма, обдумывая его слова. Лэм оставался неподвижен.
Вы зашли слишком далеко, О'Нил, — наконец повторила она. — И мы сомневаемся в том, что вы не сделали это намеренно. Вашей наглости следует преподать скорый и запоминающийся урок. Вы не имеете права хватать все, что вам заблагорассудится, не заботясь о наших интересах. Фитцджеральд может быть в немилости, но его дочь — наша подданная, да еще только что из монастыря. Она не может быть призом для таких, как вы. Вы потеряли чувство меры, но я очень надеюсь, не настолько, чтобы вступать в заговор с Фитцджеральдом.
Лэм опустил глаза, так что Катарине не удалось уловить их выражения.
Может, ваша горячность поостынет за то время, которые вы проведете в Тауэре, — резко сказала королева. Она сделала жест, и двое солдат, которые сразу же подскочили к Л эму, схватили его за руки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124
Уильям Сесил кашлянул.
Катарина сообразила, что стоит, разинув рот, словно деревенщина, и присела в реверансе. Ее лицо залилось краской. Когда она выпрямилась, то заметила взгляд королевы, на мгновение обращенный к Лэму О'Нилу. Взгляд был холодным, царственным, и все же в нем мелькнула какая-то искра. Ее внимание снова обратилось к пылавшей от стыда Катарине.
Так вы с вашим отцом замышляете заговор против нас?
Катарина ахнула, ощущая, что земля уходит из-под ее ног.
— Я… простите, я не расслышала.
— Вы слышали. Вы состоите в заговоре против английской короны вместе со своим отцом?
Катарина опешила. Ей бы в голову не пришло, что ее могут обвинить в заговоре… в измене!
Нет! Ваше величество, как только вы могли подумать такое!
Елизавета оглядела Катарину с головы до ног.
Если Владыка Морей встречается ночью с Джеральдом Фитцджеральдом и при этом присутствует дочь последнего, я должна предполагать самое худшее.
Катарина приоткрыла рот и невольно взглянула на Лэма. Он был совершенно спокоен. Этот болван даже стоял небрежно, расставив ноги! Его поза не выглядела напряженной даже с рукой на перевязи. Неужели он не собирается ничего сказать, чтобы отмести эти опасные обвинения, пока они не зашли слишком далеко?
Владыка…я хочу сказать, Лэм О'Нил, захватил меня в море. Он встретился с моим отцом, чтобы потребовать выкуп, и ничего более! Уверяю вас! — Катарина вспыхнула, потому что солгала — и на этот раз королеве Англии!
Королева не спускала глаз с Катарины.
Но для чего еще вы сами были там, если не для того, чтобы замыслить измену?
У Катарины кровь отхлынула от лица. Она отчаянно пыталась найти какой-нибудь правдоподобный ответ.
Я его упросила… я шесть долгих лет не видела отца!
Елизавета продолжала разглядывать Катарину. Незаметно было, чтобы ее взгляд хоть немного смягчился. Потом она повернулась к Лэму.
Это верно, мошенник? Он улыбнулся.
Я захватил французский торговый корабль, даже не помышляя о таком призе, ваше величество. И вам наверняка известен обычай морей. Добыча принадлежит мне. Я отправился к Фитцджеральду требовать выкуп, ничего более.
Катарина переводила взгляд с чуть заметно улыбающегося Лэма на королеву, губы которой оставались плотно сжатыми.
Это совершенно неправдоподобная история. — В голосе королевы слышалось предостережение.
Лэм блеснул обаятельной улыбкой.
Леди умеет настоять на своем и быть убедительной. Я не видел большого вреда в том, чтобы она сопровождала меня к своему отцу.
Королева уставилась на него.
— А ей был нанесен вред, Лэм?
— Почти никакого. — Он склонил голову.
Катарина все еще не оправилась от ужаса и не была уверена в том, что Лэму удалось отвести обвинение в заговоре. Кроме того, она ничего не понимала. Что здесь происходит? Может подумать, что королева знает Лэма, что она даже чуть-чуть благоволит к нему. Но этого не может быть, ведь Лэм пират.
— Ваше величество, мне не нанесли вреда, — быстро сказала Катарина. — О'Нил говорит чистую правду, и я умоляю вас меня освободить.
Елизавета повернулась к Катарине, которая слишком поздно осознала, что вмешалась в их разговор.
Вы защищаете этого человека после всего того, что он с вами сделал?
Катарина вспыхнула.
— Ваше величество, я девственна. Он оставил мне мою невинность, и за это я ему благодарна.
— До чего вы благородны, — вполголоса произнесла королева, обращаясь к Лэму. — Но ваша репутация основана не на благородстве и не на мягкосердечии. — Она обратилась к Катарине. — Вы его защищаете. Дебриз сказал, что вы неравнодушны к Лэму.
Нет! — выкрикнула Катарина. — Он не нравится мне, нисколько не нравится!
Елизавета мрачно поглядела на нее, словно не веря ни единому ее слову.
— Он похитил меня, когда я возвращалась домой, и ясно дал мне понять… — Катарина вдруг смолкла. Она не могла заставить себя сказать все правду, сказать, что Лэм намеревался сделать ее своей любовницей.
— И что же этот мошенник дал вам ясно понять? — требовательно спросила королева.
От ее резкого тона Катарина вся съежилась
Язык проглотили? — воскликнула королева. — Отвечайте!
Катарина страшно побледнела. Она была не в силах произнести ни слова.
Лэм выступил вперед и спокойно сказал:
Я попросил леди Фитцджеральд стать моей любовницей. Поскольку у нее нет покровителя, я с радостью возьму эту роль на себя.
Королева, только мельком взглянув на Катарину, холодно уставилась на Лэма и произнесла:
— Вы нисколько не изменились, Лэм. Но ваши пиратские манеры становятся чересчур наглыми.
— Я искренне сожалею, если причинил вам неудобства, — сказал Лэм.
— Вот уж в чем я сомневаюсь! — воскликнула королева. — Выходит, вся эта затея была только игрой? Требовать выкупа, зная, что он не может быть уплачен, удовлетворить желание молодой девушки повидать отца и, когда с этим будет покончено, сделать ее своей любовницей?
— Ваше величество, всем известно, что я заядлый игрок. Он склонил голову, в углах его рта играла улыбка. — Неужели кто-то мог бы найти возражения против такой игры? Уж точно не Фитцджеральд, который сейчас в опале. И не брат Катарины, которому всего два года. Конечно же и не ее мачеха, которой не нужны соперницы в собственном доме.
Катарина заморгала. Она впервые услышала о своем маленьком брате. Королева встала.
Негодяй! — Видно было, что она в ярости. — Мы возражаем! Вы зашли слишком далеко в своих играх! А эта ваша затея вызывает подозрение! Наглый мерзавец!
Лэм резко выпрямился и громко сказал:
Я бы никогда не стал замышлять измену против вас, Бет.
Катарина испугалась, решив, что теперь Лэма немедленно бросят в Тауэр за столь неуважительное обращение к королеве.
Елизавета широко раскрытыми глазами жестко уставилась на Лэма, обдумывая его слова. Лэм оставался неподвижен.
Вы зашли слишком далеко, О'Нил, — наконец повторила она. — И мы сомневаемся в том, что вы не сделали это намеренно. Вашей наглости следует преподать скорый и запоминающийся урок. Вы не имеете права хватать все, что вам заблагорассудится, не заботясь о наших интересах. Фитцджеральд может быть в немилости, но его дочь — наша подданная, да еще только что из монастыря. Она не может быть призом для таких, как вы. Вы потеряли чувство меры, но я очень надеюсь, не настолько, чтобы вступать в заговор с Фитцджеральдом.
Лэм опустил глаза, так что Катарине не удалось уловить их выражения.
Может, ваша горячность поостынет за то время, которые вы проведете в Тауэре, — резко сказала королева. Она сделала жест, и двое солдат, которые сразу же подскочили к Л эму, схватили его за руки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124