Тебе каждый раз сообщают, что если ты сделаешь этот шаг, то ты назад не вернешься. А если ты не сделаешь этот шаг, то ты уже на путь не вернешься. Это с неизбежностью, потому что все это серьезно, все это требует больших затрат труда, большой точности и везения, наверное, тоже. Я считаю, что я везунчик в том, что, когда я встретил учителя, я влюбился, и любовь у меня всегда шла впереди знания – в этом мое везение. Это не было моим сознательным шагом, это я сейчас знаю, понимаю, осознаю, что да, действительно…
На любых путях, а на трансформационных путях особенно, любовь должна идти чуть-чуть впереди знания, потому что иначе знание просто раздавит тебя. Мне повезло. Я был очень эмоциональным человеком, увлекался театром, работал в народном театре… и в то же время уже было позади три года армии, где я и смерть повидал рядышком и прочее. Я влюбился в учителя и в путь, и для меня не было проблемы выбора, я не потратил время на перебор вариантов и сомнения, это один элемент везения. Второй элемент везения, как я теперь понимаю, проявился после первых трех лет обучения. Учитель меня поставил в ситуацию, когда минимальная неискренность (из самых хороших побуждений) усложнила бы путь очень надолго. Поставил он меня в ситуацию эту жестко. И как-то так получилось, что вырвался у меня совершенно искренний ответ, хотя я знал, что за ним последует кара: разлука с учителем. Словом, опять повезло.
И третий момент состоял в том, что я был очень болен, в течение двадцати лет у меня постоянно болела голова, волнообразно так. Чтобы совсем не болела, такого не было. Это у меня началось со второго класса – боль то больше, то меньше. Я возил с собой шприц, ампулы, и во мне выработалась с детства привычка с болью работать. Я ходил в школу, хорошо учился, я занимался спортом. Головная боль существовала отдельно, а я существовал отдельно. И я с ней все время работал, она меня в силу каких-то случайностей… и специалисты мне говорили тоже, не испугала, не раздавила. Я жил с ней активно. Так во мне выработался навык. Когда в процессе обучения я встретился с болезненными ситуациями, по-настоящему, там есть три-четыре – на грани, я был как бы подготовлен. Я уже знал, что надо не пугаться, а работать с этим, просто работать. И вот, в этом смысле, я считаю, что я везунчик. А главное везение, что я прошел Путь, дошел до конца еще при этой жизни. Все, что после этого – это уже подарок.
Я знаю многих людей на разных путях, у которых очень много времени уходит на сомнения… Дело сложное, как и в обычной жизни. В жизни даже больше гибнет людей, если взять в процентном отношении. Я считаю, что какое-то везение бывает определено вашей предысторией, в которой нет сознательного усилия, но она так удачно сложилась, что в чем-то вас предуготовила для этого. Бывают на пути очень трудные моменты, когда старого уже нет, а новое еще формируется – это нуль-переходы. В Школе существует система нуль-перехода – ты входишь туда, в этот вариант, в момент самого нуль-перехода ты сам вообще непонятно что, и куда тебя выбросит на той стороне, тоже неизвестно, и все это не в каких-то специальных условиях, а параллельно с другими делами – ты, как и все, ходишь на работу, зарабатываешь – не зарабатываешь, женишься – разводишься, дети рождаются. Все это происходит в формах самой жизни, и поэтому бывают довольно сложные моменты. Но я считаю, что как раз те традиции, которые ведут обучение на базаре, т.е. в формах жизни, а не в специальных ситуациях ашрама, монастыря, наиболее подходят для современного человека. Это не значит, что здесь достижения выше, чем там, нет. Есть пути, в которых люди вообще из пещеры не выходили, образно говоря. Но они реально в мире присутствуют, и с ними можно вступить в контакт на втором уровне реальности, на третьем и еще на каком-нибудь, наверное, мне не доступном, но это реальность, не абстракция типа: ах! астрал, ах! ментал, – а реальность. Реальность от красивых абстракций отличается тем, что она сложна, многозначна, разнообразна и о ней можно рассказать со многими деталями, подробностями. Это живое. И если вы действительно вышли в астрал, то там также все бурлит, кипит.
Там немножко по-другому все организовано, но, в принципе, и там жизнь идет, своя, но жизнь. Она полна подробностей, юмора.
Тут вся сложность в чем? Чтобы не принять все эти кино, которые показывают вам по видику, не принять это за реальность, не попасться на таком красивом жаргоне. А для этого нужен грамотный водитель, который тебя ведет. Грамотный водитель с точными знаниями, грамотно организованная жизнь. Ведь жизнь-то ты должен сделать себе сам, такую, которая будет тебя вынуждать двигаться, т.е. ты уже не можешь жить, как придется, ты должен думать, например, так: Я осознал, что у меня сейчас такая задача, моя жизненная ситуация такая, а моя задача такая. В этой жизненной ситуации ничего из этого не получится, значит, нужно взять себя за шкирку и выбросить в такую жизненную ситуацию, в которой можно решить задачу. И если я эту задачу не выполню, то конец, мне вперед не продвинуться. Вот такой ход мысли. И тогда ты себя просто кидаешь в нужную ситуацию. Потом постепенно находишь и другие способы, через резонансное состояние, например, но ты себя двигаешь, потому что готовая, данная тебе готовая жизнь довольно проста, хотя она нам кажется и сложной, и болезненной, и каждый из нас уверен, что его страдания – самые страдательные. Вот я, конечно, пострадал, а остальные то… а вот я то… На самом деле, когда вы действительно реально пытаетесь двигаться по пути, вы понимаете, что по сравнению с тем, к чему вы двигаетесь, это все, вся эта готовая жизнь, даже вместе со смертью, довольно проста. Не примитивна, но проста. Это не умаляет жизни, потому что потом вы обнаруживаете в ней массу прекрасных вещей. Как замечательно П.Флоренский говорил в Иконостасе: есть восхождение, когда вы от мира отталкиваетесь, а когда вы проходите врата – есть нисхождение, когда вы притягиваетесь, тогда мир и жизнь в миру открывается вам в радости. Или об этом же у Соловьева в по вести о Ходже Насреддине.
Помните, звездностранствующий дервиш отделил сущность Насреддина и показал ему. Ходжа говорит: нет, не надо, давай мое тело, а потом задумался – в чем же мой путь? Помните, Ходжа Насреддин сам про себя думает и понимает, что его путь – это жизнь. В ней тоже большой выбор, тоже много красоты. Много книжек теперь доступно, много сказок: Сказка – ложь, да в ней намек… Как говорил мой учитель, книжка – это не инструкция, книжка – это повод для размышления. Все эти книжки, говорил он мне (я с ним сегодня сознательно согласен, тогда, что бы он ни сказал, я был согласен, а сейчас я согласен и так, как тогда, и так, как сегодня), – это сказка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59
На любых путях, а на трансформационных путях особенно, любовь должна идти чуть-чуть впереди знания, потому что иначе знание просто раздавит тебя. Мне повезло. Я был очень эмоциональным человеком, увлекался театром, работал в народном театре… и в то же время уже было позади три года армии, где я и смерть повидал рядышком и прочее. Я влюбился в учителя и в путь, и для меня не было проблемы выбора, я не потратил время на перебор вариантов и сомнения, это один элемент везения. Второй элемент везения, как я теперь понимаю, проявился после первых трех лет обучения. Учитель меня поставил в ситуацию, когда минимальная неискренность (из самых хороших побуждений) усложнила бы путь очень надолго. Поставил он меня в ситуацию эту жестко. И как-то так получилось, что вырвался у меня совершенно искренний ответ, хотя я знал, что за ним последует кара: разлука с учителем. Словом, опять повезло.
И третий момент состоял в том, что я был очень болен, в течение двадцати лет у меня постоянно болела голова, волнообразно так. Чтобы совсем не болела, такого не было. Это у меня началось со второго класса – боль то больше, то меньше. Я возил с собой шприц, ампулы, и во мне выработалась с детства привычка с болью работать. Я ходил в школу, хорошо учился, я занимался спортом. Головная боль существовала отдельно, а я существовал отдельно. И я с ней все время работал, она меня в силу каких-то случайностей… и специалисты мне говорили тоже, не испугала, не раздавила. Я жил с ней активно. Так во мне выработался навык. Когда в процессе обучения я встретился с болезненными ситуациями, по-настоящему, там есть три-четыре – на грани, я был как бы подготовлен. Я уже знал, что надо не пугаться, а работать с этим, просто работать. И вот, в этом смысле, я считаю, что я везунчик. А главное везение, что я прошел Путь, дошел до конца еще при этой жизни. Все, что после этого – это уже подарок.
Я знаю многих людей на разных путях, у которых очень много времени уходит на сомнения… Дело сложное, как и в обычной жизни. В жизни даже больше гибнет людей, если взять в процентном отношении. Я считаю, что какое-то везение бывает определено вашей предысторией, в которой нет сознательного усилия, но она так удачно сложилась, что в чем-то вас предуготовила для этого. Бывают на пути очень трудные моменты, когда старого уже нет, а новое еще формируется – это нуль-переходы. В Школе существует система нуль-перехода – ты входишь туда, в этот вариант, в момент самого нуль-перехода ты сам вообще непонятно что, и куда тебя выбросит на той стороне, тоже неизвестно, и все это не в каких-то специальных условиях, а параллельно с другими делами – ты, как и все, ходишь на работу, зарабатываешь – не зарабатываешь, женишься – разводишься, дети рождаются. Все это происходит в формах самой жизни, и поэтому бывают довольно сложные моменты. Но я считаю, что как раз те традиции, которые ведут обучение на базаре, т.е. в формах жизни, а не в специальных ситуациях ашрама, монастыря, наиболее подходят для современного человека. Это не значит, что здесь достижения выше, чем там, нет. Есть пути, в которых люди вообще из пещеры не выходили, образно говоря. Но они реально в мире присутствуют, и с ними можно вступить в контакт на втором уровне реальности, на третьем и еще на каком-нибудь, наверное, мне не доступном, но это реальность, не абстракция типа: ах! астрал, ах! ментал, – а реальность. Реальность от красивых абстракций отличается тем, что она сложна, многозначна, разнообразна и о ней можно рассказать со многими деталями, подробностями. Это живое. И если вы действительно вышли в астрал, то там также все бурлит, кипит.
Там немножко по-другому все организовано, но, в принципе, и там жизнь идет, своя, но жизнь. Она полна подробностей, юмора.
Тут вся сложность в чем? Чтобы не принять все эти кино, которые показывают вам по видику, не принять это за реальность, не попасться на таком красивом жаргоне. А для этого нужен грамотный водитель, который тебя ведет. Грамотный водитель с точными знаниями, грамотно организованная жизнь. Ведь жизнь-то ты должен сделать себе сам, такую, которая будет тебя вынуждать двигаться, т.е. ты уже не можешь жить, как придется, ты должен думать, например, так: Я осознал, что у меня сейчас такая задача, моя жизненная ситуация такая, а моя задача такая. В этой жизненной ситуации ничего из этого не получится, значит, нужно взять себя за шкирку и выбросить в такую жизненную ситуацию, в которой можно решить задачу. И если я эту задачу не выполню, то конец, мне вперед не продвинуться. Вот такой ход мысли. И тогда ты себя просто кидаешь в нужную ситуацию. Потом постепенно находишь и другие способы, через резонансное состояние, например, но ты себя двигаешь, потому что готовая, данная тебе готовая жизнь довольно проста, хотя она нам кажется и сложной, и болезненной, и каждый из нас уверен, что его страдания – самые страдательные. Вот я, конечно, пострадал, а остальные то… а вот я то… На самом деле, когда вы действительно реально пытаетесь двигаться по пути, вы понимаете, что по сравнению с тем, к чему вы двигаетесь, это все, вся эта готовая жизнь, даже вместе со смертью, довольно проста. Не примитивна, но проста. Это не умаляет жизни, потому что потом вы обнаруживаете в ней массу прекрасных вещей. Как замечательно П.Флоренский говорил в Иконостасе: есть восхождение, когда вы от мира отталкиваетесь, а когда вы проходите врата – есть нисхождение, когда вы притягиваетесь, тогда мир и жизнь в миру открывается вам в радости. Или об этом же у Соловьева в по вести о Ходже Насреддине.
Помните, звездностранствующий дервиш отделил сущность Насреддина и показал ему. Ходжа говорит: нет, не надо, давай мое тело, а потом задумался – в чем же мой путь? Помните, Ходжа Насреддин сам про себя думает и понимает, что его путь – это жизнь. В ней тоже большой выбор, тоже много красоты. Много книжек теперь доступно, много сказок: Сказка – ложь, да в ней намек… Как говорил мой учитель, книжка – это не инструкция, книжка – это повод для размышления. Все эти книжки, говорил он мне (я с ним сегодня сознательно согласен, тогда, что бы он ни сказал, я был согласен, а сейчас я согласен и так, как тогда, и так, как сегодня), – это сказка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59