Например, оставить инфанта с матерью на крейсере, а земных женщин, носящих в чреве клоны Неустроева, рассредоточить по всем трем кораблям. Канонерка может случайно попасть в передрягу, и наоборот, у крейсеров есть шанс прорваться. Сумели же они скрытно покинуть фронт и просочиться сквозь все моторо-мотогальские заслоны, чтобы выйти в исходные точки сосредоточения.
Как любил говорить капитан «Лилии Зари» Лай За Лонг:
— Космос большой и круглый, в нем всегда можно затеряться.
Трудно сказать, почему он считал космос круглым, однако крейсера действительно затерялись в нем без труда.
Всего крейсеров было двенадцать, не считая «Лилию Зари». Один находился в точке рандеву, прикрывая встречу «Лилии» с «Тенью бабочки», еще девять ожидали в трех других местах, а последний был сам по себе, поскольку ему предстояло изображать «Лилию Зари» в том спектакле, который миламаны готовили на задворках фронта.
Однако Ли Май Лим ни за что не хотела расставаться с отцом своего инфанта. И с самим инфантом тоже, хотя ей предлагали и такой вариант: она летит с землянином на канонерке, а инфант остается с кормилицей на крейсере. Девушки, помогавшие Ли Май Лим в трудном деле зачатия, тут же вызвались быть кормилицами. Проблем никаких — надо только зачать собственного инфанта от миламанского мужчины и отложить его вскармливание до лучших времен, а вместо него кормить инфанта Ли Май Лим.
То, что Евгений Неустроев принял за яйцо, на самом деле было личинкой, которая способна при перерывах в кормлении впадать в анабиоз на сколь угодно долгий срок и благополучно оживать, как только кормление возобновится.
Но Ли Май Лим этот вариант не приняла. Она настаивала, что скорее инфант должен лететь на канонерке, потому что там безопаснее.
Тут она слегка кривила душой, поскольку более безопасным ей казался крейсер — однако вопрос о пересадке Неустроева на канонерку был решен однозначно, и Ли Май Лим понимала, что если удастся настоять, чтобы инфант летел с ним, то не будет никакого смысла оставлять саму Ли Май Лим на крейсере.
Так оно и вышло.
На сторону Ли Май Лим встал командир спецназа Ри Ка Рунг, в обязанности которого входило защищать бесценного инфанта от любых опасностей.
— На канонерке это будет проще, — сказал он. — Там меньше экипаж, а в группу сопровождения можно отобрать самых надежных и проверенных. Не надо забывать, что по кораблю бродит шпион, и мы не только не поймали его, но даже не знаем точно, какое у него задание. Может, он здесь специально для того, чтобы уничтожить инфанта.
— Шпион может проникнуть и на канонерку, — возразил Ри Ка Рунгу начальник службы безопасности.
— Не может, если вы как следует выполните свою работу. Можно отсечь всех самых подозрительных — тех, кто появился на крейсере перед самым отлетом и тех, кто неадекватно вел себя в ходе экспедиции. Что касается меня, то я возьму с собой только тех, кому доверяю больше, чем самому себе.
— И все равно нет гарантий, что шпион не окажется именно среди них, — заметил начальник службы безопасности, слегка обиженный словами спецназовца.
— И все равно в узком кругу его проще выявить и легче обезвредить, — в тон ему сказал Ри Ка Рунг.
На том и порешили.
— На канонерку грузятся Же Ни Йя, Ли Май Лим с инфантом и шесть земных женщин под охраной Ри Ка Рунга и его бойцов, — подвел итог капитан Лай За Лонг. — Еще три земных женщины пересаживаются на «Огненную кошку», а последние три остаются здесь.
Только после этого Евгений Неустроев узнал, что ему предстоит пересадка в открытом космосе.
Ретранслятор перевел название класса кораблей, к которому принадлежала «Тень бабочки», как «канонерка», но Неустроев этим не удовлетворился. Впрочем, может быть, он был просто недоволен, что его куда-то перегружают. «Это ж?ж?ж?ж?ж неспроста, — решил Евгений Оскарович. — Не иначе как вот-вот начнется».
Что именно начнется, он толком определить не мог, но все-таки раздраженно буркнул:
— Что еще за канонерка?
— Малый многоцелевой маневренный звездолет, — пояснили ему, и Неустроев тотчас же составил из эпитетов аббревиатуру и стал называть канонерку не иначе, как «звездолет МММ».
Понимая, что если он откажется пересесть на канонерку добром, то его потащат туда силой, Неустроев сопротивляться не стал и через несколько минут был огорошен еще больше, ибо следом за ним на борт «звездолета МММ» поднялись шесть земных девушек, три из которых были русскими, а остальные три представляли собой интернационал в миниатюре, словно сошедший с плаката советских времен — высокая белокурая шведка, маленькая смуглая китаянка и негритянка настолько черная, что нельзя было усомниться в ее африканском происхождении. Афроамериканки такими черными бывают крайне редко — к тому же эта негритянка единственная из шести девушек не захотела надеть миламанский форменный комбинезон и явилась на канонерку в костюме Евы до грехопадения.
— Это еще кто такие? — в недоумении поинтересовался Неустроев, и это был щекотливый вопрос, которого миламаны опасались с самого начала. Правда, теперь он волновал их уже меньше, поскольку самое главное Же Ни Йя совершил накануне. Он помог Ли Май Лим зачать инфанта, а что будет дальше — это уже головная боль центральной власти. С момента перехода Неустроева на канонерку экипаж «Лилии Зари» снимает с себя всякую ответственность за дальнейшее сотрудничество с ним.
Поэтому биологи и медики ответили на вопрос Неустроева без промедления, ничего не пытаясь скрыть:
— Это ваши суррогатные жены.
Тут у Евгения Оскаровича голова окончательно пошла кругом, хотя виноват был ретранслятор, который недостаточно четко ориентировался в тонкостях обозначения родства и свойства.
Ученый, который произнес эту фразу по-миламански, сказал что-то вроде: «Это суррогатные матери ваших клонов», — но на миламанском языке такая мать обозначается словом, которое может иметь значение «супруга» или «подруга».
Поскольку у миламанов отсутствует брак как таковой, для них значение «подруга» ближе, но применительно к инопланетянам то же самое слово может обозначать жену или наложницу, и хорошо еще, что ретранслятор, запутавшись в этих тонкостях, не обозвал земных женщин наложницами Неустроева, а то Евгений Оскарович и вовсе мог понять это объяснение превратно.
Он и так возбудился сверх всякой меры и рявкнул на ученого так, что тот аж подпрыгнул от неожиданности:
— Какие еще к черту жены?!
Тут же взвилась и одна из русских девушек, которая атаковала медиков с тыла, крича, что не собирается замуж ни за кого и уж тем более за человека, которого она знать не знает. И тут же, противореча сама себе, заявила, что у нее на Земле остался жених, к которому ее и надлежит вернуть немедленно во избежание межпланетного скандала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90
Как любил говорить капитан «Лилии Зари» Лай За Лонг:
— Космос большой и круглый, в нем всегда можно затеряться.
Трудно сказать, почему он считал космос круглым, однако крейсера действительно затерялись в нем без труда.
Всего крейсеров было двенадцать, не считая «Лилию Зари». Один находился в точке рандеву, прикрывая встречу «Лилии» с «Тенью бабочки», еще девять ожидали в трех других местах, а последний был сам по себе, поскольку ему предстояло изображать «Лилию Зари» в том спектакле, который миламаны готовили на задворках фронта.
Однако Ли Май Лим ни за что не хотела расставаться с отцом своего инфанта. И с самим инфантом тоже, хотя ей предлагали и такой вариант: она летит с землянином на канонерке, а инфант остается с кормилицей на крейсере. Девушки, помогавшие Ли Май Лим в трудном деле зачатия, тут же вызвались быть кормилицами. Проблем никаких — надо только зачать собственного инфанта от миламанского мужчины и отложить его вскармливание до лучших времен, а вместо него кормить инфанта Ли Май Лим.
То, что Евгений Неустроев принял за яйцо, на самом деле было личинкой, которая способна при перерывах в кормлении впадать в анабиоз на сколь угодно долгий срок и благополучно оживать, как только кормление возобновится.
Но Ли Май Лим этот вариант не приняла. Она настаивала, что скорее инфант должен лететь на канонерке, потому что там безопаснее.
Тут она слегка кривила душой, поскольку более безопасным ей казался крейсер — однако вопрос о пересадке Неустроева на канонерку был решен однозначно, и Ли Май Лим понимала, что если удастся настоять, чтобы инфант летел с ним, то не будет никакого смысла оставлять саму Ли Май Лим на крейсере.
Так оно и вышло.
На сторону Ли Май Лим встал командир спецназа Ри Ка Рунг, в обязанности которого входило защищать бесценного инфанта от любых опасностей.
— На канонерке это будет проще, — сказал он. — Там меньше экипаж, а в группу сопровождения можно отобрать самых надежных и проверенных. Не надо забывать, что по кораблю бродит шпион, и мы не только не поймали его, но даже не знаем точно, какое у него задание. Может, он здесь специально для того, чтобы уничтожить инфанта.
— Шпион может проникнуть и на канонерку, — возразил Ри Ка Рунгу начальник службы безопасности.
— Не может, если вы как следует выполните свою работу. Можно отсечь всех самых подозрительных — тех, кто появился на крейсере перед самым отлетом и тех, кто неадекватно вел себя в ходе экспедиции. Что касается меня, то я возьму с собой только тех, кому доверяю больше, чем самому себе.
— И все равно нет гарантий, что шпион не окажется именно среди них, — заметил начальник службы безопасности, слегка обиженный словами спецназовца.
— И все равно в узком кругу его проще выявить и легче обезвредить, — в тон ему сказал Ри Ка Рунг.
На том и порешили.
— На канонерку грузятся Же Ни Йя, Ли Май Лим с инфантом и шесть земных женщин под охраной Ри Ка Рунга и его бойцов, — подвел итог капитан Лай За Лонг. — Еще три земных женщины пересаживаются на «Огненную кошку», а последние три остаются здесь.
Только после этого Евгений Неустроев узнал, что ему предстоит пересадка в открытом космосе.
Ретранслятор перевел название класса кораблей, к которому принадлежала «Тень бабочки», как «канонерка», но Неустроев этим не удовлетворился. Впрочем, может быть, он был просто недоволен, что его куда-то перегружают. «Это ж?ж?ж?ж?ж неспроста, — решил Евгений Оскарович. — Не иначе как вот-вот начнется».
Что именно начнется, он толком определить не мог, но все-таки раздраженно буркнул:
— Что еще за канонерка?
— Малый многоцелевой маневренный звездолет, — пояснили ему, и Неустроев тотчас же составил из эпитетов аббревиатуру и стал называть канонерку не иначе, как «звездолет МММ».
Понимая, что если он откажется пересесть на канонерку добром, то его потащат туда силой, Неустроев сопротивляться не стал и через несколько минут был огорошен еще больше, ибо следом за ним на борт «звездолета МММ» поднялись шесть земных девушек, три из которых были русскими, а остальные три представляли собой интернационал в миниатюре, словно сошедший с плаката советских времен — высокая белокурая шведка, маленькая смуглая китаянка и негритянка настолько черная, что нельзя было усомниться в ее африканском происхождении. Афроамериканки такими черными бывают крайне редко — к тому же эта негритянка единственная из шести девушек не захотела надеть миламанский форменный комбинезон и явилась на канонерку в костюме Евы до грехопадения.
— Это еще кто такие? — в недоумении поинтересовался Неустроев, и это был щекотливый вопрос, которого миламаны опасались с самого начала. Правда, теперь он волновал их уже меньше, поскольку самое главное Же Ни Йя совершил накануне. Он помог Ли Май Лим зачать инфанта, а что будет дальше — это уже головная боль центральной власти. С момента перехода Неустроева на канонерку экипаж «Лилии Зари» снимает с себя всякую ответственность за дальнейшее сотрудничество с ним.
Поэтому биологи и медики ответили на вопрос Неустроева без промедления, ничего не пытаясь скрыть:
— Это ваши суррогатные жены.
Тут у Евгения Оскаровича голова окончательно пошла кругом, хотя виноват был ретранслятор, который недостаточно четко ориентировался в тонкостях обозначения родства и свойства.
Ученый, который произнес эту фразу по-миламански, сказал что-то вроде: «Это суррогатные матери ваших клонов», — но на миламанском языке такая мать обозначается словом, которое может иметь значение «супруга» или «подруга».
Поскольку у миламанов отсутствует брак как таковой, для них значение «подруга» ближе, но применительно к инопланетянам то же самое слово может обозначать жену или наложницу, и хорошо еще, что ретранслятор, запутавшись в этих тонкостях, не обозвал земных женщин наложницами Неустроева, а то Евгений Оскарович и вовсе мог понять это объяснение превратно.
Он и так возбудился сверх всякой меры и рявкнул на ученого так, что тот аж подпрыгнул от неожиданности:
— Какие еще к черту жены?!
Тут же взвилась и одна из русских девушек, которая атаковала медиков с тыла, крича, что не собирается замуж ни за кого и уж тем более за человека, которого она знать не знает. И тут же, противореча сама себе, заявила, что у нее на Земле остался жених, к которому ее и надлежит вернуть немедленно во избежание межпланетного скандала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90