Потому что его время истекает, и он знает об этом.
Глава 14
Карета была на полпути к Лондону.
Действие возбудителя давно закончилось, оставив после себя ощущение неловкости и гнетущее молчание, а также общую злость на того, кто хитростью всучил им это зелье. Эндрю сидел, привалившись к стенке и положив руку на спинку дивана. Он покусывал нижнюю губу и старался не смотреть на девушку.
Челси, униженная собственным поведением, сидела напротив, прямая и напряженная, как сеттер в стойке. Ее сплетенные руки лежали на коленях, а взгляд был тоже устремлен в окно.
Тишина, царившая в карете, буквально давила на уши. Казалось, она будет длиться вечно.
С него хватит, решил Эндрю. Если она не намерена разговаривать с ним, отлично! У него тоже нет желания вести беседу. Ему хотелось отгородиться от женщины, грозившей разрушить его жизнь, и от возникшей неловкости, поэтому ОН достал из кармана жилета блокнот и, пристроив его на колене, принялся делать наброски к идее, зародившейся в его голове час назад.
Однако ему следовало бы знать, что от проблем отгородиться нельзя. Тем более, если проблема носит имя Женщина. Челси решила нарушить затянувшееся молчание и выбрала для этого именно тот момент, когда Эндрю пытался сосредоточиться.
— Простите, — проговорила она, намеренно не упоминая то, из-за чего просит прощения, — я… я была не в себе.
— Да. И вы меня простите.
Эндрю продолжал рисовать, всем своим видом показывая, что не собирается обсуждать их недавнее поведение, и пытаясь с помощью привычной работы вернуть себе присутствие духа. Но этому не суждено было случиться.
— Что это?
— Блокнот, — не поднимая головы, ответил он.
— Вижу, что блокнот. Что вы рисуете?
— Наброски.
— Какие?
— Еще не знаю.
— Можно взглянуть?
Эндрю сердито сжал губы. Зачем она это делает? Чтобы сиять напряжение, найти подходящую тему для беседы? Возможно. Он проигнорировал ее просьбу и снова попытался сосредоточиться.
— Эндрю, можно взглянуть?
Он вздохнул. В другой ситуации его обрадовал бы ее интерес, но сейчас он злился из-за того, что его постоянно дергают и мешают думать. А вот думать ему было непросто, потому что Челси сидела напротив, а он вспоминал, как только что обладал ее красивым телом. Потому что ему хотелось снова заключить ее в объятия и снова овладеть ею, только на этот раз медленно, неторопливо и без химических катализаторов.
Да что же с ним такое? Может, он слишком засиделся в своей лаборатории и теперь готов переспать с любой женщиной, даже с той, которая раздражает его, как заноза в пальце? Ведь он не хочет жениться на ней. Надо же, жениться! Черта с два! Брак с ней будет далек от мирного. И губительно повлияет на его мечты и проекты. Эндрю с каменным лицом повернул блокнот к Челси.
— Гм… интересно. — Озадаченная, она нахмурилась. — Что это?
— Новая система рессор для экипажей. Она предназначена для того, чтобы гасить удары от кочек на дороге, — он с деланным безразличием взглянул на нее, — и уменьшать тряску.
Челси тут же вскинула голову. Ее щеки залились краской.
— Вы же знаете, что во всем виноват возбудитель, — сказала она, когда Эндрю снова склонился над блокнотом. — В обычных обстоятельствах я бы никогда так не поступила.
— Жаль.
— Жаль?
Эндрю продолжал что-то чертить.
— Если все же мне придется жениться на вас, я вынужден буду поить вас возбудителем, чтобы затащить в постель, а эта мысль мне ненавистна.
— А если мне придется выйти за вас, дорога в мою постель для вас будет закрыта, так что можете не беспокоиться.
— Ах да, я и забыл. Вы же предпочитаете общество собак, верно?
— Ваше замечание неуместно.
Эндрю ощущал на себе ее тяжелый взгляд, и в нем закипал гнев. Он чувствовал себя пойманным в ловушку.
Его так ловко обвели вокруг пальца, им так жестоко манипулировали! Он был готов прикончить Люсьена голыми руками.
— Кроме того, — добавила она, — я не пустила бы вас в мою постель до тех пор, пока мои чувства к вам не изменились бы, а судя по тому, как вы со мной обращаетесь, этого не произойдет, если только вы не изобретете препарат, искусственно пробуждающий любовь.
— Ага, значит, искусственного желания вам мало? Вам еще подавай и любовь? Гм… Искусственная любовь. Возможно, это станет моим новым проектом.
— Вам следует работать только над одним проектом: как избежать брака, который разрушит жизнь нам обоим. А еще я хочу, чтобы вы перестали чертить, когда я с вами разговариваю!
— Но я тоже с вами разговариваю.
— Было бы мило, если бы во время разговора вы обращали внимание на меня.
— Я и обращаю.
— Не все.
Эндрю поднял голову и вперил в нее бесстрастный взгляд.
— Вот. Теперь все.
— В том, что случилось, виноват возбудитель, — повторила Челси, гордо вскидывая голову.
— Мадам, я предлагаю вам забыть о проклятом возбудителе и его последствиях. Что сделано, то сделано. Если нам не удастся избежать свадьбы, мы можем попытаться сделать нашу супружескую жизнь хотя бы сносной. Вы пойдете своей дорогой, я — своей, и мы даже сможем считать себя счастливыми, если будем встречаться не чаще одного раза в месяц.
— Такая супружеская жизнь не кажется мне сносной.
— Нет?
Челси вдруг заинтересовалась пуговкой на манжете.
— Такая жизнь кажется мне одинокой. Вы запретесь в лаборатории, отгородитесь от меня и всего мира, не будете выезжать со мной. — Она безнадежно взмахнула рукой, и Эндрю вдруг увидел, как она беззащитна. Ее голос стал тише, а интерес к пуговке возрос. — Если нам все же придется пожениться, я бы хотела видеться с вами почаще.
— Зачем?
— Зачем? — повторила она, глядя на него так, будто перед ней сидит пятилетний несмышленыш. — Затем, что так положено. Муж и жена должны проводить время вместе. Несмотря на то что у нас будет брак по расчету…
— Вы хотите сказать, фиктивный брак?
— Фиктивный, по расчету — какая разница, как его называть. Факт остается фактом: нам придется научиться испытывать друг к другу хотя бы добрые чувства. А когда люди испытывают друг к другу добрые чувства, им нравится быть вместе.
— Понятно. Значит, вы считаете, что нам в конечном итоге удастся пробудить в себе добрые чувства?
— Ну, мы должны попытаться. Начать с того, чтобы быть любезными, — проговорила Челси. — Я знаю, что вы злы на герцога, вам известно, что я тоже зла на него. То, что он налил во фляжку возбудитель вместо бренди, — дьявольская подлость. Из-за него у нас с вами все пошло наперекосяк. Из-за него мы превратились в марионеток. Естественно, мы злы, и у нас есть на это право, — она устремила на Эндрю полный мольбы взгляд, — но почему мы должны срывать свою злость друг на друге?
Эндрю ничего не сказал и отвернулся к окну.
— Мы можем хотя бы попытаться ладить, — в отчаянии продолжала Челси.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66
Глава 14
Карета была на полпути к Лондону.
Действие возбудителя давно закончилось, оставив после себя ощущение неловкости и гнетущее молчание, а также общую злость на того, кто хитростью всучил им это зелье. Эндрю сидел, привалившись к стенке и положив руку на спинку дивана. Он покусывал нижнюю губу и старался не смотреть на девушку.
Челси, униженная собственным поведением, сидела напротив, прямая и напряженная, как сеттер в стойке. Ее сплетенные руки лежали на коленях, а взгляд был тоже устремлен в окно.
Тишина, царившая в карете, буквально давила на уши. Казалось, она будет длиться вечно.
С него хватит, решил Эндрю. Если она не намерена разговаривать с ним, отлично! У него тоже нет желания вести беседу. Ему хотелось отгородиться от женщины, грозившей разрушить его жизнь, и от возникшей неловкости, поэтому ОН достал из кармана жилета блокнот и, пристроив его на колене, принялся делать наброски к идее, зародившейся в его голове час назад.
Однако ему следовало бы знать, что от проблем отгородиться нельзя. Тем более, если проблема носит имя Женщина. Челси решила нарушить затянувшееся молчание и выбрала для этого именно тот момент, когда Эндрю пытался сосредоточиться.
— Простите, — проговорила она, намеренно не упоминая то, из-за чего просит прощения, — я… я была не в себе.
— Да. И вы меня простите.
Эндрю продолжал рисовать, всем своим видом показывая, что не собирается обсуждать их недавнее поведение, и пытаясь с помощью привычной работы вернуть себе присутствие духа. Но этому не суждено было случиться.
— Что это?
— Блокнот, — не поднимая головы, ответил он.
— Вижу, что блокнот. Что вы рисуете?
— Наброски.
— Какие?
— Еще не знаю.
— Можно взглянуть?
Эндрю сердито сжал губы. Зачем она это делает? Чтобы сиять напряжение, найти подходящую тему для беседы? Возможно. Он проигнорировал ее просьбу и снова попытался сосредоточиться.
— Эндрю, можно взглянуть?
Он вздохнул. В другой ситуации его обрадовал бы ее интерес, но сейчас он злился из-за того, что его постоянно дергают и мешают думать. А вот думать ему было непросто, потому что Челси сидела напротив, а он вспоминал, как только что обладал ее красивым телом. Потому что ему хотелось снова заключить ее в объятия и снова овладеть ею, только на этот раз медленно, неторопливо и без химических катализаторов.
Да что же с ним такое? Может, он слишком засиделся в своей лаборатории и теперь готов переспать с любой женщиной, даже с той, которая раздражает его, как заноза в пальце? Ведь он не хочет жениться на ней. Надо же, жениться! Черта с два! Брак с ней будет далек от мирного. И губительно повлияет на его мечты и проекты. Эндрю с каменным лицом повернул блокнот к Челси.
— Гм… интересно. — Озадаченная, она нахмурилась. — Что это?
— Новая система рессор для экипажей. Она предназначена для того, чтобы гасить удары от кочек на дороге, — он с деланным безразличием взглянул на нее, — и уменьшать тряску.
Челси тут же вскинула голову. Ее щеки залились краской.
— Вы же знаете, что во всем виноват возбудитель, — сказала она, когда Эндрю снова склонился над блокнотом. — В обычных обстоятельствах я бы никогда так не поступила.
— Жаль.
— Жаль?
Эндрю продолжал что-то чертить.
— Если все же мне придется жениться на вас, я вынужден буду поить вас возбудителем, чтобы затащить в постель, а эта мысль мне ненавистна.
— А если мне придется выйти за вас, дорога в мою постель для вас будет закрыта, так что можете не беспокоиться.
— Ах да, я и забыл. Вы же предпочитаете общество собак, верно?
— Ваше замечание неуместно.
Эндрю ощущал на себе ее тяжелый взгляд, и в нем закипал гнев. Он чувствовал себя пойманным в ловушку.
Его так ловко обвели вокруг пальца, им так жестоко манипулировали! Он был готов прикончить Люсьена голыми руками.
— Кроме того, — добавила она, — я не пустила бы вас в мою постель до тех пор, пока мои чувства к вам не изменились бы, а судя по тому, как вы со мной обращаетесь, этого не произойдет, если только вы не изобретете препарат, искусственно пробуждающий любовь.
— Ага, значит, искусственного желания вам мало? Вам еще подавай и любовь? Гм… Искусственная любовь. Возможно, это станет моим новым проектом.
— Вам следует работать только над одним проектом: как избежать брака, который разрушит жизнь нам обоим. А еще я хочу, чтобы вы перестали чертить, когда я с вами разговариваю!
— Но я тоже с вами разговариваю.
— Было бы мило, если бы во время разговора вы обращали внимание на меня.
— Я и обращаю.
— Не все.
Эндрю поднял голову и вперил в нее бесстрастный взгляд.
— Вот. Теперь все.
— В том, что случилось, виноват возбудитель, — повторила Челси, гордо вскидывая голову.
— Мадам, я предлагаю вам забыть о проклятом возбудителе и его последствиях. Что сделано, то сделано. Если нам не удастся избежать свадьбы, мы можем попытаться сделать нашу супружескую жизнь хотя бы сносной. Вы пойдете своей дорогой, я — своей, и мы даже сможем считать себя счастливыми, если будем встречаться не чаще одного раза в месяц.
— Такая супружеская жизнь не кажется мне сносной.
— Нет?
Челси вдруг заинтересовалась пуговкой на манжете.
— Такая жизнь кажется мне одинокой. Вы запретесь в лаборатории, отгородитесь от меня и всего мира, не будете выезжать со мной. — Она безнадежно взмахнула рукой, и Эндрю вдруг увидел, как она беззащитна. Ее голос стал тише, а интерес к пуговке возрос. — Если нам все же придется пожениться, я бы хотела видеться с вами почаще.
— Зачем?
— Зачем? — повторила она, глядя на него так, будто перед ней сидит пятилетний несмышленыш. — Затем, что так положено. Муж и жена должны проводить время вместе. Несмотря на то что у нас будет брак по расчету…
— Вы хотите сказать, фиктивный брак?
— Фиктивный, по расчету — какая разница, как его называть. Факт остается фактом: нам придется научиться испытывать друг к другу хотя бы добрые чувства. А когда люди испытывают друг к другу добрые чувства, им нравится быть вместе.
— Понятно. Значит, вы считаете, что нам в конечном итоге удастся пробудить в себе добрые чувства?
— Ну, мы должны попытаться. Начать с того, чтобы быть любезными, — проговорила Челси. — Я знаю, что вы злы на герцога, вам известно, что я тоже зла на него. То, что он налил во фляжку возбудитель вместо бренди, — дьявольская подлость. Из-за него у нас с вами все пошло наперекосяк. Из-за него мы превратились в марионеток. Естественно, мы злы, и у нас есть на это право, — она устремила на Эндрю полный мольбы взгляд, — но почему мы должны срывать свою злость друг на друге?
Эндрю ничего не сказал и отвернулся к окну.
— Мы можем хотя бы попытаться ладить, — в отчаянии продолжала Челси.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66