– И как вы себе это представляете?
– Мы должны найти тайник, где они хранят оружие и продукты. Для того количества, которое им наверняка удалось собрать за последнее время, казарма чересчур мала.
– Ну хорошо, а что ждет Рашида? Ведь Ибрагим вряд ли будет терпеливо дожидаться суда. У него земля горит под ногами, и чем дольше Рашид остается в живых, тем выше опасность его разоблачения. Лишь мертвому свидетелю нельзя задать неприятные вопросы.
– Да, знаю. Но я понятия не имею, каким образом мы можем обезопасить Рашида, не возбудив у Ибрагима подозрений. Из моей темницы за все время ее существования самостоятельно еще не удалось выбраться ни одному узнику. Поэтому я надеялся...
– Дайте подумать. – Козимо сомкнул кончики пальцев и наморщил лоб. Потом вдруг щелкнул языком, и глаза его загорелись. – Ибрагим хочет, чтобы Рашид умер? Тогда пусть Рашид умрет.
– Умрет? – переспросил наместник.
У Анны замерло сердце. Неужели Козимо совсем лишился рассудка? Окончательно свихнулся? Не может же он всерьез планировать убийство Рашида?
– Умрет? Что это ему взбрело...
– Тихо! – щикнул на нее Ансельмо. – Я же сказал вам, доверьтесь ему.
Легко сказать «доверьтесь»! Ансельмо отпускал шуточки, смеяться над которыми у нее не было сил. Как можно доверять человеку, который только что сказал, что собирается убить Рашида?
– Именно так, Эздемир, пусть Рашид умрет.
– У меня тоже возникала мысль инсценировать его смерть, – отозвался гость. – Но Ибрагим пожелает увидеть труп, чтобы собственными глазами убедиться в его смерти.
– Исходя из этих соображений, пусть Рашид сгорит в своей камере. Самоубийство, чтобы избежать вашего допроса и не выболтать тайны проповедника, – вот ваша официальная версия. И Ибрагиму останется думать о смерти Рашида все, что ему заблагорассудится. Может, он решит, что янычара заставил замолчать кто-то из его доверенных. Дайте Ибрагиму спокойно осмотреть выгоревшую камеру и обуглившийся труп. А к тому времени Рашид изменит свою внешность и будет находиться в безопасности у меня.
Ансельмо метнул на Анну торжествующий взгляд, словно говорящий: «Ну что, разве я не прав, что Козимо можно доверять?»
– Откуда же прикажете взять труп? Наверняка Ибрагим что-то заподозрит и пожелает ощупать каждую косточку.
Козимо равнодушно пожал плечами:
– Думаю, это не составит проблемы. Разве на городских улицах каждый день не умирает куча безымянных и неимущих?
Наместник помолчал, после чего согласно кивнул головой:
– Похоже, это неплохой план. И когда мы приведем его в исполнение?
– Чем раньше, тем лучше, – серьезно ответил Козимо, и душа Анны возликовала. Перед ее глазами возникли картины темных, тесных камер без окон, кишевших крысами, паразитами и возбудителями всевозможных болезней. Сама мысль о том, что Рашида держали в одном из таких мрачных застенков, какими бы благородными ни были мотивы, заставляла ее сердце сжиматься. – Нам понадобится какое-то время для подготовки. К тому же днем огонь в одной из камер вашей темницы был бы обнаружен слишком быстро, а мы не можем себе позволить, чтобы пожар был потушен, прежде чем труп станет неузнаваемым. Поэтому я предлагаю завтрашнюю ночь. Посвятите Рашида в наш план. Он будет знать, что ему делать, чтобы все выглядело как можно правдоподобнее. А потом вы привезете его сюда.
– Вы не хотите присутствовать при этом?
Козимо покачал головой:
– Нет, это было бы чересчур опасно. Если вы считаете нужным посетить одного из заключенных вашей тюрьмы, это ни у кого не вызовет подозрений. Если же я или мой сын попадемся на глаза стражникам, неизбежно возникнет вопрос, что мы там делаем.
– И тут вы правы, – проговорил наместник, и в голосе его прозвучало удивление. – Хорошо, стало быть, завтра ночью я доставлю Рашида к вам. – Он допил свой кубок. – Я благодарю вас от всего сердца. Ваша поддержка в этом деле принесла мне огромное облегчение, хотя я не сомневался в ней, услышав то, что рассказал мне о вас Рашид.
– Да? И что же он рассказал?
В уголках рта наместника заиграла улыбка, и лицо его мгновенно помолодело лет на десять.
– Вы действительно хотите это знать? Так вот, он сказал, что вы самый странный человек из всех, кого он встречал в своей жизни. Немного жутковатый. Со старыми глазами, никак не сочетающимися с вашим молодым лицом. Но при этом вы искренний человек и к тому же враг проповедника Джакомо.
Козимо улыбнулся:
– Он мне льстит. Во всяком случае, последнее соответствует истине.
– Тут все правда, до самого последнего слова. – Наместник поднялся. – Мне пора идти, Козимо ди Медичи. Я не могу отсутствовать бесконечно долго во дворце, ибо не знаю, кому можно доверять, кроме моего зятя. – Он пожал руку хозяину. – Я шел к вам с тяжелым сердцем, а ухожу с легким. Благодарю вас.
– Я сам провожу вас до двери. И не забудьте про ваше маскарадное одеяние.
Не успели мужчины скрыться за дверью библиотеки, как Ансельмо привел в движение невидимый механизм и открыл потайную дверцу. Анна вздохнула с облегчением, и не столько потому, что наконец покинула душную тесную каморку, сколько радуясь, что скоро Рашид будет в безопасности.
И наказание
Юсуф пересек казарменный двор. Он как раз завершил свою вахту на воротах, остаток дня был для него свободен. Но перспектива пробездельничать полдня мало радовала его. Как убить это бесконечное время до начала следующего дежурства? Хасан с Джамалом приглашали его в баню, но он отказался. На это у него было так же мало охоты, как и на партию в шахматы, которую ему предложил Кемал. Был один-единственный товарищ, с которым он любил играть в шахматы, ходить в баню или просто сидеть на стене, болтать о чем угодно или молча наблюдать за заходящим солнцем. Он даже представить себе не мог, как ему будет недоставать Рашида. За несколько дней его отсутствия Юсуф уже испытал адские муки, а впереди его ожидало еще немыслимое количество дней без друга.
Между тем все уже знали, что Рашид – предатель и сейчас томится в тюрьме наместника в ожидании приговора и казни. Мастер суповой миски рассказал им об этом во время специального построения. Теперь многие янычары сплевывали на пол, когда речь заходила о Рашид е. Хасан и Джамал в том числе. А ему его ужасно не хватало. Пусть даже Рашид был отъявленным подлецом и негодяем, изменником, собравшимся предать своего лучшего друга, и к тому же сторонником этого ужасного проповедника, Юсуфу было плохо без него. Он тосковал по нему утром, просыпаясь и видя пустую кровать рядом со своей. Тосковал, когда умывался и ел, во время молитв и упражнений с оружием и верхом. Тосковал во время долгого стояния на посту. Но больше всего ему не хватало друга в свободные часы. Как бы ему хотелось повернуть время вспять!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100
– Мы должны найти тайник, где они хранят оружие и продукты. Для того количества, которое им наверняка удалось собрать за последнее время, казарма чересчур мала.
– Ну хорошо, а что ждет Рашида? Ведь Ибрагим вряд ли будет терпеливо дожидаться суда. У него земля горит под ногами, и чем дольше Рашид остается в живых, тем выше опасность его разоблачения. Лишь мертвому свидетелю нельзя задать неприятные вопросы.
– Да, знаю. Но я понятия не имею, каким образом мы можем обезопасить Рашида, не возбудив у Ибрагима подозрений. Из моей темницы за все время ее существования самостоятельно еще не удалось выбраться ни одному узнику. Поэтому я надеялся...
– Дайте подумать. – Козимо сомкнул кончики пальцев и наморщил лоб. Потом вдруг щелкнул языком, и глаза его загорелись. – Ибрагим хочет, чтобы Рашид умер? Тогда пусть Рашид умрет.
– Умрет? – переспросил наместник.
У Анны замерло сердце. Неужели Козимо совсем лишился рассудка? Окончательно свихнулся? Не может же он всерьез планировать убийство Рашида?
– Умрет? Что это ему взбрело...
– Тихо! – щикнул на нее Ансельмо. – Я же сказал вам, доверьтесь ему.
Легко сказать «доверьтесь»! Ансельмо отпускал шуточки, смеяться над которыми у нее не было сил. Как можно доверять человеку, который только что сказал, что собирается убить Рашида?
– Именно так, Эздемир, пусть Рашид умрет.
– У меня тоже возникала мысль инсценировать его смерть, – отозвался гость. – Но Ибрагим пожелает увидеть труп, чтобы собственными глазами убедиться в его смерти.
– Исходя из этих соображений, пусть Рашид сгорит в своей камере. Самоубийство, чтобы избежать вашего допроса и не выболтать тайны проповедника, – вот ваша официальная версия. И Ибрагиму останется думать о смерти Рашида все, что ему заблагорассудится. Может, он решит, что янычара заставил замолчать кто-то из его доверенных. Дайте Ибрагиму спокойно осмотреть выгоревшую камеру и обуглившийся труп. А к тому времени Рашид изменит свою внешность и будет находиться в безопасности у меня.
Ансельмо метнул на Анну торжествующий взгляд, словно говорящий: «Ну что, разве я не прав, что Козимо можно доверять?»
– Откуда же прикажете взять труп? Наверняка Ибрагим что-то заподозрит и пожелает ощупать каждую косточку.
Козимо равнодушно пожал плечами:
– Думаю, это не составит проблемы. Разве на городских улицах каждый день не умирает куча безымянных и неимущих?
Наместник помолчал, после чего согласно кивнул головой:
– Похоже, это неплохой план. И когда мы приведем его в исполнение?
– Чем раньше, тем лучше, – серьезно ответил Козимо, и душа Анны возликовала. Перед ее глазами возникли картины темных, тесных камер без окон, кишевших крысами, паразитами и возбудителями всевозможных болезней. Сама мысль о том, что Рашида держали в одном из таких мрачных застенков, какими бы благородными ни были мотивы, заставляла ее сердце сжиматься. – Нам понадобится какое-то время для подготовки. К тому же днем огонь в одной из камер вашей темницы был бы обнаружен слишком быстро, а мы не можем себе позволить, чтобы пожар был потушен, прежде чем труп станет неузнаваемым. Поэтому я предлагаю завтрашнюю ночь. Посвятите Рашида в наш план. Он будет знать, что ему делать, чтобы все выглядело как можно правдоподобнее. А потом вы привезете его сюда.
– Вы не хотите присутствовать при этом?
Козимо покачал головой:
– Нет, это было бы чересчур опасно. Если вы считаете нужным посетить одного из заключенных вашей тюрьмы, это ни у кого не вызовет подозрений. Если же я или мой сын попадемся на глаза стражникам, неизбежно возникнет вопрос, что мы там делаем.
– И тут вы правы, – проговорил наместник, и в голосе его прозвучало удивление. – Хорошо, стало быть, завтра ночью я доставлю Рашида к вам. – Он допил свой кубок. – Я благодарю вас от всего сердца. Ваша поддержка в этом деле принесла мне огромное облегчение, хотя я не сомневался в ней, услышав то, что рассказал мне о вас Рашид.
– Да? И что же он рассказал?
В уголках рта наместника заиграла улыбка, и лицо его мгновенно помолодело лет на десять.
– Вы действительно хотите это знать? Так вот, он сказал, что вы самый странный человек из всех, кого он встречал в своей жизни. Немного жутковатый. Со старыми глазами, никак не сочетающимися с вашим молодым лицом. Но при этом вы искренний человек и к тому же враг проповедника Джакомо.
Козимо улыбнулся:
– Он мне льстит. Во всяком случае, последнее соответствует истине.
– Тут все правда, до самого последнего слова. – Наместник поднялся. – Мне пора идти, Козимо ди Медичи. Я не могу отсутствовать бесконечно долго во дворце, ибо не знаю, кому можно доверять, кроме моего зятя. – Он пожал руку хозяину. – Я шел к вам с тяжелым сердцем, а ухожу с легким. Благодарю вас.
– Я сам провожу вас до двери. И не забудьте про ваше маскарадное одеяние.
Не успели мужчины скрыться за дверью библиотеки, как Ансельмо привел в движение невидимый механизм и открыл потайную дверцу. Анна вздохнула с облегчением, и не столько потому, что наконец покинула душную тесную каморку, сколько радуясь, что скоро Рашид будет в безопасности.
И наказание
Юсуф пересек казарменный двор. Он как раз завершил свою вахту на воротах, остаток дня был для него свободен. Но перспектива пробездельничать полдня мало радовала его. Как убить это бесконечное время до начала следующего дежурства? Хасан с Джамалом приглашали его в баню, но он отказался. На это у него было так же мало охоты, как и на партию в шахматы, которую ему предложил Кемал. Был один-единственный товарищ, с которым он любил играть в шахматы, ходить в баню или просто сидеть на стене, болтать о чем угодно или молча наблюдать за заходящим солнцем. Он даже представить себе не мог, как ему будет недоставать Рашида. За несколько дней его отсутствия Юсуф уже испытал адские муки, а впереди его ожидало еще немыслимое количество дней без друга.
Между тем все уже знали, что Рашид – предатель и сейчас томится в тюрьме наместника в ожидании приговора и казни. Мастер суповой миски рассказал им об этом во время специального построения. Теперь многие янычары сплевывали на пол, когда речь заходила о Рашид е. Хасан и Джамал в том числе. А ему его ужасно не хватало. Пусть даже Рашид был отъявленным подлецом и негодяем, изменником, собравшимся предать своего лучшего друга, и к тому же сторонником этого ужасного проповедника, Юсуфу было плохо без него. Он тосковал по нему утром, просыпаясь и видя пустую кровать рядом со своей. Тосковал, когда умывался и ел, во время молитв и упражнений с оружием и верхом. Тосковал во время долгого стояния на посту. Но больше всего ему не хватало друга в свободные часы. Как бы ему хотелось повернуть время вспять!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100