– Я хожу сюда уже пятнадцать лет, но теперь не думаю, что еще когда-нибудь здесь покажусь.
– Это почему же?
Она искренне не понимает. Эл тяжело вздохнул.
– Не важно, Марла. Ну, так что там у тебя за сногсшибательные новости?
Они уже сидели в ее «мерседесе». Эл захлопнул дверцу. Сделал большой глоток ледяной кока-колы из банки. Марла лизнула яичный салат.
– Ммм… вкусно!
– Лучший салат во всем городе. – Эл произнес это с такой гордостью, словно сам владел баром.
– Судя по твоему паршивому настроению, тебе не очень повезло с сослуживцами Лори Мартин?
Эл покончил со своей банкой колы и принялся за ее.
– Знаешь что, Марла? Иногда ты бываешь жуткой занудой.
– Кто? Я?!
Она невинно захлопала длинными ресницами. Эл покачал головой.
– Прекрати, радость моя. Мы говорим о деле, не забывай. И не забывай, что я твой босс.
– Да, сэр!
Она чинно выпрямилась, отчего тарелка с салатом полетела вниз и приземлилась – салатной стороной – на ботинки Эла.
Марла задумчиво смотрела вниз.
– Давай взглянем на это дело с другой стороны. Чистильщик отполирует твои ботинки до блеска. В любом случае это лучше, чем если бы испачкался мой черный коврик.
Эл сделал глубокий вдох.
– Марла, я уже говорю стиснув зубы, если ты еще не заметила.
С помощью картонной тарелки и обеденной салфеточки он попытался счистить салат с ботинок.
– Вот, возьми. – Марла кинула ему коробку бумажных носовых платков. – Я уже три раза извинилась за последние пятнадцать минут. Ладно, могу еще раз. Прости меня, Эл, я не хотела. Вот видишь, я уже исправляюсь.
Неожиданно она наклонилась, обхватила его лицо руками, испачканными яичным салатом, и смачно поцеловала в губы. Поцелуй затянулся. Сердце запрыгало в груди у Эла. Ну прямо юнец на первом свидании, мелькнула в голове счастливая мысль. Он поцеловал ее еще.
– Ну так что там у тебя такое важное?
Марла смотрела на него потемневшими серо-зелеными глазами. Губы распухли. Господи, до чего же хороша! И до чего сексуальна… Он с трудом взял себя в руки.
– Я нашла дружка Лори Мартин.
– Ну и…
Он откинулся на комфортабельном кожаном сиденье, выглянул в окно, изображая равнодушие. Марла с силой ударила его кулачком по руке.
– Ох! Осторожнее – поранишь человека. Эл над ней смеялся, и она это знала.
– О'кей, босс. Значит, картина такова. В баптистской церкви Лори Мартин познакомилась с неким мистером Джоном Макивером. Она была в одном из своих «домашних» платьев, он – седовласый, в очках с толстенными стеклами и с палкой. Ему восемьдесят четыре, ей за тридцать. Макивер хорошо обеспечен, Лори играла с ним в какую-то свою игру. Помнишь тот перстень со змейкой? Это обручальное кольцо. Она выбрала – он заплатил. Эл изумленно присвистнул.
– Почему же Лори не носила его, как положено?
– Не хотела, чтобы кто-нибудь еще знал. Пока. Это была их тайна. Просила его удостовериться в том, – что он действительно этого хочет. И кроме того, боялась сплетен. Лори – бедная, непритязательная, одинокая и беззащитная женщина в большом и враждебном мире.
Эл снова присвистнул. Марла просияла.
– Ну как?
– Радость моя, ты просто чудо.
– Это еще не все. По мнению Макивера, Лори Мартин чуть ли не святая. Добродетельная женщина в старомодном смысле этого слова, так он сказал. Напомнила ему покойную жену, Имоджен. Я видела портрет этой Имоджен. Мне она показалась настоящей стервой.
– А он что собой представляет?
– Макивер? – Марла на минуту задумалась. – Не сказала бы что мне он очень понравился. Но он какой-то… беззащитный. Старый, одинокий, немного тронутый. Плохо видит, плохо слышит. Но они оба – и старик, и Гестапо – любили ее.
– Гестапо?
– Немецкая овчарка. Чуть не разорвала меня на куски. И разорвала бы, если бы я сделала одно неверное движение. Но Лори она, по-видимому, обожала. Ну конечно, она всегда приносила для нее что-нибудь вкусненькое, например косточку. Выставила Макивера, я думаю, на несколько тысяч долларов, якобы для ребенка так называемой сестры, которому срочно понадобилась операция. И еще на благотворительность для детей, которой она якобы активно занималась.
– Чудеса, да и только…
Глядя ему прямо в глаза, Марла выдала последнее:
– Еще она сказала Макиверу, что он первый, кого она полюбила после смерти мужа, который якобы умер десять лет назад.
У Эла буквально глаза на лоб полезли. Марла удовлетворенно усмехнулась:
– Ну наконец-то я тебя проняла, Жиро.
– Вот, значит, как… Муж и сестра с ребенком? Да, жить становится все интереснее.
– А вот это сама Лори Мартин.
Она торжествующе взмахнула фотографией. Эл с интересом всматривался в нее.
– Жизнь Лори номер два. А мне, кажется, удалось краем глаза взглянуть на ее жизнь номер три.
Эл протянул ей большой коричневый конверт, в котором оказался увеличенный снимок маленькой черной собачки, сидящей на капоте машины.
– Я его увеличил. Замечаешь что-нибудь интересное? Марла покачала головой.
– Симпатичная собачка.
– Так вот, эта симпатичная собачка сидит на капоте машины «ройял-бьюик» выпуска тысяча девятьсот восьмидесятого года. Если бы ты была более наблюдательным частным детективом, то заметила бы на ней номерной знак Флориды. Номер отчетливо виден.
– Флорида?
Марла тут же вспомнила квартиру Лори с ее пастельным убранством, типичным для Флориды.
– Теперь ты догадалась, откуда нам надо начинать расследование, радость моя?
– Всегда мечтала увидеть Южный берег.
Глава 20
Эл смотрел на беспрерывно меняющуюся панораму за окном своего офиса. Изящные калифорнийские девушки на роликовых коньках – длинные светлые волосы развеваются на ветру, стройные загорелые ноги ритмично движутся, на головах наушники. Безжалостно разрушают свои барабанные перепонки. Бородатый парень на красном «Дукатти-916» – самом быстроходном мотоцикле на всей планете – остановился у светофора, ожидая, пока пожилая женщина в развевающемся белом платье с розовыми лентами и огромной шляпе с розами под цвет, на высоких каблуках-шпильках перейдет дорогу. Две дорого одетые блондинки – похоже, что в Беверли-Хиллз все без исключения женщины – блондинки, – в изящных костюмах, сшитых на заказ, с пакетами, на которых красовались ярлыки знаменитых модельеров, подошли к ожидавшему их черному лимузину с шофером. В кафе напротив группа пестро одетых молодых людей, потягивая ледяные напитки, раскладывали окружающий их мир на части и снова собирали – так, как им больше нравилось, А может, просто сплетничали про отсутствующих «друзей». Сплетни и пересуды движут миром, особенно здесь, в Голливуде. Если бы не сплетни, сколько людей остались бы без работы.
По Сансет безостановочно двигались машины. Прохаживалась проститутка в красных высоких, до бедер, сапогах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70