– Знаешь, у меня просто ужасно болит голова.
– Ну, как же еще она у тебя может болеть, если ты и есть ужасная девчонка, – с улыбкой заметил профессор, проницательно глядя на дочь: на этот раз он не попался на ее хитрость.
– Папа!
– Это правда! Ведь ты так долго была здесь маленьким абсолютным монархом, что мысль о том, чтобы спуститься с небес на землю, для тебя невыносима. А теперь придется спуститься! Англичане совсем другие, Элис, у них каждый человек знает свое место.
– И женщина должна знать свое место, – с горечью добавила Элис.
– Как тебе угодно, но мне кажется, это больше относится к детям. А ты еще совсем ребенок и ведешь себя соответственно.
– А как я себя веду?
– Как избалованный и ревнивый ребенок, как маленький собственник. Ты уже видела этого парня, не так ли?
– Какого еще парня?
– Ты знаешь, кого я имею в виду. Начальника, Беркли Уолша.
– Насколько я знаю, я не знакома ни с каким Беркли Уолшем.
– Я тоже не знаком, но сейчас обязательно познакомлюсь. И тебе советую сделать то же самое. В нашем маленьком лагере тебе псе равно никак не избежать встречи с ним.
– А я и не собираюсь прятаться от него, – насупилась Элис.
– Но собираешься дуться, – кивнул профессор. – О, похоже, созывают к чаю. Пошли, радость моя.
Элис на минуту задумалась. Она знала, что профессор был прав. В поселке длиной сорок футов, с населением в сорок два человека, спрятаться было невозможно.
Расправив плечи, Элис последовала за отцом в столовую. В огромной палатке стояли два стола, большой и маленький. За большим столом всегда сидели «мальчики», а за маленьким – начальники участков, профессор и Элис.
За большим столом сегодня собралось много народу. Наверное, вновь приехавшая смена еще не начинала работу, и все вахты сейчас были вместе.
Тридцать пять пар глаз изучали Элис. Тридцать шесть, считая повара, тридцать восемь, включая двух мужчин, уже сидящих за маленьким столом.
– Ланс Доббс, инженер, – представился один из них, приподнявшись и ослепительно улыбаясь.
– Пол Джессо, инженер, – улыбнулся другой.
Незнакомца здесь не было. Элис сразу это заметила, даже не рассматривая людей, сидящих за большим столом. Его не было! Вероятно, Беркли Уолш вообще не будет жить в лагере. Просто приезжий начальник. Это надо уточнить.
– Но…
– Барк не выйдет к чаю, – сказал Ланс Доббс профессору, – он только что приехал; думаю, он поел в городе. Барк просил передать, что увидится с вами за ужином.
– Барк? – удивилась Элис.
– Беркли Уолш, начальник, мы называем его просто Барк.
– А как он, больше лает, чем кусает? – усмехнулся мистер Эннан, поглощая огромный кусок пирога.
– Нет, – ответил Доббс, тоже жуя, – именно его укусов стоит поберечься.
– А это моя дочь Элис, – представил профессор.
– О, мы знаем, – расплылся в улыбке Доббс.
Пол Джессо добавил:
– Мы все знали.
– Не говорите только, что еще в Англии вы слышали о единственной девушке с холмов, – запротестовала Элис.
– Элис из Эдамленда известна всему начальству, – ухмыльнулся Ланс, – мы узнали о вас в первый же день нашего прибытия.
– Ну и что же вам сказали обо мне? – потребовала Элис.
Теперь, кажется, она поняла, почему Беркли невзлюбил ее с самого начала.
– Что на горе живет белокурая принцесса, – сказал Пол, – что она достаточно хорошенькая, чтобы сравниться с любой красоткой из большого города, ну а в этом уединенном месте из-за нее страдает не один десяток мужских сердец.
– Я полагаю, Элис, – заметил профессор шутливо, – тебе следует принять вызов.
Однако первый раз в жизни Элис нисколько не обрадовалась своему особенному положению. Привыкшая быть центром вселенной, девушка сейчас хотела бы незаметно ускользнуть и не привлекать к себе ничьего внимания.
Напрасная надежда!
Даже если бы она была некрасивой, а Элис знала, что дело обстоит как раз наоборот, она все равно привлекала бы к себе внимание представителей противоположного пола. Впрочем, как и любая другая женщина, оказавшаяся в такой ситуации.
Элис взглянула на мужчин, сидящих за большим столом. Тридцать пять английских парней радостно улыбнулись навстречу ей так же, как раньше поступали тридцать пять итальянцев, немцев, французов.
Элис невольно улыбнулась им в ответ.
– Они все англичане? – спросила она.
– Все, и каждый поистине мастер своего дела. Хотите, я представлю вас?
– О, это не обязательно, – сказал профессор, – мая дочь обладает необыкновенным даром знакомиться в мгновение ока.
– О, у нее, по-видимому, большой опыт по этой части, – просиял Пол.
Он сказал это с восторгом, но Элис вдруг представила себе, как это прозвучало бы из уст кого-либо другого.
– Ну а еще что вы обо мне слышали? – спросила она с капризными нотками в голосе.
– О, обычную чепуху, то, что говорят в подобных случаях, – рассмеялись инженеры. – Вроде цыганского предупреждения…
– Не доверяйте сплетням, – перебила их Элис, и они одобрительно закивали.
– Не думаю, что это предупреждение имеет под собой почву, – усмехнулся Ланс.
Они были славными ребятами, но на взгляд Элис, всего лишь мальчиками. То, что они осмеивали, могло быть предметом обсуждения для мужчин… Для босса. Для таких, как он.
Элис встала.
– Извините, но мне нужно идти. Есть еще кое-какие дела, – сказала она.
Кто-то в конце длинного стола оценивающе присвистнул.
Повар сказал энергично:
– Ужин в семь, мисс Эннан.
– Спасибо, я поняла, – сказала Элис и вышла.
Девушка прошлась вокруг небольшой персональной площадки Эннанов. Она находилась недалеко от длинной веранды и была огорожена небольшим штакетником. Здесь принцесса устраивала приемы… Рия Умбэрто, Рольфа, Мориса, их друзей, каждый из которых приходил в своем национальном костюме.
– Теперь сюда будут приходить всякие Джорджи, Джоны, Гарри и их друзья? – вопрошала Элис безучастно невидимого собеседника.
Она живо нарисовала в своем воображении яркую картину.
Вот в контору к мистеру Беркли Уолшу входят посетители. Приветственное рукопожатие, затем обычная болтовня руководства: «за», «против», препятствия, которые нужно обойти, затруднения, которые необходимо преодолеть, – вся эта ерунда. Затем, вероятно, принесли чай, дабы общение сделалось еще непринужденнее. Условия того места, куда должен отправиться мистер Уолш, – изолированность, присутствие профессора Эннана и одной представительницы женского пола, его дочери по имени Элис.
– Одна на сорок человек, – они, вероятно, улыбались. – Мы зовем ее Элис из Эдамленда.
– Понимаю, – наверное, ответил он.
Хотя весьма вероятно, что он не стал утруждать себя каким-либо ответом вообще.
«Он начал с неправильного впечатления», – думала Элис. Будучи тем, кто он есть на самом деле, этот Уолш позволил своему впечатлению утвердиться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43