Они не могут сказать мне это вслух, но хотят показать, что я лишь притворяюсь смелым и отважным, а на самом деле не обладаю храбростью.
Подобные размышления пробудили в нем юношескую гордость и упрямое желание остаться здесь при любых обстоятельствах. С заметным румянцем на щеках, он громко произнес:
– Я останусь в этой комнате, несмотря ни на что! И любые ужасы, реальные или бестелесные, не изгонят меня отсюда! Мне хватит для этого смелости, и я храбро встречу любое испытание!
В тот же миг раздался стук в дверь. Чарльз с раздражением повернулся на каблуках и прислушался. Через минуту последовал еще один удар, и юноша, бесшумно сделав несколько шагов, положил ладонь на дверную ручку. Он был готов выйти из комнаты в любое мгновение.
Ждать пришлось недолго. Через полминуты стук снова повторился, и Чарльз распахнул дверь настежь. Он никого не увидел, но услышал странный звук – звук, который можно было бы с натяжкой назвать стоном или жалобным вздохом, поскольку в каждом из них присутствует боль и печаль. Юноша не понял, откуда исходил этот звук, и потому без колебаний спросил:
– Кто здесь? Ответьте мне! Кто здесь?
Сначала он услышал только эхо своих слов, но затем открылась чья-то дверь, и знакомый голос прокричал:
– Кто там? Кто там говорит?
– Генри? – с надеждой спросил Чарльз.
– Да, это я.
– Простите, что потревожил вас.
– Похоже, вы сами встревожены, иначе бы не кричали в коридоре. Я сейчас оденусь и подойду.
Прежде чем Чарльз успел ответить, что приходить к нему необязательно, Генри закрыл свою дверь. Голланду было стыдно принимать чью-либо помощь из-за пустякового инцидента, который просто помешал его отдыху. Однако он не стал ходить в комнату Генри и отговаривать друга, хотя эта ситуация еще больше усилила его раздражение. Чарльз вернулся в свои покои и начал ждать молодого Баннерворта.
Он оставил дверь открытой, поэтому Генри без стука вошел в комнату и тут же спросил:
– Что случилось, Чарльз?
– Небольшой пустяк, из-за которого я, к своему стыду, потревожил ваш сон.
– Не корите себя. Я не спал.
– А вы не слышали, как я открывал дверь в первый раз?
– Слышал. Но я тогда не мог понять, чья дверь открылась. И только потом меня встревожил ваш голос в коридоре.
– Я открывал дверь дважды, потому что кто-то стучал в нее, будто просил разрешения войти. Но когда я выходил в коридор, то, увы, никого не видел.
– Вот так новость!
– Я говорю вам правду.
– Вы меня удивили.
– Мне очень жаль, что я потревожил вас по такому нелепому поводу. Поверьте, окликая неизвестного гостя, я не хотел, чтобы вы вставали с постели.
– Не сожалейте об этом, – ответил Генри. – Вы имеете полное право поднимать тревогу в подобных случаях.
– Стук показался мне странным, но он мог быть вызван случайной причиной. Нам лишь надо найти ему какое-то логическое объяснение.
– После того, что случилось, мы должны особенно внимательно относиться к любым необычным видениям и звукам. Возможно, этот странный стук как-то связан с тем страшным существом, которого мы видели.
– Вы правы.
– Проклятье! Этот странный портрет как будто смеется над нами!
– Кстати, – заметил Чарльз, – я недавно осматривал его. И знаете, панель с картиной недавно снимали со стены.
– Снимали?!
– Да. Насколько я могу судить, ее вынули из пазов, чтобы добраться до основной стены.
– Вы так считаете?
– Если вы прикоснетесь к портрету, то почувствуете слабину, а при близком осмотре увидите, что куски замазки, скреплявшие пазы, местами отвалились. На мой взгляд, это могло произойти только при удалении панели со стены.
– Вы, должно быть, ошибаетесь.
– Я, конечно, не берусь говорить наверняка, однако вы можете убедиться в этом сами, – ответил Чарльз.
– Но в нашем доме никто не стал бы снимать портрет без моего разрешения.
– Мне нечего вам сказать. Послушайте, Генри… Не могли бы вы разрешить мне заглянуть за эту панель? Или лучше давайте сделаем это вместе. Мне очень хочется узнать, что находится за ней.
– Если вы так просите, то я вам помогу. Мы хотели убрать картину из этой комнаты, но когда Флору перенесли в другую спальную, снимать портрет показалось мне бессмысленным. Подождите несколько минут, и я постараюсь найти что-нибудь пригодное для извлечения панели.
Генри вышел из комнаты и отправился на поиски необходимых приспособлений, а Чарльз, пока его не было, вернулся к осмотру картины. Он не мог найти себе места от любопытства и едва дождался Генри, который минут через десять принес не совсем удобные для их цели инструменты. Впрочем, правду говорят, что было бы желание, а способ найдется. Несмотря на отсутствие нужных приспособлений, юноши довольно быстро удалили замазку из пазов, а затем, постукивая по одной стороне молотком и поддевая ножом противоположный край, выбрали панель с ее места.
Однако их ожидало разочарование. За портретом была лишь деревянная стена, к которой крепились полированные дубовые панели.
– Никакой тайны здесь нет, – сказал Генри.
– Абсолютно, – согласился Чарльз, простукивая костяшками пальцев деревянную стену. – Мы зря старались.
– Похоже на то.
– У меня было странное предчувствие, что мы сделаем открытие, которое окупит наши труды. Но перед нами обычная стена, и, значит, я ошибался.
– Я нахожу лишь странным толщину и вес этой дубовой панели. Пусть на ней и нарисован портрет, но взгляните, как она отличается от остальных.
– Действительно.
– Поставим ее обратно?
Чарльз неохотно согласился, и панель с картиной была водружена на прежнее место. Голланд лично убедился, что за портретом была только стена, вполне соответствовавшая по виду и возрасту всей конструкции особняка. Но юноша не мог отказаться от предчувствия, что эта панель скрывала какую-то тайну.
Заметив его опечаленный вид, Генри произнес:
– Я вижу, вы остались недовольны.
– Мой друг, – ответил Чарльз, – мне незачем обманывать вас. Я действительно разочарован тем, что мы ничего не нашли за панелью.
– В нашем семействе и без того достаточно тайн, – со вздохом произнес молодой Баннерворт.
В тот же миг они оба были напуганы странным постукиванием в окно, вслед за которым раздался пронзительный визг, прозвучавший в ночной тиши до жути устрашающе.
– Что это? – спросил Чарльз.
– А Бог его знает, – ответил Генри.
Юноши повернулись к эркеру, который, как мы упоминали ранее, не имел решетки и ставень. Они с изумлением следили за тем, как снизу, будто медленно возносясь по воздуху, на балкон поднималась высокая фигура. Генри хотел было броситься вперед, но Чарльз удержал его за руку и быстро вытащил из своего саквояжа кобуру с большим пистолетом. Он прицелился в фигуру и с усмешкой прошептал:
– Если я не попаду в него, Генри, то пусть ценой промаха станет моя голова.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80
Подобные размышления пробудили в нем юношескую гордость и упрямое желание остаться здесь при любых обстоятельствах. С заметным румянцем на щеках, он громко произнес:
– Я останусь в этой комнате, несмотря ни на что! И любые ужасы, реальные или бестелесные, не изгонят меня отсюда! Мне хватит для этого смелости, и я храбро встречу любое испытание!
В тот же миг раздался стук в дверь. Чарльз с раздражением повернулся на каблуках и прислушался. Через минуту последовал еще один удар, и юноша, бесшумно сделав несколько шагов, положил ладонь на дверную ручку. Он был готов выйти из комнаты в любое мгновение.
Ждать пришлось недолго. Через полминуты стук снова повторился, и Чарльз распахнул дверь настежь. Он никого не увидел, но услышал странный звук – звук, который можно было бы с натяжкой назвать стоном или жалобным вздохом, поскольку в каждом из них присутствует боль и печаль. Юноша не понял, откуда исходил этот звук, и потому без колебаний спросил:
– Кто здесь? Ответьте мне! Кто здесь?
Сначала он услышал только эхо своих слов, но затем открылась чья-то дверь, и знакомый голос прокричал:
– Кто там? Кто там говорит?
– Генри? – с надеждой спросил Чарльз.
– Да, это я.
– Простите, что потревожил вас.
– Похоже, вы сами встревожены, иначе бы не кричали в коридоре. Я сейчас оденусь и подойду.
Прежде чем Чарльз успел ответить, что приходить к нему необязательно, Генри закрыл свою дверь. Голланду было стыдно принимать чью-либо помощь из-за пустякового инцидента, который просто помешал его отдыху. Однако он не стал ходить в комнату Генри и отговаривать друга, хотя эта ситуация еще больше усилила его раздражение. Чарльз вернулся в свои покои и начал ждать молодого Баннерворта.
Он оставил дверь открытой, поэтому Генри без стука вошел в комнату и тут же спросил:
– Что случилось, Чарльз?
– Небольшой пустяк, из-за которого я, к своему стыду, потревожил ваш сон.
– Не корите себя. Я не спал.
– А вы не слышали, как я открывал дверь в первый раз?
– Слышал. Но я тогда не мог понять, чья дверь открылась. И только потом меня встревожил ваш голос в коридоре.
– Я открывал дверь дважды, потому что кто-то стучал в нее, будто просил разрешения войти. Но когда я выходил в коридор, то, увы, никого не видел.
– Вот так новость!
– Я говорю вам правду.
– Вы меня удивили.
– Мне очень жаль, что я потревожил вас по такому нелепому поводу. Поверьте, окликая неизвестного гостя, я не хотел, чтобы вы вставали с постели.
– Не сожалейте об этом, – ответил Генри. – Вы имеете полное право поднимать тревогу в подобных случаях.
– Стук показался мне странным, но он мог быть вызван случайной причиной. Нам лишь надо найти ему какое-то логическое объяснение.
– После того, что случилось, мы должны особенно внимательно относиться к любым необычным видениям и звукам. Возможно, этот странный стук как-то связан с тем страшным существом, которого мы видели.
– Вы правы.
– Проклятье! Этот странный портрет как будто смеется над нами!
– Кстати, – заметил Чарльз, – я недавно осматривал его. И знаете, панель с картиной недавно снимали со стены.
– Снимали?!
– Да. Насколько я могу судить, ее вынули из пазов, чтобы добраться до основной стены.
– Вы так считаете?
– Если вы прикоснетесь к портрету, то почувствуете слабину, а при близком осмотре увидите, что куски замазки, скреплявшие пазы, местами отвалились. На мой взгляд, это могло произойти только при удалении панели со стены.
– Вы, должно быть, ошибаетесь.
– Я, конечно, не берусь говорить наверняка, однако вы можете убедиться в этом сами, – ответил Чарльз.
– Но в нашем доме никто не стал бы снимать портрет без моего разрешения.
– Мне нечего вам сказать. Послушайте, Генри… Не могли бы вы разрешить мне заглянуть за эту панель? Или лучше давайте сделаем это вместе. Мне очень хочется узнать, что находится за ней.
– Если вы так просите, то я вам помогу. Мы хотели убрать картину из этой комнаты, но когда Флору перенесли в другую спальную, снимать портрет показалось мне бессмысленным. Подождите несколько минут, и я постараюсь найти что-нибудь пригодное для извлечения панели.
Генри вышел из комнаты и отправился на поиски необходимых приспособлений, а Чарльз, пока его не было, вернулся к осмотру картины. Он не мог найти себе места от любопытства и едва дождался Генри, который минут через десять принес не совсем удобные для их цели инструменты. Впрочем, правду говорят, что было бы желание, а способ найдется. Несмотря на отсутствие нужных приспособлений, юноши довольно быстро удалили замазку из пазов, а затем, постукивая по одной стороне молотком и поддевая ножом противоположный край, выбрали панель с ее места.
Однако их ожидало разочарование. За портретом была лишь деревянная стена, к которой крепились полированные дубовые панели.
– Никакой тайны здесь нет, – сказал Генри.
– Абсолютно, – согласился Чарльз, простукивая костяшками пальцев деревянную стену. – Мы зря старались.
– Похоже на то.
– У меня было странное предчувствие, что мы сделаем открытие, которое окупит наши труды. Но перед нами обычная стена, и, значит, я ошибался.
– Я нахожу лишь странным толщину и вес этой дубовой панели. Пусть на ней и нарисован портрет, но взгляните, как она отличается от остальных.
– Действительно.
– Поставим ее обратно?
Чарльз неохотно согласился, и панель с картиной была водружена на прежнее место. Голланд лично убедился, что за портретом была только стена, вполне соответствовавшая по виду и возрасту всей конструкции особняка. Но юноша не мог отказаться от предчувствия, что эта панель скрывала какую-то тайну.
Заметив его опечаленный вид, Генри произнес:
– Я вижу, вы остались недовольны.
– Мой друг, – ответил Чарльз, – мне незачем обманывать вас. Я действительно разочарован тем, что мы ничего не нашли за панелью.
– В нашем семействе и без того достаточно тайн, – со вздохом произнес молодой Баннерворт.
В тот же миг они оба были напуганы странным постукиванием в окно, вслед за которым раздался пронзительный визг, прозвучавший в ночной тиши до жути устрашающе.
– Что это? – спросил Чарльз.
– А Бог его знает, – ответил Генри.
Юноши повернулись к эркеру, который, как мы упоминали ранее, не имел решетки и ставень. Они с изумлением следили за тем, как снизу, будто медленно возносясь по воздуху, на балкон поднималась высокая фигура. Генри хотел было броситься вперед, но Чарльз удержал его за руку и быстро вытащил из своего саквояжа кобуру с большим пистолетом. Он прицелился в фигуру и с усмешкой прошептал:
– Если я не попаду в него, Генри, то пусть ценой промаха станет моя голова.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80