– Он сделал первый шаг. Он собирается попытаться вернуть меня. Однажды он уже убедил меня в том, что любит – почему бы не попробовать еще разок? Что случится, Эллери, если я подам ему надежду? – рассуждала она вслух.
– Ты соображаешь, что говоришь?
Она пропустила этот вопрос мимо ушей и продолжала делиться мыслями по мере того, как они возникали в ее голове.
– Если я буду водить его за нос, он не осмелится опротестовать завещание или откровенно попытаться прибрать к рукам Морганс-Уок. И подумай, сколько я выиграю времени.
– Стюарт – не тот человек, которого легко провести.
– Знаю, – отмахнулась Флейм. – Но он ожидает, что я буду строить из себя обиженную недотрогу. А это совсем нетрудно.
– Это не игра, – предупредил Эллери.
Она посмотрела на него своими ярко-зелеными глазами, в которых сверкало озлобление.
– Самая настоящая игра. Под названием «мошенничество», и ее правила мне преподал величайший знаток.
Флейм дотянула почти до шести часов, потом позвонила Ченсу и приняла приглашение. Он предложил заехать за ней, но она отказалась:
– Почему бы нам не поужинать в твоем отеле? Встретимся в ресторане в восемь.
Ченс наблюдал за тем, как Флейм в сопровождении метрдотеля идет по переполненному залу к его столику. Он почти не замечал обращенные в ее сторону взгляды, ибо был полностью поглощен созерцанием Флейм в черно-белом муаровом костюме. Величественная посадка головы и уверенная стать прямых широких плеч были даны ей от природы, как и огненная золотистость волос. Неудивительно, что она привлекала к себе всеобщее внимание. Что до Ченса, то она его просто ошеломила, вызвала в нем душевное смятение, разбудила мужские инстинкгы – обладать и оберегать. Он и не осознавал этого в полной мере, пока она не ушла. Он хотел вернуть ее. Это превратилось для него в такую же навязчивую идею, как Морганс-Уок.
Когда она приблизилась к столику, он встал, чтобы поздороваться. Она смерила его холодным взглядом, процедила слова приветствия и позволила метрдотелю отодвинуть для нее стул напротив него. Тут же подошел официант, поинтересовался, не желает ли она чего-нибудь из бара. С минуту она колебалась, глядя на стакан виски перед Ченсом, затем заказала бокал «шардонэ».
Когда они остались одни, она наконец встретила его взгляд с хорошо отрепетированным равнодушием.
– Полагаю, это все, – сказала она. – Ни персикового шампанского, ни орхидей.
– Я не счел это уместным.
Всматриваясь в черты ее лица, он пытался отыскать брешь в ее сдержанности. Но не мог проникнуть в тайну зеленых глаз, ставших такими холодными и отчужденными. Он предпочел бы этому терпеливому равнодушию гнев и огонь, с которыми столкнулся в ее кабинете.
– Ты прав. Это было бы неуместно.
Она отвлеклась, когда официант принес ее вино. Она поблагодарила его и улыбнулась – это была первая улыбка с тех пор, как Ченс поцеловал ее на прощание перед отъездом в Техас в то утро, которое ознаменовало собой конец удивительному счастью. Когда она снова повернулась к нему, от улыбки не осталось и следа. Его захлестнула жаркая волна гнева, но он моментально с ним справился, понимая, что злость ему только помешает.
Он поднял бокал, чтобы произнести тост.
– Спасибо, – сказал он.
– За что? – Она держала бокал так, словно не собиралась притронуться к его содержимому прежде, чем узнает ответ.
– За то, что пришла.
– Ченс Стюарт – и такое смирение? – усмехнулась она. – Прямо не верится.
Он глотнул виски, и оно обожгло ему горло так же, как были обожжены его чувства. Но он давно научился их скрывать.
– Я получил уведомление о том, что ты подаешь на развод.
Теперь и она отпила вино.
– По всей вероятности, ты намерен бороться.
– Не вижу в этом смысла. – С его точки зрения оттяжка и борьба были разными вещами.
Ее губы тронула вызывающая гримаска:
– Другими словами, ты бы стал бороться, если бы это помогло тебе заполучить Морганс-Уок?
– Флейм, я пригласил тебя сегодня не для того, чтобы говорить о Морганс-Уоке.
– В самом деле? – недоверчиво спросила она.
– Я хочу поговорить о нас с тобой.
– Никаких «нас» больше нет, если ты имеешь в виду себя и меня вместе. – Она помолчала, и в глазах ее мелькнул насмешливый огонек. – Надеюсь, под этим местоимением ты не подразумеваешь меня и Морганс-Уок?
– Я уже признал, что совершил ошибку, когда скрыл от тебя, что Хэтти Морган была моей теткой и Морганс-Уок достался бы мне, если бы она не отыскала тебя. Я был не прав также и в том, что умолчал о своем желании заполучить эту землю. Но все же главная ошибка заключалась не в этом. – Он тщательно подбирал слова. – Мне нужно было и то, и другое. Я пожадничал, Флейм. Но я не лгал, когда говорил, что люблю тебя. Если бы никакого Морганс-Уока не было, я бы все равно искал твоей руки.
На мгновение ее лицо отразило удивление, сменившееся настороженным сомнением. Она внимательно вглядывалась в его лицо. Спустя несколько секунд Флейм опустила глаза на бокал с вином, иронически поджав губку.
– Не правда ли, безопасная формулировка, Ченс? Звучит почти убедительно. Только вот ведь какая незадача – Морганс-Уок есть. И всегда будет. Так что все это – пустые разговоры. – Она подняла бокал, с насмешкой глядя на Ченса. – Видишь, как тебе повезло.
– О каком везении ты говоришь, если я потерял и тебя, и Морганс-Уок?
– Может, и так, – согласилась она. – Только точки над «i» еще не расставлены. Ты по-прежнему можешь опротестовать завещание Хэтти. И кто знает – возможно, ты даже выиграешь.
Он сидел перед ней, темноволосый и элегантный, в отлично сшитом на заказ темно-синем костюме в тонкую полоску и светлом шелковом галстуке, а мягкий свет свечей, отбрасывавший тени на его скульптурное лицо, еще рельефнее обозначал его черты. Пожалуй, сегодня больше, чем когда-либо, он походил на игрока – человека, который осмеливается совершать то, о чем другие только мечтают. Он жил на острие ножа, и ему это нравилось. Но ее это не завораживало, как прежде, – ведь игроки славятся обманом и жульничеством.
– Я не собираюсь оспаривать завещание, Флейм. Это ни к чему хорошему не приведет, мы завязнем на долгие годы в судебных тяжбах, на радость адвокатам.
Она слегка расслабилась – судебная баталия была ей не по карману. У Ченса было в этом преимущество – он мог позволить себе потратить на каждую ее тысячу десять своих и вернуть каждый цент. В то же время она не знала, можно ли полностью доверять тому, что он говорит.
– Но ведь планы имеют свойство меняться, правда?
Она надеялась только на то, что сумеет водить Ченса за нос достаточно долго, а тем временем Бен Кэнон успеет оформить все бумаги – юрист из Оклахомы старался управиться как можно скорее.
– В данном случае это возможно, – согласился он, – но почти невероятно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117