Вздыхал и кашлял, потирал затылок и снова вздыхал. Я понимаю его состояние — опытных и знающих инженеров катастрофически не хватает. Молодняк, недавно окончивший институт требовал еще солидной подготовки, его нужно притереть, обработать наждаком стройки. Материалы и конструкции дорожают, заказчик держит строителей на подножном корму, за выполненные работы платит гроши, а нередко вообще не платит…
А тут опытный предпоследний прораб заболевает. Пусть не надолго, пусть на три недели, но кто знает, как пройдет лечение в непонятной полузакрытой клинике?
— Ты уж постарайся там, Николай Иванович, — моляще сипел главный, сдерживая разрывающий грудь кашель. — Сам понимаешь, обстановка тяжелейшая. Без тебя сегодня, как без рук… Температура-то, какая? — с затаенной надеждой спросил он.
— Самая легочная, — продемонстрировал я свои обширные познания в медицине. — По утрам — нормальная, вечерами растёт. Вчера, к примеру, была тридцать семь и шесть…
— Да, температурка, — понимающе снова вздохнул главный. — Ничего не поделаешь, лечись. Нынче в больницах запарка с лекарствами, не скупись — пусть жена прикупает в аптеках. Понадобится — деньгами поможем…
— Клиника престижная, медикаментов в ней хватает… За обещанную помощь — спасибо. При необходимости жена обратится.
Сошлись мы с главным инженером на том, что я стану активно лечиться и постараюсь появиться на стройке не через три, а, скажем, через две с половиной недели.
Со своей стороны, главный взял обязательство постоянно информировать Ольгу о ходе закладки корпусов и по возможности помогать ей деньгами. Конечно, Ольга в управление обращаться не станет, постесняется, да и сумма, вложенная в сбербанк, намного превышает ту, которую сможет выделить ей
управление. Но не мог же я признаться в том, что я если не мультимиллионер, то без приставки «мульти» — точно.
Разговор с женой прошел болезненно и менее доброжелательно. Зная ее характер, я постарался изложить ситуацию в сухой, протокольной форме. Дескать, появилась возможность солидно подзаработать. Еду в очередную командировку. С начальством согласовано… Все.
— Какая командировка? С кем согласовано?
По манере говорить Ольга даст фору Вошкину. У того не допрос, а почти дружеская беседа, у нее — не беседа, а настоящий допрос.
— Для шефа — лежу в клинике с воспалением легких. Знакомая врачиха организовала больничный лист… Только ты не волнуйся — умирать не собираюсь, совершенно здоров… Просто нужна была причина для отлучки в другой город. Куда именно — не скажу, не моя тайна… Зато, если все задуманное получится, по моему возвращению купим мягкую мебель и новый телевизор…
— А если загребут? — так и впилась в мое лицо Ольга, изучая реакцию на подобную возможность. — Тогда я с мамой останусь без средств к существованию. На мою префектурную зарплату только кошку можно прокормить. И то — впроголодь… Неужели ты занимаешься криминалами?
Семь потов с меня сошло, пока доказал обратное. Дескать, к величайшему моему сожалению, сообщить истинную цель командировки не имею права — коммерческая тайна, но к милиции н прокуратуре никакого отношения она не имеет. Обычная сделка официально утвержденных коммерческих структур без вывоза за рубеж запрещенных материальных и культурных ценностей, без подделки документов и нападений на охрану… Короче, можешь спать спокойно, дорогая женушка, пить-кушать вволю и добросовестно заниматься бумажно-префектурными делами.
Не уверен, что мои словесные фокусы сняли Ольгины сомнения, но внешне она удовлетворилась обещаниями по возможности звонить, не пить сырой воды и вообще вести себя паинькой. Еще больше помогло повторное обещание приобрести мебель с телевизором…
И вот я стою возле вагона поезда Москва — Владивосток. До отправления — полчаса. Владика с посылками еще нет, Любаша, наверно, все еще вертится перед зеркалом, накладывая последние слои макияжа. Беспокоиться им нет причин. Это мне нужно волноваться. Владька — обычный посыльный, передаст пакеты и исчезнет. Любаша — простая сопровождающая, ее в случае чего не арестуют…
Я приехал на вокзал заблаговременно не от нетерпения — решил со стороны понаблюдать за пассажирами. С кем придется общаться, кого взять на заметку? Заодно посмотреть, вместе появятся посыльный и сопровождающий или порознь?
Постепенно перрон заполнялся людьми. Вот полный, одышливый мужчина следит за носильщиком, сгружающим с тележки чемоданы и узлы. Мелкий коммерсант, везущий в Сибирь московский ширпотреб?… Вот женщина с двумя малолетними детьми растерянно оглядывается по сторонам. Мужа ищет либо родителелей? Вот лейтенант целуется с миловидной девчонкой, и она плотно прижимается к нему, так, что между ними самую тонкую леску не протащить…
А это кто? Ба, знакомая физиономия!
С небольшим чемоданчиком почти бежал по перрону… Вошкин. В новеньком костюме, сменившем мятую куртку, с ярким галстуком. Никогда не скажешь, что это — следователь по особо важным преступлениям, а не директор преуспевающего банка
Ага, заметил меня и отвернулся. Судя по этому, встреча братом подследственной Черновой почему-то для Вошкина нежелательна.
Вовремя загородил ему дорогу. Еще бы пару секунд, и мне его не догнать.
— Сергей Сергеевич? Вот это встреча! Далеко ли едете?
Следователь — в западне. Справа — толстяк с грудой чемоданов, слева — столб, прямо перед ним я.
— Отдыхать, — проинформировал он, переминаясь с ноги на| ногу. — В санаторий. Лечить нервную систему… А вы?
— Тоже на отдых… Как дела у сеструхи?
— Как обещано… все в порядке… Полностью оправдана, подписку я аннулировал…
Отлично! Значит, сработал ремонт личной легковушки и строительство дачи. Не зря мы с батей потрудились…
— Значит, в отношении Фимки… простите, Серафимы Ивановны, можно быть спокойным? — не выпускал я следователи, который так и рыскал взглядом, выискивая пути спасения. — Вы и гарантируете?
— На все сто процентов… Простите, меня ожидают…
— Какое может быть ожидание, если вы в отпуске?
Из— за моей спины раздался мелодичный женский голосок:
— Куда же ты исчез, Сереженька?
Все понятно! Подорванная нервная система перетрудившегося следователя будет успешно выправлена.
Я отступил в сторону, и Вошкин бросился бегом в образовавшуюся «щель».
Двери вагонов открылись — началась посадка, Владика все не было. Любаши — тоже. До отправления — двадцать с небольшим минут.
Наконец появилась Любаша. Легкая, изящная, она не шла — плыла, не обращая внимания на заинтересованные взгляды мужчин и завистливые — женщин. Видимо, привыкла к ним.
Следом за девушкой шел молодой парнишка, лет двадцати, не больше, нес чемодан и саквояж.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58
А тут опытный предпоследний прораб заболевает. Пусть не надолго, пусть на три недели, но кто знает, как пройдет лечение в непонятной полузакрытой клинике?
— Ты уж постарайся там, Николай Иванович, — моляще сипел главный, сдерживая разрывающий грудь кашель. — Сам понимаешь, обстановка тяжелейшая. Без тебя сегодня, как без рук… Температура-то, какая? — с затаенной надеждой спросил он.
— Самая легочная, — продемонстрировал я свои обширные познания в медицине. — По утрам — нормальная, вечерами растёт. Вчера, к примеру, была тридцать семь и шесть…
— Да, температурка, — понимающе снова вздохнул главный. — Ничего не поделаешь, лечись. Нынче в больницах запарка с лекарствами, не скупись — пусть жена прикупает в аптеках. Понадобится — деньгами поможем…
— Клиника престижная, медикаментов в ней хватает… За обещанную помощь — спасибо. При необходимости жена обратится.
Сошлись мы с главным инженером на том, что я стану активно лечиться и постараюсь появиться на стройке не через три, а, скажем, через две с половиной недели.
Со своей стороны, главный взял обязательство постоянно информировать Ольгу о ходе закладки корпусов и по возможности помогать ей деньгами. Конечно, Ольга в управление обращаться не станет, постесняется, да и сумма, вложенная в сбербанк, намного превышает ту, которую сможет выделить ей
управление. Но не мог же я признаться в том, что я если не мультимиллионер, то без приставки «мульти» — точно.
Разговор с женой прошел болезненно и менее доброжелательно. Зная ее характер, я постарался изложить ситуацию в сухой, протокольной форме. Дескать, появилась возможность солидно подзаработать. Еду в очередную командировку. С начальством согласовано… Все.
— Какая командировка? С кем согласовано?
По манере говорить Ольга даст фору Вошкину. У того не допрос, а почти дружеская беседа, у нее — не беседа, а настоящий допрос.
— Для шефа — лежу в клинике с воспалением легких. Знакомая врачиха организовала больничный лист… Только ты не волнуйся — умирать не собираюсь, совершенно здоров… Просто нужна была причина для отлучки в другой город. Куда именно — не скажу, не моя тайна… Зато, если все задуманное получится, по моему возвращению купим мягкую мебель и новый телевизор…
— А если загребут? — так и впилась в мое лицо Ольга, изучая реакцию на подобную возможность. — Тогда я с мамой останусь без средств к существованию. На мою префектурную зарплату только кошку можно прокормить. И то — впроголодь… Неужели ты занимаешься криминалами?
Семь потов с меня сошло, пока доказал обратное. Дескать, к величайшему моему сожалению, сообщить истинную цель командировки не имею права — коммерческая тайна, но к милиции н прокуратуре никакого отношения она не имеет. Обычная сделка официально утвержденных коммерческих структур без вывоза за рубеж запрещенных материальных и культурных ценностей, без подделки документов и нападений на охрану… Короче, можешь спать спокойно, дорогая женушка, пить-кушать вволю и добросовестно заниматься бумажно-префектурными делами.
Не уверен, что мои словесные фокусы сняли Ольгины сомнения, но внешне она удовлетворилась обещаниями по возможности звонить, не пить сырой воды и вообще вести себя паинькой. Еще больше помогло повторное обещание приобрести мебель с телевизором…
И вот я стою возле вагона поезда Москва — Владивосток. До отправления — полчаса. Владика с посылками еще нет, Любаша, наверно, все еще вертится перед зеркалом, накладывая последние слои макияжа. Беспокоиться им нет причин. Это мне нужно волноваться. Владька — обычный посыльный, передаст пакеты и исчезнет. Любаша — простая сопровождающая, ее в случае чего не арестуют…
Я приехал на вокзал заблаговременно не от нетерпения — решил со стороны понаблюдать за пассажирами. С кем придется общаться, кого взять на заметку? Заодно посмотреть, вместе появятся посыльный и сопровождающий или порознь?
Постепенно перрон заполнялся людьми. Вот полный, одышливый мужчина следит за носильщиком, сгружающим с тележки чемоданы и узлы. Мелкий коммерсант, везущий в Сибирь московский ширпотреб?… Вот женщина с двумя малолетними детьми растерянно оглядывается по сторонам. Мужа ищет либо родителелей? Вот лейтенант целуется с миловидной девчонкой, и она плотно прижимается к нему, так, что между ними самую тонкую леску не протащить…
А это кто? Ба, знакомая физиономия!
С небольшим чемоданчиком почти бежал по перрону… Вошкин. В новеньком костюме, сменившем мятую куртку, с ярким галстуком. Никогда не скажешь, что это — следователь по особо важным преступлениям, а не директор преуспевающего банка
Ага, заметил меня и отвернулся. Судя по этому, встреча братом подследственной Черновой почему-то для Вошкина нежелательна.
Вовремя загородил ему дорогу. Еще бы пару секунд, и мне его не догнать.
— Сергей Сергеевич? Вот это встреча! Далеко ли едете?
Следователь — в западне. Справа — толстяк с грудой чемоданов, слева — столб, прямо перед ним я.
— Отдыхать, — проинформировал он, переминаясь с ноги на| ногу. — В санаторий. Лечить нервную систему… А вы?
— Тоже на отдых… Как дела у сеструхи?
— Как обещано… все в порядке… Полностью оправдана, подписку я аннулировал…
Отлично! Значит, сработал ремонт личной легковушки и строительство дачи. Не зря мы с батей потрудились…
— Значит, в отношении Фимки… простите, Серафимы Ивановны, можно быть спокойным? — не выпускал я следователи, который так и рыскал взглядом, выискивая пути спасения. — Вы и гарантируете?
— На все сто процентов… Простите, меня ожидают…
— Какое может быть ожидание, если вы в отпуске?
Из— за моей спины раздался мелодичный женский голосок:
— Куда же ты исчез, Сереженька?
Все понятно! Подорванная нервная система перетрудившегося следователя будет успешно выправлена.
Я отступил в сторону, и Вошкин бросился бегом в образовавшуюся «щель».
Двери вагонов открылись — началась посадка, Владика все не было. Любаши — тоже. До отправления — двадцать с небольшим минут.
Наконец появилась Любаша. Легкая, изящная, она не шла — плыла, не обращая внимания на заинтересованные взгляды мужчин и завистливые — женщин. Видимо, привыкла к ним.
Следом за девушкой шел молодой парнишка, лет двадцати, не больше, нес чемодан и саквояж.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58