Неудивительно, что он сошел с ума.
Тем не менее Сьюзен несколько лет провела в поместье — сначала в качестве секретаря, потом экономки. Неудивительно, что она стала бессовестной воровкой.
Поднялся ветерок — как показалось Кону, довольно холодный, видимо, потому что у него еще не просохли волосы, но бодрящий и свободный. Даже пустошь, поросшая редкими кустами цветущего вереска и полевыми цветами, радовала глаз. Повернувшись спиной к морю, он взглянул в сторону сельского Девона, с его зелеными и коричневыми полями, рощицами, зелеными изгородями и шпилями церквей, вокруг каждой из которых теснились деревенские домики, образующие общину.
— Милое местечко, — сказал Рейс. — Стыдно, что здесь стоит такой дом.
— Полагаешь, мне следует его снести?
— Весьма соблазнительная мысль.
— И не говори. Но тогда мне пришлось бы построить что-нибудь другое, а я не могу себе этого позволить даже при наличии найденного золота.
— Ты мог бы вложить деньги в контрабандистские операции.
— Ну уж нет. Идем. — Кон повел Рейса дальше, огибая дом с северной стороны.
Это была самая мрачная сторона Крэг-Уайверна. Все четыре стены дома были сложены из одного и того же тесаного камня, монотонность которого прерывалась только узкими окнами в виде бойниц, однако северная сторона всегда казалась мрачнее всех остальных. Возможно, это объяснялось почти постоянным отсутствием солнца. Может быть, темнота обладает способностью скапливаться в камнях, как влага или мох?
— С этой стороны дом поразительно напоминает неприступную крепость, — сказал Рейс. — Ему хоть раз приходилось выдерживать штурм?
— Да, такое случалось во время гражданской войны. Графы Уайверны были убежденными роялистами, и вооруженные силы сторонников парламента вознамерились взять приступом Крэг-Уайверн, но это им не удалось. Правда, штурм осуществлялся без особого энтузиазма, потому что мой прямой предок сэр Джон Сомерфорд занимал высокое положение в парламенте. Две ветви нашего рода были всегда в оппозиции друг к другу.
— Понятно. Девонские Сомерфорды были за Стюартов, а суссекские Сомерфорды — за Ганноверов.
— Причем девонские Сомерфорды были за Якова II, тогда как моя ветвь приветствовала Вильгельма Оранского.
— Все они, наверное, переворачиваются в гробах от того, что графом здесь стал наконец суссекский Сомерфорд.
— Именно так. Потому-то старый граф был одержим мыслью произвести на свет наследника.
— Вот как? А я почему-то думал, что он не был женат.
— Это одна из многочисленных загадок Крэг-Уайверна. Судя по слухам, он хотел сначала попробовать кандидаток.
— Разве все мы не желаем того же?
Кон рассмеялся:
— Он, очевидно, подходил к проверке очень серьезно. — И Кон поведал Рейсу о системе проверки, которую описала ему Сьюзен.
— У тебя и впрямь интересная родня. Многие ли женщины принимали его приглашение?
— Некоторые принимали. Разумеется, они не были особами знатного происхождения.
Рейс вдруг рассмеялся:
— Знаешь, это похоже на мифического дракона, требующего дань в виде девственницы.
— Если не считать того, что кандидаткам не требовалось быть девственницами, а граф им платил. Девушки уходили домой с двадцатью гинеями в кармане за услуги. Неплохое приданое для девчонки из крестьянской семьи.
— Даже право первой ночи существует. Что за великолепное место!
Кон легонько стукнул его и помахал рукой Диего, который должен был ждать его сигнала.
Горгулья, соединенная с ванной, доходила до середины стены и представляла собой дракона с длинным раздвоенным языком. Звякнул колокольчик, и дракон испустил струю воды. Струя серебрилась, чуть тронутая алым отсветом угасающего заката, и, достигая земли, образовывала лужицы и ручейки.
Рейс зааплодировал, а Кон сказал:
— Тебя очень легко позабавить.
— В таком месте, как это, любому развлечению будешь рад.
— Что? Тебе еще мало? За три дня, что ты здесь находишься, тебе были предложены контрабандисты в действии, камера пыток, обнаружение клада, не говоря уже о возможности поразвлечься с целой кучей премиленьких документов. Что тебе еще надо?
— Было бы неплохо организовать полуночные визиты каких-нибудь распутных монахинь.
Кон рассмеялся:
— Ты мог бы попытаться соблазнить Дидди. — Он поморщился, вспомнив, как Сьюзен предупреждала, чтобы его друзья не трогали служанок.
— Обижаешь, этого я делать не стану, — спокойно сказал Рейс.
— Я знаю. Извини. Послушай, иди один, а я еще побуду здесь.
Рейс, всегда тонко чувствовавший настроение друга, легонько потрепал его по плечу и вошел в дом.
Кон снова окинул взглядом свою землю, впитывая покой наступающего вечера. В Крэг-Уайверне было так легко забыть о радостях окружающего мира, с головой погрузившись в собственные запутанные проблемы. Он понимал, что все эти фермы и деревеньки заслуживают лучшей участи, чем отсутствующий землевладелец.
Однако большего он не мог им предложить. Он искренне верил, что пребывание в Крэг-Уайверне может свести его с ума, но более всего он боялся жить рядом со Сьюзен.
Возможно, она воровка. Нет. Она и есть воровка.
И еще возможно, что она шлюха, несмотря на ее скромные манеры.
И все-таки она была женщиной, которая более десяти лет царила в его сердце и которая могла зажечь в нем страстное желание, всего лишь взглянув на него.
Поэтому он стоит здесь, боясь вернуться в свой собственный дом.
Его мысли были полны Сьюзен и этим поцелуем. Он боялся, что уже никогда не сможет мыслить разумно.
Не мог же он без конца стоять здесь, тем более что вокруг сгущалась тьма. Вздрогнув всем телом, он направился в сад, надеясь там насладиться покоем, но ему вспомнилась Сьюзен, хохочущая под струями фонтана. Сьюзен в мокром платье, облепившем каждый соблазнительный изгиб ее тела.
В тот момент она была его Сьюзен.
И на вершине утеса она была его Сьюзен.
Его Сьюзен…
Служанка распахнула дверь, замерла на месте и повернулась, чтобы уйти.
— Остановись.
Она оглянулась, широко раскрыв глаза.
Неудивительно. Ведь он был в бриджах и рубахе с незастегнутым воротом и выглядел, наверное, дико. Он приблизился к ней:
— Как тебя зовут?
Она сделала реверанс.
— Эллен, милорд.
Она была худенькая, молодая и выглядела испуганной. Возможно, она была одной из младших служанок, и ей совсем незачем было находиться здесь. Возможно, ее научили бояться любого графа Уайверна, особенно если он странно ведет себя.
— Эллен, передай миссис Карслейк, что я желаю ее видеть в своей комнате. — Он понимал, что она не придет. Но ведь она обязана. — Скажи ей, что это неотложное дело.
Глаза у девушки округлились еще сильнее, но никакого подозрения в ее взгляде он не заметил.
— Да, милорд. — Она почти бегом бросилась выполнять поручение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87
Тем не менее Сьюзен несколько лет провела в поместье — сначала в качестве секретаря, потом экономки. Неудивительно, что она стала бессовестной воровкой.
Поднялся ветерок — как показалось Кону, довольно холодный, видимо, потому что у него еще не просохли волосы, но бодрящий и свободный. Даже пустошь, поросшая редкими кустами цветущего вереска и полевыми цветами, радовала глаз. Повернувшись спиной к морю, он взглянул в сторону сельского Девона, с его зелеными и коричневыми полями, рощицами, зелеными изгородями и шпилями церквей, вокруг каждой из которых теснились деревенские домики, образующие общину.
— Милое местечко, — сказал Рейс. — Стыдно, что здесь стоит такой дом.
— Полагаешь, мне следует его снести?
— Весьма соблазнительная мысль.
— И не говори. Но тогда мне пришлось бы построить что-нибудь другое, а я не могу себе этого позволить даже при наличии найденного золота.
— Ты мог бы вложить деньги в контрабандистские операции.
— Ну уж нет. Идем. — Кон повел Рейса дальше, огибая дом с северной стороны.
Это была самая мрачная сторона Крэг-Уайверна. Все четыре стены дома были сложены из одного и того же тесаного камня, монотонность которого прерывалась только узкими окнами в виде бойниц, однако северная сторона всегда казалась мрачнее всех остальных. Возможно, это объяснялось почти постоянным отсутствием солнца. Может быть, темнота обладает способностью скапливаться в камнях, как влага или мох?
— С этой стороны дом поразительно напоминает неприступную крепость, — сказал Рейс. — Ему хоть раз приходилось выдерживать штурм?
— Да, такое случалось во время гражданской войны. Графы Уайверны были убежденными роялистами, и вооруженные силы сторонников парламента вознамерились взять приступом Крэг-Уайверн, но это им не удалось. Правда, штурм осуществлялся без особого энтузиазма, потому что мой прямой предок сэр Джон Сомерфорд занимал высокое положение в парламенте. Две ветви нашего рода были всегда в оппозиции друг к другу.
— Понятно. Девонские Сомерфорды были за Стюартов, а суссекские Сомерфорды — за Ганноверов.
— Причем девонские Сомерфорды были за Якова II, тогда как моя ветвь приветствовала Вильгельма Оранского.
— Все они, наверное, переворачиваются в гробах от того, что графом здесь стал наконец суссекский Сомерфорд.
— Именно так. Потому-то старый граф был одержим мыслью произвести на свет наследника.
— Вот как? А я почему-то думал, что он не был женат.
— Это одна из многочисленных загадок Крэг-Уайверна. Судя по слухам, он хотел сначала попробовать кандидаток.
— Разве все мы не желаем того же?
Кон рассмеялся:
— Он, очевидно, подходил к проверке очень серьезно. — И Кон поведал Рейсу о системе проверки, которую описала ему Сьюзен.
— У тебя и впрямь интересная родня. Многие ли женщины принимали его приглашение?
— Некоторые принимали. Разумеется, они не были особами знатного происхождения.
Рейс вдруг рассмеялся:
— Знаешь, это похоже на мифического дракона, требующего дань в виде девственницы.
— Если не считать того, что кандидаткам не требовалось быть девственницами, а граф им платил. Девушки уходили домой с двадцатью гинеями в кармане за услуги. Неплохое приданое для девчонки из крестьянской семьи.
— Даже право первой ночи существует. Что за великолепное место!
Кон легонько стукнул его и помахал рукой Диего, который должен был ждать его сигнала.
Горгулья, соединенная с ванной, доходила до середины стены и представляла собой дракона с длинным раздвоенным языком. Звякнул колокольчик, и дракон испустил струю воды. Струя серебрилась, чуть тронутая алым отсветом угасающего заката, и, достигая земли, образовывала лужицы и ручейки.
Рейс зааплодировал, а Кон сказал:
— Тебя очень легко позабавить.
— В таком месте, как это, любому развлечению будешь рад.
— Что? Тебе еще мало? За три дня, что ты здесь находишься, тебе были предложены контрабандисты в действии, камера пыток, обнаружение клада, не говоря уже о возможности поразвлечься с целой кучей премиленьких документов. Что тебе еще надо?
— Было бы неплохо организовать полуночные визиты каких-нибудь распутных монахинь.
Кон рассмеялся:
— Ты мог бы попытаться соблазнить Дидди. — Он поморщился, вспомнив, как Сьюзен предупреждала, чтобы его друзья не трогали служанок.
— Обижаешь, этого я делать не стану, — спокойно сказал Рейс.
— Я знаю. Извини. Послушай, иди один, а я еще побуду здесь.
Рейс, всегда тонко чувствовавший настроение друга, легонько потрепал его по плечу и вошел в дом.
Кон снова окинул взглядом свою землю, впитывая покой наступающего вечера. В Крэг-Уайверне было так легко забыть о радостях окружающего мира, с головой погрузившись в собственные запутанные проблемы. Он понимал, что все эти фермы и деревеньки заслуживают лучшей участи, чем отсутствующий землевладелец.
Однако большего он не мог им предложить. Он искренне верил, что пребывание в Крэг-Уайверне может свести его с ума, но более всего он боялся жить рядом со Сьюзен.
Возможно, она воровка. Нет. Она и есть воровка.
И еще возможно, что она шлюха, несмотря на ее скромные манеры.
И все-таки она была женщиной, которая более десяти лет царила в его сердце и которая могла зажечь в нем страстное желание, всего лишь взглянув на него.
Поэтому он стоит здесь, боясь вернуться в свой собственный дом.
Его мысли были полны Сьюзен и этим поцелуем. Он боялся, что уже никогда не сможет мыслить разумно.
Не мог же он без конца стоять здесь, тем более что вокруг сгущалась тьма. Вздрогнув всем телом, он направился в сад, надеясь там насладиться покоем, но ему вспомнилась Сьюзен, хохочущая под струями фонтана. Сьюзен в мокром платье, облепившем каждый соблазнительный изгиб ее тела.
В тот момент она была его Сьюзен.
И на вершине утеса она была его Сьюзен.
Его Сьюзен…
Служанка распахнула дверь, замерла на месте и повернулась, чтобы уйти.
— Остановись.
Она оглянулась, широко раскрыв глаза.
Неудивительно. Ведь он был в бриджах и рубахе с незастегнутым воротом и выглядел, наверное, дико. Он приблизился к ней:
— Как тебя зовут?
Она сделала реверанс.
— Эллен, милорд.
Она была худенькая, молодая и выглядела испуганной. Возможно, она была одной из младших служанок, и ей совсем незачем было находиться здесь. Возможно, ее научили бояться любого графа Уайверна, особенно если он странно ведет себя.
— Эллен, передай миссис Карслейк, что я желаю ее видеть в своей комнате. — Он понимал, что она не придет. Но ведь она обязана. — Скажи ей, что это неотложное дело.
Глаза у девушки округлились еще сильнее, но никакого подозрения в ее взгляде он не заметил.
— Да, милорд. — Она почти бегом бросилась выполнять поручение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87