Она тряслась в руках Адама, опираясь на его крепкое тело и жадно хватая губами воздух.
– Ты в порядке, ka-lyrra? – сказал он ей на ухо.
– В порядке? В порядке? – Она высвободилась из его объятий, повернулась к нему и, убрав с лица мокрые волосы, прокричала:
– Разве похоже, что я в порядке? Конечно, нет! Моя жизнь неумолимо рушится, а ты спрашиваешь, все ли в порядке?
Тушь стекала по ее щекам и капала на футболку. Габби отошла от него, прищурившись. При этом у нее в туфлях что-то хлюпало, и когда она удивленно посмотрела вниз, из ее штанины вывалился головастик и зашлепал по траве.
– Вот! – трясущимся пальцем указала она. – Головастик. У меня в штанах был головастик!
– Повезло ему, – пробормотал Адам и тут же добавил: – Когда кто-то перемещается, ka-lyrra, он оказывается наверху объекта, который в данный момент находится в этом месте. Это не проблема для того, у кого есть другие способности. Но у меня их нет. Нам встретилось озеро где-то на девяносто седьмом прыжке. А я, вопреки всеобщему убеждению, не умею ходить по воде.
Судорожно водя руками то вверх, то вниз по промокшим джинсам, словно пытаясь нащупать там еще какую-нибудь ползучую тварь, Габби прошипела:
– Я ненавижу тебя. Я тебя ненавижу.
«Наверно, это похоже на слова рассерженного ребенка», – подумала она. Но с тех пор как она его встретила, ей приходилось переживать одно тревожное, волнующее, странное событие за другим. У нее чуть не случился сердечный приступ на шпиле той церкви. И как только ей начало казаться, что она и понимает, в чем суть дела, и что не так уж страшно исчезать и появляться снова, и снова, и снова, как ей в рот попала отвратительная, вонючая вода с привкусом рыбы и водорослей.
– Это не так, – мягко ответил Адам.
– Я глотнула воду из того озера! Я могла подавиться рыбой или лягушкой, или... или... черепахой!
– Во время перемещения разумнее держать рот закрытым.
Она пронзила его холодным взглядом.
– Ты очень своевременно мне об этом говоришь.
Проклятое Существо. Габби стояла, чувствуя себя невероятной замарашкой, а он, промокнув, выглядел еще привлекательней: его золотисто-бархатная кожа блестела, а спутанные волосы вызывали желание к ним прикоснуться.
– Идем, Габриель, – сказал Адам, протягивая ей руку, – нужно продолжать путь. Охотники могут выследить меня, когда я перемещаюсь в пространстве, но они способны уловить лишь общее направление. Нам нужно перемещаться дальше, чтобы расширить поле их поиска.
– Может, есть что-нибудь еще, что мне нужно знать, прежде чем мы снова исчезнем? – Габби убрала руки за спину, чтобы он не мог схватить ее и переместиться дальше, так и не ответив. Кроме того, ей нужна была минутка-другая, чтобы приготовиться к следующему раунду путешествия способом, который опровергал все известные законы физики.
– Можешь попробовать меня поцеловать. Ведь лучше мой язык, чем лягушка, правда? – Темные глаза блеснули золотом, и он потянулся к ней.
– Равноценно, – соврала она, отходя назад и по-прежнему держа руки за спиной. Она указала взглядом на головастика, который переворачивался в траве.
– Что?
– Отнеси его обратно.
– Это шутка? – недоверчиво спросил он.
– У нас еще есть время?
Он признался:
– Есть, но...
– Тогда не шутка.
– Это озеро было три прыжка назад, – раздраженно ответил он.
–Если ты не отнесешь его обратно, он погибнет, и, хотя ты наверняка считаешь, что это всего лишь жалкое создание с невероятно короткой жизнью, которое вряд ли имеет хоть какоето значение с точки зрения Существ, готова поспорить, что с точки зрения головастиков он вот-вот станет лягушкой. Так что верни его домой. Жизнь есть жизнь. Вне зависимости от того, какой жалкой и незначительной считает ее всемогущее Существо.
Одна бровь Адама поползла вверх, и он кивнул.
– Хорошо, Габриель. – Зажав головастика в своей большой ладони так деликатно, что это вызвало у нее смущение, он исчез.
Пока его не было, Габби стряхнула с сумочки скользкие водоросли (она удивилась, когда обнаружила, что та все еще висит на плече), расстегнула ее и внимательно осмотрела содержимое. Она впервые обрадовалась тому, что могла позволить себе только недорогие сумочки: кожзаменитель оказался водонепроницаемым. Вытащив косметичку, Габби стерла остатки макияжа и сняла водоросли с волос, признав, что все могло бы быть гораздо хуже.
Она не только до сих пор поддерживала контакт с Адамом Блэком, но и другие Существа теперь знали, что она может их видеть, и какое-то рогатое Существо – по словам Адама, одно из тех, кто не заслуживает доверия – уже нашло ее, а вдобавок ко всему кто-то еще послал Охотников.
Габби вздрогнула, вспомнив все это. Вот она стоит, уставившись на Адама и пытаясь выяснить, почему он говорит с таким напряжением и с такой торопливостью, – и в следующий миг ужасные создания из ее кошмарных снов материализовались в воздухе сзади него.
И у них было оружие, которое показалось ей довольно странным, но еще более странным было то, что стреляли они не в нее, а в него. Что, черт возьми, все это значило?
Удалив последние пятна туши, Габби замерла. Адам их не видел. Все, что он мог видеть, – это ее лицо, и она знала, какой напуганный у нее был вид. Она не могла произнести ни слова. Кровь застыла у нее в жилах, и она остолбенела, не в силах сдвинуться с места. Если бы не Адам, она бы так и стояла там беспомощно, беззвучно протестуя, пока Охотники не сделали бы то, что обычно делают с Видящими Сидхов. Она отчаянно пыталась сказать «Охотники» и «оружие», но так и не произнесла ничего членораздельного.
И что же сделал Адам? То, что она меньше всего от него ожидала. Он не колеблясь бросился к ней, чтобы защитить. Он укрыл ее своим мощным телом. Зная, что за его спиной таится неизвестная угроза, он не переместился в более безопасное место. Он использовал свое смертное, не такое уж и непобедимое тело, чтобы обезопасить ее. Он мог просто перенестись куда-нибудь и бросить ее, чего она и ожидала от хладнокровного Существа.
«Он сделал это только потому, что ты ему еще нужна. Oн вынужден тебя защищать. Ты – его глаза, видящие врагов, которых не видит он».
– Головастик возвращен в свой водный дом, ka-lyrra. – Адам материализовался перед ней, стряхивая с себя воду, как большое мокрое чудовище, и капли разлетелись вокруг. Он поднял голову, перенимая ее серьезное выражение лица. – Все будет хорошо, Габриель. Я не дам тебя в обиду. Ни сегодня, ни завтра – никогда.
– Потому что теперь я нужна тебе больше, чем когда-либо, – печально сказала Габби. – Ты вынужден оставить меня в живых.
Он поднял голову еще выше и долго оценивающе смотрел на нее.
– Если помнишь, я хотел, чтобы ты ушла, когда ты сообщила мне об одиноком Туата-Де. Если быть точным, я сказал «Сейчас же уходи и не оглядывайся.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79
– Ты в порядке, ka-lyrra? – сказал он ей на ухо.
– В порядке? В порядке? – Она высвободилась из его объятий, повернулась к нему и, убрав с лица мокрые волосы, прокричала:
– Разве похоже, что я в порядке? Конечно, нет! Моя жизнь неумолимо рушится, а ты спрашиваешь, все ли в порядке?
Тушь стекала по ее щекам и капала на футболку. Габби отошла от него, прищурившись. При этом у нее в туфлях что-то хлюпало, и когда она удивленно посмотрела вниз, из ее штанины вывалился головастик и зашлепал по траве.
– Вот! – трясущимся пальцем указала она. – Головастик. У меня в штанах был головастик!
– Повезло ему, – пробормотал Адам и тут же добавил: – Когда кто-то перемещается, ka-lyrra, он оказывается наверху объекта, который в данный момент находится в этом месте. Это не проблема для того, у кого есть другие способности. Но у меня их нет. Нам встретилось озеро где-то на девяносто седьмом прыжке. А я, вопреки всеобщему убеждению, не умею ходить по воде.
Судорожно водя руками то вверх, то вниз по промокшим джинсам, словно пытаясь нащупать там еще какую-нибудь ползучую тварь, Габби прошипела:
– Я ненавижу тебя. Я тебя ненавижу.
«Наверно, это похоже на слова рассерженного ребенка», – подумала она. Но с тех пор как она его встретила, ей приходилось переживать одно тревожное, волнующее, странное событие за другим. У нее чуть не случился сердечный приступ на шпиле той церкви. И как только ей начало казаться, что она и понимает, в чем суть дела, и что не так уж страшно исчезать и появляться снова, и снова, и снова, как ей в рот попала отвратительная, вонючая вода с привкусом рыбы и водорослей.
– Это не так, – мягко ответил Адам.
– Я глотнула воду из того озера! Я могла подавиться рыбой или лягушкой, или... или... черепахой!
– Во время перемещения разумнее держать рот закрытым.
Она пронзила его холодным взглядом.
– Ты очень своевременно мне об этом говоришь.
Проклятое Существо. Габби стояла, чувствуя себя невероятной замарашкой, а он, промокнув, выглядел еще привлекательней: его золотисто-бархатная кожа блестела, а спутанные волосы вызывали желание к ним прикоснуться.
– Идем, Габриель, – сказал Адам, протягивая ей руку, – нужно продолжать путь. Охотники могут выследить меня, когда я перемещаюсь в пространстве, но они способны уловить лишь общее направление. Нам нужно перемещаться дальше, чтобы расширить поле их поиска.
– Может, есть что-нибудь еще, что мне нужно знать, прежде чем мы снова исчезнем? – Габби убрала руки за спину, чтобы он не мог схватить ее и переместиться дальше, так и не ответив. Кроме того, ей нужна была минутка-другая, чтобы приготовиться к следующему раунду путешествия способом, который опровергал все известные законы физики.
– Можешь попробовать меня поцеловать. Ведь лучше мой язык, чем лягушка, правда? – Темные глаза блеснули золотом, и он потянулся к ней.
– Равноценно, – соврала она, отходя назад и по-прежнему держа руки за спиной. Она указала взглядом на головастика, который переворачивался в траве.
– Что?
– Отнеси его обратно.
– Это шутка? – недоверчиво спросил он.
– У нас еще есть время?
Он признался:
– Есть, но...
– Тогда не шутка.
– Это озеро было три прыжка назад, – раздраженно ответил он.
–Если ты не отнесешь его обратно, он погибнет, и, хотя ты наверняка считаешь, что это всего лишь жалкое создание с невероятно короткой жизнью, которое вряд ли имеет хоть какоето значение с точки зрения Существ, готова поспорить, что с точки зрения головастиков он вот-вот станет лягушкой. Так что верни его домой. Жизнь есть жизнь. Вне зависимости от того, какой жалкой и незначительной считает ее всемогущее Существо.
Одна бровь Адама поползла вверх, и он кивнул.
– Хорошо, Габриель. – Зажав головастика в своей большой ладони так деликатно, что это вызвало у нее смущение, он исчез.
Пока его не было, Габби стряхнула с сумочки скользкие водоросли (она удивилась, когда обнаружила, что та все еще висит на плече), расстегнула ее и внимательно осмотрела содержимое. Она впервые обрадовалась тому, что могла позволить себе только недорогие сумочки: кожзаменитель оказался водонепроницаемым. Вытащив косметичку, Габби стерла остатки макияжа и сняла водоросли с волос, признав, что все могло бы быть гораздо хуже.
Она не только до сих пор поддерживала контакт с Адамом Блэком, но и другие Существа теперь знали, что она может их видеть, и какое-то рогатое Существо – по словам Адама, одно из тех, кто не заслуживает доверия – уже нашло ее, а вдобавок ко всему кто-то еще послал Охотников.
Габби вздрогнула, вспомнив все это. Вот она стоит, уставившись на Адама и пытаясь выяснить, почему он говорит с таким напряжением и с такой торопливостью, – и в следующий миг ужасные создания из ее кошмарных снов материализовались в воздухе сзади него.
И у них было оружие, которое показалось ей довольно странным, но еще более странным было то, что стреляли они не в нее, а в него. Что, черт возьми, все это значило?
Удалив последние пятна туши, Габби замерла. Адам их не видел. Все, что он мог видеть, – это ее лицо, и она знала, какой напуганный у нее был вид. Она не могла произнести ни слова. Кровь застыла у нее в жилах, и она остолбенела, не в силах сдвинуться с места. Если бы не Адам, она бы так и стояла там беспомощно, беззвучно протестуя, пока Охотники не сделали бы то, что обычно делают с Видящими Сидхов. Она отчаянно пыталась сказать «Охотники» и «оружие», но так и не произнесла ничего членораздельного.
И что же сделал Адам? То, что она меньше всего от него ожидала. Он не колеблясь бросился к ней, чтобы защитить. Он укрыл ее своим мощным телом. Зная, что за его спиной таится неизвестная угроза, он не переместился в более безопасное место. Он использовал свое смертное, не такое уж и непобедимое тело, чтобы обезопасить ее. Он мог просто перенестись куда-нибудь и бросить ее, чего она и ожидала от хладнокровного Существа.
«Он сделал это только потому, что ты ему еще нужна. Oн вынужден тебя защищать. Ты – его глаза, видящие врагов, которых не видит он».
– Головастик возвращен в свой водный дом, ka-lyrra. – Адам материализовался перед ней, стряхивая с себя воду, как большое мокрое чудовище, и капли разлетелись вокруг. Он поднял голову, перенимая ее серьезное выражение лица. – Все будет хорошо, Габриель. Я не дам тебя в обиду. Ни сегодня, ни завтра – никогда.
– Потому что теперь я нужна тебе больше, чем когда-либо, – печально сказала Габби. – Ты вынужден оставить меня в живых.
Он поднял голову еще выше и долго оценивающе смотрел на нее.
– Если помнишь, я хотел, чтобы ты ушла, когда ты сообщила мне об одиноком Туата-Де. Если быть точным, я сказал «Сейчас же уходи и не оглядывайся.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79