„Стояла ночь“. Высокое же искусство создает ощущение ночи… Здесь мы имеем некий эмоциональный ландшафт. Это как мысль, как воспоминание». Кстати, слова «… как мысль, как воспоминание» стали заголовком ее статьи, и этот едва заметный намек на Пруста лишь добавил фильму престижа.
Уже через много лет после того, как я посмотрел фильм в первый раз, мне довелось услышать один из монологов Сполдинга Грея. Где-то в середине монолога прозвучало то, что в какой-то мере тоже выражает сущность «Полуночи»: «Больше всего на свете мой брат боялся подвала нашего дома. Когда родители куда-нибудь уходили, он всегда выключал свет и ползком спускался по ступенькам с парадного крыльца, потом по лестнице сползал в подвал и, крепко зажмурив глаза, ощупывал руками его стены, каждую трещинку, обходя его весь по периметру и не зная, то ли он вот-вот умрет со страху, то ли все же не умрет».
Филу Стрейхорну каким-то образом удалось создать фильм, смотря который, зритель оказывался лицом к лицу со своими подвальными страхами, в кромешной тьме и без какого бы то ни было оружия под рукой.
Когда Фил был еще мальчишкой, отец обычно рассказывал им с сестрой истории, которые сам любил называть "колыбельными. " Мистер Стрейхорн, будучи человеком довольно черствым, по-видимому, считал это наилучшим способом воспитания детей, которых не слишком любил и которым практически не помогал. По словам его сына, истории были очень длинными и довольно интересными, но уж слишком часто чересчур страшными или с печальным концом.
— Он пугал нас ими до смерти, настолько, что иногда мы даже плакали от страха. Тогда старый ублюдок обычно обнимал нас за плечи и приговаривал: «Не плачьте, все хорошо. Папочка с вами! Папочка вас в обиду не даст». Ему одновременно хотелось чувствовать и наш страх и нашу любовь. Знаешь, по-моему, это просто нечестно.
Если вы смотрели «Снова полночь», то наверняка помните похожую сцену. Только в фильме Папочка — это переодетый Кровавик, и в конце для детей все кончается не так благополучно. После выхода фильма родители окончательно порвали с Филом. Он на это отреагировал так: «Тем хуже для них. Они обиделись, потому что узнали на экране себя».
«СП» посмотрело (и приобрело видеокассеты с ней) втрое больше людей, чем первый фильм. В результате, Фил и Мэтью Портланд организовали фирму «Ускоренная перемотка» и стали думать, во что бы еще вложить деньги.
Одним из самых забавных результатов появления первого фильма стала удивительная популярность Мэтью Портланда как актера. Он сыграл роль Пола Эддоуса, мэра городка и профессионального пилота-спасателя, и начал получать столько писем от поклонников своего таланта, что они с Филом решили сохранить Пола и во второй и в третьей частях сериала. Мэтью был просто в восторге.
Третий фильм назывался «Полночь приходит всегда», но, к тому времени, когда они закончили съемки, Фил уже называл ее не иначе как «Полночь не уходит никогда». Он устал от Кровавика, устал от крови, устал раздавать автографы, которые у него просили потому, что он сыграл роль ставшего столь популярным маньяком-убийцей.
— Понимаешь, Уэбер, я, конечно, не собираюсь играть короля Лира на Бродвее, но для разнообразия с удовольствием сыграл бы не в какой-нибудь очередной кровавой бане, а самую обычную, нормальную роль.
В то время я как раз снимал свою «Удивительную» и предложил ему сыграть в ней небольшую роль трансвестита, Лайли Рейнарда. Он сразу же согласился, причем сыграл на удивление хорошо.
Вскоре после этого грянуло землетрясение, и Фил спас мне жизнь. Не вытащи он меня тогда из ресторана буквально после первого же толчка, я, когда с одним большим ужасающим вумп! обрушилась крыша, наверняка был бы раздавлен вместе с остальными.
Усталый, опустошенный и со все еще стоящим в ушах грохотом рухнувшей крыши, я, едва закончив «Удивительную», снялся с места и отбыл в Европу. Мне просто необходимо было хоть ненадолго уехать из Калифорнии, тем более что к тому времени я почти решил вообще распроститься с прежней калифорнийской жизнью. Самой подходящей тихой зеленой гаванью мне тогда казалась Европа. Я был совершенно убежден, что, пожив там, смогу, по крайней мере, спокойно обдумать, как быть дальше.
За годы, проведенные в Европе, я почти не имел вестей от Фила, не считая нескольких открыток с более чем туманным содержанием, вроде того, что он прикидывает, чем лучше заняться.
Когда я вернулся, он показал мне свой «Цирк в огне» — пятнадцатиминутный ролик, снятый им для рок-группы «Витамин Д» — настоящее чудо, этакая шкатулочка Джозефа Корнелла, полная чудес и неожиданностей. Ролик можно было посмотреть пять раз подряд и продолжать мечтать увидеть в шестой. В определенном смысле это было лучшей работой Фила, но идиоты-музыканты решили, что клип получился слишком тяжеловесным и забраковали его. По-видимому, они ожидали, что Кровавик преподнесет им нечто в духе «Полуночи». Вместо этого им подсунули нечто более чем странное, клип, почти без музыки, с какими-то куклами и древними картами.
Не сказав ни слова, Фил забрал кассету и снова взялся за '"Убийства в полночь". Я как-то поинтересовался, сильно ли его огорчила неудача с роликом. Но он ответил, что во время работы над клипом ему в голову пришел просто великолепный сюжет для нового фильма. Еще раз сыграв Кровавика, он заработает достаточно, чтобы самостоятельно финансировать весь проект. И что же, интересно, за сюжет? Фил промолчал. Это было хорошим признаком.
Примерно тогда же в его жизни произошли два очень разных события. Первым было его знакомство с Сашей, а вторым — двойное убийство во Флориде.
Многие газеты поначалу называли их «Убийствами Кровавика», но, к счастью, название не прижилось. Один семнадцатилетний придурок из Саратоги, по-видимому, слишком насмотрелся «Полуночи». И однажды вечером, когда родители оставили его присматривать за малолетними братишкой и сестренкой, он расправился с детишками точно так же, как это сделал Кровавик в одном из фильмов.
Мертвые светятся. Я по-прежнему не понимаю почему, но это так. Здесь столько любви, тепла и дружбы… это самое ценное, что только можно себе представить, да к тому же у нас есть еще и — впрочем, нет, скорее, он — это мы сами — чудесный мягкий свет. В принципе, мы действительно очень похожи на светлячков, но все равно, окидывая себя взглядом в первый раз и видя, насколько много у тебя общего с этими малютками, трудно удержаться от улыбки.
Кстати, дети, о которых упоминал Уэбер, тоже здесь. Они очень тихие и милые, и я изо всех сил стараюсь стать им другом.
Я просто не могу иначе — ведь они здесь по моей вине. Я не верил в это, пока был жив, но теперь понимаю. Это один из аспектов процесса.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74
Уже через много лет после того, как я посмотрел фильм в первый раз, мне довелось услышать один из монологов Сполдинга Грея. Где-то в середине монолога прозвучало то, что в какой-то мере тоже выражает сущность «Полуночи»: «Больше всего на свете мой брат боялся подвала нашего дома. Когда родители куда-нибудь уходили, он всегда выключал свет и ползком спускался по ступенькам с парадного крыльца, потом по лестнице сползал в подвал и, крепко зажмурив глаза, ощупывал руками его стены, каждую трещинку, обходя его весь по периметру и не зная, то ли он вот-вот умрет со страху, то ли все же не умрет».
Филу Стрейхорну каким-то образом удалось создать фильм, смотря который, зритель оказывался лицом к лицу со своими подвальными страхами, в кромешной тьме и без какого бы то ни было оружия под рукой.
Когда Фил был еще мальчишкой, отец обычно рассказывал им с сестрой истории, которые сам любил называть "колыбельными. " Мистер Стрейхорн, будучи человеком довольно черствым, по-видимому, считал это наилучшим способом воспитания детей, которых не слишком любил и которым практически не помогал. По словам его сына, истории были очень длинными и довольно интересными, но уж слишком часто чересчур страшными или с печальным концом.
— Он пугал нас ими до смерти, настолько, что иногда мы даже плакали от страха. Тогда старый ублюдок обычно обнимал нас за плечи и приговаривал: «Не плачьте, все хорошо. Папочка с вами! Папочка вас в обиду не даст». Ему одновременно хотелось чувствовать и наш страх и нашу любовь. Знаешь, по-моему, это просто нечестно.
Если вы смотрели «Снова полночь», то наверняка помните похожую сцену. Только в фильме Папочка — это переодетый Кровавик, и в конце для детей все кончается не так благополучно. После выхода фильма родители окончательно порвали с Филом. Он на это отреагировал так: «Тем хуже для них. Они обиделись, потому что узнали на экране себя».
«СП» посмотрело (и приобрело видеокассеты с ней) втрое больше людей, чем первый фильм. В результате, Фил и Мэтью Портланд организовали фирму «Ускоренная перемотка» и стали думать, во что бы еще вложить деньги.
Одним из самых забавных результатов появления первого фильма стала удивительная популярность Мэтью Портланда как актера. Он сыграл роль Пола Эддоуса, мэра городка и профессионального пилота-спасателя, и начал получать столько писем от поклонников своего таланта, что они с Филом решили сохранить Пола и во второй и в третьей частях сериала. Мэтью был просто в восторге.
Третий фильм назывался «Полночь приходит всегда», но, к тому времени, когда они закончили съемки, Фил уже называл ее не иначе как «Полночь не уходит никогда». Он устал от Кровавика, устал от крови, устал раздавать автографы, которые у него просили потому, что он сыграл роль ставшего столь популярным маньяком-убийцей.
— Понимаешь, Уэбер, я, конечно, не собираюсь играть короля Лира на Бродвее, но для разнообразия с удовольствием сыграл бы не в какой-нибудь очередной кровавой бане, а самую обычную, нормальную роль.
В то время я как раз снимал свою «Удивительную» и предложил ему сыграть в ней небольшую роль трансвестита, Лайли Рейнарда. Он сразу же согласился, причем сыграл на удивление хорошо.
Вскоре после этого грянуло землетрясение, и Фил спас мне жизнь. Не вытащи он меня тогда из ресторана буквально после первого же толчка, я, когда с одним большим ужасающим вумп! обрушилась крыша, наверняка был бы раздавлен вместе с остальными.
Усталый, опустошенный и со все еще стоящим в ушах грохотом рухнувшей крыши, я, едва закончив «Удивительную», снялся с места и отбыл в Европу. Мне просто необходимо было хоть ненадолго уехать из Калифорнии, тем более что к тому времени я почти решил вообще распроститься с прежней калифорнийской жизнью. Самой подходящей тихой зеленой гаванью мне тогда казалась Европа. Я был совершенно убежден, что, пожив там, смогу, по крайней мере, спокойно обдумать, как быть дальше.
За годы, проведенные в Европе, я почти не имел вестей от Фила, не считая нескольких открыток с более чем туманным содержанием, вроде того, что он прикидывает, чем лучше заняться.
Когда я вернулся, он показал мне свой «Цирк в огне» — пятнадцатиминутный ролик, снятый им для рок-группы «Витамин Д» — настоящее чудо, этакая шкатулочка Джозефа Корнелла, полная чудес и неожиданностей. Ролик можно было посмотреть пять раз подряд и продолжать мечтать увидеть в шестой. В определенном смысле это было лучшей работой Фила, но идиоты-музыканты решили, что клип получился слишком тяжеловесным и забраковали его. По-видимому, они ожидали, что Кровавик преподнесет им нечто в духе «Полуночи». Вместо этого им подсунули нечто более чем странное, клип, почти без музыки, с какими-то куклами и древними картами.
Не сказав ни слова, Фил забрал кассету и снова взялся за '"Убийства в полночь". Я как-то поинтересовался, сильно ли его огорчила неудача с роликом. Но он ответил, что во время работы над клипом ему в голову пришел просто великолепный сюжет для нового фильма. Еще раз сыграв Кровавика, он заработает достаточно, чтобы самостоятельно финансировать весь проект. И что же, интересно, за сюжет? Фил промолчал. Это было хорошим признаком.
Примерно тогда же в его жизни произошли два очень разных события. Первым было его знакомство с Сашей, а вторым — двойное убийство во Флориде.
Многие газеты поначалу называли их «Убийствами Кровавика», но, к счастью, название не прижилось. Один семнадцатилетний придурок из Саратоги, по-видимому, слишком насмотрелся «Полуночи». И однажды вечером, когда родители оставили его присматривать за малолетними братишкой и сестренкой, он расправился с детишками точно так же, как это сделал Кровавик в одном из фильмов.
Мертвые светятся. Я по-прежнему не понимаю почему, но это так. Здесь столько любви, тепла и дружбы… это самое ценное, что только можно себе представить, да к тому же у нас есть еще и — впрочем, нет, скорее, он — это мы сами — чудесный мягкий свет. В принципе, мы действительно очень похожи на светлячков, но все равно, окидывая себя взглядом в первый раз и видя, насколько много у тебя общего с этими малютками, трудно удержаться от улыбки.
Кстати, дети, о которых упоминал Уэбер, тоже здесь. Они очень тихие и милые, и я изо всех сил стараюсь стать им другом.
Я просто не могу иначе — ведь они здесь по моей вине. Я не верил в это, пока был жив, но теперь понимаю. Это один из аспектов процесса.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74