Он ни разу не улыбнулся ей, а его лицо было суровым и отчужденным, пока он не заговорил с Кристиной. Она навсегда запомнит, по какой причине он снова женится на ней. Она не должна позволять себе надеяться, что их будет связывать нечто большее, чем любовь к детям.
“Но он такой красивый”, — отметила про себя Элизабет” тяжело сглотнув. На нем был модный темно-зеленый фрак на пуговицах, светло-зеленый шелковый жилет, светло-коричневые панталоны и высокие сапоги. Он надел хрустящую белую манишку и манжеты, словно собирался на великосветский прием. “По крайней мере он оделся для свадьбы”, — подумала Элизабет. Таким образом он продемонстрировал ей свое уважение.
Но его холодность и отчужденность сковывали ее. Было бы лучше, если бы она не любила его. Тогда ей было бы легче снова выйти за него замуж только ради блага детей. Тогда было бы легче забыть о том, какие преграды их разделяют.
— Ну вот! — бодро воскликнул Джон, когда экипаж остановился возле— скромной церкви в отдаленном уголке города. — Приехали.
— Да, — радостно подхватила Нэнси. — Приехали. Ты будешь держать меня за руку в церкви, Кристина? Мы будем стоять рядом с мамой и папой, им надо будет сделать одно дело со священником.
Кристина кивнула.
— Папа будет жениться на маме, — пояснила она. Кристофер был рад, что их дочь не спрашивала, почему они не были женаты до сих пор. Эти вопросы, без сомнения, возникнут позже, когда она подрастет. Но к тому времени, возможно, их отношения прояснятся и наладятся и они смогут честно ответить на вопросы дочери.
— Ну вот, — произнес Кристофер. Опуская Элизабет на мостовую, после того как все вышли из экипажа, он на несколько мгновений задержал ее в своих объятиях. — Именно отсюда я галопом помчался на твою последнюю свадьбу.
Кристофер не знал, зачем он это сказал. Он не собирался говорить этого. На какое-то мгновение на ее лице промелькнуло подобие улыбки и исчезло. Элизабет снова стала бледной и серьезной, и Кристоферу оставалось только надеяться, что это ему не показалось.
В церкви было темно, холодно и пусто. Она очень отличалась от той светлой и уютной часовни в Кингстоне, где они венчались в первый раз семь лет назад в этот же самый день. И она казалась такой бедной по сравнению с пышным убранством церкви Святого Георгия, где она собиралась обвенчаться с Манли всего два месяца назад в присутствии высшего общества.
Но именно здесь они обвенчаются. Когда они снова выйдут на залитую ярким солнечным светом улицу, они уже снова будут мужем и женой. Эта мысль поразила Элизабет. Она повернулась и посмотрела на Кристофера. Церковь неожиданно показалась ей очень красивой. Все, что ей в действительности было нужно, — это чтобы рядом был он, ее брат, его сестра и их дочь.
Элизабет постаралась не думать ни о чем, что могло бы омрачить их счастье. Она старалась видеть Кристофера таким, каким видела его, когда лишилась памяти. Удивительно, но это оказалось не так трудно — ведь сегодня был день их свадьбы. Она любила его, это так просто! Конечно, на самом деле все было гораздо сложнее, но сегодня пусть господствуют чувства, а не разум.
Кристоферу хотелось предложить нечто гораздо большее, чем эта темная и не очень красивая церковь, где в качестве гостей присутствовали только их ребенок и двое взрослых, которые были одновременно и свидетелями, и друзьями. Да еще этот странный священник, который их венчал. Он не мог себе представить ничего более волнующего, чем это венчание. Рядом была Элизабет, их дочь и их будущий ребенок, а когда они выйдут из церкви, то снова станут семьей, связанной священными узами брака. Большего он и желать не мог. Он любил Элизабет. И очень скоро, возможно, даже в этот же день или на следующий, он сможет доказать ей свою непричастность к тем преступлениям, в которых его обвиняли семь лет назад. И больше никакие преграды не смогут помешать их счастью.
Кристофер надеялся, что она сможет его снова полюбить. Она любила его, когда выходила за него замуж в первый раз. Она любила его и в Пенхэллоу.
Тут священник, облаченный в соответствующее одеяние, появился перед ними и поклонился. Церемония началась: речь священника и его наставления, их взаимные клятвы друг другу, обручальное кольцо на ее пальце и неожиданно прозвучавшее объявление их мужем и женой. Все оказалось быстро и просто,
Кристофер видел только лицо Элизабет, а она не сводила глаз с его рук. Они слушали друг друга, они оба слышали шепот своей дочери и то, как Нэнси говорила с ней.
Кристофер торопливо поцеловал свою жену в губы, и чары были рассеяны. Священник поздравил их, Джон обнял Элизабет, а Нэнси всплакнула на плече Кристофера. Кристина уцепилась за юбку Элизабет. Потом Джон пожал Кристоферу руку, а Нэнси обняла Элизабет. Кристина, в свою очередь, схватила Кристофера за ногу.
Элизабет с Кристофером одновременно наклонились, чтобы подхватить девочку. Их взгляды встретились.
— Теперь я Кристина Атуэлл? — спросила девочка.
— Леди Кристина Атуэлл, — поправил Кристофер.
— Да, милая, — ответила Элизабет.
— Это имя мне нравится больше прежнего, — сказала Кристина. — Дядя Джон, я теперь леди Кристина Атуэлл.
— Точно, — ответил он. — Теперь я должен кланяться тебе, да?
— Да нет, глупый, — захихикав, ответила девочка. Они все вместе вернулись назад, в “Палтни”. Странно. Казалось, они уезжали совсем ненадолго, но теперь все изменилось. Элизабет смотрела на кольцо, на которое не осмеливалась смотреть столько лет, хотя всегда носила его с собой в сумочке. Она снова стала Элизабет Атуэлл. Много лет назад она отказалась от этого имени. Теперь она — графиня Тревельян.
Элизабет смотрела на Кристофера, пославшего своего слугу, этого странного мистера Бушара, вниз за шампанским и вином с пирожными. Он стал ее мужем. В какое-то мгновение она подумала, что скажет ее отец, когда все узнает, и что скажет Мартин. Она почувствовала себя виноватой из-за того, что ничего не сказала Мартину. Он очень расстроится, узнав, что Джон был на ее свадьбе, а он нет. Но Элизабет старалась не думать об этом. Завтра она объяснится с Манли, а потом расскажет всю правду отцу и Мартину.
Это день ее свадьбы, день седьмой годовщины их первой свадьбы. Она снова взглянула на своего мужа. Кристофер сел, Кристина устроилась у него на коленях.
— Ты поедешь с нами домой, папа? — спросила она, с надеждой взглянув на него. — Ты больше не останешься здесь, ведь теперь ты женился на маме и стал моим настоящим родным папой, правда? И тетя Нэнси тоже поедет к нам.
— Не сегодня, милая, — ответил Кристофер. — Может быть, завтра или послезавтра. А сегодня мы будем праздновать, но сохраним все в секрете, ладно?
— И я ничего никому не могу рассказать? — огорчилась девочка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102
“Но он такой красивый”, — отметила про себя Элизабет” тяжело сглотнув. На нем был модный темно-зеленый фрак на пуговицах, светло-зеленый шелковый жилет, светло-коричневые панталоны и высокие сапоги. Он надел хрустящую белую манишку и манжеты, словно собирался на великосветский прием. “По крайней мере он оделся для свадьбы”, — подумала Элизабет. Таким образом он продемонстрировал ей свое уважение.
Но его холодность и отчужденность сковывали ее. Было бы лучше, если бы она не любила его. Тогда ей было бы легче снова выйти за него замуж только ради блага детей. Тогда было бы легче забыть о том, какие преграды их разделяют.
— Ну вот! — бодро воскликнул Джон, когда экипаж остановился возле— скромной церкви в отдаленном уголке города. — Приехали.
— Да, — радостно подхватила Нэнси. — Приехали. Ты будешь держать меня за руку в церкви, Кристина? Мы будем стоять рядом с мамой и папой, им надо будет сделать одно дело со священником.
Кристина кивнула.
— Папа будет жениться на маме, — пояснила она. Кристофер был рад, что их дочь не спрашивала, почему они не были женаты до сих пор. Эти вопросы, без сомнения, возникнут позже, когда она подрастет. Но к тому времени, возможно, их отношения прояснятся и наладятся и они смогут честно ответить на вопросы дочери.
— Ну вот, — произнес Кристофер. Опуская Элизабет на мостовую, после того как все вышли из экипажа, он на несколько мгновений задержал ее в своих объятиях. — Именно отсюда я галопом помчался на твою последнюю свадьбу.
Кристофер не знал, зачем он это сказал. Он не собирался говорить этого. На какое-то мгновение на ее лице промелькнуло подобие улыбки и исчезло. Элизабет снова стала бледной и серьезной, и Кристоферу оставалось только надеяться, что это ему не показалось.
В церкви было темно, холодно и пусто. Она очень отличалась от той светлой и уютной часовни в Кингстоне, где они венчались в первый раз семь лет назад в этот же самый день. И она казалась такой бедной по сравнению с пышным убранством церкви Святого Георгия, где она собиралась обвенчаться с Манли всего два месяца назад в присутствии высшего общества.
Но именно здесь они обвенчаются. Когда они снова выйдут на залитую ярким солнечным светом улицу, они уже снова будут мужем и женой. Эта мысль поразила Элизабет. Она повернулась и посмотрела на Кристофера. Церковь неожиданно показалась ей очень красивой. Все, что ей в действительности было нужно, — это чтобы рядом был он, ее брат, его сестра и их дочь.
Элизабет постаралась не думать ни о чем, что могло бы омрачить их счастье. Она старалась видеть Кристофера таким, каким видела его, когда лишилась памяти. Удивительно, но это оказалось не так трудно — ведь сегодня был день их свадьбы. Она любила его, это так просто! Конечно, на самом деле все было гораздо сложнее, но сегодня пусть господствуют чувства, а не разум.
Кристоферу хотелось предложить нечто гораздо большее, чем эта темная и не очень красивая церковь, где в качестве гостей присутствовали только их ребенок и двое взрослых, которые были одновременно и свидетелями, и друзьями. Да еще этот странный священник, который их венчал. Он не мог себе представить ничего более волнующего, чем это венчание. Рядом была Элизабет, их дочь и их будущий ребенок, а когда они выйдут из церкви, то снова станут семьей, связанной священными узами брака. Большего он и желать не мог. Он любил Элизабет. И очень скоро, возможно, даже в этот же день или на следующий, он сможет доказать ей свою непричастность к тем преступлениям, в которых его обвиняли семь лет назад. И больше никакие преграды не смогут помешать их счастью.
Кристофер надеялся, что она сможет его снова полюбить. Она любила его, когда выходила за него замуж в первый раз. Она любила его и в Пенхэллоу.
Тут священник, облаченный в соответствующее одеяние, появился перед ними и поклонился. Церемония началась: речь священника и его наставления, их взаимные клятвы друг другу, обручальное кольцо на ее пальце и неожиданно прозвучавшее объявление их мужем и женой. Все оказалось быстро и просто,
Кристофер видел только лицо Элизабет, а она не сводила глаз с его рук. Они слушали друг друга, они оба слышали шепот своей дочери и то, как Нэнси говорила с ней.
Кристофер торопливо поцеловал свою жену в губы, и чары были рассеяны. Священник поздравил их, Джон обнял Элизабет, а Нэнси всплакнула на плече Кристофера. Кристина уцепилась за юбку Элизабет. Потом Джон пожал Кристоферу руку, а Нэнси обняла Элизабет. Кристина, в свою очередь, схватила Кристофера за ногу.
Элизабет с Кристофером одновременно наклонились, чтобы подхватить девочку. Их взгляды встретились.
— Теперь я Кристина Атуэлл? — спросила девочка.
— Леди Кристина Атуэлл, — поправил Кристофер.
— Да, милая, — ответила Элизабет.
— Это имя мне нравится больше прежнего, — сказала Кристина. — Дядя Джон, я теперь леди Кристина Атуэлл.
— Точно, — ответил он. — Теперь я должен кланяться тебе, да?
— Да нет, глупый, — захихикав, ответила девочка. Они все вместе вернулись назад, в “Палтни”. Странно. Казалось, они уезжали совсем ненадолго, но теперь все изменилось. Элизабет смотрела на кольцо, на которое не осмеливалась смотреть столько лет, хотя всегда носила его с собой в сумочке. Она снова стала Элизабет Атуэлл. Много лет назад она отказалась от этого имени. Теперь она — графиня Тревельян.
Элизабет смотрела на Кристофера, пославшего своего слугу, этого странного мистера Бушара, вниз за шампанским и вином с пирожными. Он стал ее мужем. В какое-то мгновение она подумала, что скажет ее отец, когда все узнает, и что скажет Мартин. Она почувствовала себя виноватой из-за того, что ничего не сказала Мартину. Он очень расстроится, узнав, что Джон был на ее свадьбе, а он нет. Но Элизабет старалась не думать об этом. Завтра она объяснится с Манли, а потом расскажет всю правду отцу и Мартину.
Это день ее свадьбы, день седьмой годовщины их первой свадьбы. Она снова взглянула на своего мужа. Кристофер сел, Кристина устроилась у него на коленях.
— Ты поедешь с нами домой, папа? — спросила она, с надеждой взглянув на него. — Ты больше не останешься здесь, ведь теперь ты женился на маме и стал моим настоящим родным папой, правда? И тетя Нэнси тоже поедет к нам.
— Не сегодня, милая, — ответил Кристофер. — Может быть, завтра или послезавтра. А сегодня мы будем праздновать, но сохраним все в секрете, ладно?
— И я ничего никому не могу рассказать? — огорчилась девочка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102