Погрузив в настой лечебных трав чистую тряпочку, она слегка отжала ее и приложила к порезу на руке у Роба. Ранку обожгло как огнем, и Роб, чтобы отвлечься, сосредоточил все внимание на жене. На ней было простое полотняное платье, измазанное грязью и кровью бандита, которого она убила. В ее светлых волосах запутались частички покрывавшего пол сухого тростника, а коса растрепалась. Длинные ресницы отбрасывали глубокие тени на испачканные сажей щеки. Роб окинул взглядом главный зал. Вспыхнувший было пожар, который сразу же потушили, все же подкоптил каменные стены и местами прожег дерево облицовки. В углу лежал на соломенном матрасе раненый Саймон; видимо, рана была несерьезная, поскольку он завел старую песню о нанесенных хозяйству убытках. Роб подумал о женщине из области Уэрдейл, которая молила его вернуть ей угнанный скот. Вспомнил он и о ее охваченном огнем домике. Помнится, его удивило, что она, словно напрочь позабыв о сгоревшем доме, просила его не отнимать корову и теленка. Только сейчас он понял, почему дом интересовал ее меньше. Корова и теленок могли прокормить ее и детей, и это было важнее всего, и Роб еще раз порадовался, что швырнул ей тогда кошелек с серебром, хотя Дуглас высмеял подобную щедрость по отношению к простой крестьянке. Роб снова перевел взгляд на Джудит. Ее пальцы, легонько прикасавшиеся к ране у него на руке, двигались быстро и умело. Отчаянная она все-таки женщина, подумал он, вспоминая, какой ужас его обуял, когда, ворвавшись в зал, он увидел ее с фонарем в руке, которым она пыталась отразить нападение неприятельского солдата. Зачем, спрашивается, она вышла из спальни во время штурма? Роб настолько был зол и так за нее испугался, что мигом раскидал всех стоявших у него на пути врагов и пробился к ней. Он не заметил, как она убила вражеского солдата, но видел его окровавленный труп, когда оказался с ней рядом.
— Что-то я в толк не возьму, как ты здесь оказался? — негромко спросила Джудит. — Ты шел за нападающими по пятам и ударил на них с тыла?
— Мы никого не преследовали. Просто возвращались домой. Я понял, что на замок напали, лишь когда увидел горящие дома арендаторов. — Он ласково коснулся ее щеки. Она подняла глаза и одарила его взглядом, полным любви. — Но в общем, все обошлось. Верно?
Она закрепила повязку у него на руке, отвела глаза и хриплым, каким-то не своим голосом произнесла:
— Я сегодня впервые убила человека.
Хотя все произошло очень быстро и как бы помимо ее воли, она никак не могла прийти в себя. Стоило ей вспомнить, как входил в тело нападавшего ее меч, как у нее перехватывало горло и пересыхало во рту.
Роб с горечью подумал о том, что так и не сумел обеспечить ей безопасность;
— Нечего жалеть бандита, Джудит. Эти негодяи пришли сюда жечь, грабить и убивать. Не убей ты его, он бы прикончил тебя.
— Я все понимаю. И меня не пугает то, что я сделала… Я, можно сказать, выполнила свой долг. Но я не могу не размышлять о том, что сделало нападение возможным. — Пока она говорила, ее черты разгладились, и она стала больше походить на прежнюю Джудит. — Слава Богу, что ты со своими людьми подоспел вовремя.
— Если бы не непредвиденные задержки, я вернулся бы в Гленлион еще два дня назад. — Он приподнял ее лицо и провел большим пальцем по ее губам. Рассказывать о том, почему он задержался, ему не хотелось. Это произошло в основном из-за дележки захваченной добычи, а также из-за затянувшихся споров с Дугласом — он хотел во что бы то ни стало продолжить военные действия на английской границе. — Кстати, я привез с собой довольно много денег, но теперь вижу, что почти все они уйдут на покрытие убытков. Она посмотрела на следы копоти на стенах и кивнула.
— Вот Саймон обрадуется! Он постоянно сетует на нехватку средств и на цены. Говорит, что все, начиная со свечей и кончая гвоздями, стоит ужасно дорого.
— Саймону следовало бы стать государственным казначеем. Он сразу снизил бы цены, и вся Шотландия была бы ему за это благодарна.
У Джудит на губах заиграла улыбка, поразившая Роба в самое сердце. Внезапная перемена ее настроения, переход от скорби к веселью показался ему удивительным и непостижимым. Эта женщина не уставала его удивлять с первого дня их знакомства.
— В Уэрдейле мне довелось повстречаться с твоим братом. Улыбка ее мгновенно погасла, и Роб пожалел, что завел этот разговор.
— С которым? — спросила она.
— С сэром Пейтоном. Наступило молчание.
— Как он поживает? — сдержанно поинтересовалась Джудит, чувствуя, что молчание затянулось. — Здоров?
Роб кивнул:
— Здоров и, насколько это возможно для воина, лишившегося коня и сапог, чувствует себя неплохо. — Джудит вопросительно на него посмотрела, и Роб разъяснил ситуацию: — Мы захватили его в плен и избавили от лишнего имущества — в том числе от коня и доспехов.
Она снова улыбнулась, а когда заговорила, в ее голосе слышался едва сдерживаемый смех.
— Полагаю, это его не очень обрадовало.
— Мне тоже так показалось. — Он взял ее руки в свои и взглянул на костяшки ее пальцев. Кое-где на них виднелись царапины и неглубокие порезы — следы борьбы с врагом. — Кстати, он спрашивал о тебе.
— Надеюсь, ты сказал, что у меня все в порядке?
— Разумеется. — Он замолчал, размышляя над тем, стоит ли рассказывать о своей встрече с сэром Пейтоном во всех подробностях, и добавил: — Он упомянул также, что английский король против возвращения шотландских земель, полученных англичанами по брачному контракту. И если верить твоему брату, это король, а вовсе не граф Уэйкфилд виноват в том, что тебе не удалось вернуться в Англию.
Она удивленно выгнула бровь.
— Не может быть!
— Повторяю, так мне сказал твой брат, миледи.
С минуту она молчала, прикрыв глаза длинными ресницами, потом улыбнулась.
— Рада слышать. Но об этом мне должен был сказать Пейтон, а не ты.
— Неужели тебе так важно знать, кто препятствует твоему возвращению на родину?
— Конечно. Знай я, что мой брак с Кеннетом Линдсеем заключен по воле короля, а не с благословения моего отца, я не чувствовала бы себя никому не нужной.
— «Никому не нужной…» — словно эхо откликнулся Роб. — Трудно поверить, что такое возможно. — Он заключил Джудит в объятия и приблизил щеку к ее губам, чтобы ощущать ее дыхание. — Что бы ни случилось, помни, что в Гленлионе ты всегда будешь желанной.
Она коснулась кончиками пальцев покрытого черной щетиной подбородка Роба.
— А ведь несколько месяцев назад ты даже не подозревал о моем существовании.
228
— Несколько месяцев? Неужели? Мне кажется, с тех пор прошла целая вечность и все изменилось: окружающий мир, Гленлион — ну и я сам, конечно. Я хочу тебя, и всегда хотел, даже когда не знал. Я ждал твоего появления, просто не отдавал себе в том отчета.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79