ТВОРЧЕСТВО

ПОЗНАНИЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

Пол, казалось, покачнулся под ногами девушки, и все перед ней поплыло. Она тяжело осела в руках Лэма.
Когда пират заговорил, его голос прозвучал незнакомо и как-то издалека.
— И кто такой этот Хью Бэрри, черт побери?
— Детская любовь Катарины, за которого она должна была выйти, когда ей исполнится пятнадцать. — Элинор одарила Лэма долгим взглядом. — Может, вы все-таки решите жениться на Катарине, О'Нил.
Глава пятая
Уже давным-давно ничто не могло его тронуть, с тех пор как он был маленьким ирландским мальчиком при дворе, ублюдком и отщепенцем, которого дразнили и над которым жестоко издевались другие дети. Глядя, как Катарина вытирает глаза углом накидки, Лэм убеждал себя, что ему это безразлично. Он не мог допустить, чтобы его это затрагивало.Отзывчивость была опасна сама по себе, а у него она еще могла открыть давно зажившие — или только затянувшиеся — старые раны.
С непроницаемым лицом Лэм подвел ее к своему породистому жеребцу. В таком истеричном состоянии девушка вряд ли могла ехать сама.
По-видимому, Катарина, несмотря на шок, сообразила, что он собирается сделать, потому что вдруг начала упираться. К его изумлению, она резко повернулась к нему и прошипела сквозь зубы:
— Я не сяду вместе с вами, О'Нил.
— Вы не в состоянии ехать самостоятельно. Слезы выступили на ее глазах и покатились пощекам.
— Я не поеду с вами, — снова крикнула она, бросаясь к своей лошади, которую держал Макгрегор, и, путаясь в юбках, торопливо взобралась на нее.
— Тогда будьте повнимательней, — только и сказал Лэм. Его голос невольно смягчился. — Вы сможете это сделать, Катарина?
Она испепелила его взглядом, как будто это он предал ее любовь и доверие, и выдернула поводья из руки Макгрегора. Лэм сразу сообразил, что она задумала, и, когда она еще яростно дергала поводья, чтобы повернуть лошадь, в то же время отчаянно колотя каблуками ее бока, он бросился вперед, стараясь ухватиться за узду.
Он промахнулся. Кобыла рванула с места. Когда Лэм, изрыгая проклятия, сам прыгнул в седло, Катарина уже выехала из ворот.
Даже злясь на нее, он не мог не восхищаться ею, быстро догоняя ее под громкий грохот копыт по мостовой. Он наклонился, схватил ее кобылу за узду, и обе лошади перешли с отчаянного галопа на неровную рысь. У Катарины вырвался сдавленный крик ярости.
Он не мог отвести от нее глаз. За ее спиной разгоралась заря, и ее давно уже не заплетенные волосы горели от лучей восходящего солнца. От ее красоты у него захватывало дух. Ее характер приводил его в изумление. До чего же она не похожа на других. Как она его искушала, даже сейчас. При мысли о том, как он объездит и приручит эту женщину, его тело охватывал трепет.
Лэм прижал своего жеребца к мерину Катарины, коснувшись ее коленями.
— Я не дам вам удрать, Катарина. По ее щекам еще катились слезы.
— Я все равно буду пытаться!
Не доверяя ей, Лэм отобрал у нее поводья. С таким норовом она вполне могла снова попробовать удрать. Он рассчитывал, что потом, когда она успокоится, она поведет себя более разумно и в итоге поймет, что у нее нет другого выбора, как только оставаться с ним.
И все же он ощущал глубокое чувство вины — такого с ним раньше не случалось. Вины за то, что удерживает девушку вопреки ее желанию. До этого ни одна женщина не могла перед ним устоять. Пока они скакали через Лондонский мост, обгоняя фургоны, коляски и влекомые мулами телеги, он искоса поглядывал на нее. Ему еще не доводилось соблазнить девственницу.
Он вспомнил о Хью Бэрри. Ее суженый, оставшийся в живых. Лэма захлестнули эмоции, жаркие и жестокие. Теперь уж он точно не освободит ее.
Он желал ее с того самого мгновения, как только увидел, — и никогда в жизни он еще не был так терпелив. Рано или поздно он возьмет ее — неважно, что Хью Бэрри остался в живых. Теперь он был ее покровителем, он один.
Она поймала его взгляд и вздернула подбородок. В ее глазах горел вызов, в этом не было сомнений. Она собиралась бороться с ним до конца. Лэм не уставал восхищаться ею.
Она была опасна. Он должен поднять брошенную ему перчатку и победить, как если бы она была настоящим противником. Он должен приручить ее, соблазнить ее, завоевать ее.
Он не был похож на своего отца, и Джеральд Фитцджеральд это понял. Шон О'Нил уже давно безжалостно попользовался бы девушкой, и к этому времени она бы ему уже надоела, и он отдал бы ее своим людям. Лэм чертовски хорошо знал, что нисколько не похож на своего отца, хотя их частенько сравнивали. Все-таки, черт побери, он стыдился дурных поступков. А Шон О'Нил не испытал ни единого угрызения совести за всю свою жизнь.
И в его, Лэма, жизни раскаянию не было места. Люди, которые выживали благодаря хитрости и силе воли, мечу и пушке, не могли позволить себе иметь совесть. Его жизнь была непрерывной схваткой. Победить — значило выжить. И победителю доставалась добыча. Катарина Фитцджеральд была такой добычей. Но он не хотел завоевывать ее любой ценой, ни в коем случае.
Ему вспомнилось предложение Джеральда Фитцджеральда выдать Катарину за него замуж — такое же издевательски-жестокое, какими были поступки высокородных британских юнцов при дворе. Боже милостивый. Ему не нужна жена. Ему не нужны сыновья. Если на то пошло, он вообще не собирался иметь детей. Унижение, которым была полна его жизнь, окончится вместе с ним. Он не оставит страдания сыну в наследство.
Кроме того, он слишком хорошо помнил ее ужас, когда Джеральд предложил ее ему.
Все же, хотя ему не требовалась жена и он не хотел иметь детей, Лэм нашел мысль о женитьбе на Катарине Фитцджеральд соблазнительной. Никому бы и в голову не пришло, что такой, как он, может жениться на такой, как она.
Лэм нашел утешение в цинизме. Как охотно бессилие ищет союза с силой, подумал он. Когда-то могучий граф Фитцджеральд теперь с охотой готов отдать свою дочь за сына Шона О'Нила.
Интересно, что рассчитывал обрести Джеральд, делая его своим зятем? Может, он надеялся с его помощью бежать из Саутуарка, также как два года назад с тем морским капитаном, который оказался иудой? Только дурак дважды совершает ту же ошибку. Скорее всего Джеральд помышлял о чем-то гораздо большем, чем просто побег из заключения.
Может, он хотел через посредство Лэма стать владыкой морей, чтобы ослабить позиции своего кузена Фитцмориса? Лэм без труда мог захватывать испанские и французские корабли с грузами продовольствия и припасов для мятежного ирландского вождя. Но только это не могло помочь Фитцджеральду, узнику в изгнании, навсегда потерявшему Десмонд. Это только ослабило бы Фитцмориса, сделав его легкой добычей для королевы.
Так что же надеялся обрести Джеральд в союзе с человеком, которого прозвали Владыкой Морей?
Этот вопрос не на шутку озадачил Лэма.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124