Люси даже не моргнула, но было ясно, что такой ответ ее не удовлетворил. Почему оказавшиеся на его жизненном пути женщины столь догадливы?
– Ну да, Люси, меня это дело все еще беспокоит. Признаться, я много о нем думаю.
– Херболды так и не были наказаны за Маккоркл. – Ее покрытое морщинами лицо выражало сострадание. – И тебя это волнует, так как ты веришь, что они виноваты.
– Не совсем так, Люси. Я начинаю верить в их невиновность.
* * *
Снаружи ветер был еще сильнее, чем это представлялось Эззи, когда он сидел в «Трудолюбивой пчеле». Прикрывая глаза от пыли, он с трудом дошел до своей машины и, придерживая одной рукой шляпу, выудил из кармана ключи.
Недавно группа музыкантов из школьного оркестра обошла все припаркованные в центре города машины и подсунула под стеклоочистители листовки, призывающие посетить благотворительный ужин. Сейчас они кружились в воздухе, подобно стае розовых бабочек.
На другой стороне улицы сдуло с места детский плавательный бассейн, принадлежавший магазину «Перри бразерс». Его вынесло на мостовую, и какому-то автофургону пришлось уворачиваться от него.
Забравшись в машину, Эззи включил фары. Хотя до заката оставалось еще несколько часов, из-за низко нависших туч было темно, как в сумерках. По улице на огромной скорости один за другим проносились автомобили – их владельцы старались добраться к месту назначения до начала бури.
По дороге домой Эззи видел несколько опасных дорожных происшествий, едва не приведших к столкновению.
Сам он ехал с большой осторожностью, которая его даже раздражала. Желая поскорее попасть домой, чтобы обдумать то, что неожиданно для себя сказал Люси, Эззи рассматривал бурю как неприятную помеху своим планам.
Однако старые привычки взяли верх, и он стал рассуждать как официальное лицо, столкнувшееся с явлением, угрожавшим общественному порядку. Вполне может случиться наводнение, так что нужно огородить низинные участки, пока какой-нибудь дурак не въехал на своей машине прямо в реку.
Необходимо также привести в боевую готовность пожарных на случай смерча и мобилизовать всех помощников шерифа.
Поймав себя на том, что сворачивает к управлению шерифа, он вспомнил, что больше там не работает. С этой бурей справятся без него, как и со всеми остальными.
Приехав домой, он услышал первые раскаты грома, что отнюдь не улучшило его настроения. В доме было неестественно темно. Включая по дороге свет, он вышел на задний двор и поставил под навес садовую мебель и Корины любимые гибискусы.
Эззи захотелось позвонить жене и спросить, как там с погодой в западном Техасе, чтобы она почувствовала себя немного виноватой за то, что он один сидит здесь в бурю.
Однако, подумав, он решил этого не делать, чтобы вновь не нарываться на отказ. Не сейчас. Потом он будет ее умолять, давать обещания, которые, вероятно, не сможет сдержать, будет делать что угодно, лишь бы вернуть ее домой. Но пока он к этому не готов.
В последний раз, когда он звонил, она резко пресекла его робкие попытки заговорить об их воссоединении.
Собственно, что еще хуже, она их полностью проигнорировала, потратив его время и деньги на оплату междугородных звонков на разговор о похоронах Делрея Корбетта и о еде, которую он должен был отнести Анне. Наверное, он с самого начала ошибался. Когда обнаружили обнаженное тело мертвой девушки, он сделал поспешный, но вроде бы вполне логичный вывод. Возможно, он хотел, чтобы братья Херболд оказались в этом виновны, потому что ждал от них подобных неприятностей. Все равно не за горами было то время, когда они кого-нибудь убили бы. Эззи просто немного опередил события, вот и все. В Аркадельфии они получили замечательное алиби. Во время ограбления в продуктовом магазине их сфотографировали.
Однако, считая их виновными, Эззи подтасовывал факты. Не так чтобы очень, но подтасовывал. Ведь женщина, которая обычно носит туфли размером восемь с половиной, в общем-то может носить и восьмой. Так же поступил и Эззи.
Тем не менее уверения Карла в своей невиновности всегда беспокоили бывшего шерифа. Зачем Карлу сознаваться в других преступлениях, но яростно отрицать, что в ту ночь он уехал вместе с Пэтси? Раньше Эззи считал; что тот врет. Но, может быть, это и не так. Может быть, единственный раз в жизни Карл сказал правду.
Самое неприятное здесь заключалось в том, что если тогда не Карл с Сесилом ушли с этой девушкой из таверны, то это сделал кто-то другой. Таинственный незнакомец увез ее на берег реки, занимался там с ней сексом, а потом оставил лежать мертвой на траве. Он-то и может ответить на те вопросы, которые мучают Эззи вот уже четверть века.
Неужели он потратил значительную часть своей жизни, пытаясь доказать вину Карла и Сесила, когда на самом деле какой-то другой человек слышал, как она испустила последний вздох? Неужели он позволил виновному уйти от наказания?
Если это так, то он просто глупец.
40
– Так-то вот лучше. Правда, Майрон?
– Конечно, Карл.
– Мы сделали то, что должны были сделать.
– Ну да.
Майрон в этот момент занимался тем, что поедал венские сосиски. Желатин падал на пол быстрее, чем дебил успевал слизывать его с пальцев.
– Я тебе когда-нибудь рассказывал о нашем отчиме, Майрон?
– Ты говорил, что он был подонок.
– Это еще мягко сказано, Майрон. Однажды вечером наша мама привела с собой этого гада и объявила, что теперь он будет нашим новым папой. Как же! Мы с Сесилом сразу его возненавидели и не скрывали этого. С того дня, как они поженились, мы с ними воевали. А нам с братом никого, кроме нас самих, и не было нужно. Мы с ним составляли хорошую команду.
Он тяжело вздохнул.
– Делрей все-таки испортил Сесила, вот что я думаю. Должно быть, мой брат принял близко к сердцу некоторые из его проповедей, так как чем старше Сесил становился, тем больше походил на бабу. И вот довольно скоро он совсем утратил чувство юмора и склонность к приключениям. Это проявилось в то утро в Аркадельфии. Он наложил в штаны со страху, и мне самому пришлось убить того полицейского. Как такое могло случиться с моим братом? – с болью воскликнул он. – После этого я больше не мог ему доверять, Майрон. Взять хотя бы последнее наше дело. Он спорил со мной по любому поводу, верно? Ты ведь был здесь, Майрон. Ты все слышал. – Посмотрев на Майрона, он настойчиво сказал: – Если бы я сделал так, как говорил Сесил, мы бы прогорели.
– Ага. Прогорели, Карл. – Майрон потрогал прыщик у себя на подбородке и принялся пить пиво, проявляя явное безразличие как к теме разговора, так и к наличию в хижине двух трупов.
Во многих отношениях Карл завидовал Майрону. Он сам бы с удовольствием на некоторое время погрузился в его мыслительный вакуум, где ничего не происходило, разве что иногда давал о себе знать желудок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100