— Звучит, как имя толстой домохозяйки, — отозвалась девочка.
— Тогда Сэсси? — настаивал Эндрю.
— Я? Сэсси?
— Так зовут Сару Воган.
— Кто такая Сара Воган? — спросила Молли.
— Певица, — пояснил Эндрю.
— Звучит скорее как стриптизерша, — скривилась Молли. — Сэсси.
— А вас кто-нибудь зовет Энди? — спросила Сара.
— Нет.
— Почему?
— Не знаю, наверное, просто это имя мне не подходит.
— Иногда мама зовет меня Миллисент, — заявила Молли и скорчила рожицу. — Но только когда сердится.
— Почему?
— Потому что Молли — сокращенное от Миллисент.
— Так тебя и зовут по-настоящему? Миллисент?
— Ни черта подобного! — вскричала Молли. — Знаю, знаю, — кивнула она Саре. — С меня десять центов. — Затем, снова повернувшись к Эндрю, пояснила: — Когда я была маленькая, они штрафовали меня на десять центов всякий раз, когда я ругалась.
— К сожалению, не помогло, — вздохнула Сара. — Сами видите.
Они сели за стол в четверть девятого. Молли и Сара выбрали медальоны из лобстера с киви, а Эндрю поинтересовался у официанта, что такое куломье, и, услышав, что это — запеченный сыр, заказал его. В качестве основного блюда Молли остановилась на барашке под соусом из зеленого перца — «не сильно пережаренный, пожалуйста», а Сара и Эндрю — на фрикасе из морского окуня. Непонятно почему, но Сара вдруг припомнила вчерашнюю шуточку сестры, которая хотела заказать себе блондина. Невольно она бросила взгляд на уши Эндрю, чтобы убедиться, действительно ли они такие большие, и сразу отвернулась, встретившись с ним глазами.
Словно прочитав ее мысли, он сказал:
— Мне следовало бы пригласить и вашу сестру тоже.
— Она уехала, — ответила Сара. — А откуда вам известно...
— Вы очень похожи.
— Тетя Хите разводится, — встряла Молли.
— Очень жаль, — покачал головой Эндрю.
— У дяди Дуга любовница.
— Молли сегодня слишком много выпила, — улыбнулась Сара.
Эндрю улыбнулся в ответ.
— Только безалкогольное, — возмутилась девочка.
— Ну и хорошо.
— К тому же он знает, что такое любовница.
— Конечно, — ответил тот. — Это такой коктейль.
— Мистер Фарелл!
— Приготавливается из плодов смоковницы и любого другого фрукта.
— Может, как раз его я сейчас и пью, — заметила Молли, заглядывая в свой стакан, а затем бросила пристальный взгляд на собеседника. — И никакой это не коктейль.
— В самом деле? — удивился Эндрю и подмигнул ей.
Молли подмигнула ему в ответ.
— И чем же вы здесь занимаетесь? — поинтересовался он. — Я имею в виду, когда не тонете?
— Мы приехали сюда на каникулы. Живем в доме бабушки. А папа не смог приехать, потому что у него много работы.
— Как обидно.
— Но к Новому году он выберется.
— Или даже раньше, — вставила Сара. — Я надеюсь.
— А чем он занимается?
Еще в самом начале их семейной жизни, когда Майкл делал только первые шаги в своей карьере, Сара усвоила, что далеко не всегда стоит рассказывать, что ее муж — сотрудник прокуратуры. Например, на вечеринке у знакомых кто-нибудь набивал косячок. Не преступление, только лишь небольшое нарушение, но как в таком случае должен реагировать помощник окружного прокурора? Отвернуться? Тогда обязательно найдется кто-то, кто скажет: «Хорошо же он охраняет закон!» Арестовать виновного? «Ну и придурок же этот Майкл Уэллес!» Поэтому она давно заготовила стандартный ответ: «Майкл — адвокат». Если же собеседник продолжал настаивать, она обычно добавляла: «Он работает где-то в центре». Если и это не помогало, она уточняла: «Он сотрудник муниципалитета». И когда ее совсем уж прижимали к стенке, Сара говорила: «Мой муж — советник по правовым вопросам», что являлось уже стопроцентной ложью. Позже, когда Майкл начал расследовать дела таких преступников, для которых убить человека — что муху прихлопнуть, он уже специально предупредил ее, как опасно рассказывать, что он из прокуратуры. Молли они тоже держали в курсе. Вдвоем они разыграли привычную комбинацию.
— Он адвокат, — сказала Сара.
— Работает где-то в центре, — добавила Молли.
— В муниципалитете, — закончила Сара.
— А мама — учительница, — сменила тему Молли.
— И где вы преподаете?
— В Грир-Акэдеми.
— Такая подготовительная школа для юных гениев женского пола, — пояснила Молли.
— А ты куда ходишь?
— В Гановер.
— А что преподаете?
— Кто — я? — не поняла Молли.
— Английский язык и литературу, — сказала Сара.
— И где она находится? Грир-Акэдеми?
— На углу Шестнадцатой улицы и Парк-авеню.
— Около церкви Христа, — добавила Молли.
— А я-то думал, что вы актриса, — заметил Эндрю. — Или модель.
— Я? — спросила Молли.
— И ты тоже, — улыбнулся Эндрю.
Сара никак не могла понять, покраснела она или нет.
— Вы тоже здесь на отдыхе? — спросила она.
— Нет, по делам. Завтра утром я улетаю.
— Ой, как жалко, — скорчила гримаску Молли.
— Может быть, закажем еще вина? — предложил Эндрю. — Никто не хочет?..
— Какая я дура, — спохватилась Сара и помахала официанту. — Ведь это вы наш гость сегодня.
— Ни в коем случае.
— Ну пожалуйста, Эндрю.
Так она впервые назвала его по имени. Потом она вспомнит, что в первый раз обратилась к нему по имени, когда они спорили, кому платить по счету.
— Ну... Ладно, так уж и быть, — наконец сдался он.
— Отлично, — обрадовалась Сара и подозвала официанта.
— Хорошо бы шампанского, — предложила Молли, одарила Эндрю улыбкой и опять взмахнула ресницами.
* * *
Архив начинался с данных примерно пятнадцатилетней давности.
Именно тогда впервые прозвучало имя Энтони Фавиола как мощной силы в мире организованной преступности. Тогда же Джорджи Джардино получил диплом и желторотым новичком переступил порог прокуратуры.
Майкл сидел на кровати с бутербродом с ветчиной в одной руке и с бутылкой пива в другой. Листки архива валялись на одеяле вокруг него. За окном завывал ветер, кто-то о чем-то говорил по телевизору.
Открывался архив вырезкой из «Дейли ньюс». Именно тогда у Фавиола родился единственный сын. Две старшие дочери, и теперь наконец мальчик — очевидный повод для пышного празднества на Стейтен-Айленде. Автор озаглавил статью ПРИБАВЛЕНИЕ В СЕМЬЕ.
Майкл понял намек. Он помнил, что, когда НАСА потеряло связь с космическим кораблем, на борту которого находились подопытные белые мыши, та же газета выпустила информацию под броским заголовком:
НИ РАКЕТЫ,
НИ МЫШЕЙ
Так что его не удивило, что заметка, на первый взгляд повествовавшая о жене, дочерях и новорожденном сыне мультимиллионера, нью-йоркского строительного подрядчика, на самом деле скрывала, и в заголовке, и в последующем многозначительном тексте, намек на то, что мистер Энтони Фавиола принадлежал к вполне определенной семье — семье манхэттенской мафии, и более того, счастливый отец — не кто иной, как ее глава.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91