выступать в салоне мадам Элизы или в этом театре? И наконец, Мисси чувствовала, что новая работа должна ей понравиться.
– Это будет весело, – думала она, стараясь при этом вспомнить, когда в последний раз ей было по-настоящему весело. Может быть, главный секрет веселья в отсутствии финансовых проблем?
– Нельзя ли поскорее? – произнесла мадам Элиза, нервно барабаня костяшками пальцев по двери служебного входа.
Дверь наконец распахнулась, и на пороге появился Зигфельд.
– Мисс Верити! – воскликнул он, приглашая обеих дам пройти внутрь. – Как я рад вас видеть! Вы только посмотрите, что о вас пишут в «Таймс»!
Он протянул девушке свежий номер газеты, целая страница которого была посвящена демонстрации весенней коллекции Элизы – имя Верити было набрано крупным шрифтом.
Мисси взяла газету в руки и с интересом прочитала: «Новая манекенщица Элизы – Верити – вызвала самую настоящую сенсацию, появившись на подиуме в легком платье из фиолетового шифона, серебряных бусах и изящнейших серебряных туфельках с фиолетовыми атласными лентами, столь удачно подчеркивающими стройность ее ножек. Верити олицетворяет новый стиль, говорит мадам Элиза. Не вызывает сомнения, что в скором времени все нью-йоркские модницы захотят походить на эту несравненную модель. Но если можно научиться подражать ее Легкой походке, то едва ли многим удастся перенять ее грациозность и обаяние. Действительно, у кого еще найдутся такие стройные ноги, такие роскошные каштановые волосы и такие яркие фиалковые глаза? Ходят слухи, что красавица Верити уже получила предложение от Фло Зигфельда, и скоро жители Нью-Йорка смогут увидеть ее на подмостках Новоамстердамского театра».
– Ах, Зигфельд! – улыбнулась мадам Элиза. – Я подарила вам еще одну звезду. Сначала белокурая Мод, которая потом вышла замуж за владельца железнодорожной компании; потом – рыжеволосая Жакетта, сбежавшая от вас в Голливуд. И вот наконец – Верити.
– Клянусь честью, – воскликнул Зигфельд, – она затмила их всех! Эта самая красивая девушка во всем Нью-Йорке.
– По-моему, мистер Зигфельд, вы преувеличиваете, – застенчиво улыбнулась Мисси. – Я мало чем отличаюсь от других девушек.
– Боже мой! – вздохнула мадам Элиза. – Ну что ты лепечешь, дурочка?! Тебе предстоит войти в историю звездой Бродвея, а ты говоришь, что мало чем отличаешься от остальных!
– Можете положиться на мое мнение, дорогая Верити, – улыбнулся Зигфельд. – Я на этом деле собаку съел. У вас на редкость неординарная внешность. Конечно, нельзя сказать, что вы очень ярки. Впрочем, ярких девушек у меня и так хоть отбавляй. Вы настоящая красавица, Верити, а в шоу-бизнесе красота артисток прямо пропорциональна доходам театра.
– Мы с Флоренцем заключили сделку, – вступила в разговор мадам Элиза. – Я освобождаю тебя от всех обязательств передо мной, а взамен мистер Зигфельд предоставляет мне эксклюзивное право шить тебе костюмы– как для шоу, так и для прогулок по улицам.
– Простите, Элиза, но… – пытался было возразить Зигфельд, но Элиза даже не дала ему договорить.
– Никаких «но», Флоренц! Вы что ж, полагаете, что звезда такой величины, как Верити, будет гулять по Пятой Авеню в пальтишке, купленном за пять долларов? Может быть, вы еще посоветуете ей обедать в дешевенькой столовке? Носить на шее побрякушки из самоварного золота? Опомнитесь, Флоренц – это же будет величайший позор для вашего театра! Я настаиваю на том, чтобы несравненная Верити носила платья только от Элизы. Это мое условие. Само собой разумеется, что счета за пошив одежды я буду посылать на ваш адрес.
– Мне нечего возразить, – тяжело вздохнул Зигфельд.
– И еще: эта девушка должна получать двести долларов в неделю – и ни центом меньше – вне зависимости от того, выступает она или нет. Само собой разумеется, что через три месяца встанет вопрос о повышении жалования.
– Ах, Верити, – проворчал Зигфельд, – у вас такой настойчивый адвокат, что я не в силах противиться. Ну что ж, будем считать, что сделка заключена! А теперь, уважаемые дамы, позвольте пригласить вас отобедать со мной в «Ректоре».
Ресторан «Ректор» был любимым местом встреч всех звезд нью-йоркского шоу-бизнеса – Фло Зигфельду это заведение во многом заменяло родной дом. Когда в сопровождении Элизы и Мисси Зигфельд появился на пороге обитого плюшем обеденного зала, метрдотель радостно улыбнулся ему как старому знакомому и повел к лучшему столику. Флоренц представил метру Элизу и Верити – тот учтиво поклонился каждой из дам и поцеловал руки.
– Да-да, конечно, – произнес он, – я уже читал о вас в газетах, мисс Верити. Вам прочат будущее звезды бродвейских шоу.
– Похоже, не вы один читали об этой красавице, – заметил Зигфельд, обводя взглядом сидевших за столиками завсегдатаев. Словно по команде они отложили ножи и вилки и повернулись к Мисси.
– Принесите, пожалуйста, икры! – громким голосом произнес Зигфельд. – Гулять так гулять!
– Простите, мистер Зигфельд, можно к вам обратиться? – к их столику подбежал проворный молодой человек с блокнотом в руках. – Я Дэн Джеймс, корреспондент «Дейли Стар». Если не ошибаюсь, эта юная леди – мисс Верити, новая манекенщица мадам Элизы?
– Ее бывшая манекенщица – моя новая звезда, – с важным видом произнес Зигфельд. – Можете сообщить об этом вашим читателям, мистер Джеймс – пусть приходят полюбоваться на нее в мой театр. Мисс Верити стоит того, чтобы раскошелиться на билет!
– Разумеется, стоит, мистер Зигфельд, благодарю вас, сэр, за цепную информацию. – Джеймс поклонился Верити и пожал ей руку: – Рад был с вами познакомиться, мисс Верити.
– Вот видите, – произнес Зигфельд, обводя рукой зал, – все уже обратили на вас внимание. Посмотрите на того парня у окна – это Тим Уэллс из «Варьете». Ставлю десять долларов – он прибежит сюда следующим. Та девица, которая сидит рядом с ним – Салли Вайн из шоу Шуберта. Но кто она по сравнению с вами?! Вы уже стали звездой, Верити. Завтра же во всех газетах будут опубликованы целые статьи о вас.
Мисси стоило немалых трудов сохранять спокойствие. Действительно, взгляды всех присутствующих были устремлены на нее. Может быть, немаловажную роль в этом головокружительном внимании сыграл и этот кремовый костюм. Мисси чувствовала, что он очень ей к лицу.
Интересно, подумала Мисси, отпивая из высокого стакана апельсиновый сок, каково будет выступать на сцене? Наверное, там будет даже спокойнее – ведь в зале темно, и она не сможет видеть все эти нескромные взгляды.
Официант принес жареного цыпленка под спаржевым соусом – Зигфельд заказал это блюдо специально для Мисси.
– Немедленно унесите это! – воскликнула мадам Элиза, отчаянно размахивая руками. – Девушка должна заботиться о своей фигуре.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166
– Это будет весело, – думала она, стараясь при этом вспомнить, когда в последний раз ей было по-настоящему весело. Может быть, главный секрет веселья в отсутствии финансовых проблем?
– Нельзя ли поскорее? – произнесла мадам Элиза, нервно барабаня костяшками пальцев по двери служебного входа.
Дверь наконец распахнулась, и на пороге появился Зигфельд.
– Мисс Верити! – воскликнул он, приглашая обеих дам пройти внутрь. – Как я рад вас видеть! Вы только посмотрите, что о вас пишут в «Таймс»!
Он протянул девушке свежий номер газеты, целая страница которого была посвящена демонстрации весенней коллекции Элизы – имя Верити было набрано крупным шрифтом.
Мисси взяла газету в руки и с интересом прочитала: «Новая манекенщица Элизы – Верити – вызвала самую настоящую сенсацию, появившись на подиуме в легком платье из фиолетового шифона, серебряных бусах и изящнейших серебряных туфельках с фиолетовыми атласными лентами, столь удачно подчеркивающими стройность ее ножек. Верити олицетворяет новый стиль, говорит мадам Элиза. Не вызывает сомнения, что в скором времени все нью-йоркские модницы захотят походить на эту несравненную модель. Но если можно научиться подражать ее Легкой походке, то едва ли многим удастся перенять ее грациозность и обаяние. Действительно, у кого еще найдутся такие стройные ноги, такие роскошные каштановые волосы и такие яркие фиалковые глаза? Ходят слухи, что красавица Верити уже получила предложение от Фло Зигфельда, и скоро жители Нью-Йорка смогут увидеть ее на подмостках Новоамстердамского театра».
– Ах, Зигфельд! – улыбнулась мадам Элиза. – Я подарила вам еще одну звезду. Сначала белокурая Мод, которая потом вышла замуж за владельца железнодорожной компании; потом – рыжеволосая Жакетта, сбежавшая от вас в Голливуд. И вот наконец – Верити.
– Клянусь честью, – воскликнул Зигфельд, – она затмила их всех! Эта самая красивая девушка во всем Нью-Йорке.
– По-моему, мистер Зигфельд, вы преувеличиваете, – застенчиво улыбнулась Мисси. – Я мало чем отличаюсь от других девушек.
– Боже мой! – вздохнула мадам Элиза. – Ну что ты лепечешь, дурочка?! Тебе предстоит войти в историю звездой Бродвея, а ты говоришь, что мало чем отличаешься от остальных!
– Можете положиться на мое мнение, дорогая Верити, – улыбнулся Зигфельд. – Я на этом деле собаку съел. У вас на редкость неординарная внешность. Конечно, нельзя сказать, что вы очень ярки. Впрочем, ярких девушек у меня и так хоть отбавляй. Вы настоящая красавица, Верити, а в шоу-бизнесе красота артисток прямо пропорциональна доходам театра.
– Мы с Флоренцем заключили сделку, – вступила в разговор мадам Элиза. – Я освобождаю тебя от всех обязательств передо мной, а взамен мистер Зигфельд предоставляет мне эксклюзивное право шить тебе костюмы– как для шоу, так и для прогулок по улицам.
– Простите, Элиза, но… – пытался было возразить Зигфельд, но Элиза даже не дала ему договорить.
– Никаких «но», Флоренц! Вы что ж, полагаете, что звезда такой величины, как Верити, будет гулять по Пятой Авеню в пальтишке, купленном за пять долларов? Может быть, вы еще посоветуете ей обедать в дешевенькой столовке? Носить на шее побрякушки из самоварного золота? Опомнитесь, Флоренц – это же будет величайший позор для вашего театра! Я настаиваю на том, чтобы несравненная Верити носила платья только от Элизы. Это мое условие. Само собой разумеется, что счета за пошив одежды я буду посылать на ваш адрес.
– Мне нечего возразить, – тяжело вздохнул Зигфельд.
– И еще: эта девушка должна получать двести долларов в неделю – и ни центом меньше – вне зависимости от того, выступает она или нет. Само собой разумеется, что через три месяца встанет вопрос о повышении жалования.
– Ах, Верити, – проворчал Зигфельд, – у вас такой настойчивый адвокат, что я не в силах противиться. Ну что ж, будем считать, что сделка заключена! А теперь, уважаемые дамы, позвольте пригласить вас отобедать со мной в «Ректоре».
Ресторан «Ректор» был любимым местом встреч всех звезд нью-йоркского шоу-бизнеса – Фло Зигфельду это заведение во многом заменяло родной дом. Когда в сопровождении Элизы и Мисси Зигфельд появился на пороге обитого плюшем обеденного зала, метрдотель радостно улыбнулся ему как старому знакомому и повел к лучшему столику. Флоренц представил метру Элизу и Верити – тот учтиво поклонился каждой из дам и поцеловал руки.
– Да-да, конечно, – произнес он, – я уже читал о вас в газетах, мисс Верити. Вам прочат будущее звезды бродвейских шоу.
– Похоже, не вы один читали об этой красавице, – заметил Зигфельд, обводя взглядом сидевших за столиками завсегдатаев. Словно по команде они отложили ножи и вилки и повернулись к Мисси.
– Принесите, пожалуйста, икры! – громким голосом произнес Зигфельд. – Гулять так гулять!
– Простите, мистер Зигфельд, можно к вам обратиться? – к их столику подбежал проворный молодой человек с блокнотом в руках. – Я Дэн Джеймс, корреспондент «Дейли Стар». Если не ошибаюсь, эта юная леди – мисс Верити, новая манекенщица мадам Элизы?
– Ее бывшая манекенщица – моя новая звезда, – с важным видом произнес Зигфельд. – Можете сообщить об этом вашим читателям, мистер Джеймс – пусть приходят полюбоваться на нее в мой театр. Мисс Верити стоит того, чтобы раскошелиться на билет!
– Разумеется, стоит, мистер Зигфельд, благодарю вас, сэр, за цепную информацию. – Джеймс поклонился Верити и пожал ей руку: – Рад был с вами познакомиться, мисс Верити.
– Вот видите, – произнес Зигфельд, обводя рукой зал, – все уже обратили на вас внимание. Посмотрите на того парня у окна – это Тим Уэллс из «Варьете». Ставлю десять долларов – он прибежит сюда следующим. Та девица, которая сидит рядом с ним – Салли Вайн из шоу Шуберта. Но кто она по сравнению с вами?! Вы уже стали звездой, Верити. Завтра же во всех газетах будут опубликованы целые статьи о вас.
Мисси стоило немалых трудов сохранять спокойствие. Действительно, взгляды всех присутствующих были устремлены на нее. Может быть, немаловажную роль в этом головокружительном внимании сыграл и этот кремовый костюм. Мисси чувствовала, что он очень ей к лицу.
Интересно, подумала Мисси, отпивая из высокого стакана апельсиновый сок, каково будет выступать на сцене? Наверное, там будет даже спокойнее – ведь в зале темно, и она не сможет видеть все эти нескромные взгляды.
Официант принес жареного цыпленка под спаржевым соусом – Зигфельд заказал это блюдо специально для Мисси.
– Немедленно унесите это! – воскликнула мадам Элиза, отчаянно размахивая руками. – Девушка должна заботиться о своей фигуре.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166