вот оно, вот оно, вот оно.
На той стороне пристани, которая выходила к воде, работали два бензиновых насоса. За ними на другом берегу реки на фоне серого октябрьского неба вырисовывались силуэты городских башен. Глаза его несколько мгновений отдыхали на видах города, а потом он посмотрел направо, где стояло полдюжины рыбацких лодок. Рыбаки опустошали свои сети и корзины, прыгая с лодок на пристань, а потом сидели, свесив ноги в сапогах, чистили и мыли рыбу, перекидывая ее в чистые корзины, устланные газетами. Ухмылка на его лице стала шире, поскольку он был твердо уверен, что нашел и что все вскоре станет на свое место.
Его внимание снова привлекла бойня, занимавшая почти всю длинную сторону четырехугольника пристани. Там, где в воду из трубы сливались нечистоты, с криками кружились чайки. К задней стороне бойни подходила железнодорожная ветка, отходившая от главных путей, находившихся в пятистах футах от пристани. Он добрался до путей и пошел по ним к зданию.
Пути вели прямо к пустым сейчас загонам для животных, которые кончались железными воротами бойни. Он знал, что обнаружит на полу внутри; он уже видел полы трех таких боен.
Управляющего звали Джо Брейди, и он был счастлив помочь Клингу. Он провел его в маленький застекленный кабинет, который смотрел на бойню (Клинг сел спиной к стеклу), а затем взял у Клинга рисунок, долго смотрел на него и вдруг спросил:
– Он что, черномазый?
– Нет, – сказал Клинг. – Он белый человек.
– Вы сказали, что он на девушку напал?
– Да, напал!
– И он не черномазый? – Брейди покачал головой.
– По рисунку видно, что он белый, – сказал Клинг. В его голосе послышались нотки раздражения. Брейди этого, казалось, не замечал.
– По рисунку трудно сказать, – сказал он. – Я имею в виду, тени, вон, посмотрите, видите, что я имею в виду? Он вполне может быть черномазым.
– Мистер Брейди, – сказал Клинг жестко, – я не люблю это слово.
– Какое слово? – спросил Брейди.
– “Черномазый”.
– Да ну, перестаньте, – сказал Бренди, – не заноситесь. У нас тут работает полдюжины черномазых, и все они прекрасные ребята, что, черт возьми, вы из себя корчите?
– Это слово оскорбляет меня, – сказал Клинг. – Не хочу его слышать.
Брейди резко возвратил рисунок.
– Никогда в жизни я этого парня не видел, – сказал он. – Если у вас все, я должен возвращаться к работе.
– Он здесь не работает?
– Нет.
– У вас все работают на постоянной основе?
– Все.
– Нет тех, кто работает неполный день или же работал здесь всего несколько дней...
– Я знаю всех, кто работает здесь, – сказал Брейди. – Этот парень здесь не работает.
– Может, он занимается доставкой?
– Доставкой чего?
– Не знаю. Может...
– Сюда доставляют только животных.
– Я уверен, что сюда доставляют и другие вещи, мистер Брейди.
– Не доставляют, – сказал Брейди и встал из-за стола. – Мне надо работать.
– Садитесь, мистер Брейди, – сказал Клинг грубо.
Удивленный Брейди посмотрел на него, подняв брови и готовый по-настоящему обидеться.
– Я сказал – садитесь. Продолжим.
– Послушайте, мистер... – начал Брейди.
– Нет уж, вы послушайте, мистер, – сказал Клинг. – Я расследую бандитское нападение, и у меня есть все основания предполагать, что этот человек – он постучал по рисунку – был в этом районе в прошлую пятницу. Так что мне не нравится ваше дерьмовое отношение к этому делу, мистер Брейди, и если вам больше нравится отвечать на вопросы в участке, а не здесь, в вашем уютном кабинете, из которого хорошо видно, как убивают животных, то я не возражаю. Поэтому берите шляпу, и мы немного прокатимся. Идет?
– Зачем? – спросил Брейди.
Клинг не ответил. Он мрачно сидел напротив Брейди и холодно его рассматривал. Брейди не отвел взгляда.
– Сюда доставляют только животных, – снова сказал он.
– Тогда как сюда попадают бумажные стаканчики?
– А?
– Тот, что на охладителе, – сказал Клинг. – Не пытайтесь меня надуть, мистер Брейди, я чертовски наблюдательный человек.
– Ладно, ладно, – сказал Брейди.
– Ладно, так ладно! Кто вам все сюда доставляет?
– Многие. Но я знаю большинство из них, и этого, на рисунке, среди них не видел.
– А доставляют ли сюда что-нибудь, что вы, как правило, не видите?
– Что вы имеете в виду?
– В это здание попадает что-нибудь, что вы лично не проверяете?
– Я проверяю все, что сюда привозят и отсюда вывозят. Как иначе? Может, вы имеете в виду личные вещи?
– Личные вещи?
– Вещи, которые не имеют никакого отношения к бизнесу?
– Что у вас на уме, мистер Брейди?
– Ну, некоторые парни заказывают обед из столовой на той стороне пристани. Они договариваются с теми, кто там работает, и те приносят им обед сюда. Или же кофе. У меня здесь плитка в кабинете, поэтому я не посылаю за кофе, да и обед я приношу с собой из дома. Так что я обычно не выхожу посмотреть на тех, кто приносит еду.
– Благодарю вас, – сказал Клинг и встал со стула.
Брейди не мог удержаться от прощального укола.
– В любом случае, – сказал он, – большинство из этих посыльных черномазые.
Воздух на улице был свеж, от реки несло сыростью. Клинг нашел взглядом столовую на противоположной стороне четырехугольника и быстро зашагал к ней. Она была зажата среди мастерских и с приближением к ним становилась видна все четче. Слева и справа от столовой находились мастерские водопроводчика и стекольщика.
Он вынул блокнот и прочитал: жир, древесные опилки, кровь, щетина животного, рыбья чешуя, шпаклевка, деревянная щепочка, металлические опилки, арахис и бензин. Единственное, чего он не мог объяснить, был арахис, но, возможно, объяснение найдется в столовой. На самом деле в столовой он надеялся обнаружить не только арахис. Он надеялся найти человека, который заходил на бойню и ступал по жиру, крови и опилкам, к которым позднее в загонах пристала щетинка. Он надеялся найти человека, который ходил по железнодорожным путям, пропитанным креозотом, и подцепил к клейкой массе на ботинке деревянную щепочку. Он надеялся найти человека, который стоял на краю пристани около рыбаков, чистивших рыбу, а затем прошел по бензиновому пятну около насосов, а потом заглянул к стекольщику, где обзавелся крупинкой шпаклевки, и к водопроводчику, у которого к его грязи на подошве добавились зернышки меди. Он надеялся найти человека, избившего Синди до потери сознания, и весьма вероятно, что этот человек работал разносчиком в столовой. Кто еще мог так легко входить в самые разные места? Клинг расстегнул плащ и потрогал рукоять револьвера. Подойдя быстрым шагом к столовой, он открыл дверь.
В нос ударили запахи жирной пищи. Клинг ничего не ел с завтрака, и эти ароматы, наложившиеся на мысленные картинки с бойни, вызвали у него приступ тошноты. Он сел у стойки и заказал чашку кофе, намереваясь понаблюдать за работниками, прежде чем показать кому-нибудь рисунок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40
На той стороне пристани, которая выходила к воде, работали два бензиновых насоса. За ними на другом берегу реки на фоне серого октябрьского неба вырисовывались силуэты городских башен. Глаза его несколько мгновений отдыхали на видах города, а потом он посмотрел направо, где стояло полдюжины рыбацких лодок. Рыбаки опустошали свои сети и корзины, прыгая с лодок на пристань, а потом сидели, свесив ноги в сапогах, чистили и мыли рыбу, перекидывая ее в чистые корзины, устланные газетами. Ухмылка на его лице стала шире, поскольку он был твердо уверен, что нашел и что все вскоре станет на свое место.
Его внимание снова привлекла бойня, занимавшая почти всю длинную сторону четырехугольника пристани. Там, где в воду из трубы сливались нечистоты, с криками кружились чайки. К задней стороне бойни подходила железнодорожная ветка, отходившая от главных путей, находившихся в пятистах футах от пристани. Он добрался до путей и пошел по ним к зданию.
Пути вели прямо к пустым сейчас загонам для животных, которые кончались железными воротами бойни. Он знал, что обнаружит на полу внутри; он уже видел полы трех таких боен.
Управляющего звали Джо Брейди, и он был счастлив помочь Клингу. Он провел его в маленький застекленный кабинет, который смотрел на бойню (Клинг сел спиной к стеклу), а затем взял у Клинга рисунок, долго смотрел на него и вдруг спросил:
– Он что, черномазый?
– Нет, – сказал Клинг. – Он белый человек.
– Вы сказали, что он на девушку напал?
– Да, напал!
– И он не черномазый? – Брейди покачал головой.
– По рисунку видно, что он белый, – сказал Клинг. В его голосе послышались нотки раздражения. Брейди этого, казалось, не замечал.
– По рисунку трудно сказать, – сказал он. – Я имею в виду, тени, вон, посмотрите, видите, что я имею в виду? Он вполне может быть черномазым.
– Мистер Брейди, – сказал Клинг жестко, – я не люблю это слово.
– Какое слово? – спросил Брейди.
– “Черномазый”.
– Да ну, перестаньте, – сказал Бренди, – не заноситесь. У нас тут работает полдюжины черномазых, и все они прекрасные ребята, что, черт возьми, вы из себя корчите?
– Это слово оскорбляет меня, – сказал Клинг. – Не хочу его слышать.
Брейди резко возвратил рисунок.
– Никогда в жизни я этого парня не видел, – сказал он. – Если у вас все, я должен возвращаться к работе.
– Он здесь не работает?
– Нет.
– У вас все работают на постоянной основе?
– Все.
– Нет тех, кто работает неполный день или же работал здесь всего несколько дней...
– Я знаю всех, кто работает здесь, – сказал Брейди. – Этот парень здесь не работает.
– Может, он занимается доставкой?
– Доставкой чего?
– Не знаю. Может...
– Сюда доставляют только животных.
– Я уверен, что сюда доставляют и другие вещи, мистер Брейди.
– Не доставляют, – сказал Брейди и встал из-за стола. – Мне надо работать.
– Садитесь, мистер Брейди, – сказал Клинг грубо.
Удивленный Брейди посмотрел на него, подняв брови и готовый по-настоящему обидеться.
– Я сказал – садитесь. Продолжим.
– Послушайте, мистер... – начал Брейди.
– Нет уж, вы послушайте, мистер, – сказал Клинг. – Я расследую бандитское нападение, и у меня есть все основания предполагать, что этот человек – он постучал по рисунку – был в этом районе в прошлую пятницу. Так что мне не нравится ваше дерьмовое отношение к этому делу, мистер Брейди, и если вам больше нравится отвечать на вопросы в участке, а не здесь, в вашем уютном кабинете, из которого хорошо видно, как убивают животных, то я не возражаю. Поэтому берите шляпу, и мы немного прокатимся. Идет?
– Зачем? – спросил Брейди.
Клинг не ответил. Он мрачно сидел напротив Брейди и холодно его рассматривал. Брейди не отвел взгляда.
– Сюда доставляют только животных, – снова сказал он.
– Тогда как сюда попадают бумажные стаканчики?
– А?
– Тот, что на охладителе, – сказал Клинг. – Не пытайтесь меня надуть, мистер Брейди, я чертовски наблюдательный человек.
– Ладно, ладно, – сказал Брейди.
– Ладно, так ладно! Кто вам все сюда доставляет?
– Многие. Но я знаю большинство из них, и этого, на рисунке, среди них не видел.
– А доставляют ли сюда что-нибудь, что вы, как правило, не видите?
– Что вы имеете в виду?
– В это здание попадает что-нибудь, что вы лично не проверяете?
– Я проверяю все, что сюда привозят и отсюда вывозят. Как иначе? Может, вы имеете в виду личные вещи?
– Личные вещи?
– Вещи, которые не имеют никакого отношения к бизнесу?
– Что у вас на уме, мистер Брейди?
– Ну, некоторые парни заказывают обед из столовой на той стороне пристани. Они договариваются с теми, кто там работает, и те приносят им обед сюда. Или же кофе. У меня здесь плитка в кабинете, поэтому я не посылаю за кофе, да и обед я приношу с собой из дома. Так что я обычно не выхожу посмотреть на тех, кто приносит еду.
– Благодарю вас, – сказал Клинг и встал со стула.
Брейди не мог удержаться от прощального укола.
– В любом случае, – сказал он, – большинство из этих посыльных черномазые.
Воздух на улице был свеж, от реки несло сыростью. Клинг нашел взглядом столовую на противоположной стороне четырехугольника и быстро зашагал к ней. Она была зажата среди мастерских и с приближением к ним становилась видна все четче. Слева и справа от столовой находились мастерские водопроводчика и стекольщика.
Он вынул блокнот и прочитал: жир, древесные опилки, кровь, щетина животного, рыбья чешуя, шпаклевка, деревянная щепочка, металлические опилки, арахис и бензин. Единственное, чего он не мог объяснить, был арахис, но, возможно, объяснение найдется в столовой. На самом деле в столовой он надеялся обнаружить не только арахис. Он надеялся найти человека, который заходил на бойню и ступал по жиру, крови и опилкам, к которым позднее в загонах пристала щетинка. Он надеялся найти человека, который ходил по железнодорожным путям, пропитанным креозотом, и подцепил к клейкой массе на ботинке деревянную щепочку. Он надеялся найти человека, который стоял на краю пристани около рыбаков, чистивших рыбу, а затем прошел по бензиновому пятну около насосов, а потом заглянул к стекольщику, где обзавелся крупинкой шпаклевки, и к водопроводчику, у которого к его грязи на подошве добавились зернышки меди. Он надеялся найти человека, избившего Синди до потери сознания, и весьма вероятно, что этот человек работал разносчиком в столовой. Кто еще мог так легко входить в самые разные места? Клинг расстегнул плащ и потрогал рукоять револьвера. Подойдя быстрым шагом к столовой, он открыл дверь.
В нос ударили запахи жирной пищи. Клинг ничего не ел с завтрака, и эти ароматы, наложившиеся на мысленные картинки с бойни, вызвали у него приступ тошноты. Он сел у стойки и заказал чашку кофе, намереваясь понаблюдать за работниками, прежде чем показать кому-нибудь рисунок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40