И по радио не предупреждали. Просто сильная буря. Люди будут сидеть дома, а не ходить по улицам.
Главная улица действительно выглядела пустынной. Открыто только кафе Кейт. Его деревянная вывеска сильно раскачивалась под порывами ветра. Мег остановила машину напротив ювелирного магазина.
Кто-то побывал в магазине за время ее отсутствия. Витрина освещена, и включена подсветка. Естественно, он знает, что малейшее отклонение от заведенного порядка привлечет внимание полиции. Дэн щедро платил за услуги местной полиции. Дежурные полицейские в течение ночи несколько раз проверяли магазин. Однако она сомневалась, будут ли они проверять сегодня. Из-за плохой погоды наверняка произойдут дорожные происшествия, и другие непредвиденные инциденты отвлекут полицейских от магазина.
Она хорошо видела стоянку у магазина. Там находилась только одна машина – «пикап» Райли. По улице машины шли с зажженными фарами. Вот торопливо прошагал прохожий под большим черным зонтом. Казалось, за ней никто не следит, но она никак не могла заставить себя выйти из машины. Она содрогалась при мысли, что придется пройти под светом лампы до двери магазина, а чтобы открыть дверь, нужно повернуться спиной к улице.
Что еще можно сделать, какую меру предосторожности принять, прежде чем она станет действовать. Свет из кафе манил в свой оазис тепла и безопасности. Телефон-автомат на углу улицы тоже предлагал задержаться. Можно позвонить Нику, сказать, что она решила сделать, предупредить, что завтра он получит от нее бандероль. Но она уже обдумала и отвергла эту мысль: она ведь знает, какая последует реакция. «Бедная Мег, у нее мания преследования». Естественно, она в таком напряжении, не мудрено, что в конце концов она не выдержала. Когда он получит кольцо с ее объяснительной запиской, для него будет слишком поздно вмешиваться, а если произойдет худшее и все ее планы потерпят крах, то известие о ее смерти или исчезновении подтвердит содержание ее записки.
То, что она выбрала Ника, не доказывало ее возродившуюся веру в него, а, наоборот, служило проявлением равнодушия. Никому из друзей нельзя поручить такое бремя: если подобное поручение и не вовлечет их непосредственно в опасную ситуацию, то вызовет у них отчаяние. Если с ней случится что-то дурное, Ник огорчится, но рана не будет смертельной. Он достаточно силен, чтобы защитить себя, и занимает достаточно важное положение, чтобы заставить власти действовать. Это лучшее, что она могла сделать, а если ей повезет, то эта мера окажется лишней.
Она сделала все, чтобы обезопасить бабушку и остальных, ведь самое лучшее – держаться от них в стороне, не общаться с ними непосредственно.
Она не в состоянии придумать большее. Она вообще сейчас не способна думать, надеяться или молиться. Бог помогает тем, кто помогает себе сам, а Дэн не желает помочь, черт возьми, это все из-за него. «Он втянул меня в это, а потом покинул».
Мег вышла из машины с ключами в руке. Конечно, он приходил и ушел через заднюю дверь. Значит, он закрыл ее только на ключ.
Влажными пальцами она вставила ключ в скважину, попыталась освободиться от страха и механически делала все необходимое. Наконец она отбросила страх, как сбросила бы тяжелые туфли, если бы они мешали ей плыть.
Она подчинялась главному инстинкту. Открыла дверь с уверенностью опытного взломщика. Сигнал тревоги не прозвучал, значит, он выключил сигнализацию. Она проскользнула к выключателю. Она могла умереть дважды, пока не зажглись на потолке лампы дневного света. Только убедившись, что никого нет, она задвинула засов на задней двери. Она испытала одновременно облегчение и разочарование. Она была так уверена, что он клюнет на приманку. Но он приходил сюда. Вот его следы: незакрытая защелка, перевернутый стул, пролитый кофе…
Нет, это не кофе. Пятна слишком густые.
Мег перевернула второй стул, когда бросилась в туалет.
Его ноги упирались в дверь. Когда Мег удалось открыть ее, ноги упали, и она споткнулась. Комната была настолько мала, что его тело согнулось в промежутке между раковиной и унитазом полусидя, полулежа. Руки за спиной связаны, ноги тоже связаны. Кусок ткани, закрывавший нижнюю часть лица, был в красных пятнах, глаза закрыты.
Кровь не запеклась, тонкая струйка текла из носа. Это хороший признак: мертвые не кровоточат. Отличное название для детектива… Мег пыталась перешагнуть через его ноги, но не было места. Ей нужно закрыть унитаз и лечь на него, чтобы дотянуться до Райли.
– Райли! – Его голова откинулась в сторону, когда ее пальцы сорвали кляп. Лицо в синяках и подтеках, на виске запеклась кровь. – Райли! Скажи что-нибудь, черт тебя возьми!
Один глаз закрыт опухолью, а второй открылся и посветлел от удовольствия.
– Мег. Миньон… маленькая Миньон.
Ласковое прозвище, придуманное для нее Дэном. Голос его был хриплым, поврежденный рот с трудом выговаривал слова, но ей эти слова показались музыкой. Она потянула его за рубашку.
– Вставай! Быстрее!
– Миньон! – Его глаз опять закрылся. – Говорят, что увидишь белый свет в конце туннеля. Так лучше. Поцелуй меня.
Ей хотелось смеяться и плакать, кричать от облегчения и ужаса.
– Я не могу…
Но она смогла. Несмотря на то, что важна каждая секунда и ее тошнило от страха, она дотянулась до его рта, и он приник к ее губам с жадностью умирающего от жажды, когда он нашел источник. На какое-то мгновение она забыла обо всем, испытывая только радость и удовлетворение. Наконец Райли оторвался от нее.
– Боже, – он задохнулся. – Это на самом деле ты. Я думал, что я… Убирайся отсюда!
Мег взяла его лицо в свои руки.
– Я искала тебя весь день. Мы уходим вместе или вместе остаемся.
– Ты не понимаешь, – его голос сорвался. – Он этого и хочет. Он все так подстроил, чтобы мы были здесь вместе.
– Я знаю. Не разговаривай и давай двигайся.
Он попытался шевельнуться, но ему это не удалось.
– Что такое? Ты сильно ранен?
Райли прислонил голову к раковине. Пот градом катился по его лицу.
– Я не ранен. Ну, не сильно. Я пьян.
– Что? – Мег уставилась на него.
– Я пьян. Он целый день вливал в меня спиртное. Ты не чувствуешь запах?
– Я думала о другом и не обратила внимания. Весьма умный жест с его стороны. Если накачать тебя наркотиками, то в крови останутся следы. Ты ведь пил накануне… Райли, мне плевать, пьян ты, болен или мертв – вставай! Нам надо уйти отсюда. Подожди, сейчас перережу веревки.
– Не получится. Он взял мой аппарат с ноги. Я не смогу идти. Мег… иди за помощью.
– Я не могу рисковать. – Она взяла нож со стола и вернулась к нему. – Он все продумал, правда. Даже под веревки подложил тряпку, чтобы не осталось следов. Давай, Райли. Если ты не поможешь мне, я тебя вытащу за ноги!
– Если б я мог опереться руками…
Она согнула ему ноги и уперлась в них.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83
Главная улица действительно выглядела пустынной. Открыто только кафе Кейт. Его деревянная вывеска сильно раскачивалась под порывами ветра. Мег остановила машину напротив ювелирного магазина.
Кто-то побывал в магазине за время ее отсутствия. Витрина освещена, и включена подсветка. Естественно, он знает, что малейшее отклонение от заведенного порядка привлечет внимание полиции. Дэн щедро платил за услуги местной полиции. Дежурные полицейские в течение ночи несколько раз проверяли магазин. Однако она сомневалась, будут ли они проверять сегодня. Из-за плохой погоды наверняка произойдут дорожные происшествия, и другие непредвиденные инциденты отвлекут полицейских от магазина.
Она хорошо видела стоянку у магазина. Там находилась только одна машина – «пикап» Райли. По улице машины шли с зажженными фарами. Вот торопливо прошагал прохожий под большим черным зонтом. Казалось, за ней никто не следит, но она никак не могла заставить себя выйти из машины. Она содрогалась при мысли, что придется пройти под светом лампы до двери магазина, а чтобы открыть дверь, нужно повернуться спиной к улице.
Что еще можно сделать, какую меру предосторожности принять, прежде чем она станет действовать. Свет из кафе манил в свой оазис тепла и безопасности. Телефон-автомат на углу улицы тоже предлагал задержаться. Можно позвонить Нику, сказать, что она решила сделать, предупредить, что завтра он получит от нее бандероль. Но она уже обдумала и отвергла эту мысль: она ведь знает, какая последует реакция. «Бедная Мег, у нее мания преследования». Естественно, она в таком напряжении, не мудрено, что в конце концов она не выдержала. Когда он получит кольцо с ее объяснительной запиской, для него будет слишком поздно вмешиваться, а если произойдет худшее и все ее планы потерпят крах, то известие о ее смерти или исчезновении подтвердит содержание ее записки.
То, что она выбрала Ника, не доказывало ее возродившуюся веру в него, а, наоборот, служило проявлением равнодушия. Никому из друзей нельзя поручить такое бремя: если подобное поручение и не вовлечет их непосредственно в опасную ситуацию, то вызовет у них отчаяние. Если с ней случится что-то дурное, Ник огорчится, но рана не будет смертельной. Он достаточно силен, чтобы защитить себя, и занимает достаточно важное положение, чтобы заставить власти действовать. Это лучшее, что она могла сделать, а если ей повезет, то эта мера окажется лишней.
Она сделала все, чтобы обезопасить бабушку и остальных, ведь самое лучшее – держаться от них в стороне, не общаться с ними непосредственно.
Она не в состоянии придумать большее. Она вообще сейчас не способна думать, надеяться или молиться. Бог помогает тем, кто помогает себе сам, а Дэн не желает помочь, черт возьми, это все из-за него. «Он втянул меня в это, а потом покинул».
Мег вышла из машины с ключами в руке. Конечно, он приходил и ушел через заднюю дверь. Значит, он закрыл ее только на ключ.
Влажными пальцами она вставила ключ в скважину, попыталась освободиться от страха и механически делала все необходимое. Наконец она отбросила страх, как сбросила бы тяжелые туфли, если бы они мешали ей плыть.
Она подчинялась главному инстинкту. Открыла дверь с уверенностью опытного взломщика. Сигнал тревоги не прозвучал, значит, он выключил сигнализацию. Она проскользнула к выключателю. Она могла умереть дважды, пока не зажглись на потолке лампы дневного света. Только убедившись, что никого нет, она задвинула засов на задней двери. Она испытала одновременно облегчение и разочарование. Она была так уверена, что он клюнет на приманку. Но он приходил сюда. Вот его следы: незакрытая защелка, перевернутый стул, пролитый кофе…
Нет, это не кофе. Пятна слишком густые.
Мег перевернула второй стул, когда бросилась в туалет.
Его ноги упирались в дверь. Когда Мег удалось открыть ее, ноги упали, и она споткнулась. Комната была настолько мала, что его тело согнулось в промежутке между раковиной и унитазом полусидя, полулежа. Руки за спиной связаны, ноги тоже связаны. Кусок ткани, закрывавший нижнюю часть лица, был в красных пятнах, глаза закрыты.
Кровь не запеклась, тонкая струйка текла из носа. Это хороший признак: мертвые не кровоточат. Отличное название для детектива… Мег пыталась перешагнуть через его ноги, но не было места. Ей нужно закрыть унитаз и лечь на него, чтобы дотянуться до Райли.
– Райли! – Его голова откинулась в сторону, когда ее пальцы сорвали кляп. Лицо в синяках и подтеках, на виске запеклась кровь. – Райли! Скажи что-нибудь, черт тебя возьми!
Один глаз закрыт опухолью, а второй открылся и посветлел от удовольствия.
– Мег. Миньон… маленькая Миньон.
Ласковое прозвище, придуманное для нее Дэном. Голос его был хриплым, поврежденный рот с трудом выговаривал слова, но ей эти слова показались музыкой. Она потянула его за рубашку.
– Вставай! Быстрее!
– Миньон! – Его глаз опять закрылся. – Говорят, что увидишь белый свет в конце туннеля. Так лучше. Поцелуй меня.
Ей хотелось смеяться и плакать, кричать от облегчения и ужаса.
– Я не могу…
Но она смогла. Несмотря на то, что важна каждая секунда и ее тошнило от страха, она дотянулась до его рта, и он приник к ее губам с жадностью умирающего от жажды, когда он нашел источник. На какое-то мгновение она забыла обо всем, испытывая только радость и удовлетворение. Наконец Райли оторвался от нее.
– Боже, – он задохнулся. – Это на самом деле ты. Я думал, что я… Убирайся отсюда!
Мег взяла его лицо в свои руки.
– Я искала тебя весь день. Мы уходим вместе или вместе остаемся.
– Ты не понимаешь, – его голос сорвался. – Он этого и хочет. Он все так подстроил, чтобы мы были здесь вместе.
– Я знаю. Не разговаривай и давай двигайся.
Он попытался шевельнуться, но ему это не удалось.
– Что такое? Ты сильно ранен?
Райли прислонил голову к раковине. Пот градом катился по его лицу.
– Я не ранен. Ну, не сильно. Я пьян.
– Что? – Мег уставилась на него.
– Я пьян. Он целый день вливал в меня спиртное. Ты не чувствуешь запах?
– Я думала о другом и не обратила внимания. Весьма умный жест с его стороны. Если накачать тебя наркотиками, то в крови останутся следы. Ты ведь пил накануне… Райли, мне плевать, пьян ты, болен или мертв – вставай! Нам надо уйти отсюда. Подожди, сейчас перережу веревки.
– Не получится. Он взял мой аппарат с ноги. Я не смогу идти. Мег… иди за помощью.
– Я не могу рисковать. – Она взяла нож со стола и вернулась к нему. – Он все продумал, правда. Даже под веревки подложил тряпку, чтобы не осталось следов. Давай, Райли. Если ты не поможешь мне, я тебя вытащу за ноги!
– Если б я мог опереться руками…
Она согнула ему ноги и уперлась в них.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83