– Мне это не кажется смешным.
– Следующим можете быть вы, Калверт, – глаза Гастингса замутились, как у больного животного.
– О чем вы? – с недоумением переспросил Гарри.
– Я обязан вас предостеречь.
– Доктор сказал, что вас сбил автомобиль. Наверное, какой-нибудь пьяный лихач выехал на тротуар.
– Меня сбил Том Плайер.
Гастингс произнес это самым обыденным голосом, как что-то само собой разумеющееся, однако в плазах его стояли мука и страх. Калверт почувствовал, как пересохло у него в горле, а по коже побежали мурашки.
– Вы мне не верите? – спросил Гастингс. – По-вашему, я все это придумал?
– Вариант с пьяным водителем кажется мне более вероятным, – глядя на носки своих ботинок, сказал Калверт.
– Без всякого сомнения, это был Плайер. Он специально выехал на тротуар, чтобы сбить меня, – казалось, рассудок Гастингса помутился от страха. – Я узнал его. Он смеялся, направляя на меня машину. Я прижался к стене, но он все же достал меня правым крылом, как бык рогом. Меня отбросило на ступеньки какого-то дома, а Плайер дал задний ход и снова бросился на меня. Я почувствовал запах резины… Спасли мою жизнь только перила крыльца. Затем Плайер съехал с тротуара и умчался.
Тело Гастингса под простыней била мелкая дрожь, а мысли раз за разом возвращались к страшному происшествию.
– Я вас понял, Гастингс, – сдавленным голосом произнес Калверт. – Я вас понял, довольно.
– Он бросился на меня, как взбесившийся бык, и еще хохотал при этом.
– Зачем? Почему?
– Утратив расписку, я стал ненужным. А знаю я чересчур много, – Гастингс попытался приподняться, и это ему почти удалось. – Калверт, берегите расписку. Это ваш единственный шанс уцелеть. На вас будут давить изо всех сил, но пока расписка при вас, не тронут.
«Тут Гастингс бесспорно прав», – подумал Калверт. Его жизнь теперь всецело зависела от клочка зеленой бумажки. Неужели Люси не знает, что, расставшись с распиской, он расстанется и с жизнью? Значит, цена безопасности – двадцать пять тысяч долларов? От всего этого можно впасть в панику. А он еще отдал конверт с распиской Максу. Но Люси, Люси! Нельзя поверить, что она знает все подробности этого грязного дела. Скорее всего, она – слепое орудие в руках негодяев.
– Гастингс, кому же все-таки принадлежит эта расписка? – как можно более спокойно спросил он.
– Человеку по имени Мартин Ван дер Богль, – сказал больной, сделав глоток воды из стакана.
– Это он продал картины? А где он сейчас?
– Он умер.
– Когда?
– Примерно месяц назад. Его-то убил на моих глазах Плайер. Тоже задавил машиной.
– Почему вы не заявили в полицию?
– Я не могу, – Гастингс, казалось, был готов зарыдать.
– Начнем сначала. Расскажите мне все подробно. О Ван дер Богле, расписках, картинах…
– Нет, нет, я не могу… – голова Гастингса металась по подушке.
– Я могу чем-нибудь помочь? Скажите…
– Нет… Они убьют меня…
– Тогда я ухожу, – Калверт встал.
– Нет, нет, не уходите! Останьтесь. Я все расскажу…
Гастингс говорил долго и путано, с трудом шевеля запекшимися губами. Зато его бледное лицо стало спокойным – он целиком ушел в воспоминания.
Лорэми Бостон в свое время отправился в Европу с целью войти в контакт с военной комиссией, занимавшейся вопросами искусства. В Амстердаме он свел знакомство с коммерсантом Ван дер Боглем, предложившим ему две картины Иоганна Гроота. Условия были самые выгодные. Но Бостон, находившийся в Европе с правительственным заданием, не имел права заниматься частным бизнесом. Однако он не удержался и купил обе картины. Ван дер Богль в качестве аванса получил чек на двенадцать тысяч. На остальную сумму была составлена расписка о получении денег после возвращения Бостона в Америку. Желая засекретить сделку, он отправил картины домой не самолетом, каким улетал сам, а пароходом. Единственным документом, фиксирующим сделку, таким образом, оказалась зелененькая расписка. Но в то время это устраивало обе стороны. Бостон опасался осложнений, которые могли возникнуть у него в связи с использованием служебной поездки для личного обогащения. Голландец, к которому картины попали сомнительным путем, огласки должен был опасаться еще в большей мере.
Когда Богль прибыл в Нью-Йорк за оставшимися деньгами, Бостон вначале попытался сбить цену, но ничего не добился. Тогда, сославшись на временные финансовые затруднения, он попросил месяц отсрочки. Хитрый и хладнокровный голландец вначале требовал возвращения картин, но потом согласился на двухнедельную отсрочку.
Гастингс встретился с Ван дер Боглем в банке – он помог ему решить несколько финансовых проблем. Пару раз они обедали в ресторане, и дружба их постепенно крепла, особенно, когда выяснилось, что оба – страстные шахматисты. Ван дер Богль стал навещать Гастингса на дому по вечерам, и они коротали время за игрой и выпивкой.
Однажды Ван дер Богль в припадке откровенности рассказал новому другу о сделке с Бостоном. То ли опасаясь чего-то, то ли желая продемонстрировать полное доверие Гастингсу, голландец попросил его спрятать расписку. Двумя днями позже он был сбит машиной, выскочившей на тротуар. Гастингс с ужасом наблюдал это из окна своей квартиры.
На следующий день в банк явились Род и Плайер. Они заявили, что за некоторое время до гибели голландец, поддавшись угрозам, во всем признался, хотя и не назвал человека, которому он передал расписку. Однако слежка уже давно показала, кто самый близкий знакомый Богля в Нью-Йорке. Гастингсу предложили выбор – или десять тысяч долларов за расписку, или смерть, не менее страшную, чем та, которая настигла голландца. В полицию Гастингс обращаться не стал. Во-первых, просто был напуган, во-вторых, хотел получить эти самые десять тысяч.
Вначале Род намеревался просто уничтожить расписку, являющуюся единственным доказательством сделки. Но вскоре обстоятельства изменились. В Голландии каким-то образом узнали о продаже картин, и власти начали следствие. Для Бостона теперь важно было сохранить доказательство его полного расчета с Ван дер Боглем. Но, чтобы сохранить картины или получить за них компенсацию, нужно было подделать подпись голландца, якобы подтверждающую получение всей суммы.
За это дело взялся Гастингс – коготок увяз, всей птичке пропасть. За дополнительные пять тысяч он подделал подпись Ван дер Богля, взяв за образцы различные принадлежащие ему документы, хранившиеся в банке. Совершив подлог, он почувствовал себя уверенней и потребовал у Рода уже двадцать пять тысяч.
Род попросил сутки на консультацию с Бостоном.
На следующий день, явившись в банк, Род сообщил об отказе Бостона увеличить сумму. Но тут же сделал Гастингсу предложение надуть Бостона, компаньоном которого он являлся.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29