Что же делать, если у него действительно серьезный случай? Так или иначе, он не знал, что ответить.
И снова ему вспомнился его сон. Позабытые на время картины настолько живо высветились у него в голове, что казалось, будто он проснулся всего несколько минут назад.
Там, во сне, он находился не у себя дома в гостиной и не где-нибудь поблизости. Он стоял совершенно обнаженный в быстрой холодной воде горного ручья и держал в руках удилище, приспособленное для ловли на муху. Вряд ли он смог бы сейчас вразумительно ответить на вопрос, как и почему он там оказался.
То, что привиделось Гленну, можно было назвать "сном во сне".
Но и во сне Гленн сохранил память о рассеченном женском торсе - если, разумеется, это являлось воспоминанием о реальном событии, а не очередным фантомом. Зато воспоминание о речке показалось Гленну чрезвычайно убедительным.
В своем сне Гленн намотал леску на катушку, выбрался из речки и поспешил к фургону, стоявшему точно посередине небольшой зеленой полянки, в паре сотен футов от горного потока.
Хотя Гленн не имел представления, откуда взялась на поляне эта громоздкая машина, фургон тем не менее показался ему знакомым. С сильно бьющимся сердцем он приблизился к автомобилю, но не обнаружил в нем ничего подозрительного. В салоне не оказалось ни малейшего следа недавнего кровопролития, о котором он с такой поразительной ясностью помнил. В одном из отделений багажника он обнаружил электрическую пилу, правда, с уже снятым режущим диском. В ящике встроенного шкафа он нашел также рукоятку модельного ножа, клинок которого отсутствовал. Никаких следов крови в машине ему обнаружить не удалось. Потом он оделся - в этой одежде он сейчас разговаривал, по телефону с сестрой - и обыскал заросли, окружавшие веселенькую полянку.
Ему ничего не удалось найти.
Он уселся за руль фургона и поехал к дому, когда на него снова навалилось забвение.
- Мистер Джефферс? - спросила сестра. - Вы меня слышите?
- Да, - ответил Гленн. - Думаю, мое дело не терпит отлагательств. Мне просто необходимо побеседовать с Горди.
* * *
Сестра заколебалась. Казалось, она раздумывала, не врет ли ей Гленн, но затем рассудила, что ее начальник должен решать такого рода ребусы сам.
- Я пойду посмотрю, возможно, доктор вас примет.
Сестра Тинни Мьюзэк умолкла, а через минуту Гленн услышал в трубке голос Горди Фарбера.
- Гленн? Вы где? Что с вами происходит, черт возьми? С чего это вы стали швырять трубку?
- Мне можно прийти к вам в кабинет и поговорить? - спросил Гленн. - Я приеду точно к назначенному вами времени.
- Ладно, я назначу вам время, - проворчат Горди Фарбер, чувствуя неподдельный страх в голосе Гленна. - Вы сможете быть у меня через пятнадцать минут?
- Я буду, - ответил Гленн.
Прошло каких-нибудь десять минут, а Гленн уже входил в приемную. Возможно, он добрался бы и быстрее, но когда он вышел из дому и двинулся к госпиталю, то увидел фургон, ничуть не отличавшийся от того, который он видел во сне. Гленн даже заглянул в окна, и его сердце сильно забилось, когда он понял, что узнает интерьер. Он подергал двери, обнаружил, что они заперты, и только после этого направился к госпиталю.
Несмотря на протесты Гленна, Горди Фарбер настоял на тщательном осмотре. Когда осмотр наконец завершился и врач убедился, что второй приступ в обозримом будущем Гленну не грозит, он указал пациенту на стул, а сам уселся за массивный стол орехового дерева, скрестил на груди руки и пристально посмотрел на Гленна. По какой бы причине Гленн ни звонил, кардиологу было ясно, что опасность со стороны здоровья пациенту не грозит. Наоборот, все данные осмотра подтверждали, что выздоровление Гленна протекает весьма удовлетворительно.
- Итак? - спросил Фарбер. - Из-за чего весь этот шум, Гленн?
- Честно говоря, не знаю, - ответил тот.
Горди Фарбер выпучил от удивления глаза.
- То есть как это вы не знаете? - проревел он. - Что это за ответ - "не знаю"? Вы договорились со мной о встрече, потом у вас прозвонил входной звонок, вы пошли открывать, затем вернулись, не слишком цивилизованным образом со мной распрощались и швырнули трубку. А теперь вы говорите "не знаю". Выкладывайте все как было: кто там стоял у дверей вашего дома?
Гленн беспомощно покачал головой.
- Я же говорю вам - не знаю. Я помню, как мы разговаривали, помню, что в дверь позвонили. Но что происходило после этого - для меня совершеннейшая загадка. Я проснулся на диване у себя в гостиной двадцать минут назад. Боюсь, однако, что я не все прошедшее время находился дома. Вообще это какое-то сумасшествие. Я, к примеру, помню, что еще задолго до пробуждения пришел в себя, но находился я в этот момент не дома, а Бог знает где. Я стоял по пояс в горной речушке и ловил рыбу. - Тут Гленн покраснел и отвел глаза. - При этом, знаете ли, я был абсолютно голым.
Постепенно Гленн рассказал врачу все, что он помнил. Когда он наконец завершил свое повествование, то поднял глаза на врача и со страхом на него посмотрел.
- Самое мерзкое заключается в том, что я перестаю понимать, где явь, а где сон. Господи, Горди, скажите скорей, что со мной происходит? И прошу вас, не пытайтесь меня убедить, будто такое происходит с каждым, кто перенес сердечный приступ.
Кардиолог встал, обошел вокруг стола и снова уселся в кресло.
- Скажите, вы помните, как ехали в горы? Или как спускались вниз?
Гленн покачал головой.
- У меня нет фургона. Но самое смешное, что этот рыдван, воспоминания о котором засели у меня в голове, преспокойно стоит себе в нескольких шагах от моего дома. Я отчетливо помню две вещи: первое - я потрошу женщину, второе - я пытаюсь найти ее тело в фургоне.
- Совершенно очевидно, что ни первого, ни второго вы не совершали, - объявил доктор Фарбер.
- А если совершал? - возразил Гленн.
Фарбер нахмурился и нажал кнопку интеркома.
- Принесите мне, пожалуйста, утренний номер "Геральд", - попросил он сестру. - Первую страницу.
Через минуту дверь открылась и появилась девушка с газетой в руках. Фарбер кивком указал на Гленна, и она передала газету ему.
- Это все? - спросила сестра.
- Да, спасибо, - ответил доктор Фарбер. Когда сестра закрыла за собой дверь, он повернулся к Гленну. - Взгляните-ка на первую страницу.
Гленн развернул газету и увидел в нижней части первой страницы очерк Энн, посвященный убийству Рори Крэйвена.
- Вы это читали сегодня утром? - спросил кардиолог.
Гленн кивнул.
- В таком случае мы сможем установить источник ваших кошмаров, - заметил Фарбер, и на его губах появилась хитрая ухмылка. - Обратите внимание, Гленн, в этой статье содержится не только информация о парне, которого нашли в доме через дорогу, но и о тех двух женщинах. О вашей жене можно без лести сказать одно: когда она берется что-нибудь описывать, это получается у нее чрезвычайно наглядно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107
И снова ему вспомнился его сон. Позабытые на время картины настолько живо высветились у него в голове, что казалось, будто он проснулся всего несколько минут назад.
Там, во сне, он находился не у себя дома в гостиной и не где-нибудь поблизости. Он стоял совершенно обнаженный в быстрой холодной воде горного ручья и держал в руках удилище, приспособленное для ловли на муху. Вряд ли он смог бы сейчас вразумительно ответить на вопрос, как и почему он там оказался.
То, что привиделось Гленну, можно было назвать "сном во сне".
Но и во сне Гленн сохранил память о рассеченном женском торсе - если, разумеется, это являлось воспоминанием о реальном событии, а не очередным фантомом. Зато воспоминание о речке показалось Гленну чрезвычайно убедительным.
В своем сне Гленн намотал леску на катушку, выбрался из речки и поспешил к фургону, стоявшему точно посередине небольшой зеленой полянки, в паре сотен футов от горного потока.
Хотя Гленн не имел представления, откуда взялась на поляне эта громоздкая машина, фургон тем не менее показался ему знакомым. С сильно бьющимся сердцем он приблизился к автомобилю, но не обнаружил в нем ничего подозрительного. В салоне не оказалось ни малейшего следа недавнего кровопролития, о котором он с такой поразительной ясностью помнил. В одном из отделений багажника он обнаружил электрическую пилу, правда, с уже снятым режущим диском. В ящике встроенного шкафа он нашел также рукоятку модельного ножа, клинок которого отсутствовал. Никаких следов крови в машине ему обнаружить не удалось. Потом он оделся - в этой одежде он сейчас разговаривал, по телефону с сестрой - и обыскал заросли, окружавшие веселенькую полянку.
Ему ничего не удалось найти.
Он уселся за руль фургона и поехал к дому, когда на него снова навалилось забвение.
- Мистер Джефферс? - спросила сестра. - Вы меня слышите?
- Да, - ответил Гленн. - Думаю, мое дело не терпит отлагательств. Мне просто необходимо побеседовать с Горди.
* * *
Сестра заколебалась. Казалось, она раздумывала, не врет ли ей Гленн, но затем рассудила, что ее начальник должен решать такого рода ребусы сам.
- Я пойду посмотрю, возможно, доктор вас примет.
Сестра Тинни Мьюзэк умолкла, а через минуту Гленн услышал в трубке голос Горди Фарбера.
- Гленн? Вы где? Что с вами происходит, черт возьми? С чего это вы стали швырять трубку?
- Мне можно прийти к вам в кабинет и поговорить? - спросил Гленн. - Я приеду точно к назначенному вами времени.
- Ладно, я назначу вам время, - проворчат Горди Фарбер, чувствуя неподдельный страх в голосе Гленна. - Вы сможете быть у меня через пятнадцать минут?
- Я буду, - ответил Гленн.
Прошло каких-нибудь десять минут, а Гленн уже входил в приемную. Возможно, он добрался бы и быстрее, но когда он вышел из дому и двинулся к госпиталю, то увидел фургон, ничуть не отличавшийся от того, который он видел во сне. Гленн даже заглянул в окна, и его сердце сильно забилось, когда он понял, что узнает интерьер. Он подергал двери, обнаружил, что они заперты, и только после этого направился к госпиталю.
Несмотря на протесты Гленна, Горди Фарбер настоял на тщательном осмотре. Когда осмотр наконец завершился и врач убедился, что второй приступ в обозримом будущем Гленну не грозит, он указал пациенту на стул, а сам уселся за массивный стол орехового дерева, скрестил на груди руки и пристально посмотрел на Гленна. По какой бы причине Гленн ни звонил, кардиологу было ясно, что опасность со стороны здоровья пациенту не грозит. Наоборот, все данные осмотра подтверждали, что выздоровление Гленна протекает весьма удовлетворительно.
- Итак? - спросил Фарбер. - Из-за чего весь этот шум, Гленн?
- Честно говоря, не знаю, - ответил тот.
Горди Фарбер выпучил от удивления глаза.
- То есть как это вы не знаете? - проревел он. - Что это за ответ - "не знаю"? Вы договорились со мной о встрече, потом у вас прозвонил входной звонок, вы пошли открывать, затем вернулись, не слишком цивилизованным образом со мной распрощались и швырнули трубку. А теперь вы говорите "не знаю". Выкладывайте все как было: кто там стоял у дверей вашего дома?
Гленн беспомощно покачал головой.
- Я же говорю вам - не знаю. Я помню, как мы разговаривали, помню, что в дверь позвонили. Но что происходило после этого - для меня совершеннейшая загадка. Я проснулся на диване у себя в гостиной двадцать минут назад. Боюсь, однако, что я не все прошедшее время находился дома. Вообще это какое-то сумасшествие. Я, к примеру, помню, что еще задолго до пробуждения пришел в себя, но находился я в этот момент не дома, а Бог знает где. Я стоял по пояс в горной речушке и ловил рыбу. - Тут Гленн покраснел и отвел глаза. - При этом, знаете ли, я был абсолютно голым.
Постепенно Гленн рассказал врачу все, что он помнил. Когда он наконец завершил свое повествование, то поднял глаза на врача и со страхом на него посмотрел.
- Самое мерзкое заключается в том, что я перестаю понимать, где явь, а где сон. Господи, Горди, скажите скорей, что со мной происходит? И прошу вас, не пытайтесь меня убедить, будто такое происходит с каждым, кто перенес сердечный приступ.
Кардиолог встал, обошел вокруг стола и снова уселся в кресло.
- Скажите, вы помните, как ехали в горы? Или как спускались вниз?
Гленн покачал головой.
- У меня нет фургона. Но самое смешное, что этот рыдван, воспоминания о котором засели у меня в голове, преспокойно стоит себе в нескольких шагах от моего дома. Я отчетливо помню две вещи: первое - я потрошу женщину, второе - я пытаюсь найти ее тело в фургоне.
- Совершенно очевидно, что ни первого, ни второго вы не совершали, - объявил доктор Фарбер.
- А если совершал? - возразил Гленн.
Фарбер нахмурился и нажал кнопку интеркома.
- Принесите мне, пожалуйста, утренний номер "Геральд", - попросил он сестру. - Первую страницу.
Через минуту дверь открылась и появилась девушка с газетой в руках. Фарбер кивком указал на Гленна, и она передала газету ему.
- Это все? - спросила сестра.
- Да, спасибо, - ответил доктор Фарбер. Когда сестра закрыла за собой дверь, он повернулся к Гленну. - Взгляните-ка на первую страницу.
Гленн развернул газету и увидел в нижней части первой страницы очерк Энн, посвященный убийству Рори Крэйвена.
- Вы это читали сегодня утром? - спросил кардиолог.
Гленн кивнул.
- В таком случае мы сможем установить источник ваших кошмаров, - заметил Фарбер, и на его губах появилась хитрая ухмылка. - Обратите внимание, Гленн, в этой статье содержится не только информация о парне, которого нашли в доме через дорогу, но и о тех двух женщинах. О вашей жене можно без лести сказать одно: когда она берется что-нибудь описывать, это получается у нее чрезвычайно наглядно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107