Мой отец работал на железной дороге, а мать сидела дома с детьми. Мы были прекрасной, счастливой семьей и жили без забот.
Заранее зная, что последует дальше, Сэди стиснула руки в кулаки так, что ногти впились в ладони. Ей хотелось закричать, чтобы он не говорил больше или говорил о чем угодно, только не о трагедии, которая унесла всю его семью.
Но она не могла. Он прав. Ему необходимо излить кому-то душу. Она не знала точно, почему именно ее он выбрал в слушательницы, но она нужна ему, и самое меньшее, что можно для него сделать, - это выслушать. С болью она справится позже.
- На Рождество, когда мне было девять лет, у нас случился пожар, медленно и раздельно продолжал Джордан. - С рождественской елки упало несколько свечей. Я почти ничего не помню, только дым, шум и крик моей матери, чтобы я прыгал в окно. - Он замолчал, глядя на свои лежащие на коленях руки.
Чувствуя его боль, Сэди невольно потянулась к Джордану, но тут он снова заговорил. Она откинулась на спинку дивана, мучительно желая найти такие слова, чтоб исчезло с его лица это ужасное трагическое выражение.
- Я помню лишь, - продолжал Джордан, - что было потом. Дом, где я вырос, лежащий в руинах. Я потерял все: мою одежду, мои книги, игрушки, мою любимую железную дорогу, собаку… и самое ужасное - всю, всю мою семью…
В наступившей невыносимой тишине Сэди с бешено стучащим сердцем смотрела на Джордана, устремившего невидящий взгляд в пустоту.
Наконец, когда Сэди казалось, что больше она не выдержит, он кашлянул и снова заговорил:
- Меня привезли к единственной оставшейся у меня родственнице - она готова была обо мне позаботиться, - к тете, которая жила за тысячу миль от того места, где я родился и вырос. Добрая, отзывчивая тетя делала все, что было в ее силах. Но она была не замужем и не знала толком, как надо обращаться с одиноким и нелюдимым мальчишкой, так неожиданно свалившимся на ее голову.
Он вздохнул, и этот вздох разорвал бы Сэди сердце, не будь оно уже разбито вдребезги.
- Из ребенка, выросшего в большой и любящей семье, я внезапно превратился в ребенка, у которого нет ни друзей, ни знакомых, ни близких. Это были годы одиночества.
- Мне жаль, - прошептала Сэди, понимая, насколько нелепо звучат ее слова.
Джордан поднял голову, и Сэди увидела, что в уголках его глаз блестят слезы.
- Отчасти это была и моя вина, - мрачно сказал он. - Я замкнулся в своем страдании и предпочел там остаться. Я не смотрел ни назад, ни вперед. Я не позволял себе ни к кому привязаться, чтобы мне нечего было больше терять.
Сэди плакала, огромные соленые капли текли по ее лицу. Она даже не знала, о ком плачет - о себе или о нем. Но это значения не имело. Ничего больше не имело значения.
- Сэди, - прерывисто сказал Джордан, - прости меня. Я знаю, что причинил тебе боль, но думал, что так будет лучше для нас обоих. Я был слепцом, гордым и эгоистичным. Не знаю, сможешь ли ты когда-нибудь простить меня, но…
- Не надо, - прорыдала Сэди, больше не в силах сдерживаться. - Я понимаю, все понимаю. Я должна уйти… - Она поднялась с дивана, но Джордан задержал ее, схватив за плечи.
- Я не отдавал себе отчета, - с отчаянием сказал он, - пока не увидел, как ты упала в воду и исчезла. Мне казалось, я потерял тебя. Более страшного отчаяния, чем испытал тогда, я не помню. Я понял, как сильно привязался к тебе, даже сам того не зная.
Затаив дыхание, чтобы не разрыдаться снова, Сэди смотрела на Джордана, боясь поверить в только что услышанное.
- Сэди, я стал другим. - Джордан взял ее руки в свои и прижал их к груди.
- Теперь я знаю, что, полюбив тебя, ничего не потеряю. И поэтому если сейчас я отпущу тебя, то потеряю единственное, что имеет для меня значение в жизни.
По ее щекам снова потекли слезы, и она, не в силах произнести ни слова, сглотнула комок, застрявший в горле.
Джордан придвинулся к ней и с беспокойством заглянул в глаза.
- Не уверен, сможешь ли ты полюбить такого беспутного шалопая, как я, но знай, что моей любви к тебе хватит на нас обоих. Все, о чем я прошу, - это дать мне шанс доказать, что я говорю искренне. Я бросаю свою прежнюю жизнь и более чем готов остепениться. Мне не хватает только того, чтобы рядом со мной была ты - это будет самое большое счастье. Так ты дашь мне шанс?
Сэди кивнула, пытаясь сдержать глупые слезы, катившиеся по щекам.
Джордан вздохнул.
- Слава Богу. Сэди, ты нужна мне. Мне необходима твоя забота, твое умение справляться с делами, твое прелестное чувство юмора, твоя великолепная кулинария…
Наконец она смогла улыбнуться.
- Я люблю тебя, Джордан. И мне не нужен больше никто на свете.
Он сразу посерьезнел.
- Сэди, больше всего я хочу сделать тебя счастливой. Выходи за меня замуж, и мы превратим дом на побережье в приют для сбежавших из дома детей.
Я вырос без семьи и буду счастлив в окружении детворы. Для меня это будет совершенно ново.
- Если я стану твоей женой, - сказала Сэди, наслаждаясь звучанием собственных слов, - то у тебя сразу же появится большая семья.
Джордан с тревогой спросил:
- Как ты думаешь, твоей семье я понравлюсь?
Сэди сделала вид, что задумалась.
- Думаю, сестры будут безумно мне завидовать. Братья с удовольствием расскажут тебе, как я люблю командовать. Мама будет от тебя в восторге, а папа… - она помолчала, потом улыбнулась своему будущему мужу, - мой отец будет гордиться мужчиной, которого я выбрала.
- Надеюсь, - сказал Джордан с такой тревогой, что у Сэди сердце просто растаяло от счастья.
Она бросилась в его объятия, и поцелуй затянулся надолго. Наконец, отодвинувшись от Джордана, она осторожно произнесла:
- Только я буду слишком занята, чтобы заниматься приютом.
Джордан нахмурился.
- Я, конечно, понимаю, что ты хочешь продолжать работу, но…
Сэди прижала палец к его губам.
- Я не об этом. Я хотела сказать, что буду слишком занята с нашими собственными детьми.
Ответ был не нужен. Его счастливое и мечтательное лицо заставило ее задохнуться от счастья. Я сделала правильный выбор, подумала Сэди, обнимая Джордана. Только в одном ошиблась: из Джордана Трента непременно получится прекрасный муж.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36
Заранее зная, что последует дальше, Сэди стиснула руки в кулаки так, что ногти впились в ладони. Ей хотелось закричать, чтобы он не говорил больше или говорил о чем угодно, только не о трагедии, которая унесла всю его семью.
Но она не могла. Он прав. Ему необходимо излить кому-то душу. Она не знала точно, почему именно ее он выбрал в слушательницы, но она нужна ему, и самое меньшее, что можно для него сделать, - это выслушать. С болью она справится позже.
- На Рождество, когда мне было девять лет, у нас случился пожар, медленно и раздельно продолжал Джордан. - С рождественской елки упало несколько свечей. Я почти ничего не помню, только дым, шум и крик моей матери, чтобы я прыгал в окно. - Он замолчал, глядя на свои лежащие на коленях руки.
Чувствуя его боль, Сэди невольно потянулась к Джордану, но тут он снова заговорил. Она откинулась на спинку дивана, мучительно желая найти такие слова, чтоб исчезло с его лица это ужасное трагическое выражение.
- Я помню лишь, - продолжал Джордан, - что было потом. Дом, где я вырос, лежащий в руинах. Я потерял все: мою одежду, мои книги, игрушки, мою любимую железную дорогу, собаку… и самое ужасное - всю, всю мою семью…
В наступившей невыносимой тишине Сэди с бешено стучащим сердцем смотрела на Джордана, устремившего невидящий взгляд в пустоту.
Наконец, когда Сэди казалось, что больше она не выдержит, он кашлянул и снова заговорил:
- Меня привезли к единственной оставшейся у меня родственнице - она готова была обо мне позаботиться, - к тете, которая жила за тысячу миль от того места, где я родился и вырос. Добрая, отзывчивая тетя делала все, что было в ее силах. Но она была не замужем и не знала толком, как надо обращаться с одиноким и нелюдимым мальчишкой, так неожиданно свалившимся на ее голову.
Он вздохнул, и этот вздох разорвал бы Сэди сердце, не будь оно уже разбито вдребезги.
- Из ребенка, выросшего в большой и любящей семье, я внезапно превратился в ребенка, у которого нет ни друзей, ни знакомых, ни близких. Это были годы одиночества.
- Мне жаль, - прошептала Сэди, понимая, насколько нелепо звучат ее слова.
Джордан поднял голову, и Сэди увидела, что в уголках его глаз блестят слезы.
- Отчасти это была и моя вина, - мрачно сказал он. - Я замкнулся в своем страдании и предпочел там остаться. Я не смотрел ни назад, ни вперед. Я не позволял себе ни к кому привязаться, чтобы мне нечего было больше терять.
Сэди плакала, огромные соленые капли текли по ее лицу. Она даже не знала, о ком плачет - о себе или о нем. Но это значения не имело. Ничего больше не имело значения.
- Сэди, - прерывисто сказал Джордан, - прости меня. Я знаю, что причинил тебе боль, но думал, что так будет лучше для нас обоих. Я был слепцом, гордым и эгоистичным. Не знаю, сможешь ли ты когда-нибудь простить меня, но…
- Не надо, - прорыдала Сэди, больше не в силах сдерживаться. - Я понимаю, все понимаю. Я должна уйти… - Она поднялась с дивана, но Джордан задержал ее, схватив за плечи.
- Я не отдавал себе отчета, - с отчаянием сказал он, - пока не увидел, как ты упала в воду и исчезла. Мне казалось, я потерял тебя. Более страшного отчаяния, чем испытал тогда, я не помню. Я понял, как сильно привязался к тебе, даже сам того не зная.
Затаив дыхание, чтобы не разрыдаться снова, Сэди смотрела на Джордана, боясь поверить в только что услышанное.
- Сэди, я стал другим. - Джордан взял ее руки в свои и прижал их к груди.
- Теперь я знаю, что, полюбив тебя, ничего не потеряю. И поэтому если сейчас я отпущу тебя, то потеряю единственное, что имеет для меня значение в жизни.
По ее щекам снова потекли слезы, и она, не в силах произнести ни слова, сглотнула комок, застрявший в горле.
Джордан придвинулся к ней и с беспокойством заглянул в глаза.
- Не уверен, сможешь ли ты полюбить такого беспутного шалопая, как я, но знай, что моей любви к тебе хватит на нас обоих. Все, о чем я прошу, - это дать мне шанс доказать, что я говорю искренне. Я бросаю свою прежнюю жизнь и более чем готов остепениться. Мне не хватает только того, чтобы рядом со мной была ты - это будет самое большое счастье. Так ты дашь мне шанс?
Сэди кивнула, пытаясь сдержать глупые слезы, катившиеся по щекам.
Джордан вздохнул.
- Слава Богу. Сэди, ты нужна мне. Мне необходима твоя забота, твое умение справляться с делами, твое прелестное чувство юмора, твоя великолепная кулинария…
Наконец она смогла улыбнуться.
- Я люблю тебя, Джордан. И мне не нужен больше никто на свете.
Он сразу посерьезнел.
- Сэди, больше всего я хочу сделать тебя счастливой. Выходи за меня замуж, и мы превратим дом на побережье в приют для сбежавших из дома детей.
Я вырос без семьи и буду счастлив в окружении детворы. Для меня это будет совершенно ново.
- Если я стану твоей женой, - сказала Сэди, наслаждаясь звучанием собственных слов, - то у тебя сразу же появится большая семья.
Джордан с тревогой спросил:
- Как ты думаешь, твоей семье я понравлюсь?
Сэди сделала вид, что задумалась.
- Думаю, сестры будут безумно мне завидовать. Братья с удовольствием расскажут тебе, как я люблю командовать. Мама будет от тебя в восторге, а папа… - она помолчала, потом улыбнулась своему будущему мужу, - мой отец будет гордиться мужчиной, которого я выбрала.
- Надеюсь, - сказал Джордан с такой тревогой, что у Сэди сердце просто растаяло от счастья.
Она бросилась в его объятия, и поцелуй затянулся надолго. Наконец, отодвинувшись от Джордана, она осторожно произнесла:
- Только я буду слишком занята, чтобы заниматься приютом.
Джордан нахмурился.
- Я, конечно, понимаю, что ты хочешь продолжать работу, но…
Сэди прижала палец к его губам.
- Я не об этом. Я хотела сказать, что буду слишком занята с нашими собственными детьми.
Ответ был не нужен. Его счастливое и мечтательное лицо заставило ее задохнуться от счастья. Я сделала правильный выбор, подумала Сэди, обнимая Джордана. Только в одном ошиблась: из Джордана Трента непременно получится прекрасный муж.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36