Член Верховного суда, подписавший ордер, имеет право требовать периодических отчетов по следствию и по тому, насколько законно оно осуществляется...
— И когда он потребует такой отчет, — сказал Майкл, — обратится именно ко мне. К тому же не исключено, что нам потребуется ордер на обыск или на прослушивание телефонных переговоров, или другое какое-нибудь разрешение, или справка. Обращаться за ними придется мне. И поэтому я должен твердо знать, что происходит. Пожалуйста, держите меня в курсе событий, хорошо? Проследите, чтобы я всегда получал копии всех пленок, отчетов и так далее. Я хочу прослушивать каждую — подчеркиваю, каждую — пленку, как только с нее снимут копию. Если случится что-то непредвиденное — звоните мне. Вот номера моих телефонов, рабочего и домашнего. Повесьте их на самом видном месте. Ну, вот и все. Удачи.
Номера его телефонов украсили собой стену в квартире на Гранд-стрит, в одном квартале от лавки портного. Реган и Лаундес набрали номер линии доступа, тем самым включив «жучок», и операция началась. Теперь они слышали все разговоры в задней комнате лавки так же отчетливо, как если бы они сами сидели среди гангстеров. Надев наушники и повертев ручки настройки, они почти незамедлительно выяснили, что в комнате находится один постоянный персонаж, некто по имени Бенни. Так же скоро они поняли, что он является сыном владельца и что он работает на гладильной машине, по крайней мере пока что. Из какого-то разговора между Бенни и его отцом в тот же день стало ясно, что он, Бенни, вскоре собирается сменить место работы.
— А я думал, тебе нравится здесь со мной, — протянул отец.
Луи Ваккаро, владелец лавки. Реган и Лаундес знали его голос и как он выглядит, поскольку раз десять заходили к нему в мастерскую.
— Мне действительно нравится работать с тобой, папа...
Бенни Ваккаро, оператор гладильной машины. В наушниках слышалось шипение горячего пара.
— Но я не люблю гладить. Эндрю сказал, что он подыщет мне работу в доках. Я с ним говорил после...
— В доках надо быть начеку.
— Да, я знаю. Но я отказался от места на рыбном рынке. Я ведь не переношу запах рыбы. Эндрю сказал, что я могу приступать сразу же, как только переговорю с тобой. Я стану больше зарабатывать, папа, и еще он сказал, что, возможно, будет давать мне еще кое-какие небольшие поручения. Ты же знаешь, за маленькие, но важные поручения платят еще больше. Я правда хочу этим заняться, папа.
— А я-то думал, тебе здесь нравится, — повторил старик.
— Нравится, папа, очень нравится. Но понимаешь, все время проводить за этой машиной...
— Когда я начинал, я гладил вручную, — ответил Луи. — И шил, и гладил, все сам.
— Сейчас другие времена, папа.
— Да, другие.
— Эндрю считает, что я достоин лучшей жизни, а он в состоянии мне помочь. Папа, мне уже тридцать три, не могу же я провести всю оставшуюся жизнь за глажкой!
Старик грустно вздохнул.
— Папа, мы договорились?
— Останься, пока я не найду кого-нибудь на твое место.
— Как долго ты будешь искать? Эндрю сказал, что я могу приступать со следующего понедельника. С восьмого. Найдешь кого-нибудь к тому времени?
— Надо спросить Гвидо.
Гвидо был одним из друзей старика. В первый вторник после начала прослушивания он зашел в мастерскую, и приятели проговорили весь обеденный перерыв. Реган и Лаундес решили, что они разговаривали за едой, поскольку беседа постоянно прерывалась комментариями относительно качества еды и вина, а многие слова звучали так, словно их произносили с набитым ртом. Суть разговора сводилась к тому, что Бенни предложили работу получше и Луи понадобится человек для работы на гладильной машине. Гвидо сказал, что ему очень жаль... — Che peccato, che peccato... — но что он поищет кого-нибудь.
— Е necessario che tenga la bocca chiusa, — предупредил Луи.
— Si, naturalmente, — согласился Гвидо.
Поскольку в ордере не встречалось имен ни Гвидо, ни Луи и поскольку тема разговора явно не имела отношения к преступности, Реган и Лаундес выключили магнитофон и сняли наушники. Никто из них не понимал по-итальянски. Позже, утром в среду, знающая итальянский секретарша из конторы Майкла сделала перевод. Луи сказал: «Главное, чтобы он умел держать язык за зубами», а Гвидо ответил: «Да, разумеется». Из чего Майкл сделал вывод, что кто бы ни работал на гладильной машине, он обязан молчать относительно происходящего в задней комнате лавки. Вполне естественно. Вдруг беседа двух стариков тоже приобрела криминальную окраску.
Визиты начались утром в среду, в десять утра. Первым приехал сам Эндрю. Бенни с радостью в голосе представил его звукозаписывающему оборудованию.
— Привет, Эндрю. Как дела?
— Отлично, Бенни, отлично.
Реган и Лаундес надели наушники и обратились в слух. Бенни все еще работал за гладильной машиной: очевидно, Луи пока не нашел ему подходящей замены. Бенни сразу же на это и пожаловался.
— Я сказал отцу, что собираюсь начать работать на тебя со следующего понедельника. Но он все тянет, никак не может найти мне замены.
— Я только что с ним разговаривал, — ответил Эндрю. — Надеюсь, все будет в порядке.
— Потому что мне правда очень не терпится.
— Все будет хорошо, Бенни. Все под контролем.
— Хотелось бы.
— Можешь мне поверить.
— Уж кому-кому, — заметил Реган.
— Поверь ему, — презрительно бросил Лаундес.
— Я жду гостей, — объявил Эндрю.
— О'кей. Я отправлю их наверх.
— Наверх? — встрепенулся Реган.
— Куда «наверх»? — не понял Лаундес.
До их слуха донесся звук его шагов. Сквозь шипение пара они услышали легкий скрежет металла по металлу, затем щелчок, потом скрип открываемой двери, хлопок — и снова только шипение гладильной машины.
Первым из гостей явился Руди Фавиола.
— Привет, Руди, как дела?
— Замечательно, Бенни. Мой племянник уже здесь?
— Да, он ждет вас наверху.
Реган посмотрел на Лаундеса. Его напарник ответил недоумевающим взглядом.
Они снова услышали шаги. Затем наступила тишина. Ее нарушил голос, звучащий словно из динамика. Голос Эндрю?
— Да?
— Дядя Руди.
— Поднимайся.
Раздался звонок. Дверь снова открылась и захлопнулась. И ничего. В своем отчете Култер упомянул о двери с засовом и домофоном. Детективы начали опасаться худшего.
Следующий персонаж прибыл в десять минут десятого. Бенни представил его как «мистера Бардо».
— Доброе утро, мистер Бардо.
— Доброе утро, Бенни.
— Пети Бардо, — буркнул Реган.
— Консильери, — кивнул Лаундес.
«Нет, Папа Римский, — подумал Реган. — Ну и напарничка Бог послал».
— Они наверху, — сообщил Бенни.
Детективы внимательно слушали. Шаги. Тишина. Затем:
— Да?
Снова голос из динамика. Очень похожий на голос Эндрю Фавиолы.
— Пети.
— О'кей.
И опять звонок. Дверь распахнулась и закрылась. Тишина. Все они шли наверх, вот куда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91
— И когда он потребует такой отчет, — сказал Майкл, — обратится именно ко мне. К тому же не исключено, что нам потребуется ордер на обыск или на прослушивание телефонных переговоров, или другое какое-нибудь разрешение, или справка. Обращаться за ними придется мне. И поэтому я должен твердо знать, что происходит. Пожалуйста, держите меня в курсе событий, хорошо? Проследите, чтобы я всегда получал копии всех пленок, отчетов и так далее. Я хочу прослушивать каждую — подчеркиваю, каждую — пленку, как только с нее снимут копию. Если случится что-то непредвиденное — звоните мне. Вот номера моих телефонов, рабочего и домашнего. Повесьте их на самом видном месте. Ну, вот и все. Удачи.
Номера его телефонов украсили собой стену в квартире на Гранд-стрит, в одном квартале от лавки портного. Реган и Лаундес набрали номер линии доступа, тем самым включив «жучок», и операция началась. Теперь они слышали все разговоры в задней комнате лавки так же отчетливо, как если бы они сами сидели среди гангстеров. Надев наушники и повертев ручки настройки, они почти незамедлительно выяснили, что в комнате находится один постоянный персонаж, некто по имени Бенни. Так же скоро они поняли, что он является сыном владельца и что он работает на гладильной машине, по крайней мере пока что. Из какого-то разговора между Бенни и его отцом в тот же день стало ясно, что он, Бенни, вскоре собирается сменить место работы.
— А я думал, тебе нравится здесь со мной, — протянул отец.
Луи Ваккаро, владелец лавки. Реган и Лаундес знали его голос и как он выглядит, поскольку раз десять заходили к нему в мастерскую.
— Мне действительно нравится работать с тобой, папа...
Бенни Ваккаро, оператор гладильной машины. В наушниках слышалось шипение горячего пара.
— Но я не люблю гладить. Эндрю сказал, что он подыщет мне работу в доках. Я с ним говорил после...
— В доках надо быть начеку.
— Да, я знаю. Но я отказался от места на рыбном рынке. Я ведь не переношу запах рыбы. Эндрю сказал, что я могу приступать сразу же, как только переговорю с тобой. Я стану больше зарабатывать, папа, и еще он сказал, что, возможно, будет давать мне еще кое-какие небольшие поручения. Ты же знаешь, за маленькие, но важные поручения платят еще больше. Я правда хочу этим заняться, папа.
— А я-то думал, тебе здесь нравится, — повторил старик.
— Нравится, папа, очень нравится. Но понимаешь, все время проводить за этой машиной...
— Когда я начинал, я гладил вручную, — ответил Луи. — И шил, и гладил, все сам.
— Сейчас другие времена, папа.
— Да, другие.
— Эндрю считает, что я достоин лучшей жизни, а он в состоянии мне помочь. Папа, мне уже тридцать три, не могу же я провести всю оставшуюся жизнь за глажкой!
Старик грустно вздохнул.
— Папа, мы договорились?
— Останься, пока я не найду кого-нибудь на твое место.
— Как долго ты будешь искать? Эндрю сказал, что я могу приступать со следующего понедельника. С восьмого. Найдешь кого-нибудь к тому времени?
— Надо спросить Гвидо.
Гвидо был одним из друзей старика. В первый вторник после начала прослушивания он зашел в мастерскую, и приятели проговорили весь обеденный перерыв. Реган и Лаундес решили, что они разговаривали за едой, поскольку беседа постоянно прерывалась комментариями относительно качества еды и вина, а многие слова звучали так, словно их произносили с набитым ртом. Суть разговора сводилась к тому, что Бенни предложили работу получше и Луи понадобится человек для работы на гладильной машине. Гвидо сказал, что ему очень жаль... — Che peccato, che peccato... — но что он поищет кого-нибудь.
— Е necessario che tenga la bocca chiusa, — предупредил Луи.
— Si, naturalmente, — согласился Гвидо.
Поскольку в ордере не встречалось имен ни Гвидо, ни Луи и поскольку тема разговора явно не имела отношения к преступности, Реган и Лаундес выключили магнитофон и сняли наушники. Никто из них не понимал по-итальянски. Позже, утром в среду, знающая итальянский секретарша из конторы Майкла сделала перевод. Луи сказал: «Главное, чтобы он умел держать язык за зубами», а Гвидо ответил: «Да, разумеется». Из чего Майкл сделал вывод, что кто бы ни работал на гладильной машине, он обязан молчать относительно происходящего в задней комнате лавки. Вполне естественно. Вдруг беседа двух стариков тоже приобрела криминальную окраску.
Визиты начались утром в среду, в десять утра. Первым приехал сам Эндрю. Бенни с радостью в голосе представил его звукозаписывающему оборудованию.
— Привет, Эндрю. Как дела?
— Отлично, Бенни, отлично.
Реган и Лаундес надели наушники и обратились в слух. Бенни все еще работал за гладильной машиной: очевидно, Луи пока не нашел ему подходящей замены. Бенни сразу же на это и пожаловался.
— Я сказал отцу, что собираюсь начать работать на тебя со следующего понедельника. Но он все тянет, никак не может найти мне замены.
— Я только что с ним разговаривал, — ответил Эндрю. — Надеюсь, все будет в порядке.
— Потому что мне правда очень не терпится.
— Все будет хорошо, Бенни. Все под контролем.
— Хотелось бы.
— Можешь мне поверить.
— Уж кому-кому, — заметил Реган.
— Поверь ему, — презрительно бросил Лаундес.
— Я жду гостей, — объявил Эндрю.
— О'кей. Я отправлю их наверх.
— Наверх? — встрепенулся Реган.
— Куда «наверх»? — не понял Лаундес.
До их слуха донесся звук его шагов. Сквозь шипение пара они услышали легкий скрежет металла по металлу, затем щелчок, потом скрип открываемой двери, хлопок — и снова только шипение гладильной машины.
Первым из гостей явился Руди Фавиола.
— Привет, Руди, как дела?
— Замечательно, Бенни. Мой племянник уже здесь?
— Да, он ждет вас наверху.
Реган посмотрел на Лаундеса. Его напарник ответил недоумевающим взглядом.
Они снова услышали шаги. Затем наступила тишина. Ее нарушил голос, звучащий словно из динамика. Голос Эндрю?
— Да?
— Дядя Руди.
— Поднимайся.
Раздался звонок. Дверь снова открылась и захлопнулась. И ничего. В своем отчете Култер упомянул о двери с засовом и домофоном. Детективы начали опасаться худшего.
Следующий персонаж прибыл в десять минут десятого. Бенни представил его как «мистера Бардо».
— Доброе утро, мистер Бардо.
— Доброе утро, Бенни.
— Пети Бардо, — буркнул Реган.
— Консильери, — кивнул Лаундес.
«Нет, Папа Римский, — подумал Реган. — Ну и напарничка Бог послал».
— Они наверху, — сообщил Бенни.
Детективы внимательно слушали. Шаги. Тишина. Затем:
— Да?
Снова голос из динамика. Очень похожий на голос Эндрю Фавиолы.
— Пети.
— О'кей.
И опять звонок. Дверь распахнулась и закрылась. Тишина. Все они шли наверх, вот куда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91