Никто в зале больше не замечал, что программа концерта несколько изменилась. Народ накачивал пивом и орал еще громче. Это более-менее положило конец любым разговорам, и я начал развлекаться, выстраивая на столе пустые стаканы. Тэм следил за моими маневрами со смутным интересом. Пока вечер выходил довольно приятный, но все стало иначе, когда за пустыми стаканами пришла с подносом Мораг Патерсон. Если бы этим занялся Джок, все бы, наверное, обошлось, но ему было некогда. Он бы грубо распихал толпу локтями, обошел все столики, захватывая пятерней по пять стаканов, и обязательно находя, к чему придраться. Но вместо него возникла Мораг, изящно нагнулась и спросила, не мог бы я передать ей стаканы. Я на нее и не взглянул, но стоило ей отойти, как Тэм начал медленно закипать. Несколько раз я ловил на себе его упорный взгляд – приходилось делать вид, что я внимательно слушаю Лесли Фэрбэнкса и его партнера. Те уже заливались вовсю. Тэм весь вечер пинтами заливал в себя крепленое, и осушив очередную, кажется, произнес что-то вроде: «Ну, наверное, пора бывшему бригадиру Тэму Финлэйсону угостить свое новое английское начальство, а?»
Каковы бы ни были его намерения, когда он поднялся с места, что-то ему, должно быть, ударило в голову, не успел он ударить меня, поскольку вместо того, чтоб узнать, что я буду пить, он просто ринулся на меня через стол, переворачивая стаканы. Я немного откинулся назад, чтобы он промахнулся, но в следующую секунду Тэм уже возвышался надо мной и орал во всю глотку:
– А ну-ка, английские сволочи!
Насколько мне было известно, я там был единственным англичанином, а потому поднялся и стал ждать, что будет дальше. Тэм, похоже, собирался кинуться на меня еще разок, но тут вмешался Билли:
– Тэм, не надо! – заорал он.
– Английские сволочи! – опять завопил Тэм. Странно, что «сволочи» он употреблял во множественном числе. Предположительно ничего личного он в виду не имел.
Тут Билли по-медвежьи обхватил Тэма, и они боком повалились на пол, в самую гущу выпивающих. Пара человек радостно заулюлюкали.
Как истинный артист, Лесли Фэрбэнкс заметил, что происходит, но решил продолжать концерт, невзирая на беспорядки. Он ухитрился перейти на гораздо более медленную и спокойную мелодию так, что никто не заметил. Правда, это произвело интересное побочное воздействие на его вокального соучастника – тот временно умолк. В наступившем затишье снизу вынырнули Тэм с братом. Оба лыбились как ненормальные. Билли сказал что-то Тэму на ухо и обнял его за плечи. Большинство очевидцев, казалось, о происшествии уже забыли. Отец братьев, сидевший возле стойки, обернулся на табурете, смутно сообразив, что поднялась какая-то суматоха, но ему это быстро прискучило, и он вернулся к созерцанию стакана. Мой же стакан оказался среди опрокинутых и в результате опустел. Я уныло водружал его на стол, когда напротив уселся Тэм, с ним рядом – Билли, и широкая ухмылка гуляла по его лицу.
– Извини, – сказал Тэм.
– Нормально.
– Не, правда. Прости меня.
– Ага, ладно.
– Давай пять. – Тэм перегнулся через стол и схватил меня за руку. Теперь он хотел стать мне другом, корешем.
– Выпить хочешь?
– Валяй.
Тэм ринулся к стойке, а Билли сказал:
– Ты за Тэма не переживай. Если он так еще будет, зови меня.
– Спасибо, – ответил я. – А что я буду делать, когда мы с ним в Англию поедем?
Билли только пожал плечами.
У бара завизжали. Тэм умудрился опрокинуть пиво на стойку, и больше всех окатило Мораг Патерсон. Несмотря на визг, она, похоже, не особо расстроилась. На самом деле, она хохотала. Тэм, конечно, разлил мое пиво, и через некоторое время до меня дошло, что он не вернется. В конце концов, я сходил к стойке сам и взял выпить себе и Билли. Но постарался, чтобы обслужил меня Джок.
***
На следующий день Тэм опаздывал на работу, поэтому мы с Ричи сидели в пикапе и его ждали.
– Ходил вчера куда-нибудь? – спросил я.
– Не по карману, – ответил он, прикуривая.
– Тэм говорит, ты на гитаре играешь.
– Ну, на самом деле только учусь. У меня она всего три недели.
– И что за гитара?
– Электрическая.
Ричи был не очень разговорчив, и я прекратил его допрос об увлечениях. Мы молча сидели в кабине, а она тем временем медленно наполнялась дымом. В конце концов, Тэм появился, ничем не объяснив своего опоздания, и мы отправились в последнюю, как мы надеялись, поездку к мистеру Маккриндлу. Сегодня нужно было закончить ограду во что бы то ни стало, иначе он никогда не заткнется.
Когда мы приехали, его нигде не было, – начало обнадеживало. Должно быть, где-то скотиной занимается. Пока Тэм с Ричи готовили машинку для натяжки проволоки, я пошел промерить ограду – вчера мы почему-то забыли. Дело нехитрое – вести колесиком вдоль всей ограды. Счетчик на боку мерного ролика нащелкал 513 ярдов. (Дональд решил не переходить с ярдов на метры, поскольку, как он выразился, фермеры не способны к метрическому мышлению.) Когда я вернулся, Тэм спросил, какая длина.
– 513 ярдов, – сказал я.
– Я сам промерю, – сказал Тэм и нацелился через поле. Я не возражал – времени у нас навалом. Когда он вернулся, счетчик показывал 522. Не знаю, как ему это удалось, но я все равно записал его результат. Теперь можно было заняться подтяжкой новой ограды мистера Маккриндла. Подтягивать вызвался Тэм. Я и тут не возражал – официально это все-таки его ограда, и он должен хорошо чувствовать момент силы. Ричи я отправил вниз следить за работой оттуда, а мне самому как бригадиру осталось просто стоять и наблюдать.
Машинка для натяжки проволоки состояла из зажима и цепной лебедки. Тэм начал процесс с того, что закрепил лебедку на натяжном столбе в начале ограды. Тот представлял собой солидный кусок древесины, глубоко врытый в землю и укрепленный укосиной под углом сорок пять градусов. Затем Тэм зажал нижнюю проволоку и медленно натянул ее, вращая рукоятку лебедки, выбирая один отрезок проволоки за другим. Когда натяжение его удовлетворило, он закрепил проволоку на столбе и перешел к следующей. Работа у него пошла, ограда начала приобретать подлинный вид. Вот он натянул вторую проволоку, третью, четвертую – все превращались в тугие параллельные линии. Смотрелось все лучше и лучше. Наконец я уже мог различить, насколько действительно ровна линия кольев, и убедиться, что вся конструкция нигде не провисает. Тэм отводил рукоятку влево, переступал ногами и тянул ее вправо – снова и снова, пока медленно не достигал нужного натяжения. На Тэме, как обычно, были резиновые сапоги, и пятками он прочно упирался в землю, удерживая равновесие, пока тянул за рукоять. Наконец он дошел до верхней проволоки – самой важной, особенно если ограда предназначена для загона коров: они имеют склонность наваливаться на ограду, чтобы дотянуться до травы на другой стороне.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43
Каковы бы ни были его намерения, когда он поднялся с места, что-то ему, должно быть, ударило в голову, не успел он ударить меня, поскольку вместо того, чтоб узнать, что я буду пить, он просто ринулся на меня через стол, переворачивая стаканы. Я немного откинулся назад, чтобы он промахнулся, но в следующую секунду Тэм уже возвышался надо мной и орал во всю глотку:
– А ну-ка, английские сволочи!
Насколько мне было известно, я там был единственным англичанином, а потому поднялся и стал ждать, что будет дальше. Тэм, похоже, собирался кинуться на меня еще разок, но тут вмешался Билли:
– Тэм, не надо! – заорал он.
– Английские сволочи! – опять завопил Тэм. Странно, что «сволочи» он употреблял во множественном числе. Предположительно ничего личного он в виду не имел.
Тут Билли по-медвежьи обхватил Тэма, и они боком повалились на пол, в самую гущу выпивающих. Пара человек радостно заулюлюкали.
Как истинный артист, Лесли Фэрбэнкс заметил, что происходит, но решил продолжать концерт, невзирая на беспорядки. Он ухитрился перейти на гораздо более медленную и спокойную мелодию так, что никто не заметил. Правда, это произвело интересное побочное воздействие на его вокального соучастника – тот временно умолк. В наступившем затишье снизу вынырнули Тэм с братом. Оба лыбились как ненормальные. Билли сказал что-то Тэму на ухо и обнял его за плечи. Большинство очевидцев, казалось, о происшествии уже забыли. Отец братьев, сидевший возле стойки, обернулся на табурете, смутно сообразив, что поднялась какая-то суматоха, но ему это быстро прискучило, и он вернулся к созерцанию стакана. Мой же стакан оказался среди опрокинутых и в результате опустел. Я уныло водружал его на стол, когда напротив уселся Тэм, с ним рядом – Билли, и широкая ухмылка гуляла по его лицу.
– Извини, – сказал Тэм.
– Нормально.
– Не, правда. Прости меня.
– Ага, ладно.
– Давай пять. – Тэм перегнулся через стол и схватил меня за руку. Теперь он хотел стать мне другом, корешем.
– Выпить хочешь?
– Валяй.
Тэм ринулся к стойке, а Билли сказал:
– Ты за Тэма не переживай. Если он так еще будет, зови меня.
– Спасибо, – ответил я. – А что я буду делать, когда мы с ним в Англию поедем?
Билли только пожал плечами.
У бара завизжали. Тэм умудрился опрокинуть пиво на стойку, и больше всех окатило Мораг Патерсон. Несмотря на визг, она, похоже, не особо расстроилась. На самом деле, она хохотала. Тэм, конечно, разлил мое пиво, и через некоторое время до меня дошло, что он не вернется. В конце концов, я сходил к стойке сам и взял выпить себе и Билли. Но постарался, чтобы обслужил меня Джок.
***
На следующий день Тэм опаздывал на работу, поэтому мы с Ричи сидели в пикапе и его ждали.
– Ходил вчера куда-нибудь? – спросил я.
– Не по карману, – ответил он, прикуривая.
– Тэм говорит, ты на гитаре играешь.
– Ну, на самом деле только учусь. У меня она всего три недели.
– И что за гитара?
– Электрическая.
Ричи был не очень разговорчив, и я прекратил его допрос об увлечениях. Мы молча сидели в кабине, а она тем временем медленно наполнялась дымом. В конце концов, Тэм появился, ничем не объяснив своего опоздания, и мы отправились в последнюю, как мы надеялись, поездку к мистеру Маккриндлу. Сегодня нужно было закончить ограду во что бы то ни стало, иначе он никогда не заткнется.
Когда мы приехали, его нигде не было, – начало обнадеживало. Должно быть, где-то скотиной занимается. Пока Тэм с Ричи готовили машинку для натяжки проволоки, я пошел промерить ограду – вчера мы почему-то забыли. Дело нехитрое – вести колесиком вдоль всей ограды. Счетчик на боку мерного ролика нащелкал 513 ярдов. (Дональд решил не переходить с ярдов на метры, поскольку, как он выразился, фермеры не способны к метрическому мышлению.) Когда я вернулся, Тэм спросил, какая длина.
– 513 ярдов, – сказал я.
– Я сам промерю, – сказал Тэм и нацелился через поле. Я не возражал – времени у нас навалом. Когда он вернулся, счетчик показывал 522. Не знаю, как ему это удалось, но я все равно записал его результат. Теперь можно было заняться подтяжкой новой ограды мистера Маккриндла. Подтягивать вызвался Тэм. Я и тут не возражал – официально это все-таки его ограда, и он должен хорошо чувствовать момент силы. Ричи я отправил вниз следить за работой оттуда, а мне самому как бригадиру осталось просто стоять и наблюдать.
Машинка для натяжки проволоки состояла из зажима и цепной лебедки. Тэм начал процесс с того, что закрепил лебедку на натяжном столбе в начале ограды. Тот представлял собой солидный кусок древесины, глубоко врытый в землю и укрепленный укосиной под углом сорок пять градусов. Затем Тэм зажал нижнюю проволоку и медленно натянул ее, вращая рукоятку лебедки, выбирая один отрезок проволоки за другим. Когда натяжение его удовлетворило, он закрепил проволоку на столбе и перешел к следующей. Работа у него пошла, ограда начала приобретать подлинный вид. Вот он натянул вторую проволоку, третью, четвертую – все превращались в тугие параллельные линии. Смотрелось все лучше и лучше. Наконец я уже мог различить, насколько действительно ровна линия кольев, и убедиться, что вся конструкция нигде не провисает. Тэм отводил рукоятку влево, переступал ногами и тянул ее вправо – снова и снова, пока медленно не достигал нужного натяжения. На Тэме, как обычно, были резиновые сапоги, и пятками он прочно упирался в землю, удерживая равновесие, пока тянул за рукоять. Наконец он дошел до верхней проволоки – самой важной, особенно если ограда предназначена для загона коров: они имеют склонность наваливаться на ограду, чтобы дотянуться до травы на другой стороне.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43