– Я… не могу этого сделать…
Продолжая стоять в его объятиях, она опустила глаза, не желая, чтобы Трейс увидел в них слезы. Девушка поняла, что полностью потеряет контроль над собой, если позволит ему и дальше целовать себя, и с радостью и готовностью отдастся во власть бушующей страсти, вызванной его ласками.
В этот же день, позднее, Линн сидела на диване напротив Терезы, которая старательно плела тонкое кружево и ругалась, если у нее что-то не получалось.
Евгения уехала на прогулку с Эдвардом, мужчины тоже куда-то разъехались, так что Линн решила, что появилась прекрасная возможность поговорить с Терезой.
– Джей очень нервничает из-за свадьбы? – спросила Линн. – Мне говорили, с мужчинами всегда так, когда приближается день венчания.
Тереза рассмеялась.
– Ну, раз ты об этом заговорила, признаюсь, что последнее время он ужасно раздражителен, словно что-то не дает ему покоя. Полагаю, твои догадки верны, он просто нервничает из-за свадьбы.
– А как его семья?
– О, у мистера Проскауда дела идут хорошо. Уверена, теперь, когда мой отец ему больше не мешает, он победит на выборах.
– Выборах? – переспросила Линн, внезапно сосредоточив внимание на последнем слове.
Тереза уколола иголкой палец, ругнулась и продолжила:
– Я забыла, ты же живешь не в нашем штате. Несколько лет назад мистер Проскауд состязался с моим отцом за пост сенатора, после этого лишился почти всего, в основном благодаря моему отцу.
Линн молчала в надежде услышать продолжение.
– Джей говорит, что теперь, учитывая политику Линкольна в отношении рабства, мистер Проскауд планирует снова вступить в борьбу за сенаторское кресло. Конечно, если Юг пойдет войной на Север, мистер Проскауд пересмотрит свое лояльное отношение к правительству Юга, – Тереза поднесла рукоделие к глазам, окинула критическим взглядом и продолжила дальше: – А еще Джей говорит – его отец получил надежную поддержку, что, полагаю, могло бы сильно взбесить моего отца. Но теперь, когда папа мертв, у мистера Проскауда, скорее всего, не возникнет никаких проблем.
Линн уставилась на Терезу, не в силах поверить услышанному. Неужели Тереза не понимает, какой серьезный повод для убийства был у отца ее жениха? Девушка закусила нижнюю губу. Конечно, Тереза очень отчетливо дала понять – ее совершенно не интересует, кто убил отца, зачем же тогда задумываться над такими вещами, как мотив убийства?
– Мистер Проскауд считает, что будет война?
– Да, хотя и недолгая. Джей говорит, скорее всего, короткая, только, чтобы показать янки, что мы не позволим собой помыкать.
Линн кивнула. Очевидно, в шкатулке Браггетта не было бумаг о выборах, или Белль просто об этом не упомянула. Линн посмотрела в окно, голова кружилась от только что полученной информации. Необходимо съездить в город и обо всем рассказать Белль.
* * *
Белль тщательно продумала дальнейшие действия. Отлично, что Линн удалось ускользнуть из «Шедоуз Нуар» и привезти информацию о Проскауде. Возможно, именно это позволит раскрыть убийцу Томаса Браггетта и освободить отца из тюрьмы. Оставалось только надеяться, что Линн сможет избежать объятий Трейса и нападок Трекстона – пока с братьев не будет снято подозрение. На ее нервной системе и уверенности никак не сказалось сообщение Линн, как Тревис в присутствии остальных заявил, что видел ее в городе. Белль, закусив губу, молча выслушала сестру. Придется действовать более осторожно.
Она в последний раз посмотрела в зеркало, окинув себя оценивающим взглядом, прежде чем покинуть отель. Голубой и зеленый – ее любимые цвета, но надетое сегодня зеленое шелковое платье не совсем подходило для утренних прогулок, а светлый оттенок ткани не слишком соответствовал тому, что она собиралась сделать. Белль провела рукой по небесно-голубой оборке юбки, взбила пышные рукава, оставляющие обнаженной большую часть рук, и расправила кружева на достаточно глубоком вырезе, чтобы заинтриговать, но не показаться вызывающей.
Белль улыбнулась. Она готова для встречи с Харкортом Проскаудом. Захватив маленькую сумочку, украшенную крупными голубыми и белыми бусинками, вышла из комнаты. У стойки регистрации Белль испытала сильное облегчение, узнав, что у Пьера Луши выходной, затем осторожно поинтересовалась у молодого служащего, где джентльмены Нового Орлеана обычно собираются, чтобы обсудить дела.
– Мадемуазель, – заметил тот, одновременно шокированным и предостерегающим тоном. – Леди не ходят в «Наполеон-Хаус».
Белль презрительно фыркнула.
– Я же не сказала, что ХОЧУ туда пойти, а просто спросила, куда ходят мужчины, – развернувшись на каблуках, Белль зашагала по вестибюлю. – Леди не ходят в «Наполеон-Хаус»! – передразнила она. – Дурак!
Уже на улице она подошла к швейцару у входа и задала тот же вопрос. Швейцар, очевидно, не придерживался таких строгих правил, как служащий в отеле, и просто указал рукой.
Прямо на противоположной стороне улицы расположилось трехэтажное здание, выступающие из покатой крыши мансардные окна свидетельствовали о дополнительном этаже. Здание венчал восьмиугольный купол. Все окна были закрыты, а по второму этажу протянулась очень простая, без украшений, галерея. Подойдя ближе, Белль смогла рассмотреть маленькую вывеску над входом на Чартрез-стрит, гласящую, что это и есть «Наполеон-Хаус». Дверь и окна кафе были распахнуты настежь.
Белль заглянула внутрь. Мальчик, стоящий у двери, потянул за веревку, привязанную к огромному опахалу, свисающему с потолка. С каждым рывком веревки, опахало двигалось из стороны в сторону, создавая легкое дуновение над головами посетителей, сидевших за расставленными в зале маленькими круглыми столиками.
– Харкорт Проскауд здесь? – шепотом спросила у мальчика Белль.
Тот кивнул и указал не невысокого представительного мужчину, который как раз уходил через деверь в противоположном конце зала, выходящую на Сент-Луи. Белль опустила в ладошку мальчика монетку и быстро пошла по тротуару, свернула за угол и увидела, что Харкорт движется в ее направлении. Девушка с безразличным видом пошла навстречу, но Проскауд, очевидно, более проворный, чем казался внешне, отступил в сторону, пропуская ее, приподнял шляпу, широко улыбнулся и продолжил путь.
– Черт, – буркнула Белль себе под нос, повернулась и последовала за Проскаудом, который, оказывается, шел в «Сент-Луи», где присоединился к группе мужчин, собравшихся у аукциона. Однако, Проскауда, похоже, аукцион не интересовал, он был увлечен беседой с одним из мужчин. Джей совершенно не походил на отца, и Белль могла только предположить, что свое длинное худое тело он унаследовал от матери. Что же касается темно-каштановых волос Джея, то здесь можно было только гадать – Харкорт был совершенно седой, а над верхней губой красовались густые усы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85
Продолжая стоять в его объятиях, она опустила глаза, не желая, чтобы Трейс увидел в них слезы. Девушка поняла, что полностью потеряет контроль над собой, если позволит ему и дальше целовать себя, и с радостью и готовностью отдастся во власть бушующей страсти, вызванной его ласками.
В этот же день, позднее, Линн сидела на диване напротив Терезы, которая старательно плела тонкое кружево и ругалась, если у нее что-то не получалось.
Евгения уехала на прогулку с Эдвардом, мужчины тоже куда-то разъехались, так что Линн решила, что появилась прекрасная возможность поговорить с Терезой.
– Джей очень нервничает из-за свадьбы? – спросила Линн. – Мне говорили, с мужчинами всегда так, когда приближается день венчания.
Тереза рассмеялась.
– Ну, раз ты об этом заговорила, признаюсь, что последнее время он ужасно раздражителен, словно что-то не дает ему покоя. Полагаю, твои догадки верны, он просто нервничает из-за свадьбы.
– А как его семья?
– О, у мистера Проскауда дела идут хорошо. Уверена, теперь, когда мой отец ему больше не мешает, он победит на выборах.
– Выборах? – переспросила Линн, внезапно сосредоточив внимание на последнем слове.
Тереза уколола иголкой палец, ругнулась и продолжила:
– Я забыла, ты же живешь не в нашем штате. Несколько лет назад мистер Проскауд состязался с моим отцом за пост сенатора, после этого лишился почти всего, в основном благодаря моему отцу.
Линн молчала в надежде услышать продолжение.
– Джей говорит, что теперь, учитывая политику Линкольна в отношении рабства, мистер Проскауд планирует снова вступить в борьбу за сенаторское кресло. Конечно, если Юг пойдет войной на Север, мистер Проскауд пересмотрит свое лояльное отношение к правительству Юга, – Тереза поднесла рукоделие к глазам, окинула критическим взглядом и продолжила дальше: – А еще Джей говорит – его отец получил надежную поддержку, что, полагаю, могло бы сильно взбесить моего отца. Но теперь, когда папа мертв, у мистера Проскауда, скорее всего, не возникнет никаких проблем.
Линн уставилась на Терезу, не в силах поверить услышанному. Неужели Тереза не понимает, какой серьезный повод для убийства был у отца ее жениха? Девушка закусила нижнюю губу. Конечно, Тереза очень отчетливо дала понять – ее совершенно не интересует, кто убил отца, зачем же тогда задумываться над такими вещами, как мотив убийства?
– Мистер Проскауд считает, что будет война?
– Да, хотя и недолгая. Джей говорит, скорее всего, короткая, только, чтобы показать янки, что мы не позволим собой помыкать.
Линн кивнула. Очевидно, в шкатулке Браггетта не было бумаг о выборах, или Белль просто об этом не упомянула. Линн посмотрела в окно, голова кружилась от только что полученной информации. Необходимо съездить в город и обо всем рассказать Белль.
* * *
Белль тщательно продумала дальнейшие действия. Отлично, что Линн удалось ускользнуть из «Шедоуз Нуар» и привезти информацию о Проскауде. Возможно, именно это позволит раскрыть убийцу Томаса Браггетта и освободить отца из тюрьмы. Оставалось только надеяться, что Линн сможет избежать объятий Трейса и нападок Трекстона – пока с братьев не будет снято подозрение. На ее нервной системе и уверенности никак не сказалось сообщение Линн, как Тревис в присутствии остальных заявил, что видел ее в городе. Белль, закусив губу, молча выслушала сестру. Придется действовать более осторожно.
Она в последний раз посмотрела в зеркало, окинув себя оценивающим взглядом, прежде чем покинуть отель. Голубой и зеленый – ее любимые цвета, но надетое сегодня зеленое шелковое платье не совсем подходило для утренних прогулок, а светлый оттенок ткани не слишком соответствовал тому, что она собиралась сделать. Белль провела рукой по небесно-голубой оборке юбки, взбила пышные рукава, оставляющие обнаженной большую часть рук, и расправила кружева на достаточно глубоком вырезе, чтобы заинтриговать, но не показаться вызывающей.
Белль улыбнулась. Она готова для встречи с Харкортом Проскаудом. Захватив маленькую сумочку, украшенную крупными голубыми и белыми бусинками, вышла из комнаты. У стойки регистрации Белль испытала сильное облегчение, узнав, что у Пьера Луши выходной, затем осторожно поинтересовалась у молодого служащего, где джентльмены Нового Орлеана обычно собираются, чтобы обсудить дела.
– Мадемуазель, – заметил тот, одновременно шокированным и предостерегающим тоном. – Леди не ходят в «Наполеон-Хаус».
Белль презрительно фыркнула.
– Я же не сказала, что ХОЧУ туда пойти, а просто спросила, куда ходят мужчины, – развернувшись на каблуках, Белль зашагала по вестибюлю. – Леди не ходят в «Наполеон-Хаус»! – передразнила она. – Дурак!
Уже на улице она подошла к швейцару у входа и задала тот же вопрос. Швейцар, очевидно, не придерживался таких строгих правил, как служащий в отеле, и просто указал рукой.
Прямо на противоположной стороне улицы расположилось трехэтажное здание, выступающие из покатой крыши мансардные окна свидетельствовали о дополнительном этаже. Здание венчал восьмиугольный купол. Все окна были закрыты, а по второму этажу протянулась очень простая, без украшений, галерея. Подойдя ближе, Белль смогла рассмотреть маленькую вывеску над входом на Чартрез-стрит, гласящую, что это и есть «Наполеон-Хаус». Дверь и окна кафе были распахнуты настежь.
Белль заглянула внутрь. Мальчик, стоящий у двери, потянул за веревку, привязанную к огромному опахалу, свисающему с потолка. С каждым рывком веревки, опахало двигалось из стороны в сторону, создавая легкое дуновение над головами посетителей, сидевших за расставленными в зале маленькими круглыми столиками.
– Харкорт Проскауд здесь? – шепотом спросила у мальчика Белль.
Тот кивнул и указал не невысокого представительного мужчину, который как раз уходил через деверь в противоположном конце зала, выходящую на Сент-Луи. Белль опустила в ладошку мальчика монетку и быстро пошла по тротуару, свернула за угол и увидела, что Харкорт движется в ее направлении. Девушка с безразличным видом пошла навстречу, но Проскауд, очевидно, более проворный, чем казался внешне, отступил в сторону, пропуская ее, приподнял шляпу, широко улыбнулся и продолжил путь.
– Черт, – буркнула Белль себе под нос, повернулась и последовала за Проскаудом, который, оказывается, шел в «Сент-Луи», где присоединился к группе мужчин, собравшихся у аукциона. Однако, Проскауда, похоже, аукцион не интересовал, он был увлечен беседой с одним из мужчин. Джей совершенно не походил на отца, и Белль могла только предположить, что свое длинное худое тело он унаследовал от матери. Что же касается темно-каштановых волос Джея, то здесь можно было только гадать – Харкорт был совершенно седой, а над верхней губой красовались густые усы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85