по принципу дополнения для целостного видения познаваемого мира,
постичь которое можно только в сознании.
И тогда ответ на вопрос, "что" понимает сознание в знании, предварительно
можно представить следующим образом. Это "что" возникает в сфере
чувствующего мышления (сознания) как отношение, как свойство предметности,
пришедшее на смену классического предмета, которое может формироваться на
множестве различных мест. Здесь нет ясной начальной точки, а преобладает
ощущение связности. Когда сознательное отношение рассматривается как
динамическая сеть взаимосвязанных со-бытий. О каких со-бытиях идет речь в
рамках персонального чувствующего мышления? О событии на уровне бытийного
прощупывания поступка-действия(накопление знания). О событии на уровне
первичной рефлексии - переломе , по выражению Твардовского, психического в
логическое при подготовке к оформлению дисциплинарно-организованного
знания). О событии на уровне логики знания о формах знания. Наконец о
событии на уровне представлений о представлении, восстанавливающем
связность событийного присутствия в мире.
"Ни одно из свойств какой-либо части этой сети не является фундаментальным
- все свойства одной части вытекают из свойств других частей и общая
связанность взаимоотношений определяет структуру всей сети" [4, с.44].
структуру всей сети" [4, с.44].
Литература:
1. Арутюнова Н.Д. Язык и мир человека. М.: Языки русской культуры, 1998
2. Бибихин В.В. Язык философии. - М.: Прогресс, 1993.
3. Грязнова Ю.Б. Функция знания и понимания в современном интеллекте
//Тезисы научного симпозиума "Что значит знать?" (знание и понимание). -
М.: УРАО. с.6.
4. Капра Ф. Уроки мудрости. - Киев, 1996.
5. Катречко С.Л. Мерцающий способ бытийствования феномена знания //Тезисы
научного симпозиума "Что значит знать?" (знание и понимание). - М.: УРАО,
1998. - С.8.
6. Катречко С.Л. Природа знания и "сократический" метод преподавания
//Тезисы научного симпозиума "Что значит знать?" (в контексте философии и
педагогики). - М.: УРАО, 1998. - С. 14.
7. Лотман Ю.М. Феномен культуры //Его же. Избранные статьи в 3 т. -
Таллин, 1992. - Т.1.
8. Нуждин Г.А. Знание и понимание как способ и деятельность //Тезисы
научного симпозиума "Что значит знать?" (знание и понимание). - М.: УРАО. -
С. 17.
9. Родин А.В. Знание-сила //Тезисы научного симпозиума "Что значит
знать?" (в контексте философии и педагогики). - М.: УРАО, 1998. - С.24.
10. Розов М.А. Природа знания и проблема онтологизации //Тезисы научного
симпозиума "Что значит знать?" (в контексте философии и педагогики). - М.:
УРАО, 1998. - С. 26-29.
11. Событие и смысл. Синергетический опыт языка. (Научный сборник). - М.,
1999.
12. Хабермас Ю. Демократия. Разум. Нравственность. Московские лекции и
интервью. - М., 1995.
Сознание и его структуры
Нуждин Г.А.
Введение
Разговор о значении оказывается очень длинным, вовлекающим вопросы о
сознании, смысле и понимании. И дело даже не в традиции такого обсуждения.
Самый простой вопрос - а что мы знаем? - вынуждает нас вводить новые
термины и объясняющие механизмы, которые только и могут придать этому
вопросу смысл. Поэтому намерение данной работы - не показать возможность
или невозможность знания о мире, не отличить знание от мнения или опыта1),
а распознать знание в круге смежных вопросов.
Первым из них будет вопрос о значении и вещи. За ним последует вопрос о
сознании и событии. Затем мы попробуем прояснить связку знание-понимание.
В этой работе очень много примеров. Возможно, это самая ценная ее часть,
поскольку именно хорошие примеры позволяют поставить правильные вопросы.
Смысл
Говоря о смысле и значении, мы хотели бы ориентироваться на одноименную
работу Г. Фреге [3]. Однако для Фреге значение было непосредственно связано
с вещью, поэтому видение вещи обязательно приводило к актуализации -
единственного! - характеризующего его значения.
Научимся отличать видимое от вещи. Ведь глядя на одну и ту же вещь, я вижу
ее по-разному.
Пускай я смотрю на сахарницу. Вот я фокусирую на ней взгляд и вижу уходящую
внутрь воронку, которая меня пугает. Также я замечаю что-то розовенькое на
боку.
Вот я увожу взгляд и вижу только самое основание сахарницы. А теперь смотрю
на нее пристально и вижу сахар, белый и желтый от попавшей туда заварки.
Сахарница всюду присутствовала в моем видении - как то, чему принадлежит
белое основание, как посуда с дырой, как фон и вместилище для сахара.
Видимо, такое постоянство заставило Хайдеггера [4, с.36-39] сказать, что мы
обладаем не представлениями о вещах, а самими вещами. Хотя, конечно, трудно
представить себе обладание вещами - мы ведь не держим сахарницу "в уме".
Однако представим, что эта сахарница оказалась в непривычном для нее
окружении - на дне протекающей байдарки, например. Тогда вполне возможна
замена "дай скорее эту кружку/миску/ плошку..." Сахарница исчезнет, а скажи
нам, что мы, оказывается, черпали воду сахарницей - мы не поверим. Пропала
ли вещь? Нет, изменилась лишь ее функциональная взаимосвязь с окружающим -
смысл.
Следовательно, вещь дается нам не в конкретности своего значения. Вещь
делает вещью ее эйдетическая уникальность, а это-то как раз подвержено
ситуативной замене. В нашем видении остается только "вещность" как
скрепляющее единство - но не является ли она попросту трансцендентальным
условием любого видения? Тогда можно предположить, что "вещность"
обязательно несет в себе предполагаемый смысл - необходимость
функциональной связи значения с другими значениями ситуации, контекстом.
Из приведенного примера видно, что мы не воспринимаем вещи как
значения-эйдосы. Иначе мы не смогли бы увидеть "одну и ту же" для
постороннего наблюдателя вещь как разные значения. Следовательно, сами
значения не поддаются непосредственному усматриванию, они даны нам в
конкретной объемлющей категории - смысле. Смысл "сахарницы" в байдарке -
черпало, смысл ее на кухонном столе - вместилище сахара, смысл ее в
коллекции сахарниц - фарфор того или иного мастера. Эта вещь становится
"заметна" нам как сахарница только на уровне наиболее частого ее
употребления, на "базовом" уровне (Рош, Лаков). Это заставляет нас
предпочитать имя "сахарница" как буквальное. Однако высокая частотность -
отнюдь не повод к тому, чтобы онтологизировать этот смысл!
Смыслы шире, чем вещь
Когда мы говорим, что любуемся картиной, мы уже изменяем буквальности. Что
представляет собой картина как вещь? Доски, на которые натянут холст, на
холсте положены краски, образующие цветовые пятна разной величины и
насыщенности. Однако именно этого мы обычно не замечаем, поскольку научены
видеть другое2).
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70
постичь которое можно только в сознании.
И тогда ответ на вопрос, "что" понимает сознание в знании, предварительно
можно представить следующим образом. Это "что" возникает в сфере
чувствующего мышления (сознания) как отношение, как свойство предметности,
пришедшее на смену классического предмета, которое может формироваться на
множестве различных мест. Здесь нет ясной начальной точки, а преобладает
ощущение связности. Когда сознательное отношение рассматривается как
динамическая сеть взаимосвязанных со-бытий. О каких со-бытиях идет речь в
рамках персонального чувствующего мышления? О событии на уровне бытийного
прощупывания поступка-действия(накопление знания). О событии на уровне
первичной рефлексии - переломе , по выражению Твардовского, психического в
логическое при подготовке к оформлению дисциплинарно-организованного
знания). О событии на уровне логики знания о формах знания. Наконец о
событии на уровне представлений о представлении, восстанавливающем
связность событийного присутствия в мире.
"Ни одно из свойств какой-либо части этой сети не является фундаментальным
- все свойства одной части вытекают из свойств других частей и общая
связанность взаимоотношений определяет структуру всей сети" [4, с.44].
структуру всей сети" [4, с.44].
Литература:
1. Арутюнова Н.Д. Язык и мир человека. М.: Языки русской культуры, 1998
2. Бибихин В.В. Язык философии. - М.: Прогресс, 1993.
3. Грязнова Ю.Б. Функция знания и понимания в современном интеллекте
//Тезисы научного симпозиума "Что значит знать?" (знание и понимание). -
М.: УРАО. с.6.
4. Капра Ф. Уроки мудрости. - Киев, 1996.
5. Катречко С.Л. Мерцающий способ бытийствования феномена знания //Тезисы
научного симпозиума "Что значит знать?" (знание и понимание). - М.: УРАО,
1998. - С.8.
6. Катречко С.Л. Природа знания и "сократический" метод преподавания
//Тезисы научного симпозиума "Что значит знать?" (в контексте философии и
педагогики). - М.: УРАО, 1998. - С. 14.
7. Лотман Ю.М. Феномен культуры //Его же. Избранные статьи в 3 т. -
Таллин, 1992. - Т.1.
8. Нуждин Г.А. Знание и понимание как способ и деятельность //Тезисы
научного симпозиума "Что значит знать?" (знание и понимание). - М.: УРАО. -
С. 17.
9. Родин А.В. Знание-сила //Тезисы научного симпозиума "Что значит
знать?" (в контексте философии и педагогики). - М.: УРАО, 1998. - С.24.
10. Розов М.А. Природа знания и проблема онтологизации //Тезисы научного
симпозиума "Что значит знать?" (в контексте философии и педагогики). - М.:
УРАО, 1998. - С. 26-29.
11. Событие и смысл. Синергетический опыт языка. (Научный сборник). - М.,
1999.
12. Хабермас Ю. Демократия. Разум. Нравственность. Московские лекции и
интервью. - М., 1995.
Сознание и его структуры
Нуждин Г.А.
Введение
Разговор о значении оказывается очень длинным, вовлекающим вопросы о
сознании, смысле и понимании. И дело даже не в традиции такого обсуждения.
Самый простой вопрос - а что мы знаем? - вынуждает нас вводить новые
термины и объясняющие механизмы, которые только и могут придать этому
вопросу смысл. Поэтому намерение данной работы - не показать возможность
или невозможность знания о мире, не отличить знание от мнения или опыта1),
а распознать знание в круге смежных вопросов.
Первым из них будет вопрос о значении и вещи. За ним последует вопрос о
сознании и событии. Затем мы попробуем прояснить связку знание-понимание.
В этой работе очень много примеров. Возможно, это самая ценная ее часть,
поскольку именно хорошие примеры позволяют поставить правильные вопросы.
Смысл
Говоря о смысле и значении, мы хотели бы ориентироваться на одноименную
работу Г. Фреге [3]. Однако для Фреге значение было непосредственно связано
с вещью, поэтому видение вещи обязательно приводило к актуализации -
единственного! - характеризующего его значения.
Научимся отличать видимое от вещи. Ведь глядя на одну и ту же вещь, я вижу
ее по-разному.
Пускай я смотрю на сахарницу. Вот я фокусирую на ней взгляд и вижу уходящую
внутрь воронку, которая меня пугает. Также я замечаю что-то розовенькое на
боку.
Вот я увожу взгляд и вижу только самое основание сахарницы. А теперь смотрю
на нее пристально и вижу сахар, белый и желтый от попавшей туда заварки.
Сахарница всюду присутствовала в моем видении - как то, чему принадлежит
белое основание, как посуда с дырой, как фон и вместилище для сахара.
Видимо, такое постоянство заставило Хайдеггера [4, с.36-39] сказать, что мы
обладаем не представлениями о вещах, а самими вещами. Хотя, конечно, трудно
представить себе обладание вещами - мы ведь не держим сахарницу "в уме".
Однако представим, что эта сахарница оказалась в непривычном для нее
окружении - на дне протекающей байдарки, например. Тогда вполне возможна
замена "дай скорее эту кружку/миску/ плошку..." Сахарница исчезнет, а скажи
нам, что мы, оказывается, черпали воду сахарницей - мы не поверим. Пропала
ли вещь? Нет, изменилась лишь ее функциональная взаимосвязь с окружающим -
смысл.
Следовательно, вещь дается нам не в конкретности своего значения. Вещь
делает вещью ее эйдетическая уникальность, а это-то как раз подвержено
ситуативной замене. В нашем видении остается только "вещность" как
скрепляющее единство - но не является ли она попросту трансцендентальным
условием любого видения? Тогда можно предположить, что "вещность"
обязательно несет в себе предполагаемый смысл - необходимость
функциональной связи значения с другими значениями ситуации, контекстом.
Из приведенного примера видно, что мы не воспринимаем вещи как
значения-эйдосы. Иначе мы не смогли бы увидеть "одну и ту же" для
постороннего наблюдателя вещь как разные значения. Следовательно, сами
значения не поддаются непосредственному усматриванию, они даны нам в
конкретной объемлющей категории - смысле. Смысл "сахарницы" в байдарке -
черпало, смысл ее на кухонном столе - вместилище сахара, смысл ее в
коллекции сахарниц - фарфор того или иного мастера. Эта вещь становится
"заметна" нам как сахарница только на уровне наиболее частого ее
употребления, на "базовом" уровне (Рош, Лаков). Это заставляет нас
предпочитать имя "сахарница" как буквальное. Однако высокая частотность -
отнюдь не повод к тому, чтобы онтологизировать этот смысл!
Смыслы шире, чем вещь
Когда мы говорим, что любуемся картиной, мы уже изменяем буквальности. Что
представляет собой картина как вещь? Доски, на которые натянут холст, на
холсте положены краски, образующие цветовые пятна разной величины и
насыщенности. Однако именно этого мы обычно не замечаем, поскольку научены
видеть другое2).
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70