И в 1977 году сборная у нас вернулась в свое обычное состояние, став снова командой всех клубов.
Негоже было бы, однако, отнестись к тому сезону сборной как к временной, ловко посаженной заплате. Киевские динамовцы не просто воскресили и восстановили боевой облик нашей сборной, они пошли дальше – модернизировали ее игру, придали ей оттенок бодрости, свежести, новизны. Трибуны наши вздохнули с облегчением. После нескольких лет недоумения и растерянности в сборную вновь поверили, она стала радовать.
Поэтому мне и нетрудно и приятно перекинуть мостик от матча СССР – Венгрия, сыгранного в 1968 году, к сезону 1975 года.
10. «Динамо» (Киев) – «Спартак» (Москва]. 30 сентября 1969 г
В Киев я приехал в день матча, утром, и первыми, кого встретил возле гостиницы «Москва», были Хусаинов и Кавазашвили. Они возвращались с Крещатика, и у каждого в руке было по круглой картонке с тортом «Киевский» (обязательная покупка приезжего человека).
– Гуляете? – Признаться, меня удивило несоответствие их прогулочного облика тому, что им предстояло вечером.
– Гуляем, – кивнул Хусаинов.-Нам что? Прошлогоднее «серебро» в кармане, пусть динамовцы свое «золото» охраняют…
Судя по обкатанности, звонкости фразы, тезис этот спартаковцами был хорошенько «проработан».
– Конечно. Нам что! – подтвердил Кавазашвили.
Журналисту в такой день невредно навестить оба лагеря, иной раз это потом помогает понять матч. Мне тогда это не удалось.
Николай Петрович Старостин, к которому я постучался, заговорил о книге, которую писал, да так увлекся, что я не сумел найти удобной паузы, чтобы перевести разговор на предстоящий матч.
Динамовцы, как мне сообщили, сидели взаперти на своей загородной базе, и звонить туда было бесполезно: там отключили телефон.
Одни взаперти, в суровом уединении, другие гуляют по Крещатику. Одни три года подряд чемпионы и так с этим свыклись, что им уступить невыносимо, другие не видят в матче для себя большого риска.
Такая экспозиция напрашивалась сама собой. Так ли это на самом деле? Рассудить мог лишь матч. Слишком часто игра сдувает, как карточные домики, любые предположения – сентиментальные, романтические, трагедийные.
Погода выдалась – хуже не придумаешь! Промозглый ветер, а в разгар игры над стадионом пронеслась, как в насмешку, снежная пурга, вместо твердой почвы бросившая под ноги футболистов скользкую наледь. Правда, все это я «оценил» уже дома, когда слег с простудой, а во время матча ничем нас не проймешь, нам все нипочем…
В том сезоне «Спартак», нашедший одиннадцать человек постоянного состава, играл легко, дружно, приняв удобный для игроков комбинационный стиль ведения атаки. У киевлян, хоть и не растерявших ни упрямства, ни последовательности, ни самолюбия, намечался «кризис жанра», их манера ведения игры была известна наперед: мускульное и скоростное давление, навесы на ворота, слежка за ошибками противника, искусные удары мимо «стенок» со штрафных. В те дни это была приостановившаяся в развитии команда, тогда как «Спартак» смаковал сделанные им открытия.
Вот и сошлись эти разные – как по настроению, так и по игре – стороны. Практически они были равны, победить могла любая. Но в тот момент «Спартак» все же был более прав перед футболом. Кого же изберет судьба?
Полтайма равных и нервных. Динамовцы насуплены, на скулах желваки. Спартаковцы держатся свободнее.
И вот гол. Из тех, что врезаются в память. Люди, отдающие предпочтение прошлому, считают, что и голы раньше были красивее, вспоминают о них с придыханием. Будто бы? Как-то раз сидели мы компанией в гостиничном номере в Севилье, и Николай Озеров, обратившись к Валентину Александровичу Николаеву, промолвил:
– А помните, как вы забили в финале Кубка «Спартаку» в сорок восьмом?
– В падении, головой? – уточнил Николаев. – Помню. Это тогда выглядело редкостью, а сейчас так часто забивают…
Признаться, ответ удивил и обманул ожидания: тот гол Николаева хранился в памяти, как в музейной витрине. Но сказано было честно.
Гол Осянина имеет право считаться искуснейшим, редкостным по исполнению, и те мальчики, которые его видели, наверное, припомнят его много лет спустя, на зависть своим сыновьям. Впрочем, с ним может случиться то же, что с голом Николаева, – точно так же станут забивать многие форварды…
Осянин получил мяч метрах в тридцати пяти от ворот «Динамо». На него кинулся Сабо… Финт вправо и уход влево, Сабо не успел сменить направление движения. На бегу встречает Мунтян. Мимо него мяч проброшен носком (это называется – на противоходе). Ложный замах для удара. Круликовский отвечает подкатом, но мяч чуточку отведен в сторону. Соснихин уже не успевает включиться в борьбу, он, скорее всего, не сомневался, что подкат Круликовскому удастся. Теперь впереди один Рудаков. Он выходит навстречу, и в тот самый момент (опять на противоходе), когда вратарь неустойчив, мяч «щечкой» отправлен в дальний нижний угол…
Обмануть четверых за считанные секунды – одно это обычно вызывает одобрение трибун. А тут еще и мяч в воротах!
Видно было, как трудно свыкаются со счетом 0:1 динамовцы, непривычны они к таким поворотам, да еще на своем поле. Но справились, пришли в себя, даже прибавили движения, еще более осерчали. Сильна трехгодичная чемпионская выучка, крут чемпионский нрав!
И вот он, миг надежды! Штрафной против ворот «Спартака» с 20 метров. Серебряников устанавливает, оглаживает мяч. В том году он немало забил голов резаным ударом в углы ворот. Стадион замер, ждет, потирает руки…
Мяч пущен в правую «девятку», и вслед за ним метнулся Кавазашвили черной пантерой. (Прошу прощения за экзотическое сравнение, но темным вечером именно так выглядел издали прыжок вратаря.) Спартаковцы облегченно расходятся, но судья Хярмс бежит к тому месту, откуда бил Серебряников, и жестом показывает, что удар должен быть повторен: кто-то из защищающихся прежде срока выскочил вперед.
Опять сооружается редут, опять Серебряников оглаживает мяч. Удар в левую «девятку», но и там вытянувшийся в прыжке вратарь.
После матча Кавазашвили мне рассказал, что он загодя готовился к штрафным Серебряникова. Он просил в «стенке» внизу оставлять ему щелку для наблюдения за форвардом, сам находился в середине ворот и, когда тот бил, мгновенно реагировал на удар. (Так ли уж на самом деле были беспечны спартаковцы перед матчем?)
После перерыва динамовцы затеяли головокружительный натиск, ворота «Спартака» захлестнула белая волна их футболок. Мяч не уходил далеко от штрафной площади, его тут же возвращали, едва он отлетал. Все кипело возле ворот «Спартака», и казалось, минуты его сочтены. Но минуты шли, а когда первое впечатление от яростного штурма улеглось, стало заметно, что сконструирован он однообразно, если не примитивно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59
Негоже было бы, однако, отнестись к тому сезону сборной как к временной, ловко посаженной заплате. Киевские динамовцы не просто воскресили и восстановили боевой облик нашей сборной, они пошли дальше – модернизировали ее игру, придали ей оттенок бодрости, свежести, новизны. Трибуны наши вздохнули с облегчением. После нескольких лет недоумения и растерянности в сборную вновь поверили, она стала радовать.
Поэтому мне и нетрудно и приятно перекинуть мостик от матча СССР – Венгрия, сыгранного в 1968 году, к сезону 1975 года.
10. «Динамо» (Киев) – «Спартак» (Москва]. 30 сентября 1969 г
В Киев я приехал в день матча, утром, и первыми, кого встретил возле гостиницы «Москва», были Хусаинов и Кавазашвили. Они возвращались с Крещатика, и у каждого в руке было по круглой картонке с тортом «Киевский» (обязательная покупка приезжего человека).
– Гуляете? – Признаться, меня удивило несоответствие их прогулочного облика тому, что им предстояло вечером.
– Гуляем, – кивнул Хусаинов.-Нам что? Прошлогоднее «серебро» в кармане, пусть динамовцы свое «золото» охраняют…
Судя по обкатанности, звонкости фразы, тезис этот спартаковцами был хорошенько «проработан».
– Конечно. Нам что! – подтвердил Кавазашвили.
Журналисту в такой день невредно навестить оба лагеря, иной раз это потом помогает понять матч. Мне тогда это не удалось.
Николай Петрович Старостин, к которому я постучался, заговорил о книге, которую писал, да так увлекся, что я не сумел найти удобной паузы, чтобы перевести разговор на предстоящий матч.
Динамовцы, как мне сообщили, сидели взаперти на своей загородной базе, и звонить туда было бесполезно: там отключили телефон.
Одни взаперти, в суровом уединении, другие гуляют по Крещатику. Одни три года подряд чемпионы и так с этим свыклись, что им уступить невыносимо, другие не видят в матче для себя большого риска.
Такая экспозиция напрашивалась сама собой. Так ли это на самом деле? Рассудить мог лишь матч. Слишком часто игра сдувает, как карточные домики, любые предположения – сентиментальные, романтические, трагедийные.
Погода выдалась – хуже не придумаешь! Промозглый ветер, а в разгар игры над стадионом пронеслась, как в насмешку, снежная пурга, вместо твердой почвы бросившая под ноги футболистов скользкую наледь. Правда, все это я «оценил» уже дома, когда слег с простудой, а во время матча ничем нас не проймешь, нам все нипочем…
В том сезоне «Спартак», нашедший одиннадцать человек постоянного состава, играл легко, дружно, приняв удобный для игроков комбинационный стиль ведения атаки. У киевлян, хоть и не растерявших ни упрямства, ни последовательности, ни самолюбия, намечался «кризис жанра», их манера ведения игры была известна наперед: мускульное и скоростное давление, навесы на ворота, слежка за ошибками противника, искусные удары мимо «стенок» со штрафных. В те дни это была приостановившаяся в развитии команда, тогда как «Спартак» смаковал сделанные им открытия.
Вот и сошлись эти разные – как по настроению, так и по игре – стороны. Практически они были равны, победить могла любая. Но в тот момент «Спартак» все же был более прав перед футболом. Кого же изберет судьба?
Полтайма равных и нервных. Динамовцы насуплены, на скулах желваки. Спартаковцы держатся свободнее.
И вот гол. Из тех, что врезаются в память. Люди, отдающие предпочтение прошлому, считают, что и голы раньше были красивее, вспоминают о них с придыханием. Будто бы? Как-то раз сидели мы компанией в гостиничном номере в Севилье, и Николай Озеров, обратившись к Валентину Александровичу Николаеву, промолвил:
– А помните, как вы забили в финале Кубка «Спартаку» в сорок восьмом?
– В падении, головой? – уточнил Николаев. – Помню. Это тогда выглядело редкостью, а сейчас так часто забивают…
Признаться, ответ удивил и обманул ожидания: тот гол Николаева хранился в памяти, как в музейной витрине. Но сказано было честно.
Гол Осянина имеет право считаться искуснейшим, редкостным по исполнению, и те мальчики, которые его видели, наверное, припомнят его много лет спустя, на зависть своим сыновьям. Впрочем, с ним может случиться то же, что с голом Николаева, – точно так же станут забивать многие форварды…
Осянин получил мяч метрах в тридцати пяти от ворот «Динамо». На него кинулся Сабо… Финт вправо и уход влево, Сабо не успел сменить направление движения. На бегу встречает Мунтян. Мимо него мяч проброшен носком (это называется – на противоходе). Ложный замах для удара. Круликовский отвечает подкатом, но мяч чуточку отведен в сторону. Соснихин уже не успевает включиться в борьбу, он, скорее всего, не сомневался, что подкат Круликовскому удастся. Теперь впереди один Рудаков. Он выходит навстречу, и в тот самый момент (опять на противоходе), когда вратарь неустойчив, мяч «щечкой» отправлен в дальний нижний угол…
Обмануть четверых за считанные секунды – одно это обычно вызывает одобрение трибун. А тут еще и мяч в воротах!
Видно было, как трудно свыкаются со счетом 0:1 динамовцы, непривычны они к таким поворотам, да еще на своем поле. Но справились, пришли в себя, даже прибавили движения, еще более осерчали. Сильна трехгодичная чемпионская выучка, крут чемпионский нрав!
И вот он, миг надежды! Штрафной против ворот «Спартака» с 20 метров. Серебряников устанавливает, оглаживает мяч. В том году он немало забил голов резаным ударом в углы ворот. Стадион замер, ждет, потирает руки…
Мяч пущен в правую «девятку», и вслед за ним метнулся Кавазашвили черной пантерой. (Прошу прощения за экзотическое сравнение, но темным вечером именно так выглядел издали прыжок вратаря.) Спартаковцы облегченно расходятся, но судья Хярмс бежит к тому месту, откуда бил Серебряников, и жестом показывает, что удар должен быть повторен: кто-то из защищающихся прежде срока выскочил вперед.
Опять сооружается редут, опять Серебряников оглаживает мяч. Удар в левую «девятку», но и там вытянувшийся в прыжке вратарь.
После матча Кавазашвили мне рассказал, что он загодя готовился к штрафным Серебряникова. Он просил в «стенке» внизу оставлять ему щелку для наблюдения за форвардом, сам находился в середине ворот и, когда тот бил, мгновенно реагировал на удар. (Так ли уж на самом деле были беспечны спартаковцы перед матчем?)
После перерыва динамовцы затеяли головокружительный натиск, ворота «Спартака» захлестнула белая волна их футболок. Мяч не уходил далеко от штрафной площади, его тут же возвращали, едва он отлетал. Все кипело возле ворот «Спартака», и казалось, минуты его сочтены. Но минуты шли, а когда первое впечатление от яростного штурма улеглось, стало заметно, что сконструирован он однообразно, если не примитивно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59